Морена сверкнула на нее глазами, потом взглянула на книгу. Наверное, искала на переплете штамп библиотеки. Затем протянула руку.
– Я сама отнесу ее завтра в библиотеку.
– Не утруждайтесь, я поднимусь наверх.
– Сомневаюсь, что Френк еще там.
– Снаружи я видела свет в коридоре, – солгала Ханна. – Но, если Френка уже нет, я просуну книгу в щель для почты.
Морена смерила ее мрачным взглядом.
– Увидимся с вами завтра утром, – холодно произнесла она и прошагала мимо Ханны.
Ханна поспешила вверх по лестнице и добралась до коридора. Перед библиотекой и правда еще горел свет. Она постучала в дверь и вошла. С облегчением обнаружила, что Френк еще не на вечеринке, а сидит за письменным столом с включенной настольной лампой. Ханна едва не запнулась о его черную спортивную сумку, которая лежала у двери.
Френк вскочил с места.
«Секс для меня одна из самых важных вещей…»
Не свой ли голос она только что услышала?
Руки Френка в панике дернулись к сотовому телефону. Он быстро нажал на кнопки на дисплее. Электронный голос замолчал.
Ханна уставилась на мобильник Френка. «Вот гаденыш! Когда я читала вслух твой листок, ты не член теребил, а записывал мой голос!»
– Я могу вам помочь? – спросил он.
Ханна попыталась забыть то, чему стала свидетельницей, и положила книгу на стол.
– Возвращаю.
– Вы могли оставить ее у себя дольше.
– Спасибо, уже не нужно… и да, вы можете мне помочь, – быстро ответила она. – С завтрашнего дня меня здесь не будет и…
– Меня тоже, – перебил он. – Я поеду навестить сестру в Крефельде.
– Знаю, поэтому и торопилась поговорить с вами. Хотите сделать мне одолжение?
Френк стыдливо опустил руку под стол.
– Да.
– Вы меня снова записываете? – спросила она.
– Нет.
– Хорошо. Мне необходимо поговорить с Питом ван Луном. Желательно, сегодня вечером. Вы можете как-то передать ему, чтобы… я не знаю… чтобы он мне позвонил, или, если это невозможно, написал письмо?
Френк удивленно посмотрел на нее.
– Это важно!
– Вы еще не знаете? – тихо спросил он.
– Чего?
– Он разбуянился в своей камере, и когда охранники хотели вывести его оттуда, то напал на двоих из них. – По выражению лица Френка было все понятно.
– Что? – воскликнула она. – Он мертв?
– Почти. Они ударили его дубинками, но он не успокоился, пока его не избили до полусмерти.
– Этого не может быть!
– Якобы он бился головой о стену в камере.
«Ну конечно!»
– Где он сейчас?
– В больничном отделении. Доктор Кемпен провела седацию.
– Когда?
Френк пожал плечами.
– Минут… – он взглянул на голое запястье с татуировкой в виде часов, – десять назад.
– Точно?
– Да.
– Какую седацию она сделала?
Френк снова пожал плечами.
– Откуда мне знать?
– Внутривенную?
– Я что, изучал медицину? – спросил он. – Наверное, медикаментозную.
– Спасибо. – Мысли скакали у Ханны в голове. – Забудьте, что я вам сейчас сказала. Не нужно ничего передавать Питу.
– Но я с удовольствием это сделаю. Возможно, я увижу его завтра утром, прежде чем сяду в поезд.
– Не нужно, – пробормотала она.
Ее магнитная карточка еще работала. Значит, у Ханны был доступ и к больничному отделению.
– Он лежит в одной из камер изолятора?
– Наверное, – ответил Френк. – Я бы не позволил такому проблемному парню, как Пит ван Лун, разгуливать по отделению.
Ханна оглядела письменный стол Френка.
– Не подарите мне две канцелярские скрепки?
– Конечно, и даже больше, но зачем они вам?
– Спасибо.
Она схватила скрепки, развернулась и направилась к двери. Прежде чем покинуть библиотеку, она еще раз обернулась. Все-таки Френк недавно на нее нажаловался.
– Если не хотите, чтобы я рассказала директору Холландеру о тайной записи на вашем телефоне, лучше не сообщайте ему, о чем мы с вами говорили. Я была здесь только для того, чтобы вернуть книгу, понятно?
Френк смотрел на нее большими глазами.
– Понятно.
Хесс первым распахнул дверь каюты и вышел по скрипящей деревянной лестнице наружу.
– Проклятое дерьмо! – выругался он.
Снейдер услышал его кашель и рвотные позывы. Они стояли на палубе жилой лодки и смотрели на реку. Некар изумрудной лентой тянулся между лугами и прибрежными ивами. Как в одном стихотворении Гёльдерлина, которое недавно прочитал Снейдер и где так метко описывалась река Некар. Насколько же тесно сосуществовали красота и ужас. Разделенные одной лишь деревянной стенкой.
Криминалисты ждали рядом с входом в каюту.
– Можно? – спросил один из них.
– Да, вы можете войти, – ответил Снейдер. – Но приготовьтесь.
После редактора газеты, убитой в спальне своей квартиры стюардессы с листками календаря и забитой молотком на стеклянном столе дочери банкира это была уже четвертая жертва. Но в этот раз убийца не только раздробил тело, но и разбросал по камбузу его части и череп. К тому же убийство произошло как минимум пять дней назад.
Хесс был прав. Настоящее дерьмо! После Ганновера, Кёльна и Франкфурта – еще одно убийство. Теперь в Штутгарте. Снова молодая красивая женщина – да еще и политик от партии зеленых. Тем самым убийца подвергал их массивному давлению. «Привет, лохи! Теперь я натравлю на вас политиков, генеральную прокуратуру, СМИ и общественность. Да к тому же всех одновременно!»
Все-таки они такого не заслужили. До сих пор они вели себя сдержанно и не позволяли СМИ смаковать подробности предыдущих убийств. Скудная информация для прессы и засекреченные расследования без привлечения общественности. Обычно все получалось, и убийства раскрывались в течение недели. Но не в этот раз.
Разыскные работы длились уже слишком долго, а единственная достоверная информация, которая у них была, – это то, что след вел с севера на юг. Все остальные следы, которые отработали к данному моменту, – а под руководством БКА расследованием этих убийств занимались более шестидесяти пяти мужчин и женщин в разных федеральных землях, – оказались бесполезными. Они либо не имели отношения к делу, либо были подстроены киллером, чтобы запутать следствие. За это время были проанализированы представители различных профессий, которые выезжали в командировки по стране, проверены тысячи менеджеров, торговых агентов и сервисных техников, а их маршруты сопоставлены с диаграммой соотношения пути и времени убийцы. И ничего!
Этот мерзавец был очень умен! Его работа, методы и мотивы не вписывались ни в один психологический портрет. Он был как привидение. И теперь, видимо, воспринял их законспирированную работу как провокацию по отношению к себе. Слишком мало внимания! Значит, он хотел шумихи в СМИ. Он гордился своими деяниями и хотел быть в центре общественного интереса. Вот что он пытался им сообщить. Иначе и быть не могло. Поэтому и женщина-политик. Снейдер не верил в совпадения.
Пока Снейдер, сунув в рот сигарету и поставив ногу на ограждение, разглядывал набережную реки с кафе, скамейками и детскими площадками, Хесс прошел на корму лодки, чтобы поговорить по телефону. Сейчас он стоял там на фоне оранжевого рассвета, прижав сотовый к уху. И Снейдер догадывался, с кем он разговаривал.
После того как Снейдер выбросил окурок в реку, к берегу подъехал автомобиль с мигалкой и остановился рядом с другими полицейскими машинами на парковке. Настоящая массовая мобилизация! К счастью, полиция перекрыла берег и прилегающую улицу, чтобы избежать нашествия зевак, которые могли заснять весь этот цирк и выложить видео в Интернет.
Из автомобиля вышла молодая женщина с длинными светлыми волосами и металлическим чемоданом.
«Вот эта вполне соответствует вкусу убийцы!»
Снейдер наблюдал, как она поднялась по качающемуся деревянному мостику на борт и ухватилась за перила, прерывисто дыша.
– Морская болезнь? – спросил Снейдер.
– Только на лодках.
Он улыбнулся. Впервые за много недель этой женщине удалось рассмешить его одной-единственной фразой.
– Вы судебный медик? – спросил он.
– Нет, уборщица. Пришла вымыть пол. Труп внизу?
Снейдер кивнул на вход в каюты.
– Там полно народу. К тому же чертовски тесно. Скорее всего, они вас прогонят.
– Тогда даже пытаться не стоит?
– Стоит! Мне срочно необходим ответ на вопрос, какую букву убийца вырезал на коже трупа, в районе грудной клетки.
– Вы не знаете алфавит? – спросила она с серьезным лицом.
– Не целиком, – ухмыльнулся Снейдер, но потом посерьезнел. – Там внизу все в крови, сложно разглядеть. Мне нужна буква, – настойчиво повторил он. – Как можно быстрее.
– Я постараюсь. – Она неуверенно зашагала по раскачивающейся лодке, коротко воскликнула «О боже!» и спустилась по лестнице под палубу.
«Надеюсь, она там все не заблюет».
Тем временем Хесс закончил разговаривать по телефону и подошел к Снейдеру. Его лицо было бледным.
– Ты говорил с министром внутренних дел? – спросил Снейдер.
Хесс помотал головой.
– Его я приберегу напоследок. Сейчас я вполне обойдусь и без взбучки.
– Тогда что за важный звонок?
– Я проинформировал прессу.
Снейдер скептически посмотрел на Хесса, но ничего не сказал.
– Я не хочу больше скрывать информацию про буквы – сам видишь, к чему это привело, – объяснил Хесс.
– Тысяча чертей! – выругался Снейдер и опустил ногу с ограждения.
– Успокойся! Я сообщил прессе про буквы, и уже сегодня вечером во всех газетах появится статья, что Неуч совершил новое убийство.
– Неуч? – воскликнул Снейдер. – Ты в своем уме? Мы собирались держать это в секрете, чтобы отсеять преступников-подражателей.
– Да, но у нас нет никаких подражателей! – так же раздраженно закричал Хесс. – Мы не можем больше скрывать это.
– Может, ты рассказал прессе и то, что у нас нет никакого актуального следа и мы блуждаем в потемках?