ни слова.
Дома стрелец посадил перепёлку на окошко, а сам в сторонке сел и поглядывает. Вот через какое-то время птица подрёмывать стала. Тогда стрелец подошёл к ней и тяпнул по голове. Тут же перепёлочка обернулась в девушку, да такую красавицу, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
– Здравствуй, стрелец-молодец, – гутарит девушка. – Теперича22 я твоя жена навеки. Зови меня Таней.
Обрадовался стрелец, охоту забросил, целыми днями на Таню смотрит, налюбоваться не может. Ждал Ероха стрельца день, ждал другой, ждал третий, а на четвёртый сам к стрельцу-молодцу в хату явился. Увидел Танюшу и позавидовал, что такая красавица не ему досталась. Вызвал Ероха стрельца и гутарит ему:
– Негоже, что такая красавица стрельцова жена, а не царёва. Возьми себе пол моего царства и управляй им, а мне за то Таню отдай. И будем жить – ни я к тебе, ни ты ко мне.
А стрелец ему отвечает:
– Я свою Танюшу и на всё царство не променяю. Я полжизни прожил и жизни не видал, только с ней жизнь узнал. Что хочешь делай, а жену не отдам.
Осерчал царь и думает себе: «У живого мужа жену забрать нельзя: что люди скажут? Дам-ка я стрельцу такое задание, что и вовек не исполнить! Не выполнит его стрелец-молодец – я его жену себе возьму».
Придумал так и подзывает к себе стрельца-молодца:
– Вот тебе, стрелец, мой царский приказ. Отправляйся-ка ты в другое государство и привези мне козу златорогую. Если найдёшь и привезёшь за три года, отпущу тебя с женой на все четыре стороны. Только на глаза мне потом не попадайся.
Опечалился стрелец-молодец, пошёл домонь в путь собираться, а сам думает: «Как же я на три года в другое государство уеду, а Танюшу в царстве Ерохи одну оставлю?» Собрался, жене ничего не сказал, а сам на берег моря пошёл корабль ждать. Сел на бережку, ждёт и думает: «Хорошо, что я Танюше ничего не сказал, ей так легче будет». Не знал он, что Танюша его тенью за ним стоит – всё видит, всё знает. Солнце между тем уже садиться стало. Горько вздохнул стрелец, а жена ему:
– Не грусти, муж мой, возвращайся домонь. Утром будет тебе снаряжён корабль.
Подивился стрелец жене, обрадовался, вернулись они вместе домонь. Лёг спать молодец, а Таня, как наступила полночь, подошла к окну и зовёт:
– Сестрицы-подруженьки, летите ко мне!
Со всего света слетелись к Танюше сестрицы-перепёлочки. А Таня им гутарит:
– Снарядите к утру корабль.
Проснулся утром стрелец, вышел к морю, а там корабль снаряжённый стоит. Поднимается на корабль, а жена ему гутарит:
– Как заедешь в места глухие, где ни голоса не слыхать, ни пути не видать, и дышать нечем станет, и корабль вперёд не идёт, – вспомни про свою Таню-перепёлочку. Тогда слетятся тебе на помощь мои сёстры-перепёлки.
А стрелец ей и отвечает:
– Может, вместе уедем из Ерохина царства. Всё равно он нам жизни не даст.
Танюшка его успокаивает:
– Поезжай, ни о чём не беспокойся. Не царю я досталась, не царёва и буду.
Попрощались они. Корабль по морю поплыл, а Таня домонь пошла.
Долго плыл корабль по морю и заехал в такое глухое место, что не видать ничего и голоса людского не слыхать. Корабль остановился, а матросы спать полегли. Дышать от жары нечем стрельцу стало. Вспомнил он тогда наказ жены и позвал:
– Сестрицы-перепелицы, летите сюда.
Прилетели перепёлки, спрашивают:
– Чем помочь тебе, стрелец-молодец?
– Царь Ероха приказал мне найти козу златорогую, сыщите мне её.
– Ложись спать, стрелец. Утром проснёшься, будет тебе коза о золотых рогах.
Поблагодарил стрелец перепёлок да спать лёг. А утром видит: ходит по кораблю коза, а рога золотые на солнце огнём горят. Обрадовался стрелец, разбудил матросов, и двинулись они в обратный путь.
Приплывают в своё царство, а Ерохе о возвращении стрельца уже доложили. Злится царь: отправлял стрельца на три года, а тот через три месяца вернулся.
Приходит стрелец-молодец к царю, докладывает:
– Здравствуй, царь-батюшка, приказ твой выполнил, козу золоторогую из заморского государства привёз.
А царь ему гутарит:
– Одну беду ты мне привёз, а выполни ещё одно моё задание. Пусть твоя жена соткёт мне ковёр, да такой большой, чтоб во все мои палаты был. А времени на всё про всё ей три дня. Если ты успел козу за три месяца добыть, то жена твоя точно за три дня успеет ковёр соткать.
Опечалился стрелец-молодец, идёт домонь, голову повесив.
Встречает его жена.
– Что кручинишься, муж мой любимый? Или раздосадовал тебя кто?
– Как, Таня, мне не кручиниться? Видно, через твою красоту пропаду я. Дал мне царь ещё одно задание: чтоб соткала ты ковёр, да во все его палаты. А сроку только три дня на всё.
– Не печалься, стрелец-молодец. Умел меня взять, сумеешь и со мной жить. Выполню я его задание. А что он задумал, так тому не бывать. Не царю досталась я, не царёва и буду. Ложись спать, а утром всё будет сделано.
Лёг спать стрелец-молодец, а Таня хлеб стала печь. Испекла, открыла окошко и зовёт:
– Сестрицы-перепелицы, летите сюда скоро-наскоро.
Прилетели перепёлки со всего света:
– Что случилось, сестра?
Таня им угощение поднесла и гутарит:
– Сестрицы, сотките мне ковёр во всю царскую палату, да чтоб на ковре сад был, а в нём птицы райские пели.
– Будь спокойна, сестра, выполним мы твоё поручение.
Поутру встала Танюша, а ковёр уж готов. Да такой прекрасный, что ни в сказке описать, ни наяву сделать нельзя. Райские птицы на ветвях сидят, золотые яблочки клюют и песни чудесные поют. Повесила Таня ковёр на стену. Проснулся стрелец, испугался: думал, пожар. Такой этот ковёр красивый был. А жена ему и гутарит:
– Готов ковёр, но ты его сегодня царю Ерохе не неси, у нас ещё два дня есть. Давай их вместе проведём.
Так и сделали. Два дня из хаты не выходили, всё сидели да друг на дружку глядели, намиловаться не могли. А на третий день снял стрелец ковёр со стены да пошёл с ним к Ерохе в царский дворец. Прошёл в царскую палату, развернул ковёр. Царь и забылся, где он есть. Садом райским любуется, пению птиц чудесных дивуется.
– Что ж, стрелец. Справился ты и со вторым моим заданием. Коли и третье выполнишь, отпущу тебя с твоей женой на все четыре стороны, куда хочешь с ней пойдёшь, куда хочешь поедешь. Слово царское даю. Принеси мне ковёр, да такой, чтоб я на нём со всем своим войском поместился и чтоб тот ковёр летать мог. Выполнишь – отступлюсь от твоей жены, а не выполнишь – пеняй на себя.
Вышел стрелец-молодец из царских палат, ума не приложит, где ему ковёр волшебный добыть. А не выполнить приказ нельзя. Слово царское – закон. Пришёл домой, плачет – так расстроился.
– Чего плачешь, стрелец-молодец? – говорит ему Таня. – Что царь тебе сказал?
– Ох, Таня, и говорить не хочется. Сначала одно задание дал, потом другое, а сейчас третье, потом и четвёртое даст.
– Не кручинься, муж мой. Сумел меня добыть, сумеем и прожить.
– Велел царь соткать ковёр, чтоб он на нём со всем войском поместился и чтоб ковёр тот летать мог.
– Нашёл о чём горевать. Справлялись с прошлыми заданиями, и это выполним. Ложись спать, не печалься, а утром всё готово будет.
Испекла Танюша хлебы, а как наступила полночь, отворила окно да стала кликать:
– Сестрицы-перепелицы, летите сюда скоро-наскоро.
Прилетели перепёлки, угостились и спрашивают:
– Что случилось, сестра наша старшая?
Таня и гутарит им:
– Приказал царь соткать новый ковёр, да такой, чтоб он на нём со всем своим войском поместился и чтоб этот ковёр летать мог.
– Не беспокойся, сестрица, всё выполним.
А Таня им наказывает:
– Да сделайте так, чтоб царь как взошёл на ковёр, так и сойти с него не смог.
– Всё будет исполнено.
Утром проснулся стрелец-молодец, а жена ему говорит:
– Всё готово, муж мой. Принимай работу.
– А где же ковёр?
– В степу23.
Повела Танюша стрельца-молодца показать. Смотрит стрелец, а по степу ковёр расстелен, а на нём и царь, и каждый воин вытканы, все на своём месте. Подивился стрелец. А Танюша ему гутарит:
– Теперь два дня у нас есть. Никто нас не потревожит.
Пошли они домонь и миловались друг с дружкой два дня, глядели друг на друга, никуда из хаты не выходили. На третий день пошёл стрелец к царю. А царь мрачный, на стрельца и не смотрит. Поздоровкался24 с ним молодец да и гутарит:
– Ковёр готов, ваше величество, можно принимать работу.
– А где же он?
– В степу лежит. Ведите своё войско.
Привёл Ероха войско в степ, где ковёр расстелен, дивуется, что для каждого солдата там место предназначено и для него, царя, есть. Подозвал он к себе стрельца:
– За то, что выполнил задание моё, награжу тебя чем пожелаешь.
А стрелец-молодец ему и отвечает:
– Спасибо, царь-батюшка, только ничего мне не надобно. Отпусти меня домонь.
Молодец ушёл, а царь ещё сильнее осерчал: «Не принял стрелец от меня награды, видно, злобу в сердце на меня заимел».
А стрелец вернулся в хату да гутарит жене:
– Не даст нам царь спокойного житья. Любит он тебя, а меня изведёт. Или ещё задание придумает.
Думали они, думали да и надумали. Позвала Таня сестриц своих и просит их:
– Сестрицы-перепелицы, перенесите нас туда, где ни царя Ерохи, ни людей его нет.
Вмиг сестрицы исполнили пожелание.
Наутро отправил царь в хату стрельца слуг, те вернулись ни с чем:
– Нет их дома, ещё вчера убёгли25.
Разгневался царь. Велел войску собраться на ковре и сам на своё место встал, как поднялся ковёр и полетел. День летит, два летит, а Ероха и не знает, как его на землю опустить, так и летает по сей день на ковре со своим войском.
А стрелец-молодец с Танюшкой стали жить-поживать и добра наживать.
Тит-рыба26
Жили-были старик со старухой, и прижили они себе одного сына, Алёшу.
Старик ловил рыбу, но всегда ему попадалась только одна рыбка. Раз закинул он сеть, а из воды выходит Тит-рыба и гутарит: