ЖИВЫЕ И МЕРТВЫЕ(15 июня 2003 г., воскресенье – 17 июня 2003 г., вторник)
Глава 1
15 июня, воскресенье, день, вечер
Кравцов отодвинул лист обшивки, коснулся рубильничка сигнализации. Опущен! Что за…
– Я отключил эту игрушку, Леонид Сергеевич, – прозвучал знакомый голос.
Кравцов включил свет. В бригадирской за столом сидел седоголовый человек.
– Вы уж извините, что я к вам так попросту, по-соседски заскочил… Шел мимо, вижу: дверь открыта. Зашел – никого. Дай, думаю, посижу, подожду хозяина.
Слова эти могли звучать как издевка, если бы не тон – мрачный, усталый. Да и выглядел седоголовый иначе, чем во время последней их встречи: морщины, казалось, стали глубже, под глазами залегли темные круги.
Кравцов, так и не сказав ни слова, уселся напротив, на заправленную койку. Посмотрел вопросительно. Говори, дескать, раз зашел по-соседски. Говори что хотел, – и выматывайся. Не нравилась господину писателю такая бесцеремонная манера ходить в гости.
Недружелюбное молчание не смутило седоголового.
– Для начала стоит познакомиться, – сказал он. – Меня зовут Чагин, Юрий Константинович.
Кравцов не стал уверять, что ему стало очень приятно от этой информации. А как зовут его самого – собеседник знал и раньше. Кравцов молчал.
Повисла пауза – и нарушил ее вновь седоголовый:
– Нам надо серьезно поговорить, Леонид Сергеевич. Дело в том, что за последние дни я узнал много фактов, самое мягкое определение для которых: странные. Небывалые факты… Фантастические… У меня есть подозрение, что и вы владеете информацией, о которой никому не рассказываете. Не рассказываете по простой причине – дабы не прослыть сумасшедшим. Предлагаю свести воедино всё нам двоим известное – и попытаться вместе разобраться: что же тут такое творится?
Заманчивое предложение… Именно этого не хватало Кравцову после странного приступа амнезии у Аделины – человека, с которым можно поговорить обо всем. Но ответил Кравцов сухо:
– Я не собираюсь ничего «сводить» и «обсуждать». До тех пор, пока вы мне ясно и четко не объясните: кто вы, чем занимаетесь, чьи интересы представляете и на кого в данный момент работаете.
Вот так. Нечего тут Чагину изображать эффектно вынырнувшего из ночной тьмы таинственного романного героя, закутанного в черный плащ с глухим капюшоном…
Седоголовый негромко присвистнул.
– Ну и вопросы у вас, Леонид Сергеевич… Есть, знаете ли, такие понятия, как служебная тайна и коммерческие секреты… Да и подписки о неразглашении существуют, некоторые – без срока давности. Хорошо. Кое-что я вам расскажу. Но просьба – никаких уточняющих вопросов не задавать. Все равно ответить не смогу.
Он помолчал, словно хотел дать господину писателю время усвоить правила игры. Потом начал рассказывать.
Выяснилось: господин Чагин является руководителем и владельцем пакета акций некоей частной охранно-розыскной структуры. К криминалу, по его словам, никакого отношения не имеющей. Но и от правоохранительных органов максимально дистанцированной – хотя подавляющее большинство сотрудников выходцы именно оттуда.
На «крышевание» торговцев ларечно-павильонного уровня организация не разменивается. Заказчики – крупные, солидные бизнесмены. Причем речь идет опять же не о постоянном сотрудничестве – но о решении разовых проблем, с которыми службы безопасности клиентов справиться не в состоянии.
Кроме того, главный и постоянный заказчик – государство. И расплачивается оно с Чагиным не деньгами. Чем именно, седоголовый не стал конкретизировать. Кравцов понял это так: правоохранительные органы просто не заметят, если люди Чагина не удержатся в рамках закона, выполняя работу для воротил бизнеса – до тех пор, пока пресловутая работа не идет вразрез с «государственными интересами» (проще говоря – с интересами больших людей с большими звездами на погонах). Возможны и другие варианты безденежной оплаты – информация, скажем. А то и использование Чагиным в своих интересах возможностей госслужб – например, в «неводе», растянутом покойным Костиком в приснопамятный день начала охоты на Сашка, наверняка участвовали патрули ДПС, понятия не имеющие кого (и для кого) ловят…
Но от вопроса о сути оказываемых государству услуг Кравцов не удержался-таки. Стоило расставить все точки над «i».
– То есть если государство не может засадить за решетку некоего криминального авторитета, нарушающего правила игры – на сцене появляетесь вы, и… – Кравцов сделал указательным пальцем правой руки жест, изображающий выстрел.
Чагин ответил характернейшей пантомимой: дескать, ну что вы, господин писатель, да разве ж говорят вслух о таком …
Потом пояснил словами:
– Никто не станет использовать аналитиков и специалистов по сложнейшим расследованиям в качестве банальных киллеров, поверьте. Нерационально. Все равно что гвозди забивать микроскопом.
Кравцов, однако, ему не поверил. Опять же из-за недолгого, но запомнившегося знакомства с Костиком. Тот выглядел именно как человек, способный провести сложнейшее расследование – и поставить в его финале точку. Свинцовую. Но выражать свои сомнения вслух господин писатель не стал. Спросил о другом:
– Вы не ответили на вторую часть вопроса: в чьих интересах ваша организация действует сейчас?
– После смерти господина Ермакова – лишь в моих собственных. Чистой воды использование служебного положения в личных целях. А еще – в интересах вдовы моего сына и осиротевшей внучки. Такие вещи я прощать не привык.
Вот оно что… Давняя догадка Кравцова подтвердилась. По крайней мере, этому ответу верить стоит.
– И дорого стоят ваши услуги? – неожиданно спросил Кравцов.
– Для вас я сделаю скидку, Леонид Сергеевич. Что конкретно вас интересует?
– Найти одну женщину… с двумя детьми. И обеспечить безопасность.
– Семья Ермакова? – мгновенно сориентировался седоголовый. – Помилуйте, господин Кравцов… Вы обижаете меня как профессионала. Местонахождение Натальи Васильевны и детей мы установили несколько дней назад. И безопасность им обеспечена… Вернее… хм… была бы обеспечена полностью, если бы я был уверен: противник будет действовать нормальными, традиционными способами. Без всякой… без всякой чертовщины. О которой я и хотел с вами поговорить…
Опять… Опять его ловят на тот же крючок, на ту же приманку…
– Я могу узнать, где находится Наташа?
– Почему бы и нет? Если мы с вами договоримся и начнем сотрудничать – какие могут быть секреты между людьми, делающими одно дело?
«Сволочь ты все-таки, – подумал Кравцов. – Умная, талантливая, много умеющая сволочь…»
Алекс Шляпников, естественно, не помнил лиц медиков «скорой помощи», забравших его с пустыря, где столь неудачно завершилась схватка с посланцем голоса.
Даже не знал, какого пола был врач, старавшийся спасти ему жизнь. Позаимствованные на ССП документы не помогли – фамилия Резник могла принадлежать хоть женщине, хоть мужчине. Алекс надеялся, что все-таки женщине. Справиться разом с тремя мужиками, конечно, можно… Но тонкость в том, что все трое нужны живыми и способными к разговору – неизвестно, кто именно из них снял с его шеи золотой кулон и куда подевал потом.
К тому же, по слухам, белохалатников из «скорой» стали нынче вооружать газовыми пушками – слишком много развелось желающих разжиться на дармовщинку наркотой, которую медикам приходится возить с собой.
Но альтернативный вариант – узнавать адреса врача, фельдшера и водителя, дабы нанести им отдельные визиты – Алекса устраивал еще меньше. Царское Село стало для него городком неуютным – после эффектного ухода из больницы и визита на станцию «скорой помощи». Надо вернуть поскорее кулон, и…
Что делать дальше – он представлял смутно. Казалось отчего-то: как только золотое украшение займет свое законное место на его шее, все станет ясным и понятным.
Нынешний вызов стал третьим, организованным Алексом с тех пор, как на дежурство заступила бригада доктора Резника А.Н. (или Резник А.Н., если все же женщина). Тройка – цифра сакральная. Именно она принесла удачу – Алекс издалека разглядел на борту бело-красного микроавтобуса нужный шестизначный номер. Они! Резник и K°!
Место он выбрал с умом – и найти легко по описанию, и густые кусты скроют машину от постороннего взгляда. С другой стороны – глухой забор воинской части. Свидетелей опасаться не стоит – разве что принесет нелегкая каких алкашей, желающих раздавить бутылку вдали от осуждающих взглядов. Но едва ли – обычно в местах, излюбленных подобной публикой, остаются характерные следы их пребывания. А если таки заявятся – это уж их личное несчастье, Алекса алконавты, как живые источники информации, вовсе не интересуют…
Машина нестерпимо медленно подъезжала. Небось глазеют по сторонам, высматривают: кто же их вызвал? Ничего, сейчас убедятся, что вызов не ложный… Ага! Увидели старушку! Расслабьтесь, ребята, все в порядке, приступайте к работе. Лечите. Заодно гляньте – не болтается чего золотого на шее старческой? Ни к чему ведь оно старенькой, правда?
Алекс медленно, стараясь не шуметь ветвями, выдвинулся на ударную позицию. Там его поджидало первое разочарование: доктор Резник оказался-таки мужиком! Обидно… Неприятности в одиночку не ходят – и второе разочарование не замедлило присоединиться к первому.
Белохалатники разместились неудачно – для Алекса, разумеется. Врач и фельдшер хлопотали над бабулькой, пытаясь понять, с чего это она тут разлеглась на травке. А водитель остался за рулем…
И что прикажете делать?
Начать с этих двоих – шофер ударит по газам, и поминай как звали. Начать с него – врач и фельдшер могут рвануть наутек, да еще в разные стороны. А могут и схватиться за свои газовые пукалки, буде таковые и в самом деле имеются…
Ситуация… Алекс скрипел зубами от нетерпения, но делал единственно возможное – выжидал.