«Что за бесовщина?»
Коварный камзол, почернев, застегнулся обратно, и в голубых глазах переменилось всё – ведьма больше не боялась.
«Заворожила», – осознал Филипп и торопливо сел на кровати.
Полностью одетая ведьма целилась в него топором-пистолетом, самодовольно улыбаясь.
– Ну вот и свиделись, рожа аристократская.
Лара нетерпеливо потрясла оружием.
– Проснулся? Вылезай!
– Ты как из дядиной темницы выбралась? – пробормотал Филипп.
Она склонила голову набок.
– А-а-а, ты ведь ничего не помнишь. Вставай, мышонок, со мной поедешь!
– Рольф! Стража! – заорал Филипп.
– Не утруждайся, вся твоя стража будет спать до завтрашнего вечера, – объявила Лара. – Никто тебя не слышит. Никому, кроме меня, ты не нужен!
Граф сунул ноги в домашние туфли и опасливо поднялся с кровати. Попытался подвязать халат шнурком, но тот уже был завязан.
Пока они шли коридорами спящего замка, Филипп в ужасе смотрел на тела своих людей. Лара вывела его во двор и подхватила с земли узел с богатством, который был вынужден оставить Андреас.
Идя в ночи по мосту, граф нервозно оглядывался на Лару. Но, когда увидел разбросанных по берегу пиратов, перестал.
– Кто это?
– Пираты.
– Откуда?!
– За тобой приплыли.
Лизелотта, мало похожая на лакея со своим чепчиком и русыми косами, открыла им дверцу кареты.
– У вас что, банда? – растерялся дворянчик.
Лизелотта, подумав, кивнула:
– Да.
– Садись уже! – Лара без церемоний толкнула графа внутрь.
– Вы куда меня везёте? – успел вскричать Филипп.
– Обесчещивать, – вырвалось у Лары.
Стоило ей сесть рядом с пленником, Лизелотта закрыла дверцу, влезла на козлы, и экипаж плавно двинулся в город.
Граф по очереди посмотрел на Лару и топор.
– Боишься, что я убегу?
– Кто тебя, дворянчика, знает? – веселилась она. – Разговаривать с тобой по-хорошему – затея пустая и опасная. Да и некогда нам. Ты когда-то мне тоже пистолетом грозил, а ещё раньше – шпагой. Сразу видно – благородный, не то что я.
– Шпагой грозил, а пистолетом – нет.
– Ты просто не помнишь, – почти ласково сказала Лара.
Филипп откинулся на спинку сиденья.
– Что, ведьма, влюбилась?
– Почему «влюбилась»? Давно люблю.
Граф наградил её понимающей улыбкой.
– И что мы будем с этим делать?
– А я и так уже делаю, – проворчала Лара. – Видишь, даже похищать тебя пришлось.
Филипп кивнул.
– Вижу. Признаться, я впечатлён.
Он наклонился ближе, и его тёплые губы завладели её дыханием. Она не поняла, почему перестала дышать. И почему её рот больше ей не принадлежит…
Ларе потребовалась не одна секунда, чтобы оттолкнуть от себя графа с его бесстыдным языком и запоздало приставить к графскому горлу топор.
– Ты мне бдительность не ослабляй, а то возьму и пристрелю! – прохрипела она. – А если промахнусь, то зарублю…
Её угрозу пленник воспринял странно – изящно вытер губы большим пальцем и вздохнул:
– Что не так?
– Ты меня поцеловал!
– Если возражаешь против поцелуев, нежность можно опустить. – Его рука погладила её бедро через сукно штанов.
– Ты что творишь?! – возмутилась Лара, подскакивая на месте. – Сейчас же перестань!
Дворянчик удивлённо изогнул бровь.
– Разве не об этом ты мечтала, похотливая ведьма?
– Я?! – Она не знала, какое слово сильнее приводит её в ярость: «мечтала» или «похотливая».
– Ты ведь сама… Ты так жаждешь стать моей любовницей, что сбежала из дядиной тюрьмы и меня похитила!
Лара искренне поразилась смелости его фантазий.
– Да… как тебе в голову такое взбрело? Я тебя похитила, чтобы сделать колдуном!
– Зачем?!
– Похоже, Андреас тебе что-то перетёр, – догадалась Лара. – Ты ведь хотел!
– Да, наблюдая на допросе за твоим сообщником, я размышлял о том, каково это – иметь колдовскую силу, но…
– Вот и прекрасно.
– Кто такой Андреас?
– Неважно.
– И ты в меня совсем не влюблена? – нахмурился Филипп.
На сей раз Лара не удержалась от смеха.
– Слушай, ты, дворянчик балованный, у меня и без тебя забот хватает. Сиди тихо, руки – на колени. На свои!
Когда карета подъехала к трактиру, Филипп вдруг выказал сопротивление:
– Я не хочу быть колдуном!
– Ты хочешь! – горячо уверяла Лара. – Просто ты ещё об этом не знаешь! Ты забыл, потому что мы стёрли тебе память…
– Я не могу пойти против Бога, я – племянник епископа!
– Вот именно! Из-за жадного епископа ты не хозяин в собственном доме. С помощью магии ты сможешь избавиться от дядиной власти и не убивать его!
Филипп округлил глаза.
– Откуда ты знаешь?
– Мне Андреас рассказал.
– Да кто, чёрт возьми, этот Андреас?!
– Не шуми! Я тебя сейчас со всеми познакомлю… – Лара похлопала его по плечу и выпихнула из кареты.
Когда она привела Филиппа в трактирный зал, ужин всё так же продолжался. Разве что на столе появился коньяк.
– Судите сами, – с упоением говорил Библиотекарь. – У меня с людьми торговые отношения. Всё ясно, как чистая вода, пронизанная солнцем. Вы мне – душу, я вам – колдовскую силу. Жизнь ваша станет легче и радостнее, хоть и немного опаснее.
– Можно подумать, до этого она была безопасной, – пробурчал Андреас и, поглядев на дверь, просиял. – Лара, ты вернулась! Да ещё и с деньжатами…
– Садись, дорогая. – Библиотекарь показал на стул.
Не убирая топор, Лара усадила бледного Филиппа между собой и Библиотекарем. Генриетта принесла ему тарелку, Лара положила капусты и сала.
– А как обстоят дела с Богом? – не прерывался рогатый. – Вам остаются только надежды, которые часто не оправдываются. Люди молятся в расчёте на то, что их мольбы будут услышаны, но это очень ненадёжно. Во-первых. Вы не находите, что это несколько самонадеянно – ожидать получить желаемое, сделав так мало? Просто помолиться! Во-вторых, люди сами придумали правила игры, не спросив другую сторону – Бога, а согласна ли она с этими правилами. Люди надеются, что у Бога хватит времени услышать молитву каждого. Иные будто ставят условия: «Я помолюсь, совершу доброе дело или буду соблюдать все заповеди, но за это, Господи, изволь исполнить моё желание. А если ты не сделаешь то, о чём я прошу, я буду крайне разочарован. Так разочарован, что, возможно, перестану в тебя верить». Человек не слышит другую сторону, оттого что у них не установлен чёткий диалог. Это странно и несправедливо. Представьте, если бы Бога можно было вызывать, как меня, и договариваться с ним напрямую. К примеру: «Я буду год совершать добро, а ты за это сделаешь меня богаче. А лучше сделай меня богатым сейчас, и завтра я пожертвую часть денег церкви». Но этого не происходит. В свою очередь я предлагаю честные договорные отношения и никого не обманываю, а злом почему-то величают меня!
Тут Лара поняла, что вся тирада о Боге затевалась с одной-единственной целью – пожаловаться.
– «Никого не обманываю»? – подловил Андреас.
Библиотекарь хитро улыбнулся.
– Иногда я обманываю, что никого не обманываю. Иногда я обманываю, что обманываю иногда. – Он повернулся к Филиппу, который так ничего и не съел – то ли был напуган, то ли не голоден. – Ну и кого ты мне привела?
– Это Филипп, – с волнением ответила Лара.
Библиотекарь окинул графа придирчивым взглядом.
– Прости, дорогая, но я уже передумал.
– Чт… Что?! Вы же обещали!
– И ты поверила?
Как никогда ясно Лара осознала давнюю истину: «Дьявол – лжец».
Глава 27Приз за отвагу
На несколько секунд Лара потеряла дар речи.
– Тогда зачем… вы позволили мне ехать за заменой?!
– Заменой? – взвился Филипп.
Лара безмолвно ткнула его в бок обухом топора.
– Мне хотелось посмотреть, кого ты приведёшь. Он, разумеется, неплох, но… – Библиотекарь скривил рот. – У твоего зато память какая! И ума побольше, и ирония потоньше. Мне его душа больше нравится.
– А этот зато граф! – торговалась Лара.
Голубой глаз Библиотекаря вспыхнул интересом.
– Граф фон Айхельштарк, – отрекомендовался дворянчик. – С кем имею честь беседовать?
– Ты дурак? – вздохнула Лара. – Это тот самый. Кто выдаёт колдовские книги за душу…
– Библиотекарь, – подсказал рогатый.
– Именно.
Филипп переводил сомневающийся взгляд с Лары на Библиотекаря.
– Верховный демон?
– Да, – устало подтвердила она.
Библиотекарь, наблюдая за ними, коварно улыбнулся.
– Лара, а не хочешь ли графиней стать?
– Что?! Нет!
– Если ты отдашь мне Андреаса, я сделаю так, что этот кавалер возьмёт тебя в жёны. – Не спуская с Филиппа глаз, рогатый прищурился. – И где-то в глубине души он, кстати, не против. То есть так далеко он бы, конечно, сам не заходил, ибо это позор, мезальянс и прочая чушь, которую ваше общество пока не преодолело… Но смириться он может, уж больно сильное ты на него впечатление произвела.
Побелевший Андреас опёрся руками о стол и поднялся.
– Эй, мы так не договаривались!
– Что за вздор вы говорите? – одновременно с Андреасом фыркнул Филипп.
– Я говорю, что вижу, – ответил ему Библиотекарь. – С тобой ещё ни одна женщина так не поступала, и тебя это задело. Так задело, что проще сделать эту женщину своей, чем разбираться, почему это тебя задело. К любви твои чувства, разумеется, отношения не имеют, это скорее… жажда обладать. Жажда сломить.
Лара с подозрением уставилась на графа, после чего вновь посмотрела на рогатого.
– Не нужен мне Король Мышиный. Кота верните!
– Графиня Лара фон Айхельштарк, разве не звучит? – искушал Библиотекарь.
– Смеётесь? Да я в жизни такое не выговорю!
– А хочешь, я тебе память подправлю?
Лара призадумалась.
– А взамен… Андреаса?
Библиотекарь кивнул.
– И память дам, и графский титул. Будешь блистать умом, богатством и знатностью. Никто не посмеет назвать тебя нищей пастушкой. Уговоришь муженька поехать в столицу, станешь придворной дамой и доверенным лицом курфюрстины. Интриги, балы, дворцовые сплетни, любовники…