– А я помню, ты мне рассказывала, – гордо улыбнулся Егорка.
– Молодец, – мама потрепала сына по щеке и продолжила: – Рыцари поняли, что на поверхности можно найти уйму полезного и необходимого, ведь зданий там очень, очень много. Людям в метро было нужно не только пропитание, но и инструменты, различные материалы, из которых можно что-то делать, книги… Именно этим и стали заниматься рыцари – добывать для своего народа все необходимое. Поначалу все шло гладко. Утром они выходили на поверхность, а к вечеру возвращались с добычей. Но очень скоро чудовища, порожденные туманом, дали о себе знать. Кровожадные мутанты стали нападать на рыцарей. Люди были сильнее, но чудовища брали числом. Не все рыцари выходили из таких схваток живыми. Вылазки на поверхность стали намного опаснее. Но рыцари не боялись трудностей и остались преданными своему делу. Они понимали, что без них людям придется худо.
– Какие же они смелые-е! – восхищенно протянул Егорка. – Вот вырасту и тоже стану рыцарем!
Мама горестно усмехнулась, но, к ее счастью, сын этого не заметил.
– Что же было дальше, мам? Это же не вся сказка?
– Нет, слушай дальше. Проходил год за годом. Храбрые рыцари ходили наверх за припасами, сражались с мутантами… иногда побеждали, а иногда нет. На место погибших смельчаков приходили другие, но с каждым разом они приносили все меньше припасов… А вскоре пришла новая беда. На поверхности появился огромный летающий ящер – самый большой из мутантов, когда-либо виданных рыцарями. Стоило ящеру увидеть свою жертву, ей было уже не спастись. Он молнией подлетал к ней, хватал когтями, подбрасывал в воздух, и она падала прямо к нему в пасть. Один из чудом уцелевших рыцарей рассказал остальным об этом монстре, и боевой дух рыцарей упал. Они больше не хотели выходить на поверхность, ведь теперь это означало верную смерть. И никто не мог осудить их за трусость – все понимали, что мертвец пользы не принесет. Это конец, подумали тогда многие. Но спасение пришло, откуда не ждали.
– Откуда же? – прошептал Егорка с горящими глазами.
– С летающим монстром вызвался сразиться сын короля. Он вырос в метро и никогда не был на поверхности, но почти ничем не отличался от рыцарей – такой же сильный, ловкий и отважный – и очень хотел совершать вылазки вместе с ними. Король-отец не разрешал, боялся за жизнь единственного наследника. Он и в этот раз не хотел его отпускать, но подумал, что пусть лучше юноша погибнет в бою, чем умрет вместе со всеми от голода под землей. Король благословил сына. На следующий день принц, в шлеме и доспехах, вышел на поверхность. Он оглядел разрушенные тихие здания, и вдруг услышал дикий рык: это ящер заметил человека и бросился к нему. Принц ловко увернулся и даже успел уцепиться за хвост хищника. Мутант взмыл в воздух и попытался сбросить человека, но принц держался очень крепко. Они летали так довольно долго. Принц надеялся, что чудище скоро измотается, и тогда он сможет нанести решающий удар, только очень силен был мутант, а вот человек уже начал уставать. Тогда он подгадал момент и, когда ящер снова взмахнул хвостом, отпустил руки и оказался на спине чудовища.
– Ух ты! Ловко!
– Не то слово! Чтобы не упасть, принц одной рукой обхватил горло твари, а второй достал висящий на поясе клинок. Все силы, что остались у него, он вложил в один-единственный удар. Но его оказалось достаточно, чтобы убить ящера. Вместе они камнем рухнули на землю. Принцу снова повезло – при падении он всего лишь расшиб колено и немного ударился головой. Когда он вернулся в метро, его встречали как героя и в честь этой знаменательной победы закатили великий пир. Конец.
– Здорово! Какой же этот принц молодец! Хочу быть как он, когда вырасту.
– Будешь, непременно будешь. А сейчас спать! И никаких отговорок!
Поцеловав сына в лоб и пожелав ему спокойной ночи, мама задула свечку и вышла из палатки.
– Хорошая сказка…
От неожиданности женщина вздрогнула и обернулась. На табуретке рядом с палаткой сидел ее муж и улыбался.
– Игорь, тьфу ты, черт старый, опять напугал. Подслушивал, что ли?
Тот кивнул.
– Ловил каждое слово. Какая же ты молодчина! Колдуны, рыцари, король, принц… Я бы никогда до такого не додумался.
– Пришлось приукрасить в некоторых местах… Особенно в конце… – последние слова Маргариты потонули в тихом плаче.
– Ну-ну… Успокойся… – Игорь Станиславович подошел к жене и обнял ее.
– Бедный мой сыночек!
– Не думай о плохом. Думай лучше о том, что Егор сделал для станции… для всех нас! Да все питерское метро ему благодарно!
– Про это уже давно забыли, Игорь. Немногие даже на нашей Ладожской помнят его подвиг. Думаешь кто-то на других ветках знает его имя? Нет… Для всех Егор теперь только взрослый ребенок. С ним никто не хочет общаться, от него отводят глаза, как от какого-нибудь… урода… – Маргарита судорожно всхлипнула. – Я все время думаю… как сложилась бы жизнь, если бы он не упал тогда с птерозавра и не ударился головой…
– Что случилось, то случилось, милая. Зато он вместе с нами, живой. И для нас он герой. И пока хоть кто-то помнит об этом, героем и останется! Ведь если бы не Егор…
– Да, да, ты прав. Это главное, – Маргарита улыбнулась и вытерла слезы ладонью. – Что-то я расклеилась…
– И покуда я начальник станции, никто не посмеет назвать его ненормальным, слышишь, никто! – Игорь помолчал и вдруг усмехнулся: – А все-таки наш Егор счастливчик. Услышать на ночь сказку про самого себя… не каждый может этим похвастаться.
Михаил ТабунСвеча и примус
(басня)
«Тьму разгонять – весь твой удел! —
Над Свечкой Примус издевался. —
Кому твой свет невзрачный сдался?!
Вот я, лишь только б захотел,
Мог озарить полстанции! Да что там,
Всю полностью, а может, даже две!
Хоть я не так давно на службе у народа,
Зато на мне умеет каждый человек
Сварить похлебку, разогреть консервы.
Смирись, подруга, лучше я во всем.
Размерами сравни – и в этом Примус первый!»
Свеча в ответ качала фитилем:
«Хоть я невелика, зато не так спесива.
Чураюсь прихотей издревле на Руси
И засвечу, лишь было бы огни́во,
Мне ни к чему бензин и керосин!»
Кто ладен да пригож, да сам об этом знает —
Не хвалится, его и так похвалят.
Виктор ЛебедевПлесень
Никто не помнил, как плесень появилась в доме. Случилось это очень давно, день выветрился у всех из головы. Один лишь старик по прозвищу Дровосек знал об этом, но помалкивал. Помнили лишь, как проснулись наутро, сладко потянулись в своих кроватях, спустили босые ноги на прохладный пол, покрытый выщербленной плиткой, и учуяли, будто изменилось что-то. Плесень за ночь заняла подвал. Кеша еще тогда пытался сделать хоть что-нибудь: громко топал, хлопал в ладоши, кричал «у-у-у», силясь прогнать зловредную, да без толку. Ну и полез он сдуру в подвал, больше мы его не видели.
Вот тогда и встал вопрос – заколосился, словно рожь в поле, затрепыхался мухой в паутине. Как избавиться от плесени? Ничего лучше не придумали, как натаскать земли со двора и засыпать пол ровным слоем толщиной с ладонь. Упахались мы тогда, дом-то у нас большой, просторный, непросто весь пол землей укрыть. Но справились – к ночи землица шуршала под ногами. Радовались мы, хоть и устали очень, победили напасть, умнее ее оказались.
Помню, гуляли, почти всю ночь кутили, пили дрянь из длинных трубочек. Ну, тех самых, которых много можно сыскать у нас в комнатах. Свисают они с потолка, сплетаются на столах. Когда скучно нам, невмоготу совсем – дуем мы в эти прозрачные трубочки, слюни пускаем и смотрим, как они передвигаются. Славно, значит, повеселились тогда, редко себе такое позволяем, все же время неспокойное.
А на следующее утро, только проснувшись, поняли, что плесень-то мы победили, но в доме поселилась грязь. Тут уж выбирай, плесень или грязь. Ну, большинство и решило, что уж лучше, как сейчас. Пусть грязно, но почти безопасно. Только Удод что-то прошамкал, вспухли пузыри в углах грубо очерченных губ, но его никогда никто не понимал. Как-то не хотелось проснуться посреди ночи, когда луна сквозь окно заглядывает тебе в душу, и почувствовать, что плесень уже в тебе, закралась в каждую живую складочку, шебуршит, хозяйничает. Жаль только, не стало по утрам удовольствия от холодного пола. Раньше ведь как – проснешься спозаранку, ноги спустишь и наслаждаешься, немеют от холода ступни, а ты знай себе улыбаешься и кайфуешь. А теперь, после того дня, как грязь атаковала нас, злые мы очень долго бродили, мало разговаривали друг с другом, огрызались. А виновата, как ни крути, во всем плесень. Вовремя мы опомнились, а то не избежать бы беды.
Тем временем, разболотилось снаружи, дело к лету шло. Лето – суетная пора. Прыгаешь с кочки на кочку по местным топям, что простираются практически от дверей нашего дома, пугаешь зайцев местных, те бросаются в стороны из-под ног и всякий раз норовят укусить тебя за ляжку, а иногда вспорхнут и смотрят на тебя, осуждают, что нарушил их покой, согнал с насиженного сырого местечка. Но нам их гнезда ни к чему, птенцы их невкусные, а у взрослых тварей мясцо жесткое, как резина от покрышек старенькой «Волги», которая на заднем дворе у нас обитает. Долго я на нее заглядывался, больно нравилась она мне, а пуще всего – покрышки, глаз не свести. Ну и куснул я их пару раз, а ей хоть бы хны, как стояла, так и стоит. Моргают в лучах солнца глазки. Ну, отвлекся я.
Так вот. Лето. Жара. Порхают зайцы, а мы бредем в лесок – запасы на зиму надо делать. Это лето урожайное, как никогда. Грибочки пни усыпали, хоть двумя руками загребай да в подсумок. Голодать уж точно не будем. Солнце высушит разложенные на крыше грибы, сделает за нас почти всю работу, а мы и рады – всю зимушку потреблять будем. Ягоды тоже сушим, листочки всякие – полон лесок богатств, только не ленись, собирай себе спокойно.