ак-то раз в поезд, который должен был отправиться из Рима в Болонью, вошёл кот.
Вообще-то коты в поездах не такая уж редкость, правда, чаще всего они сидят в корзинках или каких-нибудь продырявленных — чтобы не задохнулись — коробках.
Бывает, даже бродячие коты встречаются иной раз в поездах, и ничейные, и просто заглянувшие сюда случайно в поисках мышей…
Но этот кот, о котором идёт речь, оказался настоящим путешественником и ехал вполне самостоятельно.
На плече у него висела чёрная сумка, как у адвоката, но при этом он всё же был не адвокатом, а котом.
На носу у него сидели очки, как у близорукого бухгалтера, но он не был бухгалтером и зрение имел отличное.
Одет в очень модное пальто, на голове очень модная шляпа, как у знаменитых артистов, но всё же он был не артистом, а котом.
Он вошёл в купе первого класса и расположился на свободном месте у окна.
В купе уже сидели другие пассажиры — синьора, которая ехала в Ареццо навестить сестру, почтенный господин, направлявшийся в Болонью по делам, и молодой человек, который ехал неизвестно куда.
Появление кота вызвало среди пассажиров некоторое оживление.
Синьора сказала:
— Какой замечательный кот! Кис-кис-кис… Ты едешь совсем один, как взрослый, да?
Почтенный господин проворчал:
— Будем надеяться, что у него нет блох.
— Разве не видите, какой он чистый? — сказала синьора.
— Будем надеяться… Но вообще-то, уважаемая синьора, у меня аллергия на кошек. Будем надеяться, что я не заболею гриппом.
— Но он же не болен гриппом, чего же вы беспокоитесь?
— Меня, уважаемая синьора, заражают даже те, кто сам не болеет.
— Кис-кис-кис… Ты, наверное, занял место для своей хозяйки, да?
— Мяу!
— Какой приятный голос! Интересно, что он сказал?
Тут впервые заговорил молодой человек:
— Он сказал, что у него нет хозяйки, что он совершенно свободный кот и к тому же королевских кровей.
— Как интересно!
— Вернее было бы сказать — бродячий кот, — неодобрительно заметил почтенный господин. — Будем надеяться, что у меня не начнётся коклюш.
— Коклюш? — удивилась синьора. — Но кошки не болеют коклюшем. Это детская болезнь.
— Я, уважаемая синьора, в детстве не болел этой болезнью. А вам следовало бы знать, что для взрослых она гораздо опаснее!
Тут поезд тронулся, и в купе вошёл контролёр.
— Ваши билеты, господа!
Синьора открыла сумочку:
— Ах, этот билет, куда же я его засунула?.. Подождите, наверное, он у меня здесь… Да, да, слава богу!
— Спасибо, синьора. А на кота?
— Но это не мой кот!
— Значит, ваш, синьор?
— Ещё чего не хватало! — рассердился почтенный господин. — Терпеть не могу кошек! У меня от них поднимается давление!
— Знаете, а ведь он и не мой, — сказал молодой человек. — Он путешествует самостоятельно.
— Но билет-то у него должен быть!
— Не будите его! Он так сладко спит… Такой милый, смотрите, какая славная мордочка!
— Какая бы ни была мордочка, а билет его я должен проколоть!
— Кис-кис-кис! — позвала синьора. — Котик, милый котик, ну проснись, посмотри, кто пришёл…
Кот открыл сначала один глаз, затем другой и произнёс:
— Мяу, мяу!
— Ещё недоволен! — проворчал почтенный господин. — Чёрт знает что! Ему, наверное, спальный вагон нужен, не иначе…
— Ничего подобного, — объяснил молодой человек, — он сказал: «Извините, я задремал…»
— Задремал, да?
— Похоже, любит выражаться изысканным слогом…
— Мяу, мяу! — снова произнёс кот.
— А теперь что он сказал? — поинтересовалась синьора.
— Он сказал: «Прошу вас, вот мой билет», — перевёл молодой человек.
— А вы проверьте как следует, — потребовал у контролёра почтенный господин, — а то ведь, знаете, бывают такие бесстыжие пассажиры, которые с билетом второго класса едут в первом классе.
— Билет в порядке, синьор.
— Мяу, мяу, мяу! — громко произнёс кот.
— Он сказал, — объяснил молодой человек, — что должен был бы обидеться на вас за все ваши замечания, но не делает этого из уважения к вашим сединам.
— Сединам? Но у меня же нет волос! Я лыс!
— Мяу, мяу!
— Он говорит, что прекрасно это видит, но будь у вас волосы, были бы седые.
Синьора вздохнула:
— Какой вы молодец, молодой человек, что понимаете кошачий язык! Как это вам удаётся?
— Это нетрудно. Надо только быть очень внимательным.
— Мяу! Мяу!
— Сколько можно болтать! — проворчал почтенный господин. — Ни минуты не может помолчать!
— А что он теперь сказал? Что сказал? — опять заговорила синьора.
— Он сказал: «Какая сегодня хорошая погода! А вчера был такой пасмурный день. Будем надеяться, что завтра будет так же хорошо, как сегодня. Вы далеко едете, синьоры? А я в Венецию, по семейным делам».
Первый конец
казалось, молодой человек, который ехал неизвестно куда, был чревовещателем, фокусником и иллюзионистом.
И все это были его проделки.
Второй конец
казалось, что это был совсем не настоящий кот, а робот — очень дорогая, роскошная игрушка, которая поступит в продажу ещё только к Новому году.
Третий конец
акого кота, конечно, нет и никогда не существовало на свете.
Но как было бы прекрасно, если бы мы когда-нибудь и в самом деле научились разговаривать с животными!
Если не со всеми, то хотя бы с кошками.
КАКИЕ КОНЦЫ СКАЗОК НРАВЯТСЯ МНЕ САМОМУ
Волшебный барабан
ервый конец этой сказки мне не нравится.
Как может весёлый, славный барабанщик стать вдруг ни с того ни с сего грабителем с большой дороги?
Третий конец меня тоже не устраивает.
По-моему, глупо нарушать такое хорошее волшебство из простого любопытства, хотя любопытство, конечно, не порок.
Если бы учёные не были любопытными, а вернее — любознательными, они никогда не сделали бы никаких открытий.
Я за второй конец.
Хитрый Буратино
ервый конец никуда не годится, потому что не может быть, чтобы Хитрый Буратино после такого вранья вдруг неожиданно сделался таким добрым.
И я не знаю, какой же выбрать конец — второй или третий.
Второй — забавнее, а третий — хуже.
Эти бедные привидения
ервый конец невозможен.
Я не верю, чтобы на Земле оказались все эти страшилища.
Второй конец — забавен, но не для бедных лягушек.
Я за третий конец ещё и потому, что он позволяет продолжить сказку.
Собачка, которая не умела лаять
решительно за третий конец.
Очень важно найти хорошего учителя.
Это куда важнее, чем стать звездой конного цирка или каждый день получать миску с едой.
Дом в пустыне
ервый конец — весёлый, но нелепый. Второй был бы хорош, но нереальный, потому что такие люди, как синьор Монетти, не умеют сочувствовать чужой беде.
Предпочитаю третий конец, хотя он и довольно грустный.
Дудочник и автомобили
не нравится третий конец.
Надо объяснять, почему? Не думаю.
Круг по городу
ервый конец — для мечтателей.
Третий — для пессимистов.
Я за второй конец — мне нравится, что Пао́ло пожертвовал своей мечтой, прекрасной, но абстрактной, ради того, чтобы помочь человеку.
Шляпный дождь над Миланом
римитивен первый конец.
Слишком загадочный второй.
Пожалуй, неплох третий, но непонятно, почему пошёл этот шляпный дождь.
А впрочем, так ли уж надо это объяснять?
Ведь эти падающие с неба шляпы — такое весёлое зрелище, что невольно возникает надежда — может, с неба не будут падать другие, более опасные предметы, например бомбы, снаряды…
В чем люди одинаковы
ервый конец — неприятный.
Второй — очень несправедливый: зачем красить бедного индейца белой краской?
А вот третий вполне годится, но я, разумеется, могу и ошибаться.
Профессор Ужасниус
ткровенно говоря, я не знаю, на чём остановиться.
Все три конца кажутся мне занимательными и поучительными.
А вам?
Кто-то плачет
за третий конец, то есть за тот, которого нет.
Это довольно грустно, но не все же сказки кончаются благополучно.
Волшебник Вклю-Чу
ервый конец неудачный: отсталые страны нуждаются не в волшебниках, а в помощи других, более развитых стран.
Во втором конце волшебник думает только о себе, и это плохо.
Мне нравится третий конец, потому что волшебник не боится начать свою жизнь сначала.
Шишка на лбу
ервый — слишком слащавый.
Второй — слишком печальный.
Третий конец, хоть и шутливый, кажется мне самым разумным.
Волшебное колечко
разу же отбрасываю первый конец, не верю, что у этих несчастных разбойников были такие сокровища.
Второй понравится тем, кто любит приключения, и оптимистам.
Третий понравится пессимистам.
Думаю, что и второй и третий позволяют придумать много разных историй и приключений.
Такси к звёздам
не больше всего нравится третий конец, потому что я люблю яйца.
Вообще-то он едва обозначен, так что, если хотите, напишите его сами подробнее.
Как болел Тино
овольно занимателен первый конец.
Немного сумасшедший третий.
Самый хороший, по-моему, второй, потому что верно говорит пословица: у кого много друзей, тот никогда не будет страдать от одиночества.
История с телевизором
чём тут спорить!
Конечно, лучший конец — третий.
А почему — и так всё ясно.
Сто лир в кармане
се три конца, по-моему, никуда не годятся. Дело-то ведь в том, что это не сказка, а просто фантазия человека, который не хочет трудиться.
Но и его, беднягу, можно понять, — он ведь работал всю жизнь и всегда зарабатывал так мало, что не мог наскрести в своём кармане и ста лир.
Большая морковка
ервый конец — чтобы посмеяться.
Второй — чтобы всё перепутать.
Третий — самый короткий, но содержит мораль.
Я знаю, что теперь уже не пишут истории с моралью.
Но один-то раз можно…
Кот — путешественник
десь я за конец, которого ещё нет. Я всегда за будущее!