– Не дождешься! – выкрикнула я и с размаху врезала мерзавцу в висок тяжелой глиняной чашкой, которую все еще держала в руке.
Горислав охнул и схватился за голову. Из-под темных волос показалась струйка крови. Но я, едва взглянув на стонущее тело, тут же вскочила на ноги. Слегка повело, успела схватиться за опорный столб и переждать приступ дурноты.
– Дрянь… – послышался мужской голос.
Я оттолкнулась от столба и, хватаясь за все подряд, побежала к выходу: «Плевать, что верхом ездить не умею! Как-нибудь удержусь. Второго шанса этот козел мне точно не даст, значит надо использовать этот. Только бы добраться до крепи… До Ворона…»
Горячее желание все объяснить, оправдаться за чужую ложь помогало мне удержаться в вертикальном положении и двигаться вперед. Кое-как я выбралась из шатра и судорожно огляделась в поисках лошадей.
Увы, лошадей в обозримом пространстве не нашлось. Зато были басурмане. Много вонючих грязных басурман.
– Ты гляди, кака лялька, – заулыбался щербатым ртом один из них. – Кусь-кусь-кусь…
Я попятилась, сжимая кулаки. А к нему уже спешили не менее отвратные дружки.
Глава 11
Пятеро мужчин наступали на меня, растопырив лапы и радостно демонстрируя черные провалы на месте зубов. А у меня даже ушата деревянного, как когда-то в бане, и то не было. Да еще где-то там за спиной слышалась глухая ругань. Горислав явно не спешил выходить, предоставляя мне возможность насладиться мужским обществом.
Под руку попался один из шестов шатра. Я дернула его на себя в надежде обзавестись хоть каким-то оружием. Но не тут-то было, шест даже не пошевелился. А вот я сама чуть не завалилась навзничь от усилия. Перед глазами опять поплыло.
– Кусь-кусь-кусь, – ощерился ближайший басурманин.
– Пошел вон! – я отшатнулась. – Баранов своих кусай.
– Баран? Хочешь баран? – неизвестно чему обрадовался тот.
– Ага, много-много баран! Все лучше, чем такие козлы, как вы! – огрызнулась я, медленно отступая в сторону.
– И козел хочешь? – полез пятерней в затылок опешивший мужик.
– Угу, и бык хочу, – кивнула я, переступая веревки, с помощью которых был натянут шатер.
– Целый бык?
– А ты как думал? Половинку? Нет уж! Целый бык. Две штуки. И ни быком меньше.
– Дорого, – скривился басурманин.
– Ничего не дорого, – отмахнулась я, перебираясь уже за вторую растяжку. – Зачем мне нищий басурман?
До спасительного поворота за угол оставалось всего два шага. А там за шатром я уже слышала фырканье лошадей.
– Не дорого! – поддержал вдруг меня другой баран… то есть басурманин. – Иди со мной, лялька! Будет тебе два бык!
– И козлиное стадо, – тут же сориентировалась я.
– Так много козел?
– Не меньше двадцати!
– Тридцать даю! И три штуки бык! – влез еще один, отпихивая сородича.
– Ну вы тут между собой разберитесь, а я там подожду, – криво улыбнулась я. – Зачем девице в мужские дела вмешиваться?
– Кака хороша лялька! – восхитились сразу два басурманина и наперебой принялись считать свою живность.
С самым скромным видом, какой только могла на себя напустить, я скрылась за шатром. Мужики громко переругивались, заглушая встревоженное ржание лошадей. А мне только того и надо было. Если бы эти бараны еще и сцепились, я бы и вовсе оказалась на седьмом небе от счастья. Но рисковать и подзуживать на драку у меня не было времени и возможности. В любой момент из шатра мог выйти Горислав.
В общем, с басурманами повезло, чего не скажешь о лошадях. Почему-то никому не пришло в голову привязать их к торчащим из-под снега кустам. Вместо этого недоумки соорудили из веток и жердей подобие загона. Краем уха прислушиваясь к ругани за шатром, я перебралась через хлипкое ограждение и направилась к четвероногим.
Разумеется, все они были расседланы и, мало того, шарахались от меня в разные стороны. Ругаясь сквозь зубы, я поймала одну из кобыл за хвост. Но тут же выпустила добычу… Как раз вовремя, чтобы избежать близкого знакомства с огромными копытами. Зверюге мой способ общения пришелся не по вкусу.
– Черт! Черт! Черт! – ругалась я, с тоской вспоминая яблоки, оставшиеся на блюде в шатре. – Чем же их приманивают?
Сообразив, что бессмысленной суетой только пугаю животинку, замерла. Кони, будто почувствовав, что на их хвосты больше никто не покушается, постепенно успокоились. Один из них даже подошел вплотную и принялся, громко фыркая, меня обнюхивать. Я погладила его по бархатистому носу и мягко потянула за гриву в сторону ограды. Взобраться верхом без такой «лесенки» для меня не представляюсь возможным.
Голоса за шатром зазвучали громче. Сглотнув, я полезла на жерди. Где-то на грани сознания осели смутные воспоминания, что на неоседланных лошадях не ездят. Недолго думая я стащила с себя плащ и взмахнула им, намереваясь накинуть на спину лошади на манер попоны.
«Хоть что-то, – успела подумать я. – На большее городская девушка из двадцать первого века не способна».
Но тут удача отвернулась… Порыв ветра подхватил плащ и бросил его на голову лошади. Бедолага, мгновенно оказавшись в темноте, взбрыкнула передними ногами, снося жердину, на которой я балансировала.
Я с визгом полетела в снег, краем глаза успев заметить, как из-за шатра выскакивают басурмане, а лошадь с моим плащом на загривке уносится вдаль.
«Теперь точно околею», – обреченно подумала я, прикрывая голову руками.
Мимо меня проносились кони. Где-то там, за стеной взбитого копытами снега гикали и визжали отвратительные басурмане. А я мечтала только о том, как бы не получить копытом по многострадальной головушке.
Но, видно, ангел-хранитель последовал за мной и в этот странный мир. Ни одна лошадь на меня не наступила. Снегом с кустарника, правда, засыпали и плащ утащили. А в остальном осталась цела и невредима.
Кое-как выбравшись из сугроба, я вытрясла снег из-за пазухи и, обхватив себя руками, огляделась. Далеко-далеко по снежной равнине неслась лошадь с моим плащом на голове, а следом с гиканьем скакали басурмане.
– Стой, лялька! – донес ветер. – Четыре быка дам!
Я истерично хмыкнула, на одно крохотное мгновенье забыв про пробиравший до костей холод и царящие кругом опасности. И напрасно…
– Смешно тебе? – прошипел Горислав, выходя из-за шатра.
Подавившись смехом, я шарахнулась назад, но в снегу по колено долго не побегаешь. Горислав только ухмыльнулся. С трудом удерживаясь от паники, я оглянулась по сторонам в поисках хоть какого-то шанса на спасение. На глаза попался обломок утоптанной лошадьми жердины.
Недолго думая, схватила эту дубинку и судорожно выставила перед собой:
– Не подходи!
– А то что? – ухмыльнулся воин и потянул из кольца на поясе тяжелый меч.
«Как же глупо я выгляжу», – промелькнула в голове быстрая мысль. Но бросить палку не решилась. Хоть раз ткну в эту поганую самодовольную рожу! Желательно в глаз. Хотя бы попытаюсь… Сжав губы, я поудобнее перехватила жердь.
И тут нас накрыла огромная крылатая тень, а волосы рванул неожиданный порыв ветра. Ощущение было такое, будто над головой пронесся самолет.
– Тут еще и драконы водятся?! – выпалила я, едва не выронив свое жалкое оружие.
Мне хватило самообладания не глазеть в небо, упуская из виду зловредного мужика. Но он сам мгновенно потерял ко мне интерес. Засуетился, попятился, неуклюже попытался сунуть меч обратно в кольцо на поясе.
В глубине души затеплилась догадка, поверить в которую было страшно, но безумно хотелось.
– Ворон? – почти беззвучно прошептала я.
Горислав развернулся и отошел на несколько шагов в сторону.
– Ворон! – воскликнула я, уже ничуть не таясь.
И верно. С неба камнем упала черная птица.
Но что это была за птица! Горислав покатился кубарем, наматывая на бока рыхлый снег. А когда его бесславное падение закончилось, на поваленном дереве уже сидел огромный, в два человеческих роста, ворон и, склонив голову набок, с заметным интересом наблюдал, как младший родственник пытается подняться на ноги.
– Ох… Так это ты? Братишка! – Горислав заискивающе улыбнулся. – А я тебя и не узнал сперва. Даже испугался немного. Дай, думаю, чудо-юдо от девицы уведу… Пусть хоть она молодую жизнь сбережет…
Ворон щелкнул клювом, вскинув крылья, и лгун шарахнулся назад.
– Цела? – пока я глазела на кульбиты Горислава, Ворон успел перекинуться в человека и сейчас сидел на поваленном дереве, подтянув одно колено к груди. Растерявшись от такой холодности, я только кивнула. – Хорошо.
– Не серчай. Я же о тебе пекусь… – поморщился Горислав.
– Как-то плохо у тебя это получается, – качнул головой Ворон. – Что не сделаешь, все мимо. Может, лучше не пекись?
– Как скажешь, – охотно закивал Горислав. – Не хочешь – не надо. Больше не буду. Пойду, пожалуй…
– Куда? – поинтересовался хозяин Вороновой крепи. Вот только в его голосе была такая властность, что даже у меня ноги приросли к снежному насту. Что уж говорить о предателе. – Значит, налет басурман – тоже твоих рук дело?
– Я? Как можно? – очень ненатурально удивился Горислав. – Чтобы на родной дом…
– Не лги! Луиза все рассказала! По зиме их только знающий провести мог! Кто бы еще им указал, где горячие ключи под снегом скрыты, да как под землю нырнуть?
– Так это Луизка сама все сделала!
– Ну, конечно, – хмыкнул Ворон. – Сама… Так что же ты не ее от меня увез, а на невесту позарился?
– Она с Луизой в сговоре была, – Горислав обнажил зубы в тонкой улыбке. – Я сам видел, как они шептались, договариваясь тебя убить и крепь к рукам прибрать.
– Врешь, скотина! – не выдержала я. Но Ворон даже не посмотрел в мою сторону. Только руку поднял, мол, помолчи. Я прикусила губу, чувствуя, как радость неожиданной встречи сменяется беспокойством.
– Не вру! – рявкнул Горислав, ободренный этим жестом. – Она с Луизой сговорилась, хотела и на меня такой же перстень надеть!
– Врешь ведь… И родная кровь не останавливает, – вздохнул Ворон. – Правду волхв сказывал.