Хозяин гостиницы выгнал королевича, и пришлось ему поселиться в убогой лесной хижине.
И вот однажды, голодный и всеми заброшенный, проснулся королевич на своей жалкой подстилке. Вдруг через щель в стене проник солнечный луч, и в этом луче королевич отчетливо различил очертания козла.
— Круторог-виторог, бодат-бородат, по зову рога готов на подмогу! — воскликнул королевич, и не успел он произнести эти слова, как перед ним очутился козел.
— Накорми меня и дай мне меч и доспехи, чтобы не стыдно было показаться перед принцессой волшебного царства; а потом отнеси меня на верх башни, — сказал королевич.
— Видишь дверцу у тебя в изголовье? Отвори её, там ты найдешь все, что тебе нужно, — сказал ему козел.
Отворил королевич дверцу, а там уже и стол накрыт, а на стене висят роскошные доспехи из чистого серебра и острый меч.
Сел королевич за стол, досыта наелся, надел доспехи и опоясался мечом. Потом он вскочил верхом на козла и покатался по окрестностям, а там и время пришло ехать за принцессой.
Перед заходом солнца появилась на вершине башни принцесса. Глядит на закат, а там какая-то черная точка виднеется. Точка приближалась и вырастала на глазах. Сперва принцесса подумала, что по небу летит большая птица, но скоро она разглядела всадника в сверкающих доспехах верхом на сером козле. Вот уже близко всадник, а козел бежит по воздуху, точно у него под копытами мостовая дорога.
Толпа вокруг озера так и ахнула, ровно стон прошел, а король страны Розовых облаков вышел на балкон и грозил всаднику кулаком. Но королевич подхватил принцессу в свои объятия, перенес через перила, усадил её впереди себя, да и умчался, — только его и видели.
В тот же миг раздался ужасный грохот, и все волшебное царство провалилось на дно океана.
Сначала принцесса залилась горючими слезами, но потом поплакала-поплакала и успокоилась, ведь королевич-то был пригожий добрый рыцарь, и доспехи его ярко блестели от звездного света.
Но вот показался медный замок, и королевичу хочешь не хочешь, а пришлось признаваться, для чего он умыкнул принцессу. Тут она еще пуще расплакалась. Да и как было не плакать — мало того, что осталась бедняжка бесприютной сиротой, одна-одинешенька на всем белом свете, а теперь её, оказывается, везут, чтобы злому троллю отдать!
А уж королевич-то так опечалился, что и слов нет. Да ничего не поделаешь — надо отца от смерти спасать.
Подъехали они к медному замку, а тролль тут как тут, у ворот их встречает, уже и кошку вынес.
— А ну-ка! Подавай сюда мою невесту! — закричал он королевичу.
— Ты сперва кошку отдай, — отвечает ему королевич и уже протянул руку.
Великан как захохочет и хвать его козла за загривок. Держит его, а сам насмехается:
— Ишь чего захотел! Нашел дурака!
— Ах ты, подлый обманщик! — воскликнул королевич, выхватил меч и снес великану башку, так она и покатилась на песок. Кошка перепрыгнула на колени к королевичу, и козел помчался прочь, унося королевича с его добычей.
Скоро показался вдали королевский дворец, и у королевича сердце так и заныло. На башнях развевались черные флаги, и весь город был увешан черными полотнищами.
Подъехал королевич к воротам, соскочил на землю, отвел козла в конюшню, накормил и напоил, потом взял за руку принцессу, подхватил кошку и отправился в королевские покои; входит в горницу, а там король в гробу мертвый лежит.
Королевич кинулся ему на грудь и, обливаясь слезами, стал себя клясть, что не успел отца от смерти спасти.
Но тут кошка о чем-то пошепталась с принцессой, принцесса выдернула у неё из уха три волоска — серебряный, золотой да белый, открыла язву на груди покойника и приложила к ней волоски, а потом капнула на его рану три капельки крови из кошачьего уха.
Король сразу как ни в чем не бывало открыл глаза, будто от сна очнулся, и увидал плачущего сына с незнакомой принцессой.
А позади принцессы стояла пропавшая королева, и была она все так же хороша собой и молода, как в день их разлуки, а у ног её осталась лежать кошачья шкурка.
Вот уж было радости! Подумать только — король выздоровел и королева нашлась! Оказывается, великан, хозяин медного замка, заколдовал королеву и держал её в неволе.
А королевич и принцесса волшебного царства поженились. В день свадьбы жених с невестой пошли на конюшню сказать козлу спасибо за все добро, которое он им сделал, да только козла и след простыл.
А королевич на радостях, что все так счастливо кончилось, перезабыл все слова козлиного имени, да так и не вспомнил.
СЫН МОРСКОГО КОРОЛЯ
Жила-была девушка-сиротка, посватался к ней заезжий парень, и вышла она замуж на чужую сторону. Уехали они с мужем далеко за море и поселились на скалистом островке. У него там была усадьба — избушка земляная, сарай для лодок и причал на берегу.
Стали они жить вдвоем, кроме них, на острове людей не было. Но молодая не тужила, стала обживаться, в своем доме хозяйничать, да все весело, с припевками, день-деньской звенит, точно пташечка, и на житье свое не нарадуется. Да и немудрено — муж ей достался пригожий и ласковый, одна беда, что иной раз уйдет в море рыбу ловить и словно пропал: дни идут, жена ждет, а его все нет; хорошо, что на острове было много всяких птиц, вот она на безлюдье с ними время и коротала.
Но чайки да гагары — птицы перелетные. Кончилось лето, они крылья расправили и потянулись на юг. Стая за стаей улетала, и на острове становилось все скучней и скучней.
Зато не прошло и года, как появился в доме ребеночек, хорошенький мальчик. Подойдет мать, он ей из колыбельки ручонками замашет, хохочет-заливается, а ей — утешение. Дитя — не птица, оно и зимой и летом при матери, с тех пор она и без мужа не скучала, сколько бы он ни скитался в море.
Так прошел еще один год. Однажды сидели они с мужем у причала, вдруг муж ей и говорит:
— Придется мне надолго уехать, не знаю, когда и вернусь. Но ты не печалься, проживете вы без забот до моего возвращения. Все, что надо, море само будет тебе приносить. Только не забывай меня и храни верную память.
Заплакала жена, стала слезно просить, чтобы не покидал её одну с ребеночком.
— А ну как дитя расхворается! Что же я делать-то буду? Рядом — ни души, некого послать за помощью. Как же ты, отец родной, не подумал, что отсюда до большой земли много миль надо плыть!
Ни словом он ей не возразил, на прощание молча обнял жену и сына, вскочил в лодку и уплыл, а жена осталась одна на берегу. Долго смотрела она ему вслед, пока лодка не растаяла в лучах заката. Тогда подхватила она на руки сына, унесла его в избушку и заперлась на засов.
Наутро вышла она к причалу — глядь, а там кованый сундук стоит на берегу, где его волнами прибило. Весь сундук был доверху полон чудесных нарядов для неё и для сына. Вынула женщина все, что там было, разложила и залюбовалась: все наряды были цвета морской воды, голубые, словно морская гладь в безветренный день, и при малейшем движении по ним переливались золотые и пурпурные краски, словно отблески вечернего солнца в волнах.
Каждый день море выбрасывало женщине подарки — то наряды и драгоценные украшения, то дорогую утварь для домашнего убранства. Волны приносили ей всяческую снедь и корзины, полные роскошнейших плодов, а мальчику — игрушек без счета. Так она и жила, пестовала сына, а у самой сердце кровью обливалось и подарки дорогие её не радовали, одна дума была у неё на сердце — как бы скорее муж воротился. Но годы шли, а разлуке все конца не видать.
Но вот однажды поднялась ужасная буря, море разбушевалось. Женщина встала с постели, отворила ставни и выглянула узнать, что за окном делается. А там волны так и бьются о скалы, пена до небес вскидывается. Женщина и подумала: «А что, если он, друг мой сердечный, в самую непогоду домой плывет! К берегу пристать нельзя, лодка разобьется, а помощь подать некому».
Недолго думая, оделась она в одежду из просмоленной парусины, хорошенько подоткнула одеяло вокруг спящего сына, чтобы не разметался во сне, крадучись вышла из дома. А там ветер гудит, толкает, не дает идти; согнувшись в три погибели, она кое-как добрела до причала.
Долго она вглядывалась в кромешную тьму: но нет — не видать ни лодки, ни паруса, только волны бушуют.
Почти у самых ног женщины, возле кромки прибоя барахталась большая птица. Таких птиц обыкновенно зовут глупышами, а в тех краях, где жила женщина, они называются морскими коньками.
Птица никак не могла взлететь, одно крыло её не слушалось, оно было сломано и беспомощно волочилось по земле.
Женщина бережно взяла на руки тяжелую птицу и отнесла её к себе домой. Конёк не вырывался из рук, не шипел и не клевался, женщина перевязала ему раненое крыло, осторожно очистила перья, залепленные мокрым песком, а птица спокойно глядела на неё, изредка моргая круглым черным глазом.
Чтобы конёк согрелся, женщина устроила ему гнездышко в ногах своей постели, потом разделась и легла спать.
И вот снится ей сон, будто бы отворилась дверь и вошел её муж в голубой бархатной мантии, а на голове у него блестит золотая корона.
Он подошел к кровати, где она спала, и погладил по головке сына, потом погладил растрепанного конька, а на неё даже и не взглянул. Потом вдруг скрипнула дверь, и она проснулась. Вскочила она, смотрит — дверь заперта и засов на месте. Она опять легла и только тут догадалась, что видела мужа не наяву, а во сне.
Сломанное крыло у конька быстро срослось. Но вот что странно: конёк, самая пугливая и дикая птица, которая обыкновенно ни за что человека к себе не подпустит, оказался совершенно ручным и вел себя как домашняя курица, он всюду ходил за мальчиком и не отставал от него ни на шаг.
Еще больше удивилась женщина, увидав однажды, что мальчик и птица как будто разговаривают друг с другом, сидя посередине птичьей стаи, которая оглашала воздух громким криком и гоготаньем. Мать была рада за мальчика, что он нашел себе товарищей. Птицы его не обижали, а у неё поубавилось