Огонек ткнулся мне в плечо, обняла коня за морду. Потом мы летели обратно к дому. Уставшие, но довольные.
У конюшни меня встретил Матвейка, забрал повод Огонька, помог спрыгнуть.
— Ты где была? Князь испереживался совсем. Хватал коней, хотел скакать, искать тебя. Только когда увидели танцующие фигуры в небе, поняли, что это ты. Красиво у тебя получилось, — Матвейка улыбался.
— На лугу была. Раз видели, что спрашиваешь? — ответила ему недовольно, потому что не хотела, чтобы видели этот танец моего чувства.
— Ну и присох к тебе князь. И пяти мину не может без тебя, — хохотнул Матвейка. — Пришлось выдать ему коня, чтоб мог тоже пар свой выпустить.
— И вы его отпустили? — ужаснулась. — Одного? Он опять заблудиться.
— За ним Гамаюн полетел. Уж больно хотел о чем-то с князем поговорить. — Отмахнулся Матвейка.
Брат забрал Огонька и повел в конюшню. Довольный конь шел, всхрапывая и махая хвостом.
В светелки легла в постель и, несмотря на усталость, никак не могла уснуть. Вспоминались глаза князя, его руки, его легкий поцелуй при всех. Теплое чувство, робкая надежда на счастье, стали потихоньку расти во мне. С этими чувствами незаметно уснула.
Утром разбудил шум на поле для тренировок. Братья снова бились на мечах и в рукопашную. Выглянув в окно, увидела, что князь вместе с ними. Отца не было. Мама ночью должна была улететь. Так что нужно было торопиться, чтобы бабушке помочь.
Накрыв на стол, побежала звать братьев.
— Веселинка! Полей! — раздался голос Матвея от колодца.
Побежала туда и натолкнулась на Игоря, который обнял меня тут же.
— Пусти! — запротестовала сразу.
Отпустил, оглянулась, нет никого вокруг, у колодца одни стоим.
— Утра доброго, Веселинушка. Успел соскучиться по тебе, — улыбнулся князь.
— И тебе доброго, Игорь, — ответила ему, а глаз так и не могу отвести.
Опять эти кудри и искорки в глазах. А князь сделал шаг ко мне, потом еще один, еще. И наше дыхание уже переплелось в одно. Сердце бьется в груди, которая совсем рядом с его.
Игорь наклонился и его губы коснулись моих.
— Князь, ты бы активнее что ли. Так свадьбы с тобой не дождешься, — раздался голос Гамаюна.
Махнула рукой на голос и птица со звонки звуком шлепнулась в колодец. Князь обхватил меня и прижался сильнее губами. Нежный и долгий поцелуй, это то, о чем я мечтала ночью засыпая.
— Я дождусь. Буду ждать, сколько скажешь, — оторвавшись от моих губ, но, не отпуская из своих объятий, проговорил Игорь.
— Они целуются, а я весь мокрый, — раздался недовольный голос Гамаюна.
— Нас к столу ждут, — проговорила Игорю.
— Почему ты так сопротивляешься быть моей женой? — спросил Игорь.
— Веселинка, ты совсем мужика довела, — Гамаюн снова полетел в колодец.
— Потому что не была невестой, — смотрела на него во все глаза.
— Но и невестой ты отказываешься быть! — в сердцах воскликнул Игорь.
— Ты не спрашивал о моем согласии, — попыталась вырваться из его рук.
— Князь, ты что, правда, не мог, как все нормальные мужики, просто спросить? — задал вопрос Гамаюн вылазия из колодца.
— Веселина, будешь ли ты мне невестой и женой? — серьезно спросил князь.
— Ну, кто так спрашивает? — отряхнулся Гамаюн. — Никогда, не просил что ли?
— Никогда, — ответил Игорь, от чего на сердце потеплело.
— Надо: «Согласишься ли стать моей невестой и женой?» — с поучающим тоном сообщил Гамаюн.
— Веселина, согласна стать моей невестой и женой? — повторил Игорь, глядя мне прямо в глаза.
— Да, согласна, — ответила ему.
— А я что говорил? — с победным видом проорал Гамаюн на весь двор.
Вокруг нас тут же собрались все мои братья и еще несколько дружинников.
— Так, мои хорошие, с каждого по серебрушке за проигрыш! — победно заключил Гамаюн.
— Чтоооо? — повернулась к Гамаюну.
— А что? — стал отступать он подальше от меня, так как раз сейчас начала наступать на него, сжимая кулаки, и земля затряслась под ногами. — Я на тебе сейчас очень неплохо заработал. Этому кудрявому невесту помог уговорить, а с остальных выигрыш свой заберу.
Огонь метнулся сам за птицей. Гамаюн пытался убежать, улететь, спрятаться за людей, но огонь преследовал его совершенно самостоятельно. Нагоняя и подпаливая зад, отчего птица стала дымиться.
— Караул! — орал Гамаюн на весь двор, — Поджаривают! Люди добрые, спасите вещую птицу!
Поймал вещую птицу князь, отчего мой огонь тут же потух.
— Князюшка, спаситель ты мой! Как ты с этой окаянной жить собираешься? Она живую душу чуть не погубила! — обнимал мокрыми крыльями Гамаюн князя. — Душегубица! — повернулся к хвосту и стал усердно дуть, сбивая тлеющий огонь.
— Об этом он вчера с тобой разговаривал? — встала руки в боки.
Князь с Гамаюном переглянулись.
— Так вот тебе мое слово, князь! Не невеста я тебе и никогда не соглашусь на это! А о женитьбе вообще можешь забыть! — развернулась и ушла с гордо поднятым носиком.
— А я что говорил! — воскликнул Матвейка, — Гамаюн, ты проиграл, так что гони каждому по серебрушке!
— Матвеюшка, родненький, да где я тебе столько денег-то возьму. У меня расчеты все были верные. — Заохал тут Гамаюн.
— Работать не пробовал? — грозно повернулся к нему Святополк.
— Пробовал, не получается, — так горестно вздохнул Гамаюн.
— Предлагаю тебе работу. Пойдешь с нами в поход против Чернобога, вещуном работать будешь. За каждое не правильное вещание, перо долой! — поставил его перед фактом Святополк.
— Как же это? Люди добрые! — растерялась птица на руках Игоря, — Князюшка, ты же своего друга в обиду не дашь? — и прижался к широкой мужской груди.
— Будешь новый вид — лысый Гамаюн, — погладил по голове птицу Игорь.
Последние слова развесели окружающих, но возмутили Гамаюна.
— И ты туда же?! Я же для тебя старался! Невесту строптивую добыл! А ты меня ощипать вздумал? Эта подпалить хотела, ты ощипать! Эх! — горестно вздохнул Гамаюн и улетел из рук князя.
— Что б в походе был! — грозно понеслось в след обиженной птице.
Князь стоял печальный, провожая вещуна в полете.
— Не печалься, князь, начнешь все сначала. Веселинка добрая, простит со временем, — сказал Матвей, хлопнув Игоря по плечу.
Я же стояла за широкой спиной Доброслава, иногда выглядывая и слушая весь разговор. Стала тихо отступать к терему, стараясь сдержать смех после представления ощипанного Гамаюна. Споткнулась о лежащие на земле грабли, шлепнулась на землю и стукнула от досады по пыли ладошкой.
Земляная волна стала расходиться по кругу от меня, не оставляя сомнений кто виновник в этом безобразии. Лошади, почувствовав что земля уходит из-под ног, заржали и кинулись в рассыпную. Волна побежала дальше, совершенно не заботясь о сотворенном. Дошла до терема встряхнула его от самого основания до крыши с петушком на крыше, и тот захлебнулся криком от испуга.
И вот казалось бы, птица металлическая, чего ей пугаться? Так нет же орала похлеще Гамаюна в перспективе остаться поджаренным курчонком. Заткнуться ей помогли лишь комья грязи, которыми с удовольствием братья стали бросать в птицу.
От второго испуга птица замолчала, но начала громко, с металлическим звуком икать.
— Веселина, да сделай ты что-нибудь! — в который раз обращались ко мне братья по очереди.
Металлический петушок уже второй час икал без перерывов, отчего все братья готовы были придушить сначала птицу, потом меня.
— Что я могу, — разводила недоуменно руками, — Тишину на него наложить не могу, он же не живой. Огнем спалить вы мне не дали.
— Ты еще терем подпали! — воскликнули три брата одновременно.
— Водой пробовали, не помогло, ветром тоже не сдуешь его, — печально перечисляла.
— А трясти терем еще раз не позволим! — заявили мне все в один голос.
Развела руками еще раз.
— Снимите эту птицу кто-нибудь, — простонал Матвейка, у которого был музыкальный слух, и он остро реагировал на металлическое икание.
— А давайте, я на ветре к нему поднимусь? — С готовностью предложила братьям.
— Не смей! — тут же в один голос прикрикнули братья. Обижено пожала плечами.
— Я поднимусь. Веревка есть? — поднялся князь и вышел из горницы.
— Мужик, — уважительно произнес Владимир.
— А расшибется? — испугано спросила их.
— А тебе-то что? Ты ж не хочешь быть у него в невестах? — подмигнул Матвейка.
Надулась на его подковырки. Думает маленькая? Сейчас же побегу останавливать князя и обещать выйти за него замуж? Вот еще!
Князь сам нашел веревку во дворе, прицелился и метким броском затянул удавку на ногах икающего петушка. Тот икнул еще раз и сбился с ритма.
По бревенчатой стене князь стал подниматься, держась руками за пенькову веревку. Ловко у него получалось до того момента, пока не нужно было перебираться на крышу. Крыша с навесом над стеной. Уж князь и так пробовал и эдак перехватиться. Братья советы давали, как лучше ухватиться.
Пару раз чуть не сорвался Игорь, заставляя в страхе закрывать глаза и прижимать руки к груди.
— Ну что ты так боишься? — весело сказал Матвейка. — Подумаешь, упадет и поотрывает кое-что из ненужного.
Косы вспыхнули на него от негодования. Ветерок услужливо ткнулся в ладонь, направила к земле, оттолкнулась и взлетела к Игорю. От неожиданности князь чуть веревку не выронил из рук. Подхватила его и помогла перехватиться за крышу, после чего подставила плечо, помогая удерживать равновесие. Игорь перехватился и залез на крышу.
— Веселина! Ну-ка живо на землю! — услышала бабушкин голос.
Пришлось спускаться.
— Ты чего балуешь с ветром? — строго спросила бабушка.
— Игорю помогала. Там петушок икает, — махнула рукой в сторону крыши, не зная как оправдаться в сотворенном.
— Что там с ним случилось? Стоило отлучиться и сразу же, что делается! — заохала бабушка.
— Игорь полез петушка снимать, потому что он икает, — объяснила бабушке.