Еще было странно и страшно, что Вековечный Уокер, сидевший на троне Вековечных сбоку, был не в церемониальных одеждах, а в простом черном комбинезоне, отчего вид у него стал очень серьезный и суровый. Пронесся слух, что Фабер Джон сказал, чтобы никто не надевал никаких мантий. А страшнее всего, конечно, был сам Фабер Джон. Под балдахином в конце зала стояли два огромных трона со звериными мордами на подлокотниках и сияющими крылатыми солнцами на высоких спинках. Джонатан сказал, что эти троны пустовали тысячелетиями, а теперь на них восседали Фабер Джон и Владычица Времени. Что бы там ни говорил Фабер Джон насчет мантий, Владычице Времени удалось надеть на него новенький пурпурный плащ. А сама она облачилась в платье цвета ночного неба.
Вековечный Уокер призвал к тишине, постучав молоточком, и открыл заседание. Потом взял золотое крылатое солнце с «Кохинуром» и торжественно подошел к Фаберу Джону, чтобы вручить его.
– Что это такое? – пророкотал Фабер Джон. – Мне им что, обмахиваться, будто веером? Или как?
Владычица Времени толкнула его в бок:
– Ты же знаешь, что это такое.
– Символ власти, – сказал Вековечный Уокер. – Полагаю, теперь вы правите Городом Времени как Вековечный.
– Нет, не как Вековечный, – объявил Фабер Джон. – У вас гораздо лучше получается возглавлять церемонии, приветствовать послов, произносить речи – я так никогда не смогу. Для всего этого мне и нужен Вековечный. Вот и продолжайте в том же духе, Ранджит. Заберите свой символ.
– Но вы наверняка захотите поселиться в Годичном дворце, – сказал Вековечный Уокер. – Только дайте мне сутки…
– Тоже нет, – отрезал Фабер Джон. – Мы с Владычицей Времени всегда жили в так называемом Доме Ли. Теперь он пустует, так что мы туда вернемся. Но поскольку все вы, очевидно, ждете от меня каких-то проявлений царственности, я произнесу краткую речь.
Вековечный Уокер вернулся на место со страдальческим видом, который Вивиан не знала, как истолковать: то ли облегчение, то ли огорчение.
Когда он сел, Фабер Джон начал:
– Извините за неудобства. Временные шлюзы не будут работать еще три дня, пока Город Времени не утрясется и не остановится в новой точке времени. После этого он двинется по новому циклу истории. К этому времени история тоже должна утрястись, в ней образуются новые Фиксированные и Нестабильные эпохи, и, когда настанет время, мы сможем подыскать подходящие места, где разместить ковчеги. Однако довольно долго город будет двигаться на полной мощи Свинцового ковчега, поэтому я пробуду с вами много сотен лет, и лишь потом мне придется снова разделиться и отправиться в историю…
– В следующий раз настанет моя очередь идти в историю, а твоя – спать, – сказала Владычица Времени. – Пожалуйста, давай не будем устраивать по этому поводу очередную ссору.
– После поговорим, – отозвался Фабер Джон. – Разделяться – это совсем не весело. Вот что я хочу сказать всем вам: мы постараемся, чтобы в следующий раз все прошло лучше. Город Времени так давно взаимодействует с Фиксированными эпохами, что решил, будто и сам он зафиксирован. Мы привыкли думать только о себе, и у нас стало слишком уж уютно и безопасно. Чтобы мы это осознали, потребовалось вмешательство человека очень юного и к тому же из Нестабильной эпохи. В дальнейшем мы должны приносить пользу всей истории. Хронолог изучит, что мы можем сделать, Дозор придумает как. Понятно, Абдул? Теперь начинайте свое Дознание.
Отец Сэма встал. Прокашлялся. Помялся. Было ясно, что ему гораздо спокойнее раздавать приказы, чем выступать на публике.
– Два месяца назад Институт грядущей науки привлек внимание Временного Дозора к сильнейшим аномалиям в Первой нестабильной эпохе… – заговорил он. – Слушайте, вы всё это и так знаете. Вы же присутствовали на моем докладе в Хронологе.
– Я – да, а Владычица Времени – нет, – сказал Фабер Джон. – Она хочет знать.
– В общем, Хронолог затребовал от Института грядущей науки полный анализ, – продолжил мистер Донегал. – Доктор Леонов все расскажет. – И он с явным облегчением сел.
Доктор Леонов, сидевший между туристом и эвакуированным, поднялся. Вид у него был диковатый, потому что он, очевидно, так и не сумел решить, облачаться в парадную мантию или нет. В итоге он надел черную пижаму с высоким белым цилиндром, полагавшимся ученым на церемониях.
– Мы провели подробный анализ. Владычица Времени должна оценить, насколько тоньше и точнее стал наш инструментарий за истекшее время.
Владычица Времени улыбнулась ему и нетерпеливо кивнула. Видимо, она рассчитывала, что от этого доктор Леонов заговорит быстро и просто. И ошиблась.
Доктор Леонов пустился в пространные рассуждения о темпоронах и хрононах, о социально-экономической графологии и пробах дней, о часовых залежах и хрононектических эффектах – и нудил, и нудил, пока почти все эвакуированные не заснули. Вивиан давно не было так скучно – с тех пор, как Вековечный Уокер в последний раз успокаивал мистера Энкиана.
– Что все это значит? – спросила наконец Владычица Времени. – Простыми словами.
– Это значит, мадам, что налицо два вида возмущений, – сказал доктор Леонов. – Оба содержат хрононы, а следовательно, представляют собой угрозу городу. Однако одно из них было локализовано в одна тысяча девятьсот тридцать девятом году, а другое распространяется на всю эпоху и значительно массивнее. Хрононы того же массивного типа зарегистрированы в двух других Нестабильных эпохах и в самом Городе Времени. Впоследствии было установлено, что их источник находится в сентябре одна тысяча девятьсот тридцать девятого года, и это девочка по имени Вивиан Смит.
Вивиан вскинулась и вытаращилась на него.
Доктор Леонов сел. Мистер Донегал неохотно поднялся:
– Нам предоставили отчет, но я, разумеется, должен был прежде всего доложить о нем Хронологу, и вы там были. Я попросил разрешения, чтобы Временной Дозор встретил поезд, в котором ехала упомянутая девочка, и переместил ее в какую-нибудь Фиксированную эпоху, где ее хрононовый заряд можно было бы нейтрализовать.
Где-то в задних рядах вскочил со своего места мистер Энкиан и откашлялся, требуя внимания.
– Должен подчеркнуть, что такой план представляется мне попросту варварским, – заявил он. – Я возражал, но при голосовании был вынужден подчиниться большинству, хотя и был счастлив обнаружить, что Вековечный Уокер для разнообразия на моей стороне. Поэтому мы настаивали, чтобы нам позволили проинспектировать приемную семью из сорок второго века, которую подобрал для девочки Дозор. Что я и сделал – за свой счет – и, обнаружив, что эта семья девочке не подходит, лично выбрал другую. После этого мы с Вековечным потребовали, чтобы нас включили в состав отряда, встречавшего поезд, поскольку тогда мы получили бы возможность донести до девочки, которая, несомненно, испугалась и растерялась бы, почему нам необходимо пойти на такой шаг. Дальнейшее, простите за калабур, уже история. Девочку мы не нашли.
Пока мистер Энкиан говорил, щеки у Джонатана пылали все ярче и ярче. Когда мистер Энкиан сел, Джонатан сгорбился на сиденье, чтобы никто его не заметил.
– Сдается мне, нам сейчас стоит выслушать рассказ Джонатана Уокера, – сказал Фабер Джон.
Джонатан медленно встал с тем же страдальческим видом, что и у отца.
– Я совершил ошибку, – сказал он. – То есть я нашел ту самую девочку, но по ошибке.
Владычица Времени засмеялась:
– Рассказывай по порядку.
– Сначала мы думали, что это увлекательные приключения, – признался Джонатан. И рассказал все как было – доступно, логично, не пытаясь ни обелить себя, ни излишне очернить.
Вивиан его зауважала. «Учится! – подумала она. – Интересно, а я?» Она посмотрела на Владычицу, чтобы узнать, что та думает. Владычица оперлась локтями о колени, а подбородком на руки и хмурилась. Фабер Джон тоже хмурился.
Когда Джонатан дошел до того места, где Элио спас их от Леона Харди, Фабер Джон сказал:
– Посиди пока. Следующую часть может рассказать Элио.
Элио вскочил. Выбежал на пятачок перед тронами и снова упал на одно колено.
– Простите меня, мой повелитель! – вскричал он. – Моя повелительница! Мне думалось, я вел себя крайне хитроумно, но на самом деле проявил исключительную скудость интеллекта. Я заслуживаю наказания!
– Элио, – сказал Фабер Джон, – если вы не прекратите пресмыкаться, я отправлю вас обратно на завод. Я приказал создать вас к моменту обновления отчасти потому, что думал, что вы сможете предотвратить нежелательное развитие событий, но в основном ради того, чтобы у меня в ближайшие несколько сотен лет был интересный, умный собеседник. Если вы не в состоянии образумиться, я велю отправить вас на Марс, как только шлюзы заработают. Встаньте и хотя бы с виду ведите себя как мужчина!
Элио поспешно встал на ноги.
– Я же не распознал Свинцовый ковчег! – возразил он.
– А так и было задумано, чтобы его было трудно распознать, – сказал Фабер Джон. – Нельзя же, чтобы каждый встречный-поперечный тыкал в него пальцем! Соберитесь и расскажите, какова ваша роль во всем этом.
Элио и рассказал – до того места, как Дозор вернул их в город утром. Тут Фабер Джон прервал его.
– Не хочет ли Сэм что-нибудь сказать? – спросил он.
– Нет! – с жаром выпалил Сэм.
– Хорошо, – согласился Фабер Джон. – А после этого, дорогая моя женушка Владычица Времени, невзирая на то что история рушилась в пыль прямо у них на глазах, Джонатан вынудил Вивиан Смит еще раз метнуться в двадцатый век, поскольку рассчитывал поймать там свою кузину, переодетую мальчиком. Естественно, из этого ничего не вышло, поскольку история впала в критический дисбаланс и кузина уже вернулась в Город Времени. Хорошо хоть в этот раз они не взяли с собой Свинцовый ковчег. Что скажешь?
Владычица Времени немного подумала, по-прежнему опираясь подбородком на руки. Она готовилась вынести вердикт Дознания. Вивиан смотрела, как она хмурится, и чувствовала себя примерно так, как тогда, когда мистер Ли нацелил на нее пистолет.