– Не терзайся. Он просто шутил.
– А если нет?
– Будущее, в котором ты связана с Библиотекарем, – только слабая вероятность. Она ничего не значит, – твердил Андреас. – Зато будущее, в котором ты связана со мной, – почти свершённый факт, и я не дам тебя обидеть.
– Да перестань…
– Я говорю серьёзно.
Они вернулись в трактир. Крэх и Вилда собирали вещи.
– Мы едем в Любек, у меня там флейт, – быстро сказал Крэх, предвосхищая вопросы.
– А как же твои пленники? – поинтересовалась Лара.
– Они исчезли. Библиотекарь отправил их в тюрьму.
Постаревшая Вилда всё так же избегала Лары. С Крэхом попрощались только внучки. Когда эта странная пожилая пара уехала, Ларе немного полегчало. Но ещё надо было объясниться с сестрой.
– Лархен. – Лара положила руку ей на плечо. – То, что ты видела…
– Это был ангел? – спросила та, не колеблясь.
Лара онемела. Лизелотта и Генриетта растерялись не меньше.
– С чего ты взяла, что это ангел?
– Он очень красивый и с крыльями.
Андреас опустился перед девочкой на одно колено и приложил палец к её губам.
– Только никому об этом не рассказывай, хо-рошо?
– Почему?
– Мало кому доводится встретить ангела. Тебе будут завидовать и даже ненавидеть. Пусть это останется нашей тайной.
– Когда ты вернёшься домой, ты скажешь папеньке, что тебя украли, а я спасла, – внушала Лара. – Ни в коем случае не говори про ангела!
Девочка задумчиво потупилась.
– Лара, я не хочу домой.
– Как это не хочешь?
– Ох, девчонки… – горько вздохнула Лизелотта. – Я тоже домой не хочу.
– И я не хочу, – кивнула Генриетта.
Лара удивлённо оглядела подруг.
– И что вы предлагаете?
Генриетта указала на груду лежащего на полу оружия.
– А давайте банду соберём.
– Что?!
Лизелотта наклонилась к Лархен.
– Лархен, что лучше – к папеньке или в банду?
– В банду.
Лара рассмеялась и прикрыла рот перчаткой:
– И чем мы будем промышлять?
– Будем грабить богачей!
– Между прочим, мы с Лизелоттой ловко обращаемся с ножами, – похвасталась Генриетта.
– Постойте, девушки, – заволновался позабытый Андреас. – А как же я?
Лизелотта пожала плечами.
– Хочешь – присоединяйся.
– Ты умеешь стрелять из пистолета? – осведомилась Генриетта.
– Нет, но я быстро учусь.
– Ты нам подходишь. Берём!
– Да погодите! – оборвала Лара. – Что за разговоры? Ножи, пистолеты… Я не хочу причинять людям вред, пусть даже богатым. Я знаю одну аристократку, она очень добрая.
– Когда-то и я был богат, – печально сказал Андреас. – Беседуя с дворянами, я узнал, что многие живут не по средствам, и вся их роскошная жизнь – заслуга кредиторов.
Внучки Крэха заметно приуныли.
– Скучные вы, – пробормотала Лизелотта.
– Зато вы слишком воинственные! – улыбнулась Лара. – А впрочем, есть в кого.
Генриетта, сидя на полу, перебирала шпаги и пистолеты.
– Меня всю жизнь увлекало оружие. Когда наш брат пошёл в ландскнехты, я чуть не померла от зависти.
«Вряд ли ты ему завидовала, когда он погиб в бою», – с упрёком подумала Лара.
Она заметила, как Генриетта сунула один пистолет за корсаж, но решила ей не препятствовать.
– Давайте отсюда уйдём, – попросила Лара. – Я не смогу здесь уснуть.
– Рядом с нашей харчевней есть гостиница, – вспомнила Лизелотта, – там принимают даже ночью.
В повозке, оставленной Крэхом, Лара и Андреас отвезли сестёр домой. Ночь посинела, предвещая скорый рассвет. Кроме сидевшего на козлах Андреаса, все вышли наружу.
– Жаль, что ты возвращаешься в Дрезден, – вздохнула Лизелотта.
– Приезжайте в гости. – Лара схватила подруг за руки. – Правда, у меня ни дома, ни угла… Но вы всё равно приезжайте.
– Денег и драгоценностей, что мы взяли у Айхельштарка, на дом вполне хватит, – отозвался Андреас.
– Сначала надо вернуть Лархен.
– Я хочу остаться с тобой, – пискнула та, – не возвращай меня папеньке!
Сняв перчатку, Лара погладила сестру по щеке. Лархен куталась в её плащ и смотрела волчонком.
– Но отец сходит с ума от тревоги…
– Если и возвращаться к папеньке, то с тобой, – заявила Лархен. – Ты вернёшься в нашу семью?
Лара резко покачала головой.
– Если отец не станет учить меня мебельному делу, то прислуживать ему и брату – напрасная трата времени. Я лучше пойду в служанки к тому, кто согласится меня учить.
Лархен в задумчивости опустила глаза.
– Тогда напиши брату письмо – папенька читать не умеет, пусть ему Инго прочтёт. Напиши, что вернёшь меня домой, только если папенька согласится тебя обучать.
– Отцу не понравится, что я ставлю ему условия…
– Зато он будет знать, что я жива и здорова.
– Что ты теряешь? Напиши, – поддержал Андреас. – А я отнесу.
– Хорошо. – Лара погладила Лархен по голове. – Когда приедем, напишу отцу ультимативное письмо. Но я добавлю ещё одно условие – нанять служанку и избавить тебя от домашней работы.
Не по-детски тяжёлый взгляд сестры наконец смягчился. С козел донёсся напряжённый голос:
– Лархен с нами в гостиницу поедет? Может быть, твои подруги до обеда заберут её к себе?
Лара повернулась к нему в недоумении, а Генриетта покачала головой:
– Кроме нас, в доме живёт двенадцать человек. Как мы спрячем от них целого ребёнка?
– Вот именно, что двенадцать, – воодушевился Андреас. – Одним ребёнком больше, одним меньше – никто и не заметит.
– Ты что такое говоришь? – возмутилась Лара. – Лархен будет спать со мной! Я никуда её не отпущу.
– Это придётся две комнаты брать… – погрустнел Андреас.
– Ты можешь спать на конюшне!
Пока Андреас толковал с хозяином гостиницы, Лара проводила озябшую сестру к очагу. За окном почти светало.
– Я взял нам одну комнату, – объявил Андреас.
– Ненавижу тебя, – заворчала Лара.
– Ты же сказала, что любишь, – шёпотом напомнил он.
– Обманула.
– Дьявола не обманешь…
– А я обманула.
– Врёшь! – уличил Андреас.
– Сейчас не вру, а тогда врала – чтобы тебя отпустили!
– Он бы меня всё равно отпустил. Я только попросил его не сразу меня отпускать, чтобы проверить – скажешь ты, что любишь меня, или нет.
Лару парализовало очередное потрясение. Андреас самовольно прижал её к себе.
– Пусти! – задёргалась она.
– Не пущу. Я знаю, что ты меня любишь. Я это просчитал. Логически. Если бы не любила, ты бы никогда не поехала меня спасать.
– Ты спишь на полу! – зашипела она.
– Но я ведь больше не кот.
– Вот именно поэтому!
Выскользнув из его объятий, Лара направилась в конюшню, чтобы узнать о кормёжке лошадей. От Крэха им досталась ещё одна кобыла, помимо верной Адской Тьмы. Лархен дала ей имя Пеструшка.
Лара проверила сестру – та грела руки у очага под присмотром хозяйки гостиницы. На лестнице ей повстречался хозяин.
– Госпожа из третьей комнаты? Ваш брат уже лёг спать.
– Он мне не брат, – ляпнула Лара. И чуть не ударила себя по губам.
Взгляд хозяина был так красноречив, что оставалось лишь вздыхать. Она открыла дверь и вошла…
Посреди комнаты стоял Андреас – одетый только в воздух. Свет одинокой свечи золотил обнажённую кожу, подчёркивая мышцы.
– Ой… – Лара прижалась спиной к двери, отчего шляпа съехала на глаза. Она сдвинула её на место, но картина не изменилась: Андреас стоял всё такой же голый и улыбался.
– Ты выиграла меня в споре с дьяволом. – Он развёл руки в стороны. – Так забирай свой приз.
«Хорош, чертяка», – подумалось Ларе.
– Так… Оде… одевайся… и иди… на конюшню!
– Одеваться я не стану, – пообещал Андреас.
– Одевайся, иначе я сама тебя одену! – пригрозила Лара. – Я не собираюсь спать в одной комнате с голым мужчиной!
– А с полуголым?
– Знаешь что? – рассердилась она. – Меня только что, ни слова не говоря, обозвали шлюхой, поэтому сегодня ты спишь на конюшне!
– Сегодня?
– Всегда!
– Ох, Лара… – выдохнул Андреас.
– Сюда может прийти моя сестра! – засуетилась Лара.
– А мы ей просто не откроем…
– Андреас, ты разве не слышал, что он сказал? Ты представляешь, кто у нас родится?! Нам с тобой нельзя иметь детей!
– Но всё остальное-то можно, – заулыбался Андреас, и эта улыбка бесстыдно светилась надеждой.
– И как ты, интересно, предотвратишь зачатие?
– В плену у Филиппа я узнал некоторые способы…
Лара с силой топнула ногой.
– Ты почему такой нетерпеливый? Почему не можешь дождаться, когда я сама захочу? Таким путём ты ничего не добьёшься. Я говорила, что мне требуется время…
– Жизнь скоротечна! Ты ради меня к пиратам пошла, а теперь рассказываешь о времени?
– Да что мне все припоминают этих несчастных пиратов? – проворчала она и вдруг осознала: «Чёрт, мы забыли о пиратах около замка! Они теперь достанутся Филиппу…»
– Лара, время – единица временная, – вещал Андреас. – Так не будем же тратить его понапрасну. Кто знает, сколько дней, месяцев или лет нам отведено? Жизнь коротка и непредсказуема…
– Одевайся и ступай на конюшню, философ! – перебила Лара.
Философ с мнимой покорностью взял свои вещи и выбросил их в окно. Только ботфорты оставил. Лара ахнула.
– Ты хочешь, чтобы я пошла ловить твою одежду?
– Нет. Ты просто отдашь мне свою. – Андреас указал на неё пальцем. – Ту, которая на тебе.
Лару переполняло возмущение.
– Неужели ты не понимаешь, что таким поведением ты отталкиваешь меня от себя?
– А разве не наоборот? Я тебя соблазняю.
– Ты давишь на меня…
– Я не давлю.
– Ты давишь!
Она повернулась к двери.
– Я приду с сестрой после завтрака, и чтобы духу твоего здесь не было!
– Лара, постой! – окликнул Андреас. – Будь честна. Ответь, мне вообще есть на что надеяться?
– В каком смысле?
– В том смысле, будет ли у нас когда-нибудь… хоть что-нибудь?
Лара оглядела его с головы до ног. Невольно задержала взгляд. Поджала губы, покраснела.