Но если погибает насильственной смертью бизнесмен заурядный, средней руки, – высшие милицейские чины не слетаются, невзирая на поздний час, к месту преступления.
Сюда – слетелись. Двор и дом Ермаковых буквально кишел людьми в форме и штатском. Лично прибыл начальник Царскосельского РУВД подполковник Мельничук – убийство случилось на самой границе его территории, да и большая часть Пашиных строительных предприятий располагалась именно там. От областного, Гатчинского РУВД заявился заместитель начальника, в чине майора, – этот Кравцову представляться не стал. Шишки из ГУВД, и из Управления ФСБ по городу и области тоже почтили присутствием место преступления, – господин писатель понял это из вскользь брошенных реплик. Плюс орлы из двух прокуратур, плюс оперативники всех упомянутых ведомств, плюс эксперты-медики, плюс эксперты-баллистики, плюс еще какие-то эксперты… Да еще бедолага-кинолог – обалдевшая от такого многолюдства собака жалась к его ногам с самым несчастным видом.
Ладно хоть журналюги пока не пронюхали…
Как всегда в подобных случаях, хватало суеты и неразберихи, упущений и ненужного дублирования. Кравцову, например, пришлось четырежды давать показания, – четырем разным людям. Четырежды он вчитывался в протоколы, четырежды требовал внести изменения. «Да это же ваши слова, что вы придираетесь?» – «Не мои. Похожие, но смысл чуть иной. Я, знаете ли, словами на жизнь зарабатываю. И все оттенки смысла хорошо чувствую…» Четырежды собеседники неохотно уступали, и Кравцов выводил опостылевшую фразу: «С моих слов записано верно …», дата, подпись…
Четвертый допрашивавший, молодой лейтенант, самый упрямый и въедливый, под конец удивил – извлек из портфеля первый роман Кравцова, затрепанный, зачитанный: еще один автограф, пожалуйста, раз уж оказия выпала…
Подавив ехидную усмешку, господин писатель нацарапал: «С моих слов записано верно …», дата, подпись… И тут же раскаялся: теперь ведь каждый день на допросы дергать начнет. Но лейтенант, прочитав, хмыкнул довольно дружелюбно.
Наконец всё утряслось. Тело Паши увезли в морг. Начальство, осчастливив оперов ценными указаниями, большей частью отправилось досыпать. Опера, осчастливленными отнюдь не выглядевшие, разбрелись по окрестным домам, пытаясь ухватиться за кончик горячего следа, – в двери и окна колотили с мрачным удовлетворением: мы не спим с этой треклятой работой, так и вам нечего…
Заодно устаканился и вопрос о руководстве расследованием: ГУВД учредило специальную следственную группу, с включением представителей и городских, и областных районных управлений. Индивидуалисты-фээсбэшники, в милицейской упряжке ходить не привыкшие, образовали в составе упомянутой структуры свою полуавтономную подгруппу… Поговаривали, что дело всенепременно возьмет на контроль министерство.
А подполковник Мельничук на рассвете пригласил писателя Кравцова в свою машину – поговорить без протокола. Уселись на заднее сиденье, подполковник предложил кофе из термоса. Растворимый напиток оказался чуть теплым, но Кравцов выпил с благодарностью, глаза безбожно слипались.
– Я был лично знаком с Павлом Филипповичем, – начал Мельничук. – Близко знаком…
Он сделал паузу, вновь нацедил кофе в пластмассовый стаканчик – на этот раз себе.
– Мне он ничего не говорил, – вяло сообщил Кравцов.
В чугунной голове с трудом ворочались свинцовые мысли. Эмоций и ощущений не осталось вообще. Кроме, пожалуй, ощущения неправильности происходящего. Подсознательно он ожидал, что их запутанные отношения с Пашкой завершатся чем-то эффектно-таинственным, раскрытием мистических тайн и потусторонних загадок. И что здешняя бесовщина навсегда закончится. Но закончилась жизнь предпринимателя Ермакова – причем до тривиального просто… Выстрел киллера в темноте – и всё…
– Зато про вас Павел Филиппович много рассказывал, – сказал подполковник, одним глотком ополовинив стаканчик.
Кравцов молчал, ожидая продолжения. Но Мельничук не хуже его владел искусством держать паузу. Пришлось откликнуться:
– И что же именно?
– Ну, например, что вы настоящий эксперт в области паранормального.
Какой я, к черту, эксперт, раздраженно подумал Кравцов. Ничего не изучал толком. Пишу, что в голову взбредет. А потом хватаюсь за ту же голову – когда что-то сбывается.
Он попытался ответить иронично, но от усталости получилось угрюмо:
– Органы вдруг заинтересовались мистикой? Могу презентовать свои сочинения в качестве учебного пособия.
Мельничук не обратил на угрюмую иронию внимания. Он явно вел разговор к какой-то цели, пока непонятной… И на посторонние рассуждения не сбивался.
– Органы чем только не интересуются… Например, наукой статистикой. Если, скажем, поднять статистику насильственных преступлений за энное количество лет по одному пригородному району и одному областному, объединив отчеты, – то интересная картина получается. Графики интересные, диаграммки…
Кравцов насторожился мгновенно. Неужели подполковник тоже подобрался к загадке роковой даты – 18 июня?
Но как выяснилось из дальнейших слов начальника РУВД, тот имел в виду чисто географический аспект проблемы. Если нанести на карту (на манер изотерм или изобар) линии, соединяющие между собой населенные пункты с примерно одинаковым годовым числом насильственных преступлений на тысячу жителей – то картинка напоминает круги от брошенного в воду камня. Чем дальше, тем слабее…
– А эпицентр… Догадываетесь, где он расположен?
– Догадываюсь, – кивнул Кравцов.
– Но разве в здешних преступлениях присутствует потусторонщина? – спросил Кравцов напрямую.
– В том-то и дело, что нет. Люди по вполне банальным причинам берут в руки банальные тяжелые или острые предметы, – и пускают в ход. Убивают, калечат… Все обыденно… Но почему именно здесь и почему так часто?
Вопрос прозвучал риторически, но Мельничук смотрел на собеседника внимательно, ожидая ответа. Кравцов ничего дельного сказать не мог – сам бился над этой загадкой. Хотел отшутиться: климат, мол, не того, или вода плохая, – но не стал. Слишком серьезное лицо было у подполковника.
– Я не знаю, – сказал Кравцов прямо и честно.
– И я не знаю… Однако нутром чую – некоторые дела не так просты, как выглядят. Вроде все раскрыто, и виновный посажен, но… Но мое нутро к делу не подошьешь.
Тут подполковник Мельничук свернул с общих загадок на ту, что интересовала Кравцова в настоящий момент больше всего: на сегодняшнее убийство. Вернее, уже на вчерашнее.
– Вот и сейчас… По видимости – обычное заказное убийство. Совершенное достаточно распространенным способом: снайперский выстрел с большого расстояния из винтовки с глушителем. Всё банально, исполнитель в большинстве случаев ускользает, о заказчиках можно лишь догадываться. А разит от дела за версту – неправильностью …
Кравцов удивился совпадению. Именно это слово – неправильность – недавно пришло в голову и ему.
– И что же тут не так?
– Всё! Ну какой нормальный киллер будет планировать акцию в деревне, если есть масса точек в городе, где объект бывает регулярно? Здесь все знают всех в лицо, любой чужак как на ладони… Тут ведь не просто: приехал, выстрелил, уехал… Необходима тщательная подготовка, личная разведка на местности. Выполнить всё, никак не засветившись – нельзя! Нельзя! Да и сам выстрел какой-то дурацкий… По предварительному заключению баллистиков, стреляли метров с пятидесяти-семидесяти… Ни то ни сё. Для контрольного выстрела слишком далеко, для безопасного отхода слишком близко… А с учетом направления полета пули – стреляли или с дороги, или с одного из тротуаров. На виду, под светом фонарей… Каково?
– Наверняка из машины, – высказал догадку Кравцов.
– Если бы… Проверили в первую очередь. Три свидетеля… Ни одна машина – после «сааба» Ермакова – тут не проезжала. Даже мотоцикл не проезжал… Даже велосипед…
Кравцову показалось, что подполковник хочет добавить что-то еще, но собеседник резко оборвал разговор:
– Ладно, Леонид Сергеевич… Шестой час, заболтались мы с вами. Вот моя визитка, если придут в голову любые соображения о здешних странностях – звоните. ЛЮБЫЕ, пусть самые фантастичные, – вы меня понимаете?
Кравцов его вполне понимал. И понял другое – эта встреча с подполковником наверняка не последняя. До серьезного разговора дело пока не дошло – так, прощупывание позиций, не более…
Глава 5
15 июня, воскресенье, утро, день
Распрощавшись с подполковником Мельничуком, господин писатель кое-как дорулил на «ниве» до графских развалин – глаза слипались. Думал, что уснет, едва вытянется на койке. Не получилось…
Тело-то радостно расслабилось в блаженной апатии, но взбудораженный мозг никак не хотел отключаться. Тем более что впервые после ночи, заполненной четырьмя дурацкими допросами, появилось время спокойно задуматься… И – осмыслить до конца все произошедшее.
Пашка мертв. Навсегда мертв… Незыблемость этого факта Кравцов осознал лишь сейчас, хотя совсем недавно четырежды подробно рассказывал все обстоятельства трагедии.
Мертв…
Ничего уже не спросишь. Ни о чем не расскажешь… Ни помиришься, ни поссоришься… Подведена финальная черта. Что сказано, то сказано. Что сделано, то сделано.
И пытаться отомстить бессмысленно… По крайней мере, не разобравшись, в какие странные игры здесь играл покойный.
Хотя – по видимости – убийство с «Графской Славянкой» никак не связано. Разве что произошло не так далеко от нее. Но – в деле не замешано никакой мутной мистики, никаких снов-предупреждений, никаких ворон-камикадзе и никаких загадочных бронзовых артефактов…
Как там говорил Мельничук?
«Обычное заказное убийство… Всё банально, исполнитель в большинстве случаев ускользает, о заказчиках можно лишь догадываться…»
Но ведь можно! Почему бы не попытаться? Месть, ревность и иные схожие мотивы стоит пока не рассматривать. Не тот случай. Сводят счеты с бизнесменами при помощи киллеров чаще всего коллеги. Другие бизнесмены. Вот если бы Сашок Зарицын с детства увлекался не холодным, а огнестрельным оружием… Но чего не было, того не было.