<...>
С моим поступлением в СП ничего пока не происходит. Теперь уже обещают рассмотреть документы в октябре. То есть, год уже прошел, а они не чешутся. <...>
<...> Спасибо за добрый отзыв о «Записках динозавра». Я с этой повестью прилично намучался. Я ее писал последние три года — правда, отвлекался на всякие другие дела. Вроде, получилась. Насчет того, что «Записки» смотрелись бы в каком-нибудь толстом журнале... я тоже так думаю, но никаких выходов на толстые журналы у меня нет, а посылать самотеком пустое дело. В ХиЖ повесть нравится и ее сейчас отдадут на прочтение Петрянову-Соколову. Но очень уж для них объемисто, не смогут они публиковать повесть в 6-7 номерах. Не сокращать же в половину...
Меня 30 сентября будут рассматривать на киевской комиссии. Если пройду ее, то с республиканской в декабре будет полегче. Подождем немного. <...>
<...> Вообще-то, я от этих «Записок» немного обалдел — вернее, от прямопротивоположных мнений, которые на меня сейчас посыпались. Диапазон от «полного неприятия» до «полного восторга». Что нравится одним, то не нравится другим. <...> А мой рецензент Михаил Слабошпицкий вот как мудро сказал:
«Это настоящая вещь. И если в ней и есть недостатки, то они являются продолжениями твоих достоинств, и если эти недостатки устранять, то и достоинства потеряются».
В общем, я пока буду ориентироваться на это мнение.
Киевская комиссия состоялась. Я ее прошел со счетом 12 — «за», 5 — «против». Сейчас это дело пойдет на республиканскую комиссию (в ноябре—декабре). Чем она закончится — аллах ведает. Я, кажется, в прошлом году переоценил свои шансы. Эти поступления в СП абсолютно непредсказуемы. Ну, посмотрим.
Не помню, писал ли Вам, что в ноябре перед Дубултами слетаю дней на 5 на Сахалин. Там у местных любителей НФ конференция на тему «Литература интеллектуального бесстрашия». Ж-жутко! Дорогу и командировочные они оплачивают. Слетаю. Редкий шанс — хоть чуть-чуть, но по стопам Чехова. <...>
<...> О последних Дубултах впечатление двойственное. Наверно, из всех семинаров этот был самый интересный, но и самый легкомысленный. Новичков не было, все друг друга знали, и общение в нумерах было качественное; а вот официальные обсуждения — не ходили, не читали, манкировали... Может, так и нужно.
Насчет ассоциации фантастов дело не пошло. Было, кажется, три собрания — два в нумерах, одно в зале, официальное. Но застряли на статусе. Решили, что ассоциация нужна, а вот что она будет делать — это никому не известно. Правильно замечено, что добрые люди не умеют объединяться. <...>
<...> Спасибо за приглашение в сборник «Звезды». «Звезда» — это ведь «Штерн», как никак.
Что туда отослать... «Чья планета?» пользуется у издателей успехом, много раз издавалась. Только что вышла в сборнике юмористической фантастики «Конфигуратор» — в Ленинграде, кстати. Там у Вас есть какой-то Дом Сатиры и Юмора. Наверно, не стоит «Чью планету»... Да и другие мои рассказы уже известны...
А вот, может быть, новый мой рассказ, который я Вам посылаю. Об Кащее Бессмертном. Из сказок Змея Горыныча. Это меня на сказки понесло. Хочу сделать цикл, где заглавным рассказом будет «Горыныч». (Кстати, слабый рассказ с этим сюжетом я Вам показывал лет пятнадцать назад — а сейчас написал заново.) Если Вам понравится — передайте в «Звезду», ладно? (У меня нет запасного экземпляра.) Если место в сборнике позволяет (или рассказов не хватает), то можно к «Кащею» приплюсовать «Горыныча». Буду ждать Вашего решения о «Кащее Бессмертном»...
Вообще, мои литературно-издательские дела сейчас неплохо пошли. Издатели сами звонят и просят. Всё бы хорошо, если бы не инфляция... На Украине сейчас ввели КУПОНЫ. Что-то среднее между карточками и талонами. Говорят, что сия мера принята против повышения цен. Да, цены не повысили, но покупать ничего не дают... Так на так. Украина сильно недовольна. А если Украина начнет бунтовать — хуже нет. Хохлов трудно раскачать, но потом уже не остановишь. <...>
<...> Высылаю новую повестушку. Понесло меня в политику. Получилось нечто вроде пародии на «Краткий курс ВКПб», смесь манеры обэриутов с салтыково-щедринщиной. Не знаю, во что я влез, но боюсь получить по морде как справа, так и слева. В Москве Геворкян хочет быстро опубликовать сию повестушку в новом журнале-НФ (названия не знаю).
У Ютанова стоят моя и веллеровская книжки — стоят насмерть и не выходят. Ничего не понимаю. У Измайлова «МИФ» стоит и не выходит. Всё стоит. Инфляция, наоборот, идет полным ходом. Ну и фантастическая халтура — тоже.
<...>
Интересно, как повлияет повышение цен на книгопродажу — народ, вроде, должен меньше книг покупать, если колбаса так рванула вверх.
В мае в «Молоди» появится моя вторая книга под названием «Рыба любви». На обложке (яркой) изображены обнаженная дама, наган и привидение. Увидите! <...>
Дорогой Борис Натанович!
Поздравляю с Днем Рождения! Здоровья Вам и долгих лет! Подумать только, мы уже в девяносто четвертом году... Что-то такое со временем случилось, последние лет десять очень уж стремительно пробежали. И с пространством тоже что-то произошло — мы стали жить в разных государствах, хотя никуда не уезжали.
<...>
Вот, отправляю две небольшие повестушки (или фантастические эссе) в духе альтернативной истории. Хоть я далеко не пацан уже, но как-то по привычке посылаю Вам на прочтение и оценку. Да и издавать их толком негде, все равно будут лежать несколько лет без движения, пока не проскочат где-нибудь. Удивительно, раньше на пути моих изданий стояли советская власть и мое собственное неумение пробивать себя, а теперь вмешались стихийные бедствия — пожар, «Северо-Запад» сгорел, и моя тамошняя книга затормозилась (я уверен, что полностью накрылась). Зато должна появиться книга в Одессе, на которую я уже и не надеялся.
<...>
А эссе про Чехова от имени Моэма, кажется, получилось. Во всяком случае, писалось не мучительно больно и с удовольствием. В этом году в июле 90 лет со дня смерти Чехова — куда бы пристроить эту «статью»? Может быть, «Звезда» заинтересуется? А насчет Шлимана — не знаю; в нем, кажется, хулиганства больше чем надо. <...>
<...> Вообще, постарел. Первый признак: начал раздражаться на молодежь. Но, правда, и Хлестаковы попадаются — с легкостью в мыслях необыкновенной. Пристал один — дай ему рекомендацию в СП.— У тебя же книги нет? — Нет.— А что есть? — Пять газетных публикаций и рассказ в 2 стр. в киевском журнальчике.— Зачем же пускаться в пустую авантюру? — Скоро выйдет книга, я заранее собираю рекомендации.
Не дал. Обиделся (он).
Второй: вызвался быть моим литературным агентом. Ну давай, договаривайся. Договорился. В мае хапанул чуть не половину моего аванса и исчез на пять месяцев (не одолжил, не украл — хапанул). Не звонит, в Киеве его нет... Тут не знаешь толком как семью кормить, а он на твой аванс где-то гуляет... В сентябре в Питере я его встретил, сорвался, устроил ему скандал — он глаза таращил, не понимал: что случилось? что это с тихим Штерном произошло? Потом, в Киеве, деньги отдал, но чистосердечно не понимал — что произошло?
Третий: лет двадцать пять. Я в два раза старше. Звонит по телефону: «Штернилло, привет!» У меня челюсть отвалилась, что-то он спрашивал, что-то я мрачно отвечал, думал, что он поймет интонацию... Опять звонит: «Штернюга, привет!» Опять я растерялся, достойно не ответил. Опять звонок: «Штерняка, привет!» Тут я его на три правильные буквы алфавита... И он сразу все понял: теперь я «Борис Гедальевич».
Четвертый: графоман. Замучил: читай его романы.
<...>
Свой роман — это «Эфиоп» — я должен закончить и сдать Ютанову 31 декабря. Стараюсь. Если не успею, попрошу еще пару месяцев. Трудно: я ведь писал всегда рассказы или небольшие повести, а тут громадный роман. Когда напишу, очень попрошу Вас прочитать его. <...>
Дорогой Борис Натанович!
Поздравляю с Ше-сти-де-ся-ти-пя-ти-ле-ти-ем! Даже трудно выговорить. Когда мы с Вами познакомились, Вам было 38 лет и Вы писали тогда «Пикник на обочине», а я был совсем пацаном. Вообще, это был для меня один из редчайших счастливых дней, что называется «на всю жизнь запомнил». И о чем мы тогда говорили — тоже помню. И с того дня живу с открытыми глазами и знаю, что делаю (удачно ли, неудачно делаю — другой вопрос). И все письма Ваши храню. И хвастаюсь иногда — вот, мол, знаком с Борисом Стругацким. Более того: Шеф! (Мне уже 50, а Вы для меня все равно Шеф.)
Здоровья Вам и многих хороших дней и годов в следующем тысячелетии!
Написал тут роман «Вперед, конюшня!» — Коля Ютанов авансировал. Молодец, Коля! Через месяц переправлю ему дискету. Никогда так быстро не писал — за год 15 листов. Роман, вроде, не скучный, но с ним надо бы еще сидеть, а времени нет, надо сдавать. Это плохо, на срок работать. Спешка, торопыжность... Но не при Советской власти живем, земля ей пухом! Наверно, и «Эфиоп» мой торопыжный. Жаль.
Обнимаю Вас!
Всегда Ваш Штерн
Борис ШТЕРН
НАДО ИЗБАВЛЯТЬСЯ ОТ СТАРЫХ МИФОВ,НО ПРИ ЭТОМ СОЗДАВАТЬ НОВЫЕ
Борис Штерн — писатель парадоксальный. Хотя бы потому, что не считает себя фантастом, несмотря на то, что в 1997 году на «Интерпрессконе» за повесть «Да здравствует Нинель!» получил «Бронзовую улитку» из рук самого Б. Стругацкого. Премию тоже парадоксальную, поскольку не приносит ни денег, ни громкой славы. Зато она —своеобразный знак качества, свидетельство высокой репутации в профессиональных кругах (ни одно произведение так называемого массового спроса и близко не подошло к первым местам в списке номинантов).