– Ты ускоряешь корабли, но не способен сдвинуть с места один-единственный жалкий плот?! – зашипела Лара, и ей было всё равно, что её нельзя понять.
– Греби лапами. – Стоявший на берегу Крэх показал на себе.
– Да чтоб тебя!
Повернувшись к замку, Лара легла на живот и брезгливо окунула в воду серую лапу. Содрогнулась от пробравшего холода и начала грести.
В пути она мысленно повторяла новые заклинания: «Ши-ги-шин-вос-та-ди-плю. Плю – как плюс. Это чтобы прибавить десять лет… Ши-ги-шин-вос-та-ди-пля. Пля – как пляс. Это чтобы отнять десять лет. Как запомнить? Пока танцуешь, ты молод? Пока молод, танцуешь? Ши-ги-шин-вос-та-ди-плю…»
Башни замка приближались. Лара загребала сильнее, чтобы скорее достичь острова. Перескочив на берег, она попыталась схватить плот зубами и затащить его на сушу, но не успела – её судёнышко отплыло.
Обойдя вокруг массивной стены с широкими зубцами, Лара не нашла другого хода, кроме главного.
«Как бы не пришлось сидеть до утра и ждать, пока откроют ворота…»
Гул шагов известил о том, что по крепостной стене идут стражники, и Лара прижалась к ней всем телом. Новый цвет шерсти должен был помочь ей слиться со стеной.
– Что там? – По озеру пробежал неровный свет фонаря. – Отсюда не видно. Иди погляди.
От страха у Лары разрывалось сердце.
«Если меня увидят, придётся прыгать в воду!» – осознала она.
Вскоре над воротами заскрежетал механизм, и мост, гремя цепями, начал отделяться от стены, но опустился не до конца, а завис на таком расстоянии, чтобы стражник мог вылезти наружу. Пока он обходил дозором остров, Лара проскользнула в тёмную щель между мостом и приоткрытой створкой ворот.
Пробежав под сводом из тёсаного камня, она попала во внутренний дворик и услышала сзади недовольный голос:
– Это деревяшку ветром принесло.
– Да ведь не ветрено совсем… – раздалось со стены.
Лара помчалась к замку. Все окна на первом этаже были наглухо закрыты ставнями. Она зацепила когтями один из ставней и с усилием потянула к себе – ставень поддался. Проникнув в помещение, похожее на кладовую, Лара толкнула дверь и выскочила в коридор.
Некоторое время она плутала по лабиринтам тьмы. Кошачье зрение позволяло видеть очертания дверей, но ни за одну из них Лара заглянуть не осмелилась. В конце коридора забрезжил свет. Пройдя вперёд, Лара очутилась в мрачном зале. Один напольный канделябр озарял лишь угол, где притаился стол.
Лара едва сдержала вопль – за столом друг напротив друга сидели Филипп и Андреас. Их роднила глубокая напряжённость, с которой они смотрели на доску, уставленную чёрными и белыми фигурами.
«Они играют в шахматы?» – в мыслях изумилась Лара, с недоверчивым восторгом оглядывая Андреаса.
Тот сидел в одной рубашке и штанах без чулок и обуви. Серый камзол он набросил на плечи, не продевая руки в рукава. Андреас не отрывал от шахматной доски внимательного взгляда, зажав между зубами трубку.
Филипп тоже курил. В отличие от своего пленника, граф был полностью одет. Лара решила, что они играют на раздевание и Андреас, очевидно, проигрывает, но этому умозаключению противоречили горы монет, которые поблёскивали среди бутылок и кубков.
Андреас занёс руку над доской, чтобы поставить свою фигуру. Он, конечно, играл чёрными. Конечно.
– Шах и мат, ваше сиятельство, – объявил Андреас, подгребая к себе столбик монет.
Потрясённый Филипп открыл рот.
– Немыслимо… Ты же деревенщина!
– Пастух.
– Как ты умудрился выиграть у меня десять партий подряд?!
– Одиннадцать, – поправил Андреас.
– Это решительно невозможно. Я ведь сам тебя научил!
– Сам научил, сам проиграл.
– Признайся, неверный! Тебе помогает Сатана?
Андреас застыл, а потом оглянулся – пространство за его спиной утопало во тьме.
– Ты его видишь?
– Нет. – Филипп, казалось, был на грани отчаяния.
– И я не вижу.
– Повторим! – Граф откинул крышку шкатулки и неприятно поразился её пустоте.
– Ваше сиятельство, да ты промотался.
– Но здесь было…
– Шестьсот сорок талеров и четыреста пятнадцать гульденов, – закончил Андреас, любовно расставляя свои столбики монет.
Лара не знала – радоваться ей или ужасаться. Дворянчик выплеснул из кубка остатки того, что они пили, и показал на свет.
– Гляди – он золотой!
– Ну что так мелко-то? – поморщился Андреас.
– А если я выпишу вексель?
– Ненадёжно, – пыхнув трубкой, ответил Андреас. – Ты же хотел отправить меня на костёр? Когда я, по-твоему, дождусь выплаты по векселю?
– Каким же образом мне отыграться?!
– Сыграем на твой замок?
Филипп одним резким движением снял с пальца перстень.
– Это сапфир.
– А что, бриллианты уже кончились? – тоскливо вздохнул Андреас.
– Ты предлагаешь ставить на кон фамильные драгоценности?
– Не моя вина, что ты проигрался. Однако! – Бывший кот собрал монеты в одну внушительную груду. – Я поставлю все свои деньги, если ты поставишь замок. Необязательно этот. У тебя ведь есть другие резиденции?
Граф угрожающе хлопнул рукой по доске, упало несколько фигур.
– Соглашайся на перстень с сапфиром!
Андреас встал из-за стола.
– Продолжим завтра, Айхельштарк.
– Стой! – негодовал Филипп. – Я непременно должен отыграться!
– Деньги, бриллианты или замок. На меньшее я не согласен.
– Деньги хранятся у дяди, бриллианты – фамильные, а замок… Ты в своём уме? Предложи что-нибудь другое!
– А что ещё ты можешь мне дать? – неторопливо надевая камзол, поинтересовался Андреас. – О, как насчёт… свободы?
Филипп покачал головой.
– Тогда игра окончена. – Андреас поднял с пола мешок, чтобы ссыпать в него свой выигрыш. – Доброй ночи, ваше сиятельство.
– Ты мой пленник! – закричал граф. – С какой стати я вообще тебя слушаю? Я могу сейчас же отобрать всё, что ты у меня украл!
– Украл? – Тот вскинул брови. – Для дворянина у тебя весьма своеобразное представление о чести. Разве шахматные долги не святое?
– Так говорят о карточных долгах, а не о шахматных.
– В карты мы пока не играли, – задумчиво сказал Андреас. После чего, оставив трубку на столе, взвалил мешок на спину и пошёл коридором.
К ужасу Лары, Филипп погнался за ним.
– Бесчестный ты человек… – вырвалось у Андреаса.
Послышался звук упавшего тела и звон покатившихся монет. Лара ринулась вперёд, не чувствуя лап. Безжалостная мысль «Загрызу!» прошила её мозг, как молния.
Но она увидела, что Андреас дерётся с Филиппом за набитый деньгами мешок и помощь ему не нужна. Когда соперник особенно сильно ударил его по лицу, у Лары замерло сердце. Нападая в ответ, Андреас подмял графа под себя и прижал коленями к полу.
– Ро-ольф! – сипло заорал Филипп.
Его помощник примчался в сопровождении огромного стражника в латах. Рольф ударил Андреаса пистолетом по затылку, вынуждая его свалиться набок.
Графа подняли на ноги, отряхнули, привели в порядок. Андреас вставал сам – медленно, отплёвываясь кровью и переводя дыхание. Он посмотрел на мешок в руках стражника и повернулся к сопернику:
– Оставь мне хотя бы бриллиантовый перстень, а то завтра будет нечего ставить на кон.
Сбивчиво дыша, Филипп отобрал у стражника мешок, запустил в него руку и, пошарив, молча кинул Андреасу перстень. Тот поймал его обеими руками и надел себе на мизинец.
– Завтра ещё сыграем? – утирая под носом кровь, спросил Андреас.
– Сыграем, – мотнул головой Филипп.
Андреас тихо рассмеялся.
– Но я ведь снова тебя обыграю.
– Ты не посмеешь!
– Кабы не посмел, ты бы со мной не играл. – Андреас поманил стражника пальцем, будто был не пленным, а хозяином. – Пошли?
Он ушёл вместе со стражником. Таясь в темноте, Лара последовала за ними. Позади слышались голоса:
– Ваше сиятельство, зачем вы проводите с этим оборванцем дни напролёт? – зашипел Рольф.
– Помолчи!
Андреас и его суровый страж поднялись на второй этаж. Лара заметила, что, войдя в одну из комнат, Андреас помахал стражнику.
– Доброй ночи, Вилли. Сладких снов.
Тот, храня угрюмое молчание, запер комнату на ключ и ушёл. Когда его шаги перестали отражаться от стен, Лара поскреблась когтями в дверь. Минуло несколько секунд.
– Филипп? – уточнили с той стороны.
– Какой Филипп, идиот? – возмутилась она. – Это я! – и, подумав, добавила: – Мяу.
– Лара? – ответил изумлённый шёпот.
– Мяу!
– Ох ты ж…
– Соображай скорее, ну!
За дверью раздались неразборчивые слоги заклинания. Лара увидела, как открывается замок и Андреас толкает дверь.
– Киса! – сдавленно воскликнул он, улыбаясь.
– Какого чёрта первый, кто пришёл тебе в голову, это Филипп? – проворчала Лара.
Андреас прижал палец к губам и наклонился, чтобы взять её на руки.
– Нет! – Она отрицательно замотала головой. – Я буду мешать, спасайся один.
Тот словно понял её мяуканье и кивнул. Осторожно затворив дверь, Андреас побежал по коридору босиком. Лара метнулась следом, но держалась на расстоянии. Стоило Андреасу преодолеть лестницу, как ему заступили дорогу.
Первый встречный стражник был заморожен. Второго постигла та же участь. На третий раз стражников было уже двое. Андреас околдовал их по очереди, но второй, прежде чем пасть жертвой дьявольских чар, успел выстрелить. Ни в кого не попал, зато вызвал в замке несвоевременное оживление. Лара поняла, что к ним стекается топот десятков ног, и завопила:
– Бежим!
Андреаса загнали в тупик на первом этаже. Стражников было слишком много, чтобы заколдовать всех. Лара видела, как его снова связывают, и не верила глазам.
«У нас не вышло! Ничего не вышло!»
На шум в одних штанах явился Филипп. И, несмотря на гуляющий в замке холод и оголённый торс, горячился как безумный. Он почти вплотную подошёл к Андреасу и схватил его за лицо, рыча:
– Ты всё-таки колдун, мерзавец!
Тот был выше и, вскидывая подбородок, злил дворянчика до бешенства.