– Я его отпустила. А где криминалисты? Они должны были уже давно прибыть сюда.
Снейдер поднял воротник пальто и подышал на кулак.
– Они приедут. У коллег в Роттердаме не хватает персонала и по горло преступлений, связанных с наркотиками. В прошлый раз мне пришлось ждать двадцать минут, правда тогда было не так холодно.
– Это вы в свое время нашли труп Сары ван Лёвен?
– Ее нашла сестра, а случайно я оказался здесь в то же самое время. Тело Сары лежало с переломанными костями в морозильном ящике.
– Какой ужас. – На мгновение Сабина подумала, как три года назад нашла труп своей матери в Фрауэнкирхе в Мюнхене. Тогда она и познакомилась с Мартеном Снейдером. Точнее, из-за убийства ее матери. Если бы ее не убили, Сабина никогда не встретилась бы со Снейдером, он не устроил бы ее в БКА, она не отучилась бы в академии и не была бы сейчас здесь. Вероятно, она все так же расследовала бы кражи сумок на пешеходных улицах Мюнхена. Возможно, смерть ее матери имела даже этот смысл. По крайней мере, она могла придать ей смысл сейчас – каждый день, когда охотилась за убийцами.
– О чем вы думаете? – спросил Снейдер.
– О том, что мы здесь делаем.
– Разгадываем загадки?
– Не только. – Сабина вспомнила про буквы. – Вам удалось выяснить, что должны были означать буквы Пита ван Луна?
Снейдер посмотрел на нее большими глазами.
– Я думал, вы давно уже догадались.
– Я? – удивилась Сабина. – Буквы располагались в следующем порядке: N-D-Е-R-А.
– Неправильно, Белочка. Подумайте! На теле Сары, найденном в морозильнике, стояла буква А. Ее труп обнаружили последним, но на самом деле она была первой жертвой Пита.
– Значит, A-N-D-Е-R, – переставила буквы Сабина. – Андерсен!
Снейдер кивнул.
– Он уже тогда намекал на свой спектакль. Как давно вы это поняли?
– Когда пять лет назад появились буквы N-D-Е-R, я доверился своей интуиции и поехал в квартиру Пита в Роттердаме.
В Сабине опять вспыхнула ярость к Снейдеру из-за его скрытности.
– И вы молчали все это время?
– Только не начинайте снова! Во-первых, вы сами увидели связь с Гансом Христианом Андерсеном…
– Да, и по крайней мере тогда вы должны были что-то сказать!
Теперь и Снейдер повысил голос:
– Пит сидел в тюрьме, по крайней мере, я тогда еще так думал. Поэтому между старой и новой серией убийств не могло быть никакой связи. – Он снова успокоился. – И я хотел защитить личную жизнь Пита.
– Скорее, свою собственную, – едко заметила она. – А теперь я все знаю?
Он бросил на нее долгий взгляд.
– Нет.
– Нет?! – воскликнула она. – Черт побери, что еще вы от меня скрываете? – Если бы она могла, то насквозь пронзила бы Снейдера взглядом. – Кстати, а кто мать Пита?
– Это вас не касается.
– Что? Это просто невероятно! – закричала Сабина.
– Она не имеет ко всему этому никакого отношения.
– Ладно, видимо, мне придется смириться, – выдавила она через стиснутые зубы. Она не знала ни одной голландки по фамилии ван Лун. Видимо, эта женщина действительно не имела ко всему этому никакого отношения, и поэтому Снейдер не хотел ее втягивать.
Он бросил косячок на землю и раздавил его ногой.
– Мне холодно, я пойду внутрь и посмотрю, как там Ханна.
Сабина осталась на улице одна. Через минуту в конце улицы показались две машины с мигалками. Невероятно поздно!
Машины затормозили перед зданием рядом с каретой скорой помощи. Двое полицейских и два следователя в гражданской одежде направились к Сабине. Она предъявила свое удостоверение БКА и по-английски объяснила мужчинам, что они со Снейдером обнаружили в доме.
– Снейдер? – спросил один из полицейских. У него это прозвучало как «Снидер». – Мартен С. Снейдер?
– Да. – Очевидно, в Голландии его еще хорошо помнили, но потом Сабина вспомнила, что Снейдер регулярно сотрудничал с Европолом в Гааге. – Пойдемте!
Мужчины направились за ней во двор.
– Это предположительно автомобиль убийцы, которого мы ищем, – сказала она полицейским.
– Которого вы ищете? – переспросил один из мужчин. Сабина рассказала, что Пит ван Лун сбежал из тюрьмы в Северной Германии. В это время санитары выкатили из дома каталку, на которой лежала Ханна Норланд – укутанная в термоодеяло и с капельницей. На ней была кислородная маска. Глаза Ханны были закрыты – видимо, она потеряла сознание.
– Где Снейдер? – спросил один из следователей.
– В квартире. – Она посмотрела на входную дверь.
В этот момент в узком окне ванной рядом с входной дверью вспыхнул свет. Затем послышался грохот, словно на пол упало жестяное ведро, и лампы в квартире моргнули. Одновременно раздался душераздирающий крик, и Сабина увидела яркие искры в окне.
Пока мужчины стояли во дворе и пялились на окно, Сабина бросилась в дом. По дороге она расстегнула молнию своей куртки и сняла ее.
Дверь ванной комнаты была распахнута. Лампочка все еще моргала. В углу валялись два металлических ведра, а на плитках растеклась лужа воды. В ней лежал Снейдер. За ним из оголенного кабеля сыпались искры. Тело Снейдера дергалось, и он с криком пытался подняться.
Сердце Сабины билось как сумасшедшее, когда она стала подходить ближе. При этом она следила, чтобы не ступить в воду. Когда нога Снейдера в очередной раз дернулась, она набросила свою куртку ему на лодыжку, быстрыми движениями обмотала ткань вокруг икры и потащила Снейдера за ногу из ванной.
Но она представляла себе эту спасательную операцию слишком простой. Электрический ток крепко держал Снейдера в своей власти и ни за что не хотел отдавать. К тому же новые предохранители выдержали напряжение, и чертовы пробки не выбило.
Крики Снейдера затихли. Сабина безуспешно упиралась ногами в паркетный пол. Тут неожиданно появились оба полицейских и подхватили Снейдера. Вместе им удалось вытащить его в прихожую.
Тем временем в квартире собрались санитары и криминалисты. Сабине хотелось наброситься на них. «Сначала приехали слишком поздно, а потом даже помочь не сообразили!»
– Он мертв? – закричала она.
Один из санитаров пощупал пульс.
– Не-е-е.
Врач скорой помощи разорвал рубашку Снейдера и уложил его на бок. На губах Снейдера появились пузырьки пены, а из уголка рта потекла тонкая струйка крови. Видимо, он прикусил язык или губу.
– У него легкие ожоги и нарушение сердечного ритма, – по-английски объяснил врач. Затем потребовал мазь от ожогов, перевязочный материал и термоодеяло. Санитары бросились к машине скорой помощи.
Сабина склонилась над Снейдером. Наконец он открыл глаза и попытался перевернуться на спину. Его веки дрожали.
– Verdomme! – первое, что он произнес. – Сколько времени я был без сознания?
От облегчения Сабина рассмеялась.
– Вы находите это смешным? – прокряхтел он. Врач велел ему не разговаривать, но Снейдер, конечно, не послушался.
– Я слишком поздно увидел кабель на полу, – выдавил он и попытался подняться. – Когда я открыл дверь, ведра с водой уже опрокинулись.
Видимо, Питу было недостаточно убить одну только Ханну Норланд. Он и для отца подготовил смертельную ловушку. Но ни то, ни другое не вышло – очевидно, Пит ван Лун был не таким гениальным, как все думали.
Сабина встала. А того, кто совершает ошибки, можно поймать.
Снейдер приземлился в Роттердаме и забрал свое служебное оружие на таможне. Каждый раз один и тот же спектакль. Сначала нужно было зарегистрировать пистолет в аэропорту, потом его перевозили в безопасном контейнере в грузовом отсеке самолета. «Как изнурительно!»
Затем он отправился на такси прямо в доходный дом своей матери, где у Пита была квартира. Он должен был поговорить с сыном, проверить его подушечки пальцев или по крайней мере взглянуть ему в глаза, чтобы удостовериться, что он не имеет отношения к убийствам в Германии. Ему хотелось наконец-то избавиться от ужасного предчувствия, которое, как злокачественная опухоль, засело внутри его. Но инстинктивно Снейдер знал, что оно оправдается. Поэтому и прихватил служебное оружие.
Подсказки, которые оставил убийца, были прозрачные, но сходились: четыре буквы могли означать многое, в том числе Sneijder или Andersen. А Снейдер много лет назад читал своему мальчику сказки Андерсена, которые тот позже поставил на сцене в виде жуткого спектакля.
А потом еще этот момент со странными отпечатками пальцев, словно преступник сжег подушечки кислотой. В двенадцать лет у Пита была похожая сумасшедшая идея, которой он с гордостью поделился с отцом. «Папа, когда я вырасту и стану преступником, я удалю себе отпечатки пальцев. Тогда ты никогда меня не поймаешь».
Или же он поймает его именно поэтому!
Когда Снейдер вошел во внутренний двор кирпичного здания, он услышал звук отъезжающего такси. Он остановился перед квартирой Пита и прислушался. Если парень не откроет или его нет дома, Снейдер воспользуется универсальным ключом своей матери. И ей-богу – он всю квартиру перевернет.
Не успел он нажать на кнопку звонка, как дверь распахнулась, и молодая женщина с криком упала ему в руки. Инстинкт, приведший его сюда, не подвел. В квартире должно было произойти нечто ужасное.
Снейдер пытался успокоить девушку, которая не переставала плакать. Он чувствовал, как каждая клеточка ее организма хотела бежать отсюда. «Прочь из этой квартиры и из этого дома!»
Он осторожно проверил, не травмирована ли она, но никаких повреждений не было – по крайней мере, видимых. Затем он отвел ее на улицу, нашел в ее сумочке ключ от автомобиля и усадил на пассажирское сиденье. Маленький красный DAF-66. Голландский автомобиль, ставший уже настоящим олдтаймером. Там он порылся в ее сумочке и нашел водительские права. «Анна ван Лёвен». Младшая сестра Сары, его потенциальной невестки, с которой он до сих пор не познакомился.
– Анна, успокойтесь. Вы в безопасности, – сказал он мягким голосом.
– Мертвая… мертвая, – монотонно повторяла она.