В третий раз я рассказал о том, что со мной приключилось, мышка перевела мой рассказ рыбкам, рыбки долго совещались, а затем не красная, а желтая рыбка всплыла к поверхности и принялась ритмично открывать рот:
— Бу-бу-бу-бу-бу-бу-бу-бу…
Так продолжалось около четверти часа. Мышка, в свою очередь, повернувшись к нам, передала всю эту речь, что заняло еще добрых десять минут.
— Неужели им удалось что-нибудь придумать? — спросил я Башира.
— Слушай внимательно, — ответил он, — и не пропусти ни слова, все не так просто! Вечером, вернувшись домой, попроси колдунью, пусть она тебе даст волосатую лягушку. Своей просьбой ты поставишь ее в тупик, потому что волосатая лягушка — это она и есть, колдунья. Колдунья — это волосатая лягушка, принявшая человеческий облик!.. Тогда одно из двух: либо она не сможет исполнить твое желание и навсегда исчезнет, либо все-таки ей придется эту лягушку тебе показать, для чего она будет вынуждена в нее превратиться. В таком случае хватай ее и крепко-накрепко вяжи толстой бечевкой, чтобы она уже не смогла вновь из маленькой лягушки перевоплотиться в большую колдунью. Затем ты должен побрить ее — и она станет обычной и совершенно безвредной лягушкой!
Ко мне вернулась надежда. Я спросил Башира:
— Можно в вашей лавке купить бечевку?
Башир продал мне моток толстой веревки, и, поблагодарив его, я отправился домой. Едва пришел вечер, как колдунья была тут как тут:
— Ну что, голубчик, не пора ли нам рассчитаться? Жду твое последнее желание!
Я убедился в том, что моток никуда не делся из моего кармана, и ответил:
— Дай мне волосатую лягушку!
— Что-что? Волосатую лягушку? Это не ты придумал! Проси что-нибудь другое!
Я стоял на своем:
— Почему другое? Не хочу ничего другого, хочу волосатую лягушку!
— Ты не имеешь права загадывать такое желание!
— Неужели ты не можешь мне дать волосатую лягушку?
— Могу, но это нечестно!
— Значит, не хочешь?
— Не хочу!
— Тогда убирайся! А я останусь здесь.
— Ах так! — вскричала колдунья. — Что ж! Пожалуйста! Если ты настаиваешь, вот тебе волосатая лягушка!
В тот же миг она стала съеживаться, уменьшаться, скрючиваться, опадать, буквально разваливаться на кусочки и таять прямо на глазах, так что и пяти минут не прошло, как передо мной оказалась большая зеленая лягушка с густыми волосами на голове.
Лягушка прыгала по полу и квакала, будто на нее напала икота:
— Ква! Ква! Ква! Ква!
Я тут же бросился на нее, прижал ее к паркету, вытащил из кармана бечевку и — раз! — накинул ее на лягушку; и — два! — перетянул ее крепко-накрепко; и — три! — завязал бечевку узлом… Лягушка извивалась, она чуть не задохнулась, она пыталась снова раздуться до человеческих размеров — но бечевка держала ее мертвой хваткой! И, с яростью глядя на меня, лягушка просто заходилась в икоте:
— Ква! Ква! Ква! Ква!
Не теряя времени, я отнес ее в ванную комнату, намылил и побрил; затем я ее развязал и, налив в ванну немного воды, пустил мою лягушку поплавать в ней до утра.
На следующий день я посадил пленницу в стеклянную банку с делениями и отнес этот живой барометр Баширу. Мальчик поблагодарил меня и поставил банку на полку, по соседству со своими рыбками.
С этих пор обе рыбки и лягушка стали без умолку переговариваться. Лягушка начинала: «Ква! Ква!» — а рыбки отвечали: «Бу-бу-бу!» И так с утра до ночи! Однажды я сказал Баширу:
— Может, ты позовешь свою мышку — хотелось бы знать, о чем они там болтают!
— Пожалуйста, — ответил Башир и принялся напевать:
Маленькая мышка,
Где ты? Появись!..
Когда мышка явилась, Башир попросил ее послушать собеседниц и перевести нам их разговор. Однако мышка категорически отказалась это сделать.
— Почему? — спросил я.
— Потому что это сплошные ругательства, — ответил Башир.
Вот такая история про колдунью. Теперь, если вы захотите прийти ко мне в гости, в тот самый маленький домик, что я купил по совету нотариуса, — будь то днем или ночью, можете распевать во все горло:
Эй, колдунья, две ноги,
Ну-ка, зад побереги!
Даю вам честное слово: с вами ничего не случится!
Принц Блюб и морская сирена
Жил однажды старый король, правитель чудесного тропического острова, расположенного в самом центре океана.
А у короля был юный наследник, его звали Анри-Мари-Франсуа-Ги-Пьер-Антуан. В детстве это имя казалось принцу очень длинным, поэтому, когда его спрашивали: «Как тебя зовут?», — обычно он отвечал:
— Блюб.
Так это имя за ним и осталось.
Известно, что в тропиках всегда жара. Всякому ясно, как смертельно скучно умываться в ванной комнате, — поэтому принц Блюб каждое утро спешил на берег, чтобы искупаться. Там, на берегу, в пяти минутах ходьбы от дворца, у него был маленький пляж, окруженный скалами. И на этом пляже он встречал морскую сирену, с которой играл еще в ту пору, когда был совсем малышом.
Вы, конечно, хорошо знаете, кто такая сирена. Это морское существо — наполовину женщина, наполовину рыба: женское тело у нее до пояса, а все остальное — рыбий хвост.
Сирена сажала принца Блюба на спину, и, круг за кругом, они плавали вокруг острова. Или заплывали далеко в открытое море. Или собирали на отмелях ракушки, маленьких рыбок, крабов и коралловые ветви. Когда им надоедало плавать, они растягивались на прибрежных скалах, и сирена рассказывала принцу о подводных чудесах, пока он обсыхал под горячим солнцем.
В один из таких дней принц сказал сирене:
— Когда я вырасту, я на тебе женюсь.
Сирена улыбнулась:
— Когда ты вырастешь, ты женишься на прекрасной принцессе — у нее, как у всех людей, будут две ноги и не будет гадкого рыбьего хвоста, и ты станешь править на острове, как нынче правит твой отец.
— Нет, — ответил принц, — я не женюсь ни на ком, кроме тебя.
— Нельзя быть уверенным в том, чего не знаешь, — возразила сирена. — Вот исполнится тебе пятнадцать лет, тогда и поговорим.
Принц Блюб не стал спорить. Пролетели годы, он превратился в красивого юношу и однажды утром спросил сирену:
— Знаешь, какой сегодня день?
— Какой?
— Мне исполнилось пятнадцать лет.
— Ну и что?
— Как — что? Я тебя люблю по-прежнему и хочу на тебе жениться!
На этот раз сирена не улыбнулась.
— Послушай, Блюб, — сказала она задумчиво, — я уверена, что твое чувство искренне, но ты сам не знаешь, о чем говоришь. Ты же видишь: у меня нет ног, и я не могу жить на земле, как обычная женщина. Если ты возьмешь меня в жены, тебе придется последовать за мной к моему отцу, в Подводное царство. Тебе придется стать водяным духом и сменить ноги на рыбий хвост.
— Вот и чудесно! — ответил Блюб.
— Нет, не чудесно! — возразила сирена. — Знай, ты не первый, кто захотел жениться на такой, как я. Но подобные браки всегда приносят несчастье! Обычно люди женятся на нас ради интереса, женятся, чтобы никогда не умереть, ведь водяные духи бессмертны…
— Мне это безразлично, — прервал ее принц.
— Знаю, знаю, но дай мне закончить. Женившись на сиренах, люди вскоре начинают тосковать по жизни смертного человека, по своим ногам, по земле своего детства. Они хотели бы снова прыгать, бегать, они мечтают о цветах, бабочках, животных, о своих прежних друзьях, которых они покинули… Они мечтают умереть, но знают, что никогда не умрут…
— Я люблю тебя, — сказал принц, — и уверен, что ни о чем не пожалею.
Сирена покачала головой:
— Этого ты не можешь знать. Вот исполнится тебе двадцать лет, тогда и поговорим.
Однако принц не хотел больше ждать. В тот же день за обедом он сказал отцу:
— Я хочу жениться на сирене.
— Не говори глупостей, — отмахнулся отец, — ты прекрасно знаешь, что сирен не существует.
— Извини, отец, но я знаком с одной сиреной. Каждое утро я вместе с ней купаюсь.
Король ничего не ответил, но, выпив послеобеденную чашку кофе, отправился к придворному священнику.
— Скажите мне, отец, — спросил король, — верно ли, что существуют морские сирены?
— Увы, это так, — ответил священник. — Они порождение дьявола.
— Что это значит?
— Посудите сами: сирены не что иное, как водяные духи. Водяные духи бессмертны, значит, никогда не умирают. Раз они не умирают, они не попадают на небо. Раз они не попадают на небо, они не могут узреть нашего Творца. Тогда они должны пребывать в вечной печали… Но куда там! Напротив, они веселы, как птицы! Кто ж они тогда, как не порождение дьявола? Это нечисть! Одно их существование есть оскорбление Бога. Вы понимаете?
— Понимаю, понимаю, — пробормотал король.
Он разыскал принца и сказал ему:
— Так ты говоришь, что любишь сирену?
— Да, отец.
— И хочешь на ней жениться?
— Да, отец.
— А знаешь ли ты, что сирены — это порождение дьявола?
— Неправда! — вскричал возмущенный Блюб. — Тебя обманули. Моя сирена прекрасна и благородна!
— Понимаю, понимаю, — смущенно пробормотал король.
Он вернулся к священнику:
— Видите ли, отец… Я не решился вам сказать… Дело в том, что мой сын страстно влюблен в сирену…
— Это страшная беда! — воскликнул священник. — Прежде всего, если принц женится на ней, он никогда не попадет на небо. Он станет водяным духом, и вместо ног у него отрастет рыбий хвост. Наконец, он будет вынужден всегда жить в океане и не сможет вам наследовать…
— Это и вправду беда! — всплеснул руками король. — Что же нам делать?
— Скажите ему, что сирены это нечисть…
— Уже сказал, но он и слушать меня не хочет.
— Тогда нужно их разлучить. Любой ценой!
— Пожалуй, — согласился король, — это здравая мысль. Нужно подумать.
И он снова пошел к принцу:
— Так ты говоришь, что очень любишь сирену?
— Да, отец.