Положи мне, львёнок, лапу прямо на висок.
Голова болит, болит...
– Фу-ты! – крикнул Крокодил. – Сил моих нет! Мог бы – выплюнул!
И тут к реке вышел Носорог.
– Черепаха! Большая Черепаха! – звал он. – Где ты?
И увидел Крокодила.
– О! Крокодил! Ты не видел Большую Черепаху?
– Я же сказал: нет!
– А...
– Бэ!
И тут из живота Крокодила донеслось:
– Носорог, это ты?
– Я... А кто со мной разговаривает?
Крокодил страшными глазами посмотрел на Носорога, сквозь зубы процедил:
– Хе-хе... Никто с тобой не говорит.
– О! Но я -слышал...
– Носорог! Носорог! Это я – Черепаха! Меня съел Крокодил! Скажи...
Крокодил сильно ударил себя по брюху, Черепаха смолкла.
– Что ты слышал? Хе-хе... – Глаза Крокодила сузились, он приподнялся на лапах, разинул страшную пасть.
– О! Ничего...
– Носорог! – крикнула Черепаха.
Крокодил снова ударил себя по животу, Черепаха смолкла.
– Хе-хе... То-то... Помоги-ка мне лучше, – Крокодил обернулся к Носорогу, – в реку сесть.
– А?.. – Носорог показал глазами на крокодилье брюхо.
– Тебе показалось. Хе-хе...
– О! – Носорог взял под руку Крокодила, помог ему спуститься к реке.
– До свидания, до-о-обрый Носорог! – благосклонно кивнул Крокодил.
– Носоро-о-г!.. – еле слышно донеслось до Носорога, и он увидел над водой одни страшные крокодильи глаза.
Крокодил уплыл.
– К морю! В океан! Хе-хе... – хрипел он, уплывая.
А Носорог, оставшись один, понуро опустил голову и прошептал:
– Никого не боюсь! Одних крокодилов боюсь. Когда я был маленьким, меня каждый день пугали крокодилом... Вбежал Львёнок.
– Черепаха! Большая Черепаха! Где ты? Отзовись! – Убежал.
– О! Нет сил... – вздохнул Носорог. – Заяц!.. Черепаха!..
Лёг на песок, положил голову на передние лапы.
Пришёл Львёнок, лёг рядом:
– Нет?
Носорог помотал головой.
– Если б я знал, если б я знал, – шептал Львёнок. – Я бы спать не ложился!
«Зачем я его отпустил? Куда? Что я без Него? – думал о Зайце Носорог. – Бывало спросишь: как быть, Заяц? А он – говорит. И вот – Черепаха... Ведь про меня – в песне! О!..» – И Носорог закрыл голову лапами.
«Бегал, бегал, ничего не замечал, – думал Львёнок. – Ни песка, ни солнышка. А спела песню, и – будто впервые всё увидел!..»
Львёнок приподнялся, позвал:
– Черепаха!..
«Где он теперь? Жив ли? О-о-о!.. Прости меня, Заяц! Прости, Черепаха!..» – стонал Носорог.
– Львёнок! – решительно обернулся он к Львёнку.
Но Львёнок был занят своими мыслями и не откликнулся.
"Песня – это когда ночь, а ты поёшь, и будто солнышко! – думал Львёнок. – Дождик идёт, а у тебя песенка, и будто и нет дождя! Разве я бы к ней подкрадывался: мало ли их, черепах-то? А вот теперь... Как же я?
– Львёнок! – решительно сказал Носорог. – Я видел Крокодила. Он...
– Что? – резко обернулся Львёнок. И от этого резкого тона у Носорога вмиг пропала решимость.
– О! Я видел Крокодила... – забормотал Носорог. – Он говорит: Черепаху не встречал... Он – живой, представляете? Значит... вы другого съели?
– Никого я не ел, – думая о своём, сказал Львёнок. Носорог приподнялся:
– О! А Крокодила?
– Никого я не ел, – повторил Львёнок.
– Не ели? – Носорог испугался.
– Не ел.
– Ну, я пошёл... Ты здесь это... а я... – и побежал.
– Куда же ты, Носорог? Она же про тебя – в песне! – Львёнок побежал следом. – Я вспомню, вспомню! Ты – идёшь!
– Найдёшь – спросишь, увидимся – скажешь, – не останавливаясь, холодно сказал Носорог.
– Что?
– Слова.
– Крокодила испугался, да? – вслед крикнул Львёнок.
– Крокодила? Да я их шестнадцать штук съел! – и заплакал.
– О! Шестнадцать! – как из-под земли вырос Носорог. Львёнок отвернулся и незаметно вытер слезы:
– А ты как думал! Что он мне – Крокодил!
– О! Расскажите! Я знаю! О! Я не ошибся!..
– Знаешь что? – сказал Львёнок. – Иди скажи моему Попугаю, что завтракать я не приду.
– О! Слушаюсь! – Носорог побежал.
– Бедный Заяц!.. – горько вздохнул Львенок. – Стой! Не ходи, не надо! Носорог вернулся.
– Почему ты такой, а?
– Какой?
– Ну... всего боишься?
– О! Вам хорошо, вы – Львёнок, у вас папа – Лев.
– Лев...
– Львы – бесстрашные.
– А бабушка говорила: нет зверя храбрей Носорога!
– Правда? Бабушка?
– Да.
– Так и сказала?
– Она никогда не врёт.
– О! Я был, я был, но...
«Скажу ему», – подумал Носорог.
– Знаете, она...
– Кто?
– Черепаха. Она...
– Ладно. Что говорить? – сказал Львёнок.
– Идём к океану! Черепахи океан любят. Не может быть, чтобы мы её не нашли!
Крокодил поплыл к океану. Следом по берегу реки побежали к океану Львёнок с Носорогом. Большая Черепаха ехала в брюхе у Крокодила и думала:
«Если б Львёнок не побоялся, если б Носорог не испугался, я бы им столько песен придумала!..»
– Ой! – вдруг вскрикнула Черепаха. – Что это?
– Вода, – спокойно сказал кто-то. – Пьёт. Иль – просачивается.
– Кто здесь?
– Так я тебе и сказала! Сам-то ты кто?
– Я – Черепаха.
– Ври!
И кто-то беззвучно захохотал.
– Правда, я – Большая Черепаха, – сказала Черепаха. – Меня Крокодил съел.
– Всех съели.
– A вы... А ты – кто?
– Так я тебе и сказала! Ложилась – никoгo! Проснулась – уж тут как тут. Докажи.
– Что?
– Что – Черепаха.
– Как же я докажу – ведь темно!
– То-то и оно! – захихикал кто-то. – А вдруг ты не Черепаха, а Крокодильчик. Крокодил Крокодильчика съел, а ты – меня: выходит, я уже буду два раза как проглоченная, – разве выберешься?
– А вы.. A ты... уже была?
– А то! Давай «на ты», ладно?
– Да кто же ты?
– Сижу, значит, это... в Крокодиле
– В этом?
– Нeт, в другом. Сижу день, сижу два, скучаю, понятно, – ни попрыгать, ни поплясать, и тут...
«Бу-бу-бу!» – раздалось сверху.
– Что это? – прошептала Черепаха.
– Это он так, внутренним голосом говорит. Ну вот... И тут – плюхается рядом удавчик. Питон, то есть: он Питоном представился. Неужто, говорю, ты меня съешь, – сам ведь проглоченный! Конечно, говорит, есть-то охота!
– Да кто же ты?
– Не делай этого, говорю, – не слушая Черепаху, продолжал кто-то, мы лучше на волю выберемся! И-ха! И-ха! Смеется. Ну, прям, как осел. Никогда бы не поверила, что змеи так хохочут...
– Кто же ты?
– Так я тебе и сказала!.. Отсмеялся – и ко мне: все-таки, говорит, я тебя съем! Так ведь проглоченный ты, кричу, проглоченный! А он: что ж, что проглоченный, раз я тебя еще проглотить могу! – и расхохоталась. Стали мы бегать: он – за мной, я – от него, да разве тут разбегаешься? Схватил. Эх, ты! – говорю. – В Крокодиле тебе только и место. Хорошо, хоть солнышка больше не увидишь! А он...
– Бедная!.. – вздохнула Черепаха.
– Брось! Бедная!.. Я на него как закричу: стой! Выберемся! Он и отступил. Ну, признавайся, ты – змея?
– Я же сказала – Большая Черепаха.
– Будет врать! Говори – змея?
– Да Черепаха я, Черепаха!
– Чем докажешь? Молчишь?
– Ты пощупай меня...
– Как же! Пощупай! Тут ты меня и схватишь!.. – неизвестная Черепахе личность развеселилась. – Ладно, слушай... Как, говорит, выберемся? А так, говорю: когда эти спят – пасти разевают. Уснёт – мы и выползем. Вот пришла ночь...
«Бух-бух-бух!» – забухало сверху.
– Вылез куда-то, – заметила неизвестная личность. – Во по брюху молотит!
– Эй! Черепаха! – закричал Крокодил. – Спой что-нибудь! Я тебя как большую песню съел, хе-хе... А ты...
– Слышишь? – сказала Черепаха.
– Ха! Крокодила слушать! Какая же ты песня, если ты – Черепаха?
– Я пою...
– Ладно. Споёшь, – и неизвестная личность продолжила свой рассказ, а Крокодил поплыл дальше.
– Поползли мы... Я – впереди, Питончик – сзади... Только, значит, ночным свежим воздухом донесло, как этот, как его...
– Питон! – подсказала Черепаха.
– Да нет, Крокодил ка-ак чихнёт! Зубы – бац! – вот настолько прошли. И держит. А мы – в горле стоим. Осталось-то по языку перебежать, и всё.
– Ох-х!..
– Затаились. Не дышим. А Питон и шепчет: как откроется, я – первый, я – длинный.
– Что, что откроется? – от волнения у Черепахи осип голос.
– Да пасть! Ну, ты прям!.. Совсем не сечёшь! Открылся. Питоша пошёл. А воздух свежий, хороший, у него возьми и закружись...
– Голова?
– Ну! В Крокодиле-то душно было...
Выполз он до половины и лежит. Тут я...
– Не знаю, кто ты, но ты – молодец! – сказала Черепаха.
– ... по языку проскакала, хвать его – и тащу.
– А Крокодил?
– Глаза вытаращил! Спит.
– Ой!..
– Тяну я удавчика, а сама думаю: и на что я его вытаскиваю, ведь съест! И действительно, вытянула, отползли мы в сторону, а он и говорит: «Спасибо, Мартышка! Хочешь, я тебя съем?» Ну, я убежала...
– Как же ты опять в Крокодиле оказалась?
– Ха! Как? Сижу, солнышко светит. Слышу: кто-то поёт. Я, говорит, на солнышке лежу! И я легла. Только глаза закрыла – рраз! – и в Крокодиле. Я бы этих песенников!..
– Бедная Обезьянка!
– А ты откуда знаешь, что я есть Мартышка? В темноте видишь? Змея!
– Да ты же сама сказала...
– Как же! Жди! Скажу я!
– Не бойся меня! Не бойся! – сказала Черепаха. И тихонько запела:
– Голова болит, болит, рядом львёночек стоит, как ладошкой океана, лапой шевелит...
«И вправду поёт», – подумала Обезьянка.
– Слушай! – сказала она. – А ведь твой голос мне знакомый.