– Это ты-то злой колдун? – фыркнула Лара, ощутив презрение.
– А разве добрый?
– По-моему, ты им завидуешь. Они жили на воле, грабили суда, любили женщин…
Крэх нарочито закатил глаза.
– С чего бы мне завидовать пиратам? Я могу делать то же самое и даже больше.
– Они всегда были свободны, а ты получил свободу лишь две недели назад и теперь из мести запираешь в клетки других.
– Вот именно, Лара, я провёл в неволе сорок лет! Так что не мешай мне наслаждаться жизнью. Кто знает, сколько её осталось. – Крэх поднял глаза к горизонту. – Книга продлевает годы только владельцу, поэтому я и стремлюсь запастись жертвами в угоду Библиотекарю.
Лара вспомнила количество узников.
– Сколько же лет ты хочешь прожить?
– Любой возраст прекрасен, пока ты жив.
– Угу, – пробурчала она, – особенно когда ты выглядишь на двадцать семь…
Небольшой столик для Крэха, Вилды и Лары накрыли прямо на палубе.
Лара ела солонину, наблюдая, как ветер перекатывает волны. Бесконечная шумящая вода даже с причала внушала трепет, каково же было выйти в открытое море?
– Как долго займёт твой поход? – обратилась Лара к «приёмному дедушке».
– К вечеру воротимся, – успокоил тот. – Если поедем в Кемниц, нам так или иначе лучше дождаться темноты.
– Почему?
– Дабы не привлекать внимания. Путь, который требует недели, мы осилим за ночь.
– С помощью магии? – оживилась Лара.
– Увидишь.
– Она что, пойдёт с нами на дело? – смерив Лару неодобрительным взглядом, спросила Вилда.
– Пойду, – процедила та, хотя вопрос был задан не ей.
– А пиратов не боишься? Мало ли что? – потешался Крэх. – Вдруг что-то не задастся?
– Я, конечно, пиратов боюсь. Но того, что ты сбежишь, я боюсь ещё больше.
Его губы тронула тень самодовольной улыбки.
– Послушай, зачем канцлер дал тебе коснуться книги? – Крэх подлил себе вина. – Он намеревался сделать тебя своей ученицей?
Лара отрицательно замычала.
– Служебной ведьмой, – проглотив кусок, ответила она. – Плешивый хотел взять меня с собой в Оснабрюк, чтобы я околдовала иностранных послов в интересах империи. Сказал, что я самая могущественная ведьма, какую он сумел найти.
Крэх и Вилда обменялись долгими взглядами. Колдун прочистил горло и уточнил:
– Значит, стоит книге канцлера оказаться в одной местности с тобой…
– Как я стану самой опасной девицей в округе, – с усмешкой закончила Лара.
– И насколько же ты сильна? – передразнила женщина.
– В семь раз сильнее твоего любовника.
Оленьи глаза Вилды вытаращились на Крэха.
– А если она коснётся твоей книги?
– Случится то же самое, – зашептал тот, погладив любовницу по руке. – Но я ей не позволю, не волнуйся.
Когда Крэх нежно поцеловал руку Вилды, Лару пронзила внезапная зависть.
«Одна я никому не нужна, и никто не заботится обо мне просто так…»
– Раз уж я без колдовской силы, мне надо как-то защищаться, – грустно вымолвила она, подпирая щёку. – Кнут я потеряла во время похищения, а нож могут выбить из рук. Так что научи меня стрелять.
– У тебя нет ножа? – удивился Крэх. – Как же ты умудрилась проделать такой путь и остаться живой?
– У меня был коньяк.
– Ты всю дорогу пила?
Лара покачала головой.
– Делилась.
Она рассказала о том, как встретила на дороге разбойников. И, не получив особого сочувствия, загрустила ещё больше.
«Нельзя быть сильной, никого не раздражая, – сказала себе Лара. – Сила страшит, привыкай».
Крэх сделал своему помощнику знак, и тот объявил:
– Якоря и цепи к отдаче! Отдать швартовы, развязать ванты[13]! Отчаливаем!
Пока одни матросы разбирали снасти, другие уносили стол и стулья. Крэх предложил Ларе спуститься в кубрик[14], она отказалась.
– Я хочу посмотреть, как мы будем отходить от причала.
– Ну смотри, коли хочешь.
Судно заворочалось, как разбуженное морское чудовище, и Лара обеими руками схватилась за фальшборт. Когда берег начал удаляться, а крики чаек – утихать, она запаниковала. Но старалась ничем себя не выдавать – недалеко стояли Крэх и Вилда.
«Что, если мы не вернёмся? Что, если Крэх затеял это путешествие с целью утопить меня, где поглубже? А если мы пойдём ко дну?! Зачем я только согласилась? Господи, страшно-то как…»
Оказалось, что самое страшное ждало её впереди.
Едва земля исчезла с горизонта, матрос поднял флаг с гербом Ростока – золотой грифон на синем поле, под которым виднелись белая и красная полосы. Затем Крэх произнёс над штурвалом заклинание, и корабль помчался с утроенной скоростью.
«Надо было остаться на суше, – дрожа всем телом, подумала Лара. – Нет, тогда бы я совсем извелась…»
Её затошнило. Ларе хотелось прижаться к мачте, чтобы почувствовать опору, но организм требовал свеситься за борт и извергнуть из себя всё лишнее.
Шатаясь и хватаясь за ванты, Лара добралась до трюма, чтобы отсидеться там. Эта идея ей разонравилась, стоило спуститься на пару ступенек: от трюмной вони мутило ещё сильнее, на палубе хотя бы задувал свежий ветер. Такой свежий, что Лара не сомневалась – на берег вернётся простуженной.
«Если, конечно, вернусь».
Ноги больше не держали. Она снова доверила морской пучине всю себя. Завтрак кончился, настало время вчерашнего ужина…
В перерыве между приступами рвоты Лара на четвереньках подползла к Крэху, который хладнокровно любовался морем вместе с Вилдой.
– Крэх, я кое-что вспомнила…
– Быть не может, она что-то вспомнила.
Оставляя его издёвку без внимания, Лара продолжила:
– Ты говорил, что у тебя морская болезнь… На суде ты сказал, что именно поэтому не мог стать моряком.
– И что?
– Я такая же, как ты, Крэх…
– Тоже мечтала стать моряком?
Лара в нетерпении замотала головой, как норовистый телёнок.
– Почему меня тошнит, а тебя – нет? Признавайся, что ты сделал, хитрый ворон?
Крэх переглянулся с любовницей и вздохнул.
– В книге и правда есть заклинание от тошноты, чтобы ведьма или колдун могли облегчать состояние беременных женщин…
– Годится! – ликующим тоном прохрипела Лара.
– Но поскольку самого себя заколдовать невозможно, я прибегнул к особому зелью…
– Крэх, я сейчас умру!
– Тебе не интересен его состав? – глумился тот.
– Ничуть! Наложи на меня заклятие! – потребовала Лара. – И пожалуйста, немедленно!
– Заклятие от болтовни?
– От тошноты!
– Только если ты перестанешь болтать.
– Хорошо! – взвыла Лара.
Ни хихиканье Вилды, ни унизительный гогот матросов – ничто уже не могло ухудшить её положение. Лишь когда Крэх прочёл над ней заклинание, Лара вновь почувствовала себя человеком, имеющим власть над собственным телом. Она поднялась на ноги и всех, кто был свидетелем её позора, обвела угрожающим взглядом.
– Почему ты не сделал этого раньше? – сквозь зубы прошипела Лара.
– Мы хотели посмотреть, как долго ты продержишься, – ухмыльнулась Вилда, кутаясь в шаль.
– Не слушай её, – невинно улыбнулся Крэх, протягивая Ларе фляжку с водой. – Я попросту забыл тебя заколдовать.
Она отпила и вернула фляжку.
– Чем чаще ты будешь проявлять бездушие, тем больше я расскажу Андреасу.
– А я расскажу Андреасу, как ты щупала пирата со спущенными штанами.
– Так ведь не дотянулась же! – возмутилась Лара.
– И это расскажу.
Она скрестила руки на груди, поражаясь тому, что крепко стоит на ногах.
– Когда мы вернёмся в Росток?
– Когда захватим хотя бы один корабль, – отозвался Крэх.
– Хотя бы один?!
– Их бывало и два. – Он приставил к глазу подзорную трубу. – Вообрази, что это морская прогулка. Ещё немного, и мы доберёмся до Дании. Когда ещё ты повидаешь Данию?
Ларе понадобилась вся выдержка, чтобы не отнять у него подзорную трубу и не стукнуть по голове.
– Пойду сниму заклятие ускорения, – обыденным тоном сказал Крэх, оставляя её с Вилдой.
«Это что же выходит? – осенило Лару. – Моё унижение было напрасным?!»
Стиснув кулаки, она отошла к другому борту. Безбрежное море больше не пугало, но и не успокаивало.
Час спустя раздался крик матроса сверху:
– Бригантина по левому борту!
Лара оглянулась – им навстречу резво шло двухмачтовое судно.
– А вот и дичь, – удовлетворённо заметил Крэх, отводя подзорную трубу.
Над бригантиной реял чёрный флаг, на нём по мере приближения выделялся белый череп.
Крэх приказал убрать паруса, чтобы замедлить ход, и возбуждённо двинулся к штурвальному. Лара бросилась ему наперерез.
– А они не удивятся тому, что наш корабль не пытается удрать?
Бывший ворон оскорблённо выдохнул.
– Флейт не удирает, он гордо несётся вперёд! Его мореходным качествам позавидует любая бригантина, но у них двадцать пушек, а у нас ни одной. – Он показал на флаг. – Мы притворяемся торговым судном Ганзейского союза[15]. Пусть думают, что мы сдаёмся и готовы откупиться.
– И что ты будешь делать? Брать их на абордаж?
– Ничего не буду делать, только выжидать. Они на нас сами нападут.
Лара с трудом подавила нервную дрожь. Чтобы не просить у Крэха подзорную трубу, она подошла к носу корабля.
Пиратская бригантина становилась всё больше.
Умом Лара понимала, что бояться ей нечего. Но страх возникал, даже когда бабушка защищала её заклятием от людей со злыми намерениями. В голове мелькнула мысль: «Я боюсь не только за себя. Мне страшно, что я снова увижу чужую боль и ничего не смогу поделать».
Это осознание придало ей сил, очертив одно желание – не позволить пиратам ступить на борт «Изольды».
Лара обернулась. Матросы заранее принесли из трюма восемь пустых клеток. Из каюты вернулась томная Вилда. Со словами «вот они, голубчики» Крэх передал любовнице подзорную трубу. Вокруг них собрались десять человек команды – то ли чтобы подстраховать своего капитана, то ли чтобы насладиться зрелищем.