Пит улыбнулся.
– Вы все это немного переоцениваете. Это была постановка датской любительской труппы. Мы много импровизировали и мастерили декорации из подручного реквизита.
– Сколько всего было представлений?
– В общей сложности три. В Gjellerup, арт-подвале в богемном районе Копенгагена. На это первое представление все билеты были раскуплены, на два следующих – только наполовину и на треть. Затем спектакль сняли с репертуара.
– Мне очень жаль.
– Забудьте. В зал и так помещалось только пятьдесят человек. – Пит глубоко вздохнул, так что его мощная грудная клетка поднялась и опустилась. – У Снейдера есть спутник жизни?
– Насколько я знаю, нет.
– Что случилось с его последним другом?
Сабина пожала плечами:
– Понятия не имею. Пит сдвинул брови.
– Я замечаю, когда вы лжете. Еще раз скажете неправду, и я завершу разговор.
– Я могу вызвать вас в суд через прокуратуру и там заставить говорить. Если откажетесь, то получите внушительное дисциплинарное наказание, – пригрозила она, потому что не хотела упустить контроль над ситуацией.
– Можете, но, подозреваю, вы сильно торопитесь. Поэтому предлагаю больше не лгать. Договорились?
Она кивнула.
– Так что с ним?
– Насколько я знаю, он умер от иммунодефицита несколько лет назад.
– Серьезно? И с тех пор Мартен один?
– Да.
– Он страдал?
– Да.
– А как…
– Я достаточно вам рассказала. Что вы можете сказать о цифрах четыре, пять, восемь и одиннадцать?
Пит удивленно посмотрел на нее.
– Понятия не имею, куда вы клоните.
– Эти цифры как-то связаны с вашим спектаклем?
Он пожал плечами.
– Почему именно эти цифры?
– Об этом я не могу говорить. Во время постановок рядом с вами был близкий человек или кто-то, кого спектакль особенно восхитил? Актер, рабочий сцены или зритель?
– Вы имеете в виду, что этот кто-то совершил актуальные убийства?
– Возможно.
Он медленно помотал головой.
– Спектакль показывали позже?
– Нет.
– Что насчет владельца Gjellerup? Вы контактировали с ним после?
– Это была она, Лерке Ульфельдт, и нет – больше никаких контактов. Насколько я знаю, арт-кафе разорилось, а она уехала в Венгрию. Эта шлюха должна мне еще триста пятьдесят крон.
Сабина подсчитала.
– Пятьдесят евро?
– Сорок пять.
– Вы ненавидите ее из-за этого?
– Ненавижу? Господи, нет! – Он засмеялся. – Это было шесть лет назад. После представлений я уехал из Копенгагена в Роттердам. Познакомился с молодой девушкой. С тех пор я больше никого не видел из того театра.
– Прошел всего год, и вы начали свою серию убийств. Первой жертвой стала ваша тогдашняя подружка Сара.
– И что? – Голос Пита звучал безэмоционально.
– Эти убийства были как-то связаны с вашим спектаклем?
– С Гансом Христианом Андерсеном? С чего вы взяли? Я молотком раздробил женщинам все до единой кости в теле, а затем заколол их ножом. Это была бы жестокая сказка.
«Не менее жестокая, чем заживо сжечь человека вместе с пнем».
– Вы также вырезали своим жертвам по одной букве на груди. Что означала эта последовательность букв?
Пит заулыбался.
– Это останется моей тайной.
– Эти буквы как-то связаны с цифрами четыре, пять, восемь и… – Она остановилась.
Что-то было не так. Сабина уставилась Питу в глаза. Она чувствовала какую-то фальшь. Наблюдала за его реакцией, но он не шевелился. Сабина быстро вспомнила все, что он ей до этого рассказал. Где была ошибка?
«Пит ван Лун проникнет в вашу голову быстрее, чем вы успеете опомниться» – всплыло предупреждение директора Холландера.
«Вы сомневаетесь в своих силах?» – вторил голос Снейдера. Он советовал ей не говорить Питу ван Луну, что она знает Снейдера или работает с ним. Но сейчас это уже не имело значения. Дело было в чем-то совсем другом.
Черт возьми, что было не так?
Пит ван Лун нагло смотрел на нее.
И Сабина неожиданно поняла!
Согласно заключению судмедэксперта, Пит ван Лун сначала закалывал свою жертву ножом, а потом дробил ей молотком кости… а не наоборот! Такую деталь Пит точно бы не перепутал и не исказил.
– В чем дело? – спросил Пит.
«Принцесса под горошиной».
Сабина молчала и продолжала рассматривать ван Луна. Когда она разговаривала со Снейдером, акцент звучал похоже, но все равно иначе. И теперь она знала, что именно смущало ее в произношении Пита ван Луна. Оно звучало так, словно кто-то пытался сымитировать голландский акцент.
Она придвинулась к стеклу, опустила взгляд и посмотрела на руки Пита ван Луна, которые он держал сжатыми в кулаки на протяжении всего разговора. Подушечки больших пальцев были красные и воспаленные.
И в один миг Сабина поняла, что здесь не так.
30
Ханна смотрела на Пита ван Луна, который медленно приходил в себя.
– Кто вас так отделал?
– Охранники, – с трудом произнес он опухшими губами. Слова звучали как-то непривычно искаженно.
– Якобы вы тоже нанесли себе увечья?
Пит открыл один глаз, но он тут же закрылся.
– Возможно, я сумасшедший, но не настолько. – Он повернул голову и уставился в потолок.
Инстинктивно Ханна хотела вытереть ему слюну в уголках губ, но боялась, что он может укусить ее за палец.
Хотя Пит был привязан кожаными ремнями к металлической койке, она сделала шаг назад и встала на почтительном расстоянии.
– Что вы здесь делаете? – выдавил он.
– Я хотела поговорить с вами.
Уголки его губ потянулись наверх, как будто он хотел улыбнуться. Одновременно лицо исказилось от боли. Ханна увидела, что у него кровила десна.
– Это не может подождать?
– У нас больше не будет сеансов терапии. Меня уволили.
– Неужели вы сцепились с директором Холландером? – пробормотал он. – Хотя все лучше, чем на скалы сбро… – У него слипались глаза.
Ханна боялась, что он снова заснет. Неожиданно Пит повернул голову в сторону, и его снова вырвало.
– Что за дерьмо, – выругался он. – Это вы влили в меня соленую воду?
– Да.
– Вы можете… вытереть мне рот?
– Нет.
– Мне кажется, вы еще более чокнутая, чем я.
– Возможно.
– Вы хотите поговорить со мной об Ирене Эллинг?
– Она меня не интересует, – солгала Ханна. Это интересовало ее, но в настоящий момент другие вопросы были важнее. – Почему вы убили Сару ван Лёвен?
Пит открыл глаза.
– Так, так, – прошептал он. Медленно повернул голову и внимательно посмотрел на Ханну. – Моя первая жертва.
– Правильно. Она была вашей подружкой. Почему она должна была умереть?
– Вы сестра Сары, верно? – констатировал он.
Тело Ханны одеревенело.
– Вас зовут вовсе не Ханна Норланд, – заявил он.
Ханна не ответила. Как он догадался? Да он просто блефует! Вряд ли доктор Кемпен показала ему ее дело. Кроме того, она никогда не встречалась с Питом ван Луном раньше. Так что он не мог знать.
– Сара показывала вам фотографию своей сестры? – спросила она.
– Нет, не показывала.
– Тогда почему вы так решили?
Пит улыбнулся.
– Я подозревал с самого начала. Ваш голландский акцент… – Он закашлялся, и его снова вырвало. – Я знал, что младших сестер Сары звали Анна и Эмма. Когда я услышал ваше имя, сразу понял. Ваши глаза… – прохрипел он. – У вас такой же взгляд!
– Но меня зовут Ханна.
– Конечно, – с иронией сказал он. – Вы просто добавили к вашему настоящему имени одну букву. Так просто.
«Как cold – old», – подумала она.
– Это совпадение.
Он вяло помотал головой.
– Вы сами в это не верите. Н[12] – восьмая буква алфавита, и таким образом имя Анна превращается в Ханну из шести букв[13].
– Я не понимаю.
– Восемь и шесть, – повторил Пит. – Твоя сестра умерла восьмого июня.
Он вдруг стал обращаться к ней на «ты». Ханна растерянно помотала головой.
– Это просто совпадение.
– Ханна, совпадений не существует. Эта дата одна из самых важных в твоей жизни. В этот день я лишил тебя старшей сестры. Навсегда. Этот день неизгладимо врезался в твою память и остался глубоко в подсознании.
– Нет.
– Да. Шрамы на твоей шее и запястье. Было тяжело продолжать жить? Ты ведь поэтому пошла учиться, да?
Глаза Ханны наполнились слезами. Примерно то же самое ей сказала и Эмма. «Зачем ты тратишь свою жизнь на то, чтобы постичь этого подонка?» А ведь именно Эмма должна была ее понять, потому что это она нашла Ханну с перерезанными венами в ванной, а вскоре – еще раз, повешенной на отцовском галстуке на ручке шкафа. Эмма дважды спасла ей жизнь. А сама она не могла спасти свою старшую сестру.
– Просто безумное совпадение, – настаивала Ханна, но ее голос звучал уже не так убедительно.
– По моему опыту, совпадений в жизни не бывает. Даже твоя фамилия.
– Что?
– Норланд тоже осознанно выбранная фамилия.
– Это девичья фамилия моей матери, – снова солгала она, как уже раз в кабинете директора Холландера.
– Бред собачий, – прохрипел Пит. – Девичья фамилия твоей матери совсем другая. С тех пор как ты узнала, что меня направили на Остхеверзанд, скалистый остров в самой северной точке Германии, тебя таинственным образом тянуло на север. И ты хочешь убедить меня, что Норланд[14] просто совпадение?
Ханна на мгновение закрыла глаза. Нет, она больше не позволит Питу манипулировать собой – эту новую фамилию она действительно выбрала случайно. Она спонтанно пришла ей в голову, когда голландская полиция после курса психологической поддержки предложила ей выбрать новую идентичность. Сначала она, как и ее родители, была против, но к тому моменту уже решила поехать учиться в Германию. И в новой фамилии были свои преимущества.