ПЕРВОЕОТСТУПЛЕНИЕ
Конечно, некоторые капризные читатели теперь могут сморщить носик, вытянуть губы в трубочку и презрительно прогудеть:
— Ерунда какая-то! Придуманы тут всякие глупости! Ведьничего такого на свете не было, нет и никогда не будет. Разве может ведьма жить в «Изумруде»? Разве бывает в учительской сломанный телевизор? Кто его сломал? Эвелина Сидоровна вместе с Марией Сулеймановной? А, может быть, сам директор Иван Иванович перед отъездом в Москву?.. Ерунда какая-то!.. И потом — где видано, чтобы в школьном Актовом зале стояло разбитое пианино? Здесь ведь школа, а не пиратский корабль… Нет, нет, нет! Такого не было и никогда не будет. И как может старенькая ведьма жить в «Элегии»? Кто ей приносит пенсию, кто ей ходит за лекарствами в аптеку?.. Если автор и дальше будет такое выдумывать — мы эту сказку читать не будем!
И, сказав это, некоторые капризные читатели с сожалением посмотрят на автора: «Что же это ты, дедушка? Седой, а простых вещей не понимаешь?».
Что тут сказать?
«Тирлим-пом-пом,
Тирлим-пом-пом!
Компот приехал…»
Нет, компот ту ни к чему.
Конечно, автор виноват, что в его седую голову лезет всякая ерунда. И вполне может быть, что он тут что-то выдумал насчёт телевизора «Изумруд» и насчёт пианино «Элегия». Но за ведьму, дорогие мои читатели, я ручаюсь: вот тут самая чистая правда! С ведьмой Кикиморой я лично встречался и даже говорил ей: «Эх, ты, старушка! Всё шутки шутишь?..» А она отвечала мне по знакомству: «Эх, ты, старый, выдумщик! Всё сказки сочиняешь?..»
Вы, может быть, думаете, что и Кати Карамелъкиной нет в нашем городе?.. Как? Вы не знаете Карамелькину?.. Не может быть! Неужели я до сих пор ничего о ней не рассказал?
Ну, это дело поправимое: в следующей главе милая Катя непременно должна появиться…
Смотрите-ка, вот и она!
Глава четвёртаяВОТ ОНА— КАТЯ!
Ученица второго «в» была не слишком приятной особой.
Во-первых, училась она кое-как. Пятёрок в её табеле было не слишком много: всё больше попадались троечки, а иногда и двоечка мелькала.
Во-вторых, она была слишком самоуверенная…
В-третьих, ей ничего не стоило что-нибудь сочинить, выдумать или, попросту говоря, соврать. Нельзя сказать, что она была настоящая врунья. Но можно сказать, что в будущем, когда она вырастет и станет взрослой, то из неё получится недурная сочинительница: и, может быть, когда-нибудь вы купите книжку под названием «Сказки Кати Карамелькиной»!..
А в-четвёртых, она была порядочная трусиха. И особенно боялась Ваську Пробкина и его пятнистого дога по имени Арлекин.
А в-пятых, Катя Карамелькина была ужасно любопытна. Её интересовало решительно всё! У кого какой бант на голове? Какие котлеты вчера готовили в соседней школе? Сколько молочных зубов осталось у соседки по парте?
Вы понимаете, что все эти вопросы очень серьёзные. Без них просто невозможно жить. И поэтому Катя с утра до вечера поворачивала во все стороны свой курносый носик: кругленькие её глазки беспрестанно шмыгали вправо и влево, а ушки как будто двигались то вперёд, то назад.
Случилось так, что утром — после той ночи, когда Кикимора переехала на новую квартиру, — Катя Карамелькина нашла неподалёку от учительской раздевалки небольшой ключ. Обыкновенный железный ключ.
Конечно, правильнее всего было бы отдать этот ключ школьной уборщице, или отнести его в учебную часть, или отдать своей учительнице. Но всё это Кате казалось слишком простым — пойти и отдать! Ведь это же не простой предмет — не платок, не кошелёк, а ключ! С какой стати его отдавать? Прежде всего, нужно выяснить, от какой именно двери этот ключ? Что находится за дверью?..
Ах, Кате невероятно повезло! Она вспомнила, что видела этот ключ в руках учительницы музыки и что этим ключом открывают не какую-нибудь скучную кладовку, а главный школьный Актовый зал. Это так любопытно! Это так интересно! Самой, без посторонних, без взрослых потихоньку войти в огромный зал, погулять по сцене и всё там рассмотреть, как следует!
«Пропущу-ка я урок, — подумала Катя. — Один урок! Что такого?»
— У меня болит голова, — соврала Катя. — Можно, Серафима Матвеевна, я схожу к доктору?
— Конечно, Карамелькина, конечно! — разрешила учительница. — И если у тебя температура — немедленно иди домой.
Прозвенел звонок. Все разошлись по классам. Тишина в школьных коридорах.
А Карамелькина спешит не в кабинет врача, а к дверям Актового зала…
Бесшумный поворот ключа, и ученица второго «в» класса нашей школы осторожно входит в зал. Внимание!
Вот именно сейчас начнутся все приключения. Внимание! Смотрите! Катя смело идёт на сцену. Занавес открыт. Катя подходит к разбитому пианино «Элегия».
Осторожно, Катя! Не шуми! Не поднимай крышку!
Но Кате любопытно: можно ли на этом инструменте сыграть знаменитую песенку про Антошку и картошку?.. Она нажимает сломанную клавишу… Раздаётся отвратительный дребезжащий звук, с которого не может начаться ни одна хорошая песенка.
И сразу же за этим ужасным звуком Катя услышала тоненький скрипучий голосочек — как будто кто-то зевнул и сладко потянулся со сна:
— О-хо-хо-хо-хо-хохонюшки!..
Катины глазки заработали во все стороны, а ушки насторожились, как у кошки:
— Там кто? — шёпотом спросила Катя, от любопытства разинув рот.
— А твоё какое дело? — ответили ей.
— Я просто так… интересуюсь…
— А ты кто? — спросил голосочек.
— Я?.. Никто… Я девочка… Карамелькина Екатерина. Второй «в»…
— А-а! Как же! Знаю, знаю: у тебя двоечка по русскому.
— Откуда вы знаете? — Катя ещё шире разинула рот.
— Я, голубка, всех двоечников учитываю. Тебя и Ваську Пробкина из пятого «б». Знаю, знаю…
— Разве у Пробкина тоже двойка?
— А как же! Ему родители собаку подарили — дога по имени Арлекин. Он теперь вместо того, чтобы уроки готовить — все вечера со своим догом по улице бегает. Вот и двоечка!.. Я всё учитываю.
— А зачем учитываете?
— Как — зачем? Двоечники — наша компания.
— Какая ваша компания?
— Обыкновенная — нечистая сила, вот какая!
— Нечистая? — у Кати перехватило дыхание. — Как интерес но! Мне мама читала сказку про нечистую силу — про Бабу Ягу, про Кащея Бессмертного. Там страшно.
— Хе-хе! А чего бояться-то? Свои ребята: Баба Яга, Кащей, черти, лешие, ведьмы, двоечники — ничего особенного. Жить можно. Не трусь!
— Вы, наверное, ведьма? — вежливо поинтересовалась Катя.
— Верно. Молодец, Катька! В русском языке путаешься, а в нечистой силе хорошо разбираешься. Сразу видать — наша девчонка!
— А как вас звать?
— По-разному кличут: кто мадам Кикиморой, кто ласково — Кикочка.
— Можно, я вас буду Кикочкой звать?
— Зови, зови, мне не жалко.
— А можно на вас посмотреть, Кикочка?
— Не испугаешься? Я ведь, говорят, страшненькая.
— Всё равно… Так интересно! Я нечистую силу ещё ни разу не видела.
— Ну, если такая храбрая — открой верхнюю крышку и помоги мне выбраться. Засиделась я тут, в «Элегии»…
Катя боязливо сунула руку под крышку, и тут же кто-то крепко уцепился за её указательный палец.
— Тяни! — раздалась команда. — Вира помалу!
— Что?..
— Вира, говорю, помалу! Это у грузчиков такая команда, когда груз поднимать. Двоечница, ничего не знаешь!
Охая и кряхтя, мадам Кикимора выбралась из пианино. И шустро, как серая мышка, пробежалась по сцене. Заглянула во все углы, понюхала воздух. Потом, приставив ладонь козырьком к глазам, долго смотрела на Катю и с удовольствием проскрипела:
— Кажись, подойдёт! В самый раз, что требуется.
— А что, Кикочка, требуется? — любезно улыбнулась Катя.
— А требуется мне, голубка, похохотать. Скучно жить без смеха. Засиделась я в этих «Изумрудах» да в «Элегиях». Сплю, сплю… Все бока отлежала. Надо поразмяться, порезвиться. Ну и надумала я тут кой-чего…
— Значит…
— Значит, помогать мне будешь в этом деле. Без помощничков тут не обойтись. А помощничек вот он — Катька!
Глава пятая«УСПЕХ ТРАВА»
Не зря старая ведьма прожила на свете пятьсот или шестьсот лет. Она многое повидала. И в людях — в девочках и в мальчиках — разбиралась отлично. Для своего веселья выбрала она не кого-нибудь, а именно Карамелькину. Ей нужна была как раз такая девчонка: чуть ленивая, чуть пронырливая, чуть глупенькая, чуть нахальная.
— Перво-наперво, голубка, никому ни о чём не болтай.
Язык держи за зубами, поняла?
— Поняла, — ответила Катя.
— Вот тебе, девонька, три зёрнышка. Не простые — волшебные. Теперь слушай внимательно и всё сделай, как скажу. В коридоре на втором этаже стоят кадки с разными растениями.
Засунь-ка ты эти зёрнышки в землю рядышком с лимонным деревом. И вырастут у тебя три травинки-былинки — жёлтая, синяя, зелёная. Гляди, не прозевай: растут они быстро. Утром, перед первым уроком посадишь, а к большой перемене как раз можно будет сорвать. Поняла?
— Чего ж тут не понять? Посажу и сорву.
— А что потом будешь делать?
— Не знаю.
— Опять слушай. От жёлтой травинки-былинки станешь ужасно сильной; на весь город прославишься в один миг. Вот смеху-то будет!.. От синей травинки-былинки окажут тебе в этой школе немыслимый почёт и уважение: учителя будут перед тобой, как мыши перед котом, бегать. Ужасно смешно!.. А вот зелёная травинка — это уж без всякого смеха — это тебе награда будет зато, что повеселила меня, старую Кикочку.
— А какая награда? — не растерялась Катя. — Пусть мне будет шапка с помпоном, костюм-олимпийка и сапожки на меху новые!
— Ничего такого тебе от меня не полагается. Шапка, костюм, сапожки — всё это ерунда, мелочь. Износишь и позабудешь. Нет, с этой зелёной травинкой-былинкой ты доброе дело сделаешь. Ведь ты хоть и двоечница, а, всё равно, бегает в тебе капелька золотой крови.
— А нас учили, что кровь всегда бывает красная! — уверенно сказала Катя.
— Правильно учили: красная, точно. Только уж ты поверь мне, голубка, что бывают в крови и золотые капельки. Не первый год живу на земле — всякого навидалась.
— Ну, и как мне с этой травой быть? Что делать с нею. Сушить?
— Ни-ни! Её не высушишь. Её съесть надо.
— Отравиться же можно!
— Не отравишься, не трусь! Когда надо будет — а я подскажу, когда надо, — каждую травинку разжуй как следует и единым духом проглоти. А как проглотишь, сразу же, без промедления, пошли вослед травинке волшебный наговор.
— Чего-чего? — прищурилась Катя. — Какой ещё наговор?..
— Наговор — слова такие волшебные, колдовские:
Успех-трава —
Рука-голова —
Чудное дело
Поехало смело!
— Запомнила?
— Ерунда какая-то… Конечно, запомнила… Значит, эти ваши травинки-былинки называются успех-трава?
— По-простому — успех-трава. А по-нашему, ведьминскому: «Герб успехус магикус», вот как!.. Ну, а теперь, девонька, подсади-ка меня в «Элегию» и ступай себе. К доктору беги.
— Зачем мне к доктору? У меня ничего не болит.
— А это я тебе сейчас устрою. Фук-фук-фук!.. Ну, как, заболела головка?
— Ой, как болит!..
— Вот и беги к доктору.
Глава шестаяЛИМОННОЕ ДЕРЕВО
Интересные, необыкновенные случаи бывают в жизни.
Если бы про успех-траву Катя узнала от мамы или от учительницы — она тут же забыла бы про три зёрнышка и вообще не обратила бы на это внимания. Мало ли что велят взрослые. «Всех слушаться — помрёшь со скуки», — частенько говорит сама себе Катя Карамелькина.
Но ведь эти зёрнышки ей дала ведьма! Не мама, не учительница, а сама нечистая сила! Это же гораздо интереснее и важнее. «Маму и учительницу я вижу каждый день, — думала Катя. — А ведьму первый раз в жизни встретила; и то, что она велела, надо непременно сделать».
На другой день Катя раньше всех пришла в школу.
— Ишь, какая старательная! — похвалила ее тётенька Чудакова. — Торопится в школу, хочет поскорее ума-разума набраться. Ай-да девочка! Ай-да Карамелькина.
Тётенька Чудакова каждый день приходит в нашу школу. Её знают все — и ученики, и учителя. И она всех знает — и учителей, и учеников. Здесь когда-то учился её сын, а теперь у тётеньки Чудаковой растёт внук — ему бы тоже в школу надо ходить, да вот беда — болеет мальчишка какой-то странной болезнью. И хотя она не заразная, но с такой болезнью в школу не пойдёшь… Поэтому бабушка сама сидит на уроках, а потом дома пересказывает внуку, чему её научили… Так они и живут: тётенька Чудакова и внук Тёмочка.
В другое время Катя могла бы от гордости ещё выше задрать свой курносый носик — ведь тётенька Чудакова назвала её старательной ученицей. Но теперь ей не до гордости — Кате нужно немедленно — пока в школе почти никого ещё нет — побежать на второй этаж, где в коридоре стоят горшки и кадки с цветами, кактусами и лимонным деревом.
Дерево это росло в толстой деревянной кадке. Катя оглянулась вокруг, убедилась, что никто за ней не наблюдает, вынула из кармана три волшебных зёрнышка и быстренько затолкала их в землю рядом с деревом.
И сразу же почувствовала, как от дерева поплыл прекрасный и сильный запах лимона. А листья дерева — просто чудо! — прямо на глазах посвежели и заблестели, словно кто-то их сию секунду вымыл чистой водой.
— Ах, какой очаровательный аромат! — услышала Катя за своей спиной. — Мне захотелось немедленно выпить чашечку дивного грузинского чая с лимоном!.. Почему-то раньше я никогда не замечала, что эта пыльная зелень так благоухает.
Рядом с Катей возвышалась учительница физики Эвелина Си-доровна. Она прикрыла глаза от наслаждения и ноздри её слегка раздувались.
— Чай с лимоном! Это любимый напиток Жорика Сафьяна. Ты знаешь, девочка, кто такой Жорик Сафьян?
— Не знаю, — недовольно ответила Катя.
— Не может быть! Жорика должны знать все: он чемпион нашего города по поднятию тяжестей. Великий человек!.. А это дерево надо сегодня же перенести в учительскую: всё равно наши ученики в таких тонких ароматах не разбираются. Ну скажи мне, крошка, разве ты разбираешься в тонких ароматах?
— Разбираюсь! — твёрдо заявила Катя.
— Смешно! — Эвелина Сидоровна не улыбнулась. — Маленький глупенький ребёнок, а уже, видишь ли, разбирается в тонких ароматах. Никогда в это не поверю!
Ох, напрасно Эвелина Сидоровна произнесла такие слова! Ох, зря она назвала Карамелькину глупеньким ребёнком!
— Девочка, пойди скажи дежурной уборщице, чтобы это лимонное дерево немедленно перенесли в учительскую. Не завтра, а сегодня же!.. Ах, как оно благоухает! Ах, какой очаровательный аромат!
— Хорошо, — кивнула Катя. — Я скажу… Только мне кажется, что это дерево лучше не трогать с места, потому что на нём завтра вырастут большие лимоны.
— Лимоны? Откуда ты это знаешь?
— А нам про это ещё в детском садике объясняли, — продолжала сочинять Катя, — если лимонное дерево сильно пахнет, значит, на другой день обязательно будут лимоны. Большие и сладкие.
— Ты хотела сказать — кислые?
— Я знаю, что лимоны всегда бывают кислые. А здесь будут сладкие! Мне тётенька одна говорила, — Катя сочиняла с увлечением, — хочешь, чтобы лимоны были сладкие, — не переставляй кадку с места на место… Так я пойду скажу уборщице?
— Что ты! Ни в коем случае! Это же так интересно: сладкие лимоны! Сегодня же спрошу у Жорика Сафьяна: он вырос на юге и наверняка знает про это.