«Ни за что не спою им», — подумала песенка.
Но вдруг засияли ее крылышки: вся машина пела. Пел приемник, пел папа, пела мама, и, конечно, пела дочка. Ее песенку пели!
Веселая песенка уже забыла, что пугливая мама вчера обидела ее. Она даже незаметно маме подсказала слова.
Проводила песенка поющую машину. Сама посмеялась над незадачливым помидором, улыбнулась елке с розовыми шишками, подмигнула хитрющей лисице и улетела спать в поле.
Все было хорошо, только немножко стыдно, что не поверила рыжей кошке, той, которой доверяют ветер, листопад, новогодняя снежинка.
СКАЗКА ПРО ЩЕНКА И СТАРУЮ ТАПОЧКУ
Каждый нормальный щенок точно знает, что самая замечательная вещь в мире — старая тапочка его хозяина. Потому что с ней можно играть. Можно ее трепать, подбрасывать, можно рычать на нее, делать вид, что пугаешь. А тапочка будет тихонько отползать и делать вид, что боится. Правда! Щенок не сразу понял, какая прекрасная вещь старая тапочка.
Вот как было дело.
Щенок что-то скучал, что-то грустно ему было. Он поскулил, поскулил немножко и решил, что нужно хорошенько поиграть, иначе совсем грустно станет. Покрутился юлой, поймал свой хвост — только веселей не стало.
Щенок выскочил во двор, помчался к большой собаке, которая в будке.
— Собака, а собака! Давай поиграем. Одному неинтересно. Собака высунулась из будки, устало зевнула и сказала не совсем честно:
— Нет. Не могу. Сторожить надо.
— Что сторожить?
— Ну, вообще…
— Так ведь не ночь сейчас.
— Не ночь, — согласилась большая собака, — но сторожить все равно надо. Поиграй с кошкой. И спряталась в будку.
— С кошкой… — грустно сказал щенок. — Попробую. — Пошел искать кошку.
Вот она, кошка. Лежит на солнышке, глаза прищурила — хорошо ей, совсем не до щенка. А он отыскал ее.
— Кошка, кошка! Поиграй со мной, пожалуйста!
— Ну что ты, — кошка рассерженно прижала ушки, — что ты? Такое солнышко теплое, — она совсем закрыла глаза, — нужно спокойно дремать, мечтать, а ты говоришь — поиграем.
— Да я не дремать-мечтать, я играть хочу! — настаивал щенок.
— Отстань, пожалуйста. — Кошка свернулась в клубок, укрыла нос кончиком хвоста. — У тебя есть хозяин. Пусть он с тобой играет.
— Хозяин, — вздохнул щенок. Он знал, что хозяин наверняка сидит в кресле, поджав ноги, сбросив тапочки, читает что-то, от чего нельзя оторваться. Так оно и было.
Щенок сел возле кресла и молча уставился на хозяина. Хозяин оторвался от книги, взглянул на щенка.
— А, бандит, явился, — ласково сказал он. — Ну, посиди со мной.
И снова уткнулся в книгу.
Щенок понял, что хоть он и явился, играть с ним хозяин не собирается. Ничего не поделаешь. Щенок немного покрутился и улегся рядом. Положил мордочку на лапы, хотел заскулить, но услышал мягкий теплый шепот:
— Щенок, а хочешь, я с тобой поиграю?
Щенок даже не сразу понял, что это голос одной из хозяйских тапочек.
— Это кто говорит? Это ты, тапочка? — нерешительно спросил щенок.
— Ну конечно, я.
Тапочка была старая, поношенная, даже слегка дырявая.
— Странно, — удивился щенок. — А ты разве живая?
— Смешной ты, — тихо рассмеялась тапочка, — конечно, живая. Смотри внимательно.
Щенок внимательно посмотрел и увидел, что у тапочки есть два веселых глаза, пуговка-нос и даже, кажется, хвост. Никак нельзя не понять, что тапочка совершенно живая.
— Вот хорошо! — обрадовался щенок. — Вот хорошо, что ты живая! Как же я раньше не заметил?
— Бывает… — вздохнула тапочка. — Ничего не поделаешь.
— И ты правда поиграешь со мной?
— Конечно! Я очень люблю играть. Только мало кто знает об этом. Вот так и познакомились щенок и старая тапочка. С тех пор они часто играют вместе. Щенок налетает на тапочку, будто хочет разорвать ее в клочья. А тапочка подпрыгивает, будто боится. И обоим смешно и весело. А большая собака, кошка и хозяин удивляются — что это щенок так любит играть со старой тапочкой, а тапочка играет со щенком? Вернее, оба играют, вместе. Поэтому и весело им.
РОЗОВЫЕ ЦВЕТЫ
— Странно, — сказал цветовод, взглянув на картину, висевшую в комнате.
— Очень странно, — подхватил художник, который тоже видел картину впервые.
— О чем вы? — спросил хозяин квартиры своих гостей. — Чем удивила вас эта картина? Действительно, картина была очень проста: на ней был нарисован только горшочек с цветами. Вернее, с одним-единственным цветком. Он, нежно-розовый, похожий немного на колокольчик, немного на лилию, довольно высоко взлетал на бледно-зеленом стебельке над пушистым кустиком своих темных бархатных листьев. Цветок очень красивый, но что странного?
— Непонятно следующее, — стал объяснять цветовод, — количество листьев, золотистый цвет тычинок, некоторые другие детали говорят мне, что розовых цветков должно быть не менее пяти.
— Я не ученый, — сказал художник, — но тоже считаю, что автор картины должен был изобразить больше цветов. Ведь они прекрасны!
— Ах, вот в чем дело! — улыбнулся хозяин дома. — Картина у меня случайно и недавно. Я только знаю, что она очень старая, вернее, старинная. Нов чем-то вы, вероятно, правы. Потому что картина действительно называется «Розовые цветы». Цветы, а не цветок. Ну да ладно.
И все, о картине забыли, другие были дела, разговоры. Люди покинули комнату, вещи почувствовали себя свободнее и заговорили на своем языке.
Сначала зашуршали нарисованные темно-зеленые бархатные листья:
— Ну, что ж… ты свободен. Лети, малыш. Ты слишком прекрасен, чтобы вечно быть с нами, обыкновенными листьями. Счастья тебе!
— Нет, нет, — отозвался розовый цветок, а ведь именно к нему обращались листья. — Нет, нет, — прекрасный голос прекрасного цветка звучал очень неуверенно, — я не могу оставить вас, милые листья. Я помню, как вы растили меня и моих братьев еще до того, как нас всех нарисовал художник. Я не покину вас.
— Твои улетевшие братья говорили так же… Но… Не теряй времени, лети, — шуршали темно-зеленые листья.
— Я помогу, помогу, — над окном взлетела легкая красивая занавеска, — я перенесу прекрасный цветок через подоконник, прямо в мир.
— Ах, нет! Ах, нет!.. — дрожал голос розового цветка. — Я не могу бросить свои добрые листья. Ведь они совсем не цветы. Как же быть с названием картины?! Люди будут удивляться или даже смеяться…
— Не думай об этом, малыш, — шептали листья.
— Я перенесу вас в удивительный мир, чудесную жизнь, о которой вы ничегошеньки не знаете, — торопила красивая занавеска.
— Спеши, тебя ждут!
— Нет, нет, нет, не могу, — все сильнее дрожал голос прекрасного розового цветка. — Нет, нет, — повторял он и…
Улетел? Остался? Вы правы… Улетел или остался…
ЛЕТНИЕ ПОДАРКИ
Это неправда, что Лето в далеких жарких странах живет. Живет оно на чердаке в избушке лесника. На мягкой соломе спит осенью, зимой, весной. Но вот приходит его черед. Летом Лету не до сна. Оттого и дни такие длинные, а ночи короткие.
Дел у Лета летом — не сосчитать. И в лугах, и в полях, и в лесах, и на опушках. Да что рассказывать, ты и сам знаешь. Наконец все в порядке, кажется. Присело Лето на полянке отдохнуть перед дорогой.
Дорога у него дальняя, путь далекий, нелегкий: в заветном лукошке нужно отнести в город чудесные, почти волшебные подарки — летние цвета, звуки, запахи. А как же иначе? Ведь и о городе подумать надо! Вот только что выбрать, что в лукошко положить? Такое оно маленькое…
Задумалось Лето, глаза закрыло, а оттого звуки будто ярче стали. С одной стороны слышится кукушкин голос: «Ку-ку, ку-ку». Она, кажется, подсчитывает что-то. С другой стороны, с маленькой лесной речушки, доносится песня веселых лягушат. А прямо над головой Лета, на высокой елке, раздается звонкая дробь дятла.
Взмахнуло Лето своим волшебным лукошком, будто зачерпнуло что-то. И попали в лукошко два кукушкиных «ку-ку», один куплет веселой песенки лягушат и стук дятла. Потяжелело лукошко, хотя нам, людям, пустым показалось бы.
Чем же еще горожан порадовать? Оглядывается Лето по сторонам. Вот! Целая полянка согретой солнцем ароматной земляники. Как раз для заветного летнего лукошка! И рядом с прежними подарками Лета в лукошке оказались так нужные городу чудесный аромат и нежный цвет лесной ягоды.
«Еще кое-что поместится», — подумало Лето, тихонько встряхнув лукошко. Вдруг что-то сверкнуло и тут же погасло в тени старого орешника. Это солнечный лучик упал на блестящий лепесток желтого лютика, а потом тень старого дерева нечаянно укрыла цветок. «Это то, что нужно», — обрадовалось Лето. Горсточка густой зеленой тени, чистая искорка солнца, золотистый цвет лютика — все, лукошко наполнилось доверху.
По лесной тропинке, по луговой дорожке, по дороге проселочной торопится Лето к широкому шоссе, чтобы на автобусе доехать до города. Всем встречным волшебное лукошко казалось пустым. Это и понятно. Ведь чтобы ожили, подарили себя людям спрятанные в лукошке золотистая искорка лепестка лютика, кукушкино «ку-ку», стук дятла, цвет земляники и аромат ее, песенка лягушат, тень старого орешника — нужно все эти подарки из волшебного лукошка достать. Но это будет позже, а пока подошло Лето к автобусной остановке.
Мчатся мимо разные машины. А автобуса все нет и нет. Лето смотрит вслед машинам, от дорожной пыли чихает, глаза трет, моргает. Притомилось, устало Лето, село на обочине дороги, задремало. Заветное лукошко стоит рядом. А автобуса все нет, а машины все мчатся — пылят, а времени много прошло.
Неожиданно вздрогнуло, проснулось Лето, будто случилось что-то. А ведь и правда случилось: заветное лукошко на боку лежит. Зацепила, уронила его какая-то неосторожная машина. А может, не машина, может, сильный поток дорожного автомобильного ветра опрокинул лукошко.
Опечалилось сначала Лето. А потом… потом улыбнулось. Ведь невдалеке от дороги, откуда ни возьмись, появилась стайка золотых с солнечными искорками лютиков; а откуда-то донесся аромат лесной земляники, засветилась совсем рядом чудесная лесная ягода; а тень какого-то крохотного кустика стала прохладной, как тень старого орешника; а когда на секунду замолкал шум машин, становились слышны веселая песенка лягушат, стук дятла и кукушкино «ку-ку». Так-то вот…