Красный свет светофора сменился на зеленый. Через перекресток побежали довольные жизнью люди. Агата жизнью тоже была вполне себе довольна, поэтому могла идти куда угодно. Она пошла обратно.
– Может, она голодная? – издалека крикнула Агата. – У тебя деньги есть?
– У меня дома есть суп и котлеты.
И от того и от другого Серафима отказалась. Пила чай с печеньем и шоколадными конфетами.
– У нее должен быть паспорт. – С каждой минутой лицо Стрельцова становилось все несчастнее. – Она ведь где-то живет.
– Живет, – соглашалась Агата. Ситуация ей тоже не нравилась, вызывала непонятное волнение. От этого Агата уже съела две котлеты и посматривала на третью. Сытый желудок располагал к спокойствию, но его впереди не ожидалось, поэтому тарелка была отставлена. – В Скандинавии. А там где?
– В лесах, – в который раз повторил Стрельцов. – Они духи леса, души деревьев.
– Значит, питаются водой и соляными растворами, – закивала Агата. Серафима являла отсутствующий вид, как будто ее здесь не было и не о ее судьбе шел разговор. – А давай ее в парк отведем. – Других вариантов не было. – Там деревья. Посадим на пенек, посмотрим, что будет.
В парке Серафима заметно оживилась. Подбежала к первому же дереву и обняла его.
– На бульваре тоже деревья были, – прошептал ошарашенный Ванечка.
– Там кусты.
– С кустами тоже можно обняться, – упирался Стрельцов.
– Они колючие.
Серафима отлипла от березы и шагнула к чему-то раскидистому.
– Это какое-то душевное расстройство, – задумчиво произнес Стрельцов. – Такое бывает. Толкиена начитаются, а потом величают себя гоблинами и эльфами.
– То есть читать вредно?
– Еще как!
– Я так и думала, – пробормотала Агата, с тревогой наблюдая, как эльф все увереннее и увереннее забирается в чащу. – А если она так книгой стукнута, ей, может, чего из современного подсунуть? Или программное? Горький хорошо мозги прочищает. «На дне».
– А ты читала?
– Чего там читать-то? Все люди братья. Человек – звучит гордо. Чушь всякая. Мать пичкала: читай, читай. Ну прочитала? Дальше что?
Серафима исчезла за деревьями.
– Может, за ней пойти? – неуверенно предложил Стрельцов.
– Зачем мешать человеку, если ему хорошо? – так же неуверенно отозвалась Агата. – Она сейчас встретит здесь братьев по разуму, и они возьмут ее на свою тарелку. Или запишут в свою игру: схватятся за руки и пойдут хороводом вокруг костра.
– Тебе надо свои истории записывать. Потом книга получится, – прошептал Ванечка, вглядываясь в осенний лес.
– Дарю! – Серафима больше не показывалась, и Агата почувствовала себя лучше. Словно призрачный эльф ей чем-то мешал: воздух забирал, от солнца загораживал.
– Ты бредишь, – явил недовольство Стрельцов.
– А ты?
Они посмотрели друг на друга. Ванечка был выше и упрямее. Впрочем, проверять это Агата не спешила.
– Хорошо, – тут же сдалась она. – Я брежу и тогда пойду.
– Куда пойдешь? – Стрельцов еще и шустрым оказался, успел перехватить Агату за рукав.
– Куда в такое время суток ходят? – прошипела она, вырываясь. – Не буду я за ней бегать.
Ванечка открыл рот, чтобы возмутиться. Чтобы прочитать лекцию о том, кто что кому должен. Но ничего не сказал.
– Это же твоя подруга, – тихо произнес он. – И это тебя попросили о помощи. Я тут ни при чем.
– Вот и иди! – Оттолкнула его Агата. – Не можешь нормально с инопланетянином поговорить – лети отсюда! Может, тебя в другой галактике поймут!
Стрельцов послушался. Резко повернулся и зашагал прочь. Гравий скрипел под ботинком. А потом перестал скрипеть, потому что парковая дорожка кончилась, начался асфальт. Самый обыкновенный асфальт, на нем следов не остается.
Из леса раздавался хруст – легконогий эльф ломился сквозь чащу.
Домой Агата шла кружным путем, боясь лишний раз выходить на бульвар. В каждой едущей машине ей виделся Марк. Он недовольно хмурился и показывал ей кулак.
Глава восьмаяКоманда быстрого реагирования
Звонок в дверь удивил. Давно им в дверь никто не звонил. Стрельцов через домофон пробивался. Емеля предпочитал ждать под дверью. Васёк сигналил на сотовый. Лена стояла над душой только в школе. А тут – неожиданное. После заработавшего домашнего телефона – это самое яркое событие месяца. Надо о таком чуде где-нибудь написать. Чтобы потом перечитывать и умиляться.
Звонок пробился сквозь басы, но Агата не стала убавлять звук. Глянула на свой телефон. Экран пуст, никто ее не ищет. Она положила обратно отксеренные листочки, которые перед этим просматривала. Теория с пазлами заинтересовала, и она решила узнать, что там такого загадочного собирает Стрельцов.
Звонить перестали, и квартира тревожно замерла, переглядываясь десятком предметов, строя версии, кто бы это мог быть.
Агата вернула музыкальную композицию в начало, откинулась на спинку кресла, приготовившись слушать.
Трезвон раздался на несколько тактов раньше музыки.
– Да чтоб вас! – прошипела Агата. Для навязчивых продавцов кухонных ножей наблюдался явный перебор с активностью.
В дверь ударили, и Агата стянула наушники. Это было даже забавно. Кто не может пройти мимо ее двери и так ломится?
Звонок выдал несколько дерганых сигналов – нажимали коротко, нетерпеливо. Не продавцы картошки и не рекламные зазывалы.
– Агата!
Для воров слишком громко, для убийц – нагло. Оставались друзья, но их Агата ждала меньше всего. Она взяла в кулак телефон. Если что, сразу звонить Стрельцову, пускай прибегает и спасает ее. Он же из породы спасателей, готов и в мороз, и в жару…
Прихожая как будто взбодрилась – ну наконец-то новое лицо!
В дверь забарабанили.
– Агата!
– Кто там? – тоненько спросила Агата.
– Это Марк, открывай.
Она успела обрадоваться, улыбку на лицо нацепила. Вспомнился холод, чириканье воробьев, недовольный треск неоновой вывески.
Щелкнул замок.
Марк был мрачен.
– Где ты была? – рявкнул он.
– Дома.
Улыбка приклеилась и не желала отваливаться. Хотя для нее был уже явно не сезон.
– Вот именно, что дома! – переступил через порог Марк, и Агате пришлось пятиться. – Мы где договаривались встретиться? Где Серафима?
– Как ты меня нашел? – Предчувствие мистики заставило сжаться.
Про Серафиму было неинтересно. А вот про Марка… Может, он телепат?
– Она у тебя? – Марк глянул в комнату матери, позвал: – Серафима! Где она?
– Я откуда знаю?
– В смысле?
– Нет здесь никого! Чего ты ко мне привязался?
– Я же просил помочь!
От напряжения Марк как будто стал еще бледнее и тоньше.
– А что мы могли сделать? – возмутилась Агата. – Стоит молчит. Мы ее чаем напоили. Хороший аппетит у твоего эльфа.
Марк смотрел пристально, словно по мелкому движению зрачка определял, врет Агата или нет. Убедился. Переступил с ноги на ногу.
– Хорошо, покормили. Дальше что было?
– Она ушла.
– Куда ушла?! – взвыл Марк.
Агата вдруг испугалась, что Марк бросится на нее с кулаками.
– Куда ходят эльфы? – Она отступала в свою комнату. Дошла до стола. Здесь компьютер. Здесь наушники. И записка. С рисунком.
– Прекрати! Где она сейчас?
– Не знаю! – бессильно произнесла Агата. – Сам говорил, что она эльф, вот мы ее в лес и отвели. Эльфы – души деревьев, в парке им самое место.
– А потом? – Марк больно схватил ее за руку. – Куда вы пошли потом?
– Кто куда! – Агата пыталась освободиться, но Марк держал крепко. – Я вот – домой. У меня уроки… Стрельцов сначала домой, а потом на секцию свою. Он, между прочим, карате занимается. Он придет и побьет тебя.
– А Серафима?
– Понятия не имею. Она сначала с деревьями обнималась…
– Ну что ты все ерунду какую-то говоришь! Серафима где?
– Дома, наверное, уже. Чай там пьет с печеньем.
Марк замер:
– То есть вы ее оставили в парке?
– Мы с ней должны были по деревьям лазить? Она как чесанула, так только ее и видели!
– Вас попросили помочь, а вы ее там бросили? – жестко, очень жестко произнес Марк. – Одно простое дело сделать попросили.
– Не бросал ее никто! Она сама нас бросила!
Марк отшатнулся.
– Ты, кажется, жаловалась, что тебя никто не понимает? – прошептал он. – А сама ты слова понимать умеешь?
– Какие слова? – вздохнула Агата. – Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я написал: «Помоги!»
– Вот и помогал бы сам.
– Серафима тяжело больна. У нее состояние навязчивых идей. Сейчас она эльф, послезавтра будет бобром. С ней надо просто быть.
– Кому надо?
– Кому-нибудь! У меня были дела, срочные дела по оформлению опеки, я отправил ее к тебе. Привел в школу, вызвал тебя в секретариат и попросил. Я же видел, ты нормальный человек, взрослый, все понимаешь! А ты оказалась младенцем. Ничего сделать не можешь! И расти не собираешься! Так и остаешься в грудном возрасте.
– С чего я-то должна была ей помогать?
Горло перехватило. Вдруг показалось, что и правда упустила нечто важное. Но она быстро прогнала эту ненужную мысль.
– С того, что люди всегда помогают друг другу. Если бы не помогали, давно бы вымерли. Тебе такое чувство, как взаимовыручка, не знакомо?
– Так бы и написал… – буркнула Агата, ломаясь под грузом обвинений. Она уже и сама не понимала, чего они ушли, бросили эту несчастную Серафиму. Наверное, во всем был виноват Стрельцов. Надо будет ему об этом сказать при встрече.
– Времени у меня не было писать! Срочно надо было ехать в опекунский совет. Я даже предположить не мог! – Марк подтолкнул ее к комнате. – Одевайся! Пойдем ее искать. Родители твои где? Надо предупредить.
– Родители? – Агата оглянулась, разводя руками. Как бы ему половчее сказать, где родители… – А они того.
– В смысле?
– Ты же шпион! Все знаешь! – возмутилась Агата.
– Это вы тут все шпионы, причем вражеские. Оставь записку, чтобы не волновались. Или позвони.