В конце концов старик плюнул на попытки объясниться и решил спасаться бегством. Кажется, этому очень поспособствовал кувшин с компотом, пущенный тренированной рукой степной княжны. Но это не факт.
Невесты разбились на отдельные группки и, гордо поглядывая на учиненный погром, принялись обсуждать побоище.
– Здорово! – запрыгнула ко мне на кровать Леля. – Мне понравилось. Что дальше будем делать?
– Ничего не будем, если не хотим, чтобы нас выгнали отсюда в три шеи! – на другую сторону кровати приземлилась Василиса и, понизив голос, спросила: – Ты зачем на дедушку невест натравила?
– Как это зачем? – возмутилась я. – А если бы он тебя унюхал?
– Я что, плохо пахну?! – вытаращилась девушка, а Леля с подозрением принюхалась.
– Да нет! – махнула рукой я. – Не так унюхал! Они же магию чуют. Ворон так точно чует. Сам мне сказал. Вдруг и этот тоже? Колдун же. И плакали тогда наши секреты. Как мы объяснять будем, зачем ты Ворона заколдовала?
– Так ты об этом, – с облегчением рассмеялась Василиса. – Не почует, не бойся. Я же не сама колдовала. Обряд это. А обряды на ворожее следов не оставляют.
– Ах вот оно что, – выдохнула я. – А нельзя было сразу предупредить, чтобы я не переживала?
– Ну кто ж знал, что тебе такая дикость в голову придет? – фыркнула Васька. – Темная ты, Марина. И чему вас только в вашем будущем учат?
– Ну уж точно не колдовству, – буркнула я.
– А зря, – назидательно подняла палец девушка. – Необученная ведьма очень опасная. Знаешь, что бывает, когда сила сама по себе прорывается?
– Что?
Но ответить молодая ведьмочка не успела. Снова без стука распахнулась дверь и в спальню, чуть пригнувшись под низкой притолокой, вошел Ворон. Из-за его плеча выглядывал всклокоченный волхв.
– Ой… – пискнула Леля, поспешно перемещаясь ко мне за спину. – Сейчас что-то будет…
Ворон хмурым взглядом обвел наш цветник, чинно рассевшийся по лавкам, и покосился на волхва.
– Что случилось? – спросил он наконец.
– Это ты, женишок ненаглядный, охальника своего старого поспрошай, – вперед выступила обладательница моноброви и выдающихся форм. – А я девушка честная, мне такое повторять невместно!
– Да что ж невместного-то?! – возмутился старик.
И тут же компания невест взорвалась обиженными криками. Но все голоса перекрыл боевой бас толстухи:
– Как что?! А за ножки белые меня хватать вольно ли?! Не для тебя, пень трухлявый, мама лебедушку пестовала! Не по твои зубы гнилые ягодка выросла! Другие уста сорвут сладкую!
Тут она призывно посмотрела на Ворона, огладив крутые бедра. Храбрый воин от неожиданности попятился, наступив старику на ногу. Тот коротко взвыл и выскочил в коридор.
– Сам со своими девками разбирайся! – донеслось оттуда.
– А кто мне их навязал?! – взревел Ворон, бросаясь следом.
Низкая притолока сбила меховую шапку у него с головы, но хозяин крепи этого даже не заметил.
Самая крупная из невест подхватила шапку и взмахнула ею, как знаменем:
– Знай наших! Сбережем честь девичью! Да, девочки?!
– Да! Да!
«Тем более что на нее все равно никто не покушается», – проворчала я, поковыряв в зазвеневшем от этих воплей ухе.
Долго отдыхать нам не дали. Появилась Марфа и начала читать длинную нотацию об уважении к старшим вообще и к волхву в частности. Слушали ее плохо. Вообще не слушали, если честно. Ну я так точно. Валялась на кровати, рассматривала складки балдахина, в общем, бездельничала.
Поэтому слова Лели прозвучали для меня как гром среди ясного неба:
– Что стряпать будешь? – спросила она, по своему обыкновению плюхнувшись мне на ноги.
– В каком смысле?
– Ну как же? Марфа же говорила…
– Да не слушала она ее, – с другой стороны подсела Василиса. – Я на нее несколько раз поглядывала. Лежала тут, о милом мечтала.
– Ничего подобного! – возмутилась я. – И вовсе я о нем не думала!
– Значит, милый все-таки есть, – глубокомысленно заключила Васька.
– Тьфу! – сплюнула я, понимая, что чем больше буду оправдываться, тем меньше мне станут верить. – Лучше скажи, что там Марфа придумала.
– Это не Марфа придумала, а Ворон, – хихикнула Леля. – Стряпать нас заставят. Кто лучше всего господина накормить сможет.
– Вот же глупость, – ляпнула я.
– Еще какая. Тут же сплошные царевны да княжны собрались. Кого из них на кухню хоть раз пускали?
– И вовсе не глупость, – возразила Василиса. – Это обычай древний. Так в книжке написано.
– Ну если в книжке… – протянула я. – Тогда конечно.
– Вот смотри! – уловив в моем голосе насмешку, девушка ткнула мне под нос толстую книгу.
– «Список блюд справных для гостей знатных, невест отборов и прочего впечатления хорошего», – с трудом разобрала замысловатые буквы я.
– Вот, – подбоченилась Васька. Я отсюда блюдо выберу и самой лучшей буду.
– Ты же за Ворона замуж не хочешь.
– Не хочу. Но и хуже других не стану. Да ты глянь, все уже разбрелись. Кто на кухню стряпух задабривать да бусами одаривать. Кто к казармам побежал, там у них свои кашевары имеются. Кто в кладовки просится – авось найдется что-то и без стряпни съедобное. Леля, вот ты что будешь стряпать?
– Тоже мне забота, – фыркнула степная княжна. – Ничего вкуснее сырой печенки на свете нету. Вот ею и накормлю жениха. Пусть знает, как в степи едят.
Мы с Василисой синхронно скривились.
– А если там паразиты какие-нибудь? – спросила я.
– Пара… Кто? – округлила глаза Леля.
– Забудь. – Я махнула рукой и перевела разговор на первую попавшуюся тему. – А почему у нас печку до сих пор не починили?
– Откуда нам знать? Вроде должен был печник прийти. Но тут же переполох поднялся. Видать, забыли.
– Забыли, – проворчала я. – Так и вымерзнем тут.
Я слегка лукавила. Холодно в спальне почему-то не было. То ли помогали расставленные по углам жаровни, в которые служанки иногда подсыпали горячие угли. То ли что-то здесь наколдовали. Я подошла к развороченной печке и потыкала пальцем осыпавшиеся кирпичи.
«И как они эту магию чуют? – я растерла между пальцами немного сажи и принюхалась. – Я вот ничего не чувствую. Ну горелым немного пованивает, и все».
Убедившись, что на меня не обращают внимания, я наклонилась, решив понюхать какой-нибудь кирпич, и услышала тихие голоса.
– Маринка – дура!
– Чего?! – я возмущенно обернулась на подружек, но те смотрели на меня с недоумением. – Вы чего обзываетесь?
– Мы не обзывались, – ответила за обеих Леля.
– Ну да! Кто меня только что дурой обозвал?
– Знаешь, Марина, ты, конечно, не семи пядей во лбу, но…
Я фыркнула и снова склонилась к печке.
– Не бойся. Ничего она не поймет.
Тут до меня дошло. Шикнув на болтающих девиц, я присела на корточки, едва не сунув голову в дыру в печной кладке.
– Она для меня эту мерзавку найдет, – услышала я ленивый Луизкин голос.
Ей кто-то ответил, но слов я не разобрала. Если Луиза, похоже, находилась у самого камина, который заменял в ее комнате печку, то ее собеседник или собеседница, скорее всего, на диване напротив. Я не только не могла разобрать слов, но даже оказалась не способна понять, женщина говорит или мужчина. Только какой-то невнятный бубнеж. Зато Луизку было слышно так хорошо, будто она сидела рядом.
– Ты за кого меня принимаешь? Думаешь, я глупую девку вокруг пальца обвести не способна? – рявкнула ведьма в ответ на очередное невнятное бу-бу-бу.
«Ах ты, стерва! – обозлилась я. – Сама за мной бегаешь как привязанная, и я же еще и «глупая девка?!»
– Так что успокойся и делай, как договорились, – продолжала между тем Луиза. – С остальным я сама разберусь, и с Маринкой в том числе.
«Смотри, как бы я с тобой не разобралась!» – мысленно огрызнулась я.
– Ну что, Луиза, что, Луиза?! Я уже сотню лет Луиза. И поверь мне, еще ни разу не промахивалась. Все! Иди давай.
Послышались гулкие шаги, в потом глухой удар.
«Ушла. Или ушел, – догадалась я. – Кто же это был?!»
– Все тебе будет… – на этот раз голос ведьмы звучал гораздо тише, словно она разговаривала сама с собой. – И Ворон тебе будет. И крепь. И орешков кулечек. Доверчивые идиоты. А вот имя и правда пора бы уже поменять. Луиза… Луиза… Нет… Моргана! – она покатала на языке новое имя, которое почему-то казалось мне смутно знакомым, и с удовлетворением хмыкнула. – Да. Моргана. Для Англии самое то. Там как раз новый маг появился. Мерлин. Мерлин и Моргана. Звучит! Осталось побыстрее тут все высосать. Ну-ка, женишок, делись… Твоя невеста проголодалась…
Последние слова долетели до меня, как едва слышный шепот, а следом где-то вдалеке ударила дверь. Луизка куда-то ушла.
Обдирая уши, я вытащила голову из дыры, в которую влезла незаметно для себя, стараясь не упустить ни звука, и наткнулась на расширенные глаза Василисы.
– Ведьма… – выдохнула она.
– Злая ведьма… – уточнила не менее перепуганная Леля.
– Точно! – вспомнила я. – Злая ведьма Моргана! Она еще с Мерлином воевала.
На меня уставились две недоуменные физиономии.
– И кто победил? – спросила наконец Василиса.
– Да черт его знает, не помню я. Здесь они и вовсе еще не воевали. Она только будет воевать, после того как Ворона убьет и кре…
Я прихлопнула рот рукой, словно случайно матюгнулась в присутствии бабушки.
– И крепь разрушит, – закончила за меня Василиса.
– Надо ему рассказать! – подскочила Леля.
– Кому? – тупо переспросила я, все еще не до конца очухавшись от услышанного. – Мерлину?
– Ворону!
Степная княжна рванула к двери, но Василиса успела ухватить ее за подол сарафана и уронила на подушку.
– Сидеть!
«Ух ты, с удобством устроились», – подумала я, только теперь заметив, что девицы притащили с лавки подушки и покрывало, а у меня колени уже заледенели на холодных плитах пола.
– Поспешишь – курей насмешишь, – назидательно проговорила Василиса.
– Ага, заморских, – проворчала я, перебираясь на подушку. – Тут как раз одна такая ходит. Луизкой зовут.