ил да был однажды волшебник-дудочник.
Впрочем, это старая сказка, её все знают. Про то, как город заполонили мыши, и один мальчик с помощью волшебной дудочки вывел их всех к реке, и они утонули в ней.
А мэр города не захотел поблагодарить дудочника, и тогда он увёл из города всех ребят…
Моя сказка тоже про дудочника.
И может быть, даже про того же самого.
А может, и нет.
На этот раз город заполонили… автомобили.
Они запрудили все улицы, все тротуары и площади, забили все подворотни.
Повсюду, куда ни глянь, стояли все, какие только существуют на свете, автомобили — легковые, грузовые, маленькие, похожие на коробочки, и длинные, как пароходы, автобусы, грузовики, самосвалы, целые автопоезда, фургоны и фургончики… (А вы какие ещё знаете?)
Многие из этих машин двигались с трудом, толкаясь бамперами и крыльями.
Но, пожалуй, ещё больше было таких машин, которые уже не могли двигаться, потому что им просто некуда было двинуться — места не было!
И они стояли, а люди ходили пешком.
Но и это оказалось не так-то просто.
Ведь машины занимали всё свободное пространство.
И людям приходилось протискиваться между машинами, перелезать через них и даже проползать под ними.
С утра и до вечера там и тут только и раздавалось:
— Ах! — Это какой-то пешеход ударился о капот.
— Ох! — Это прохожие столкнулись лбами, проползая под грузовиком.
Люди, понятное дело, просто из себя выходили от возмущения.
— Пора кончать с этим безобразием!
— Надо что-то предпринимать!
— Почему мэр не думает об этом?
Мэр слушал эти разговоры и ворчал:
— Думать-то я думал. Днём и ночью думал. И даже весь выходной думал. Да вот беда, ничего не могу придумать! Прямо не знаю, что и делать, что сказать и вообще за что хвататься! А ведь моя голова не глупее других.
Однажды пришёл к мэру маленький мальчик — в курточке из овчины, в деревянных башмаках, а на голове колпак, украшенный голубой лентой, — ни дать ни взять деревенский волынщик.
Только без волынки почему-то.
Мальчик попросил пропустить его к мэру, но охранник очень строго заявил:
— Оставь мэра в покое! Ему не до твоей волынки сейчас.
— Да у меня и нет её!
— Тем хуже. Нет, так зачем ты ему нужен?!
— Скажите ему, что я знаю, как освободить город от автомобилей.
— Что, что? Послушай, уходи-ка ты лучше отсюда подобру-поздорову, не то за такие шуточки можно и по шее схлопотать!
— Но вы всё-таки доложите обо мне мэру! Уверяю вас, не пожалеете…
Он так настаивал, что охранник в конце концов смилостивился и пропустил его.
— Добрый день, синьор мэр!
— Для кого добрый, а для кого и нет! Для меня он станет действительно добрым, только когда…
— …город будет освобождён от автомобилей! И я знаю, как это сделать.
— Ты? И кто же это тебя научил? Уж не коза ли какая рогатая?
— Кто научил, не важно. Давайте попробую. Вы ведь ничего не потеряете. А если пообещаете мне кое-что, то уже завтра у вас не будет никаких забот с автомобилями.
— Интересно, что же я должен пообещать тебе?
— Что, начиная с завтрашнего дня, на главной площади всегда смогут играть дети, и там поставят для них карусели, качели, катальные горки и другие аттракционы.
— На главной площади?
— На главной площади.
— И больше ничего не хочешь?
— Ничего.
— Тогда по рукам! Обещаю. Когда начнёшь?
— Сейчас же, синьор мэр…
— Ну, давай! Не теряй ни минуты!
Мальчик не потерял и секунды.
Он достал из кармана маленькую дудочку, вырезанную из ветки жасмина, тут же, в кабинете мэра, заиграл весёлую песенку, затем вышел на улицу и, продолжая играть, направился к реке.
И тогда…
— Смотрите! Что случилось с этой машиной? Она сама завелась!
— И эта тоже!
— Ой, а это же моя машина! Кто-то хочет украсть её! Держите вора! Держите вора!
— Да нет тут никакого вора, разве не видите? Машины сами заводятся!..
— Набирают скорость!..
— Уезжают!
— Куда же они так спешат?
— Моя машина! Стой, стой! Вернись ко мне!
Все машины в городе вдруг устремились в одном направлении, создавая невероятный, неслыханный грохот рёвом своих моторов, гудками, сиренами…
И двигались сами — без водителей!
Но в этом чудовищном шуме, что стоял над городом, можно было различить, если прислушаться, звонкую и радостную мелодию песенки, которую играл на дудочке мальчик…
Первый конец
ашины мчались к реке. А дудочник стоял у моста и всё играл и играл…
Когда на мост въехала первая машина — по чистой случайности это оказался автомобиль мэра, — мальчик слегка изменил мелодию и взял высокую ноту.
И, словно по сигналу, мост рухнул.
Машина свалилась в реку, и течение сразу же унесло её.
Точно так же полетела в воду вторая машина, затем третья — все машины одна за другой, а то и сразу несколько, летели вниз, взревев напоследок мотором, издав прощальный гудок, и течение быстро уносило их прочь.
А на улицы, освободившиеся от машин, уже высыпали ребята. Радостные, довольные, они принялись бегать и играть в мяч.
Девочки прогуливали своих кукол в игрушечных колясках, мальчики катались на велосипедах…
Но взрослые пришли в ужас.
Они хватались за голову, звонили пожарным, в полицию и требовали навести порядок.
— Почему никто не остановит этого сумасшедшего?
— Да схватите же его, чёрт возьми!
— Пусть замолчит этот проклятый дудочник!
— Надо его самого сбросить в реку вместе с этой дудкой!
— Мэр тоже с ума сошёл! Уничтожить все наши прекрасные автомобили!..
— Они так дорого стоят!
— А сливочное масло тоже недёшево!
— Долой мэра! В отставку его!
— Долой дудочника!
— Верните мне мою машину!
Самые решительные бросились к дудочнику, чтобы схватить его, но не смогли и притронуться к нему.
Между мальчиком и толпой словно выросла какая-то невидимая стена, оградившая его.
И люди напрасно колотили в неё кулаками и ногами.
Дудочник подождал, пока не исчезла в воде последняя машина, а потом и сам прыгнул в реку, переплыл на другой берег, издали поклонился всем и скрылся в лесу.
Второй конец
ашины устремились к реке и одна за другой, издав прощальный гудок, ушли на дно.
Последней исчезла в реке машина мэра.
К этому времени главную площадь уже заполнила радостная детвора.
Звонкие, весёлые голоса ребят заглушали жалобы горожан, которые чуть не плакали, видя, как тонут их машины.
Наконец дудочник перестал играть, поднял глаза и увидел, что навстречу ему движется грозная толпа во главе с мэром.
— Ну как, вы довольны, синьор мэр? — спросил он.
— Я покажу тебе сейчас, как я доволен! И ты думаешь, это — удачная затея? Разве не знаешь, сколько труда и денег вложено в каждую машину? Нашёл, называется, способ освободить город!..
— Но я… Но вы…
— Да ты негодяй, вот ты кто! И если не хочешь провести остаток своих дней в тюрьме, возьми сейчас же свою дудку и выведи все машины обратно из реки! И чтоб все до одной вернулись, от первой до последней!
— Браво! Прекрасно! Да здравствует синьор мэр!
И мальчик сделал так, как его попросили.
Повинуясь волшебным звукам его дудочки, машины вернулись на берег, снова двинулись по дорогам и площадям, снова заняли свои прежние места, прогнав ребят с мячами и велосипедами.
Словом, всё стало как прежде.
А дудочник тихо ушёл куда-то.
Ушёл очень грустный.
И никто никогда больше ничего не слышал о нём.
Третий конец
машины, повинуясь приказу дудочки, поехали…
И приехали к реке, словно мыши в сказке про дудочника Гаммелина?
Да нет! Вовсе нет! Машины поехали, поехали…
И очень скоро в городе не осталось ни одной, даже самой маленькой машины.
Опустела главная площадь, опустели улицы, освободились аллеи и тротуары.
Куда же подевались машины?
Ну-ка, прислушайтесь, и вы поймёте, в чём дело.
Теперь они мчатся под землёй!
С помощью волшебной дудочки этот забавный мальчик проложил под улицами и площадями города подземные дороги.
Вот по ним-то и побежали машины.
Останавливались, забирали своих владельцев и мчались дальше.
Теперь места хватало всем.
Под землёй — машинам.
На земле — людям, которым хотелось беззаботно ходить по городу и спокойно, не шарахаясь то и дело в сторону, разговаривать о том о сём — о политике, о футболе, о Луне…
Места хватало теперь и ребятам, которым хотелось бегать и прыгать, и женщинам, спешившим в магазины.
— Как же я был глуп! — в восторге закричал мэр. — Как же я был глуп, что сам не додумался до этого раньше!
А дудочнику поставили памятник.
Даже два памятника.
Один — на главной площади, другой — тоже на главной площади, только под землёй.
И он стоит там среди машин, которые непрерывным потоком несутся по подземным магистралям.
КРУГ ПО ГОРОДУ
ао́ло все знали как живого, бойкого мальчика.
Он ни минуты не оставался без какого-нибудь интересного или полезного дела и никогда не скучал, потому что всегда придумывал себе игру, работу, занятие.
А кроме того, он отличался ещё и большим упрямством — однажды решив что-то, не отступал, не бросал дела, пока не доводил его до конца.
Как-то раз во время каникул Пао́ло расстелил на столе большую карту города и стал внимательно рассматривать сложное переплетение улиц, особенно запутанное в центре и попроще на окраинах.
Рядом оказался компас.
Пабло положил его на карту и обвёл карандашом.
Зачем он сделал это, и сам не знал.
А когда отодвинул компас и увидел, какой ровный получился круг, то подумал, что было бы очень интересно…
Что и говорить, довольно странная идея.
Но всё же почему бы не попробовать?
И он решил пройти по городу точно по той окружности, какая получилась на карте благодаря компасу.
Вообще-то улицы редко бывают прямые, как стрела.
Чаще всего они куда-нибудь поворачивают, то направо, то налево, всё время меняя направление.
Даже кольцевые бульвары — круги весьма условные.
Их ведь никто не рисует с помощью компаса.
А Пао́ло задумал пройти по городу в точном соответствии с тем кругом, какой получился на карте, ни на шаг не отступая от тонкой линии окружности — чёткой и ясной, как прекрасная мысль.
По чистой случайности окружность проходила по той самой улице, где жил Пао́ло.
Мальчик положил карту в один карман, в другой сунул булку — на случай если в дороге захочется есть — и, недолго думая, отправился в путь.
Выйдя из дома, он решил пойти налево.
Некоторое время круг вёл его прямо по улице, а затем вдруг пересёк её прямо по проезжей части, там, где нет «пешеходной зебры».
Но Пао́ло не отступил от своего намерения.
Он тоже вслед за кругом перешёл улицу и остановился у ворот.
Улица шла себе прямо, а линия окружности вела в эти ворота.
И дальше, похоже, к той группе домов, что виднелась вдали, и затем к маленькой площади, что левее.
Пао́ло ещё раз посмотрел на карту, прошёл в ворота и оказался во дворе.
Двор пересечь недолго.
А что дальше?
Там — подъезд.
В нём — лестница.
Подняться?
Ну, окажется он на последнем этаже, допустим, выберется на крышу…
Но перепрыгнуть на крышу соседнего дома не сможет.
Это карандаш легко перескакивает с дома на дом, а пешком и без крыльев…
К счастью, на лестничной площадке оказалось окно. Высоковато, правда, и узкое очень.
Пао́ло опять посмотрел на карту — сомнений нет: чтобы двигаться точно по кругу, нужно пройти именно тут.
Остаётся только одно — пролезть в это окно.
Когда он уже ухватился за раму, чтобы подтянуться, кто-то окликнул его.
Пао́ло так и замер на стене, словно напуганный паучок.
— Эй, мальчик, куда лезешь? Что это тебе взбрело в голову? А ну-ка, слезай оттуда! — приказал ему человек, спускавшийся по лестнице.
— Это вы мне?
— А кому же ещё? Ну-ка, признавайся, не воришка ли ты? Да нет, совсем не похож на вора! Тогда в чём дело? Или, может, занимаешься гимнастикой?
— По правде говоря, синьор… Я только хотел перебраться в тот двор…
— Но для этого надо выйти из подъезда и обогнуть дом…
— Нет-нет, не могу…
— Понимаю. Наверное, натворил что-нибудь и боишься, что влетит?
— Нет, уверяю вас, я ничего не натворил…
Пао́ло внимательно посмотрел на человека, который задержал его.
Похоже — добрый.
В руке, правда, палка, но не угрожает ею, а только опирается на неё.
К тому же улыбается.
И Пао́ло решил открыть ему свой план.
— Круг по городу, — повторил синьор, — следуя кругу по карте? Именно это ты хочешь сделать?
— Да, синьор.
— Сын мой, но это невозможно! А что станешь делать, если окажешься перед стеной, в которой нет окон?
— Перелезу!
— А если стена будет слишком высокая и не сможешь?
— Сделаю отверстие и пролезу!
— А что станешь делать, когда окажешься у реки? Смотри, круг на твоей карте проходит через реку в самом широком месте, и тут нет моста.
— Но я умею плавать!
— Понимаю, понимаю. Ты не из тех, кто легко сдаётся, не так ли?
— Ну да!
— У тебя в голове чёткий план, как круг на карте, и… Ну что тебе сказать? Попробуй!
— Тогда позволите пролезть в это окно?
— Конечно! И даже помогу тебе. Давай подставлю руки. Ну, ставь сюда ногу, лезь… Осторожно, не упади!..
— Спасибо, синьор! До свидания!
И Пао́ло двинулся дальше.
Он шёл точно по кругу, ни на шаг не отступая от окружности, которую нарисовал на карте с помощью компаса.
И вот он оказался на площади возле конной статуи. Бронзовый конь застыл на мраморном пьедестале в своём вечном движении.
Герой, имени которого Пао́ло не знал, одной рукой крепко держал поводья, а другой указывал куда-то вдаль.
Похоже, как раз туда, куда вела Пао́ло линия его круга.
Что делать?
Пролезть под конём?
Забраться на плечи героя?
Или попросту обойти памятник?..
Первый конец
ао́ло обдумывал, что делать, как вдруг ему показалось, будто человек, сидящий на коне, кивнул ему.
И даже совсем незаметно — но подмигнул.
— Мне уже начинают мерещиться разные чудеса, — испугался Пао́ло.
Но бронзовый герой настаивал.
Теперь он даже опустил руку, которой прежде указывал цель, и жестом пригласил мальчика.
— Ну, — заговорил он вдруг, — залезай! На этом коне хватит места для двоих.
— Но я… Видите ли…
— Ну! Хватит испытывать моё терпение! Думаешь, не сумею проехать по ровному кругу без помощи циркуля? Садись! Я сам повезу тебя в твоё геометрическое путешествие. Ты этого заслуживаешь, потому что не останавливаешься перед трудностями.
— Спасибо! Большое спасибо! Только…
— Уф, как много лишних слов! А ты к тому же ещё гордец. Не любишь, когда тебе помогают?
— Не в этом дело…
— Ну, тогда, выходит, только в том, что любишь болтать попусту! Забирайся, и поехали! Ты нравишься мне, потому что умеешь придумывать интересные дела и не боишься трудностей. Быстрее! Лошадь уже просыпается. Не знаю уж, по какому волшебству, но ты оказался здесь как раз в тот единственный день в году, когда нам позволено сойти с пьедестала и скакать, как в былые времена. Ну, так решишься наконец или нет?
И Пао́ло решился.
Ухватился за руку героя…
И вот он уже в седле!
И летит…
И под ногами у него весь город!
А на нём светится золотая окружность — прекрасная сверкающая дорога, ровная и точная, как и та, которую он нарисовал на карте с помощью компаса.
Второй конец
азмышляя у памятника, как же быть, Пао́ло вдруг почувствовал, что кто-то взял его за руку тёплой ладошкой.
— Хочу домой! — услышал он детский голосок.
Это оказался малыш, лет трёх.
В глазах у него стояли слёзы, и он доверчиво смотрел на Пао́ло.
— Где ты живёшь?
Мальчик показал куда-то в сторону.
— Хочу к маме!
— А где она?
— Там!
Это «там!» он тоже показал весьма неопределённо.
Ясно было только одно — ребёнок потерялся, не знает дороги домой и потому ухватился за руку Пао́ло и не отпускает её.
— Отведи меня к маме!
Пабло хотел сказать, что не может, что у него есть дела поважнее, но мальчик смотрел на него с такой надеждой…
Ладно, круг подождёт…
В другой раз…
— Идём! — сказал Пао́ло. — Идём искать твою маму!
Третий конец
азмышляя, как же быть, Пао́ло оглядел площадь, на которой стоял памятник.
Линия окружности пересекала её и вела прямо к старинному собору с высоким куполом.
Линии не требуются двери.
А как быть ему?
Как он пройдёт через эту толстую, словно у старинной крепости, стену?
Чтобы не отклониться от окружности, нужно забраться на купол.
Легко сказать!
Без верёвки и гвоздей этого не сделает и самый опытный альпинист, самый смелый скалолаз.
Нет, тут ничего не выйдет.
Придётся отступить.
Мечта неосуществима.
Дороги жизни никогда не бывают такими ровными, чёткими и безупречными, как геометрические фигуры.
Пабло ещё раз взглянул на героя.
Недвижный и суровый, он продолжал указывать с высоты своего пьедестала на какую-то далёкую и недостижимую цель.
Медленно и печально побрёл Пао́ло домой, невольно следуя причудливым и необъяснимым поворотам привычной дороги.