Григорьянц Владислав ГермановичСКАЗКА, НАПИСАННАЯ НОЧЬЮ
Почему ночью? Да потому, дорогой мой читатель, что днем как-то не пишется: то дети вопят, то жена ворчит, то какая-то нечисть из соседнего подъезда в окна является. Жизнь течет, все изменяется, а вот наш мир остается неизменным. Он неизменен, как стакан водки под гусиное сало.
Да бишь, про что это я? Дело было как раз прошлой ночью. Знаете, есть такие люди — дневниковят они. Сейчас это модным стало. Блоги напридумали, и теперича каждый свой дневник в паутину всемирную выбрасывает. Грешу и я этим делом. А вот события последней недели никак у меня в дневник не ложились. Не хотят — и баста. Думал я, думал — и получилась из этого сказка.
Если вы в сказки не верите — не читайте. Зайдите в любой блог на инете — там настоящие сказки напридуманы. Уж больно дневнички приукрашены. А я вот самую что ни на есть правду-матку пишу. Все, как оно было на самом деле.
Этой ночью я услышал голос. Голос? Ну вот тебе, здрасьте, не подозревал я в себе шизофреника. А тут, началось — голоса привиделись. Определенно, надо поменьше около компьютера сидеть. Говорила мне мама — эта техника тебя до добра не доведет. Так, интересно, кто это со мной такой умный разговаривает? И что тебе, Виктор, нежилось так одиноко на белом свете, решил с умным человеком (самим собой) пообщаться. А голос на меня ноль на массу, моей злостной иронии не замечает и все что-то нашептывает и нашептывает. А что нашептывает — разобрать не могу. Стоп! Если я голос слышу, но понимаю, что это не голос вотще, а мое болезненное воображение, если я понимаю, что это мне шизуха шепчет, значит, я выздоравливаю и никакой шизухи у меня нет? Я столкнулся с этой философической проблемой и решил задуматься над нею всерьез. Единственное, что я не учел — это тот самый голос. Он продолжал шелестеть мне в правом ухе… стоп, давай-ка я к нему прислушаюсь, может, это кто-то из соседей компец включил и его игра меня достает, а я тут время зря трачу.
Стал я к голосу прислушиваться. Сначала ничего не получалось, а потом как будто кто-то настройки подкрутил — и голос стал четким-четким, хотя и тихим-тихим.
— Послушайте, вы лекарь? — прорезалась первая осмысленная фраза.
И пока я решал стоит ли отвечать своей шизофрении, голос продолжал:
— Это вам не кажется, я уже полчаса стараюсь с вами связаться, пожалуйста, отвечайте мне, хуже вам не будет…
Я начал успокаивать себя тем, что шизофрения все равно не лечиться, а если болезнь пришла, самое разумное будет узнать все о ней до конца. И только тогда можно будет попробовать с кем-то толковым посоветоваться.
— Мил человек, скажи правду, ты лекарь?
— Лекарь, — отвечаю я про себя.
— Спасибо, что ответил. Скажи мне, а толстых людей в худых превратить смогешь?
— Не могём, а могем… — ответил я цитатой из фильма, но мой собеседник, по-видимому, кино не смотрел и воспринял мой ответ как утверждение. Почему я так решил? Ну, это очевидно, во всяком случае, когда у вас неожиданно начинает кружиться голова и вас начинает подташнивать, а тут еще только зажмурился, потому как свет яркий стал в глаза бить. Вдруг все прошло, глаза открыл — а ты уже не в своей квартире за компом сидишь, а черте где, да еще на болоте, и ветерок такой противный пробирает тебя до костей. Короче, удовольствий и впечатлений на всю жизнь!
Я пару секунд подумывал о том, стоит ли терять сознание, но в виду неясности обстановки решил с этим делом обождать. Как оказалось, ждать было кого. Сей тип пришлепал. Почему пришлепал? Да потому, что были у него ноги-ласты, да толстое зеленое брюхо, да пучеглазые зенки, если бы не сюртук и накрахмаленная рубаха — жаба жабой. Да, да, та самая жаба, которая у нас всех душит-душит и все не передушит.
— Это я с вами связывался, — сообщает мне жабень.
— Чем могу служить? — вежливо так интересуюсь (а сам соображаю — раз вместо крокодильчиков жабы — то еще ничего, терпимая такая шиза косит наши ряды).
— Знаете, у нас тут беда, прям таки беда…
— Угу… а где это у вас? — вежливо опять-таки (на всякий случай) интересуюсь.
— У нас, в сказочном королевстве, — жабень спокойно отвечает. Интересно, почему меня его слова не удивляют? Ага! Если шиза — то чему ж мне тогда удивляться. Идти — так идти до конца.
— А имя у этого сказочного королевства имеется? — при таких моих словах Жабень даже как-то приосанился, подбоченился и гордо так заявляет:
— Земля Катинга, королевство Хлот. Я старший камергер короля Керастеса Второго, мегрис Энуран.
Ладно. Много ценной для меня информации.
— А королевство у вас волшебное? — на всякий случай интересуюсь.
— Самое что ни на есть… — жабень мне сообщает. И на том спасибо.
— И что мне предстоит для вас совершить? — я был предельно вежлив.
— Прошу вас следовать за мной… — мы пошли по узкой тропинке, а мегрис, который сильно смахивал на жабу, топал все и топал, а я за ним.
— Вы знаете, меня удивляет ваша реакция. Обычно…
— Обычно люди впадают в истерику, ступор, начинают психовать…
— В общем-то да. А вы восприняли ситуацию адекватно. Это меня радует.
Ничего, думаю, если это сон, то я скоро проснусь, если же шиза — то истерики от меня не дождетесь!
— Вы покороче, в чем ваша беда приключилась, никак надо принцессу спасти? — при этих моих словах жабень ну просто-таки подпрыгнул на месте и развернулся корпусом, уткнувшись своим пузом в мой живот.
— А как вы догадались, лекарь? Или у вас есть магическая сила? Тогда это плохо, — теперь пришла моя очередь удивляться.
— Почему это плохо? Мы ведь в волшебном королевстве, почему тогда плохо, что я владею какой-то магической силой?
— Давайте дойдем до места, может, тогда вы поймете, — мегрис повернулся и зашагал еще быстрее. Ничего не оставалось, как торопиться за ним, рискуя постоянно свалиться в болотную жижу.
Как только мы вышли из болота, дорога вильнула резко вправо и мы оказались прямо перед входом в очень красивый дворец. Я не смог сходу определить стиль, но напоминал он муравьиную кучу, по-моему, так строят только в латинской Америке, хотя я могу и ошибаться.
Стража, похожая на горилл, вытянулась перед Энураном в струночку и мы быстро проследовали в тронный зал. Мне страшно хотелось посмотреть поближе на короля этого мира, но трон заволакивал туман (несомненно, волшебный), а посему разглядеть ничего не удавалось.
И тут я опять услышал голос. Мне это стало даже как-то поднадоедать, а что делать. Правда, голос на сей раз был четким и приятным.
— Принцесса Адэ очень больна. Нам нужна ваша помощь.
— Покажите ее, чем смогу, помогу.
Эта картинка сразу же развернулась в моем мозгу. Я, конечно, о таком не просил, но, может у них тут обычай такой. Принцесса была огромной разжиревшей (килограмм за сто восемьдесят) девушкой. Ее лицо хранило следы слишком расплывшейся красоты, а наложенные румяна только подчеркивали бледность ее лица. Она была огромна. Поскольку спала принцесса без одежды, я смог рассмотреть ее тело во всех подробностях. Ничего интересного, доложу я вам, ну разве что вы являетесь любителем подобных форм… Я внимательно присмотрелся к пушку на ее губах, осмотрел кожу предплечий и живот. Все это было мне знакомо. Интересно было то, что ее образ то приближался, то отдалялся, детали становились крупнее, как только мне это было надо. Но я был то ли в сказочном сне, то ли в волшебном бреду, так что удивляться не приходилось.
— Ну, кушингизма тут нету (Чего-о-о-о? — прозвучали в моей голове сразу два удивленных голоса, один из которых принадлежал старине Энурану), так что… жрет, наверно, немерено?
— Аппетит у принцессы преизрядный… — сообщил мне немного ошарашенный королевский мегрис.
— А почему ваши колдуны с ней не справятся, или я единственный лекарь во всех окрестных мирах?
— Принцесса сама — велика волшебница, и как только к ней кто-то приближается с волшебствованием — она его сразу же уничтожает — на всякий случай… — объяснил мне грустный голос в моей голове.
— Что, а как же батюшка ее?
— Ну, сами видите, попробовал…
— Где вижу?
— Прямо перед собой.
— Ничего я там не вижу… кроме тумана.
— Вот именно. Хорошо, хоть на атомы не распылила… (оппаньки, а они тут с достижениями физики знакомы!) — Еще бы, мы ведь продвинутое сказочное королевство, а не темень какая-то средневековая.
При этих словах я улыбнулся. Но все-таки заставил себя вежливо продолжить беседу:
— А кроме меня кто-то пытался ее исцелить?
— Сейчас мегрис Энуран проводит вас в мусеум, там есть и история болезни принцессы, да и все попытки ее исцеления подробно описаны…
— Валяйте… — при этих моих словах туман мгновенно рассеялся, а мы с жабенем, похожим на мегриса, оказались в просторном помещении, невысокая стена имела довольно широкую дверь. Перед дверью на мраморной подставочке покоился увесистый том в переплете из натуральнейшей кожи, на котором было огненными буквами начертано: «История болезни». И опять почему-то я не удивился. Я подошел и преспокойно открыл книгу. На первой странице уже золотой вязью значилось:
«Седьмого числа сорок второго года правления Керастиса Второго Туманного (куда как более туманного — пронеслось у меня в голове — Потише вы! — раздался тут же мысленный окрик старины Энурана и я понял, что мысли свои надо тут держать при себе) принцессу Адэ Великолепную приехал сватать принц Фул Скэлэвег из далекого королевства Ретардас. Был принц красив необычайно, строен, свеж, ясноглаз и умен до неприличия. Последнее всех нас и погубило. Когда о свадьбе все сговорено было, нашли принца на сеновале в объятиях королевской поварихи (имя вымарано). Новая повариха готовить не умела, а принцесса от горя стала „топтать“ все подряд. Вот и дотоптала.»
Конечно, пространной историей болезни это не назовешь, но хоть что-то…
Потом мы потопали в дверь-ворота. Тут меня столбнячек пробрал и как-то (впервые за все время) стало неуютненько. А что вы прикажете, если по большой окружности торчит пара десятков кольев и на каждом из них — по голове?