— Вот это мои лыжи! — обрадовался Тапио. — Теперь можешь домой ехать.
Пошел хозяин дочку с зятем провожать и говорит:
— Я вперед пойду, вы же по моей лыжне следуйте и, где увидите кружок от лыжной палки, там и ночуйте, но шалаш делайте плотный, чтобы звезды небесные сквозь него не просвечивали.
Отправился Тапио на лыжах вперед, а Липпо с женой и сыном по его следу. К вечеру увидели они первый след от лыжной палки, и тут же лось был на ужин изжарен. Сделал Липпо шалаш из лапника, крышу плотную из веток сплел и затащил внутрь ахкиво[7] с ребенком. Переночевали благополучно, утром снова на лыжи встали и прихватили с собой лосиного мяса в дорогу. К вечеру снова увидали путники след от палки, а рядом олень зажаренный лежал. Снова Липпо сделал хвойный шалаш, настелил плотную крышу и ахкиво с сыном внутрь затащил. Отдохнув ночь, отправились Липпо с семьей наутро дальше. К вечеру они третий след от палки нашли, и тут же лежал хорошо пропеченный глухарь.
— Теперь, видно, недалеко до дома, раз на ужин всего лишь глухарь приготовлен, — сказал Липпо.
Сделал охотник на скорую руку худой шалаш, втащил ахкиво с сыном под лапник и лег с женой спать. Ночью небо очистилось, и звезды стали сквозь дыры в шалаше прямо на путников светить. Проснулся утром Липпо, а жены нигде нету, вышел наружу поглядеть — и лыжни никакой не видно. Не знает теперь Липпо, куда идти, — нет никаких следов. Сидит он с сыном перед шалашом, вокруг поглядывает, видит — бежит мимо лось и ухмыляется. Больше ничего охотник не увидел, так до вечера и просидел, и пришлось снова на ночь оставаться. Наутро снова запеченный глухарь появился, и лось опять мимо бежит, ухмыляется. Много лет прожил Липпо с сыном в лесу, и каждое утро появлялся жареный глухарь, и каждый день пробегал мимо лось.
Подрос сын охотника, стал парнем умным и сообразительным. Попросил он однажды отца сделать ему трубочку, чтобы посмотреть через нее, далеко ли дом. У Липпо других дел не было, смастерил он сыну замечательную дудку. Посмотрел сквозь нее парень и говорит отцу:
— Да мы совсем рядом с домом сидим, до изгороди рукой подать.
Отправились отец с сыном в путь и вскоре были дома. С этого парня и начался лопарский род.
Вот и вся сказка.
МИККО МЕТСОЛАЙНЕН[8]
Жил в старину один мужчина. Провинился он однажды и попал под суд. Решил от суда в лес убежать. Было это лютой зимой, и плохо бы пришлось беглецу, если бы не нашла его лесная дева. Взяла она мужчину к себе в дом, что стоял далеко в лесу. Стали они жить вместе, как мужчине и женщине положено, в любви да согласии. Вскоре забеременела лесная дева, и с приходом лета родился у них сын, которого назвали они Микко Метсолайнен.
Вернулся муж в родную деревню и взял с собой сына, стал его кормить-поить, работником растить. Сын вырос и стал храбрым и сильным парнем, таким, что лучше и не надо. Задумался отец, какую бы сыну работу дать, и послал его поле огораживать. Принялся парень за работу и наворочал огромных деревьев с корнями, сделав из них такую ограду, что отец, придя на поле, испугался сыновней силы. На шесть недель хватило отцу работы, чтобы в той ограде калитку прорубить. Задумался тут отец: «Надо избавиться от такого сына». Решил он отправить парня из дому, чтобы он чего похуже не натворил, и говорит ему:
— Сходи-ка, сынок, к королю, забери у него должок — решето золота и решето серебра.
Послушался сын отцовского слова и сразу же отправился в путь. Пришел он к королю и говорит:
— Плати-ка отцовский долг!
— Нет у меня никаких долгов, — отвечает король.
Стал Микко Метсолайнен спорить с королем, долг требовать:
— Плати то, что с тебя причитается!
Разгневался король на должника и послал на него три сотни солдат. Вышли солдаты на бранное поле, а Микко только раз своим железным посохом махнул, и все на землю полегли. Снова он у короля спрашивает:
— Будешь ли платить отцовский должок?
Еще сильнее разгневался король на Микко Метсолайнена и послал шесть сотен солдат на бранное поле, но и от них не много толку было. Наконец и девять сотен отправил, чтобы наказали Микко за неслыханную наглость, но он и тех побил. Пришлось королю насыпать Микко Метсолайнену решето золота и решето серебра.
Понес парень деньги отцу. Вернулся сын домой, а отцу снова забота, какую бы ему другую работу придумать.
Было у отца овсяное поле, которое повадился травить страшный грифон, вот и велел он сыну эту птицу изловить. Взял Микко со стены свой железный лук и отправился грифона стрелять. По дороге встретился ему на берегу ламбушки[9] могучий силач, у которого вместо удочки сосна была в руках, а вместо наживки — яловая корова.
— Да ты, я погляжу, силач! — говорит Микко.
— Разве ж я силач, вот Микко Метсолайнен — тот силен! — отвечает удильщик.
— Вот он, перед тобой! — говорит ему Микко.
— Ну раз это ты и есть, — отвечает удильщик, бросая свою снасть, — не возьмешь ли меня в компанию?
— Что ж, пойдем вместе! — говорит Микко.
Отправились они дальше вдвоем. Идут по дороге, встречают третьего силача, который две скалы друг об друга колотит.
— Ох и силен же ты! — говорит Микко. — Легко ли скалы ворочать.
— Я-то что за силач, — отвечает скалолом, — уж кто силен, так это Микко Метсолайнен!
Назвался тогда Микко, и пошел скалолом с ними вместе. Пришли они втроем на овсяное поле и стали по очереди в грифона стрелять, да никто не попал. Остались силачи караулить птицу, когда та снова на поле вернется, да проголодались. Паслось неподалеку от поля стадо, и взяли товарищи одну яловую корову себе на обед. Стал удильщик мясо варить, а другие тем временем поле стерегут. Варит удильщик на скале похлебку, и только сварилась пища, как вылезла из расщелины старуха с железным зубом, подходит к повару и говорит:
— Дай мне, сынок, похлебки попробовать, очень я голодна!
— Есть тут и поважнее едоки, — ответил кашевар и велел старухе убираться, но бабка не ушла, а стала с удильщиком драться. Одолела она силача и слопала все варево из котла. Перепугался удильщик, что товарищи к пустому котлу придут, принес воды и стал кости варить.
Собрались все вместе обедать. Микко и скалолом удивляются, отчего это похлебка такая жидкая:
— Вкуснее раньше похлебка из яловой коровы бывала, не такая пустая.
Повар-то причину знал, но признаться не осмелился.
На другой день зарезали другую корову и назначили скалолома кашеварить. Но с тем то же случилось, что и с удильщиком; и пришлось ему из костей похлебку варить. Снова товарищи есть собрались, пробуют варево и удивляются:
— Жидковата похлебка, раньше, бывало, вкуснее из говядины получалась.
Рассказал тогда скалолом, как старуха у него котел опустошила. Ну, убили еще одну корову, и остался на этот раз Микко Метсолайнен обед варить. Варит Микко, варит, уже поспевает похлебка, и тут снова старуха из скалы выходит и говорит кашевару:
— Дай-ка мне, сынок, твоей похлебки попробовать! Не дает Микко Метсолайнен старухе своего варева: — Найдутся едоки и поважнее тебя.
Разозлилась старуха на Микко и стала с ним драться, но где ей было с таким силачом тягаться — схватил он ее в охапку и грохнул об камни так, что рассыпалась старуха на кусочки. Микко собрал старухины косточки и бросил в расщелину. Пришли товарищи обедать, попробовали похлебки — хороша оказалась, навариста; как и подобает. Поев, пошли они на старухины косточки посмотреть, а тех уже и след простыл.
— Вот оно что — ожила старуха и в скале спряталась, — сказал Микко, — но от меня не укроешься, я тебя из-под земли достану!
Разрезали товарищи три коровьи шкуры на ремни, связали длинную веревку, и стал Микко Метсолайнен по ней в расщелину спускаться.
— Вы меня опускайте, — сказал Микко скалолому с удильщиком, — а когда я за веревку дерну, тащите наверх.
Все ниже и ниже спускался Микко, пока не достиг он такой же земли, как и наверху. Стал Микко Метсолайнен незнакомые места осматривать, видит — дом стоит. Зашел он в избу, а там красивая девушка ткет полотно, и никого больше в доме не видно. Поздоровался Микко и заговорил с ткачихой вежливо, а девушка испугалась и отвечает:
— Зря ты сюда пришел, чужой человек, вот вернется моя приемная мать — убьет тебя.
— Не одолеть ей меня, — отвечает спокойно Микко.
Девушка, которая сама была человеческого роду-племени, с верхней земли когда-то украдена, посоветовала гостю:
— Нет, парень, не справиться тебе с моей матерью, на своей земле сильна она, но если станет она тебя побеждать, то вот из этого корыта, что у порога стоит, ополоснись волшебной водой, а взамен другой налей — твоя будет победа.
Недолго пришлось гостю хозяйку ждать, а когда вошла она в избу, узнал он в ней ту самую старуху, что похлебку у товарищей дважды съедала. Увидала старуха Микко и сразу с ним сцепилась:
— Явился-таки, негодный!
Упал Микко Метсолайнен на колени и попросился у старухи с солнцем и месяцем попрощаться, а сам подошел к корыту, ополоснулся и налил взамен другой воды. Стали они снова бороться. Уже и старуха на колени упала, стала и она просить, чтобы отпустил ее Микко с солнцем и месяцем проститься. Облилась водой из корыта, да еще слабее от той воды сделалась. Схватились Микко со старухой снова, но та уж и вовсе не может против него стоять. Задавил Микко старуху и говорит:
— Теперь-то ты уже не очнешься!
Задумались Микко Метсолайнен с девушкой, как им дальше быть. Привязали старухино добро к ремню, за ним девушку, а за конец сам Микко ухватился и дернул за веревку. Стали их удильщик со скалоломом поднимать, тащат, тащат, да как вытащили добро и девушку на землю, ремень-то и перерезали. Полетел Микко Метсолайнен вниз и снова в подземном мире оказался. Начал он там бродить и присматриваться, повстречал бездетную вдову и стал ей приемным сыном.