Стая, учуяв запах крови и страха, ринулась вниз…
– Мама-а-а! – Элька закрыла голову руками, словно это могло спасти.
– Беги к кустам! – Лев схватил ее и с силой толкнул в сторону. – Беги! И пса с собой!
Внезапно взвыли сирены и тысячи огненных искр метнулись в сторону стаи… Треск ломающихся крыльев, визг и крики умирающих тварей… Тёплый, удушливый запах крови. Все кончилось так же неожиданно, как и началось. Тишина – только истерические всхлипывания да собачий вой…
А потом заработали двигатели: это пришли в движение гермоворота…
– Элечка, очнись! – Лев бил по щекам девушку, пытаясь вывести из шока. – Очнись! Мы дошли!!! Вот он, твой Изумрудный город!
Ну вот, еще совсем чуть-чуть, и он дома… Кто бы мог подумать, что путешествие, рассчитанное на несколько дней, затянется на целых полгода. Ну, уж такая она сложная штука, эта жизнь.
Как же дома-то хорошо… Всё – от копоти на тюбингах до запахов. Особенно если пахнет пирогами. Теми самыми, с грибами, которые Элька обещала ему напечь. Если, конечно, они выживут и дойдут до цели.
Лёвушка едва дождался, пока закончится проверка документов и вся остальная бюрократическая канитель… Тридцать метров до платформы он преодолел одним махом, заскочил наверх, успел сделать пару шагов… И чуть не упал от сильного толчка: огромный пес выскочил из-за ближайшей колонны и с визгом бросился ему на грудь.
– Тато, ай… Осторожнее, свалишь же! – мужчина смеялся, даже не пытаясь увернуться от собачьих «поцелуев». – Вырос как, умница. Ну, всё, хватит же, хватит, всего обмусолил. Давай, веди меня к своей хозяйке.
– Нет его хозяйки.
Лёвушка резко обернулся на голос. Чёрное платье, видавшие виды сапоги, бандана, из-под которой выбивались седые пряди, скалка в руке и поразительно молодые глаза…
– Бастинда? Ты ли это?
Освободившись из объятий пса, мужчина бросился навстречу женщине.
– Лёвушка, ты?! Вот кого и не чаяла уже увидеть! Где носило-то? – женщина говорила нарочито строго, но сияющие глаза выдавали ее с головой – в отличие от сказочной героини, эта Бастинда была существом добрейшим.
– А я думал – показалось, что пирогами-то пахнет! Аж с самого Полиса учуял! Накормишь?
– Ой, лис хитрый. «Тетенька, дай водички, а то так есть хочется, аж переночевать негде», – женщина рассмеялась. – Подождешь с пирогами. Только в печь поставила.
– Дождусь. А Эля где?
– Ушла твоя Эля. Давно уже ушла. Как вернулась тогда, все места себе не находила. Куда – не спрашивай. Хотя, ты, наверное, сам лучше меня знаешь…
В этот момент из-за спины женщины выглянула чумазая рожица. Лев удивленно посмотрел на Бастинду.
– Да не мое это! – развела она руками. – Караванщики принесли. Подобрали в туннелях. Не привыкать… Эльку вырастила, и эту подниму.
Женщина взяла ребенка на руки. Худенькая, рыженькая девочка судорожно вцепилась ручонками в шею своей опекунши.
– Лёвушка, слушай. Коль ты все равно тут, может, посидишь с девчушкой? А я с пирогами закончу. Из «Трех патронов» уже приходили.
– О чем речь? Конечно. Мне торопиться-то некуда.
Бастинда оторвала ребенка от себя.
– Держи ее. Идите в мою палатку.
Девочка тихонько заскулила, но сопротивляться не стала.
– Ах ты, маленькая моя, не бойся, – глядя на нее, Лев и сам был готов заплакать. – Я тебе сказку сейчас расскажу.
В палатке было тепло и неожиданно уютно. Девочка, оказавшись в привычной обстановке, поняла, что незнакомец ничем ей не угрожает, и затихла.
– Ну, что, сказку слушать будем?
– А ты кто?
– Я? Лев! А ты?
В этот момент в палатку протиснулся Тато.
– Татошка! – увидев пса, девочка успокоилась окончательно.
– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся Лев. – Так как на счет сказки?
– А ты много сказок знаешь?
– Конечно! Очень много! И, вообще, перед тобой самый лучший сказочник в мире!
На самом деле мужчина в этот момент лихорадочно придумывал, что бы такое рассказать. Ну, не силен он был в сказках…
– Так как зовут-то тебя?
– Оленька.
– Оленька… Ну, Оленька, тогда слушай…
– А ты лев настоящий?
– Ну, да. А какой же еще?
– А мне тетя Даша показывала льва… Картинку.
– И как? Похож?
– Не-а. Совсем не похож, – затараторила Оленька. – Тот большой и на лапах, как Татошка, а еще у тебя волос нет. А у того льва их во-от как много, – и с этими словами девочка развела руки в сторону.
Да уж, аргумент железный, не поспоришь…
– Ну, а я превращаюсь. Иногда. Я волшебный лев!
– А рычать ты умеешь?
Лёвушка поперхнулся от неожиданности. Что ж, назвался груздем…
– Р-р-р… Похоже?
Оленька засмеялась.
– А сейчас давай превратись! Я очень хочу!
Да, тут, пожалуй, вывернуться посложнее будет.
– А можно потом? Места мало, вдвоем с Тато не поместимся. Договорились?
Девочка послушно кивнула.
– Вот и умница.
– А про что сказка будет? Про то, как ты живешь?
Лёвушка задумался… Про то, как он живет? А что, чем не сказка?
– Наверное, да. И про меня, и про моих друзей, и вот даже про Татошку. «Изумрудная сказка» называется. Как тебе? Рассказывать?
Оленька поспешно закивала.
– Слушай тогда. Давным-давно, на одной из станций метро… а вот хотя бы на нашей, Октябрьской, жила девочка Эля…
– Тетя Даша говорила…
– Ага, только не перебивай. Так вот… Девочка Эля совсем не помнила, как попала на станцию, каким ветром ее принесло сюда. Мамы и папы у нее не было, потерялись, и она очень хотела их найти. Добрая волшебница рассказала ей, что родители живут в Изумрудном городе…
– В Изумрудном городе… Тетя Даша рассказывала! Изумрудный город – это сказка! Никто его не видел! А город – это что?
– Тс-с… Конечно, сказка! Ну, а я тебе что рассказываю? Сказку же… Все узнаешь в свое время. А то и не интересно будет. Слушай лучше дальше. Эля выросла и отправилась в путешествие искать родителей. Но кто же ей поможет? В туннелях сыро, темно и страшно…
Лев хитро посмотрел в сторону пса.
– Тато. Пес Татошка. Верный пес будет ее помощником в этом трудном путешествии!
Собака радостно завиляла хвостом.
– Ну, вот, значит, собрались они и отправились в путь… Долго ли, коротко ли, далеко ли, близко ли – начала сказка сказываться. Тюбинги, кабели, выступы, решетки… Татошка, тебе не страшно? Нет? Ты храбрый! Завидую тебе. Правда-правда! Мне бы хоть чуточку твоей храбрости. Я бы, наверное, тогда горы свернул. Воробьёвы… Добрая волшебница сказала Эле, что сначала надо ей добраться до станции Парк культуры. От этой станции потайной туннель ведет прямиком к Изумрудному городу.
– Ух ты! А мы с тобой сходим туда? Я тоже хочу!
– Шустрая какая… Сказку дослушай сначала, вдруг не захочется?
– Захочется, захочется…
– Хорошо, посмотрим. Дальше будешь слушать?
– А Татошка тоже с нами пойдет?
– Мы у него сейчас спросим. Тато, ты как? Слабо́ еще раз прогуляться до Изумрудного города?
Пес радостно застучал хвостом по полу, зевнул и с готовностью посмотрел на рассказчика: «я-то всегда готов, ты вот чего замолчал? Рассказывай…»
– Шли Эля с Татошкой, шли, песни пели, стихи читали…
– Тато тоже пел?
– Тоже. Но по-своему, по-собачьи. И вот в одном из туннелей они встретили Страшилу.
– Татошка, вот чего ты молчишь? Наверное, думаешь о чем-нибудь? Интересно, о чем? Расскажи?
Элька без умолку болтала вот уже который час – прогоняла страх. Туннельные обитатели уже сполна оценили ее вокальные способности, а также способности к декламации стихов. Теперь, когда запас песен, стихов и фантазии был исчерпан, девушка переключила свое внимание на пса.
– Ну что ты все время молчишь? Как можно всегда молчать, это же глупо! Нельзя всегда всё держать в себе. Вот я, к примеру. Если мне надо что-то, то прошу, говорю, объясняю. Ну, скажи мне, что ты думаешь?
Пес угрожающе зарычал.
– Тош… Ты чего?
Девушка направила фонарик на собаку. Тато был явно чем-то встревожен: шерсть на холке встала дыбом, морда оскалена, вся поза выражала готовность броситься на невидимого врага.
– Тато?!
Собака угрожающе рыкнула. Элька направила фонарик на тюбинг и чуть не выронила его от испуга: там, вжавшись в стенку, стояло нечто. Драный балахон, лицо, вымазанное белой краской, котелок на голове. И табличка на груди с надписью: «Я – Пугало». Вид скорее жалкий, чем страшный.
– Ты кто?
– Стойте, где стоите… Проходите мимо… Не трогайте меня… Проходите мимо!
– Вот заладил: проходите да проходите. Пройдем, раз так хочется. Тато, за мной.
– Стойте, где стоите! Прохо… Не проходите мимо! Стойте!
– Ты уже определись: стоять нам или проходить, – недовольно ответила Эля.
– Стойте – не стойте. Поесть… Есть хочу. Дайте поесть! – существо протянуло было руку, но Тато зарычал, и оно испуганно отшатнулось.
– Есть, Пугало голодный, умирает, поесть…
Та еще ситуация… Элька вдруг поняла, что будь у нее в сумке самый что ни наесть распоследний сухарь, она бы не раздумывая отдала его бедолаге. К счастью, сухарь был не один.
– Держи…
Пугало вырвал еду и, почти не жуя, проглотил.
– Еще!
– Хватит пока. Потом еще дам, а то получишь заворот кишок.
Татошка удивленно посмотрел на хозяйку.
– Чего смотришь? Ну, не оставлять же его здесь? Пропадет, крысы слопают.
– Крысы. Да, крысы. Ганс говорил крыс гонять, сам смеялся. Но я убежал!
– Какой Ганс? Зачем гонять? И сними ты этот дурацкий колпак!
Остатки воды пошли на то, чтобы привести чучело в порядок. В результате получился вполне даже симпатичный парень, правда, чернокожий.
Пока Элька оттирала Пугало, не забывая подкармливать понемножку, тот рассказал ей свою историю. Игорь Старшинов (как ни старались его мучители, имя свое он не забыл) жил с родителями на Курской-кольцевой. Когда отец и мать один за другим умерли, сирота оказался никому не нужен… Вот и продали его на Красную линию. Правда, там Игорю было хорошо, не обижали. Даже в школу ходил.