- А вот папенька сад свой подлинным искусством называет, - несколько неуклюже попыталась свернуть разговор на интересующую нас тему Васька. - У него там знаете, какие груши растут? Картины, а не груши. И яблоки. Подлинные плоды соблазна. Это не я придумала, это их заезжий художник из студентов так обозвал. Хотите, мы папеньке отпишем, и он вам целую корзину пришлет?
- Не надо, - поспешно отказалась Бабариха.
- Отчего же? - принялась настаивать Васька. - Брезгуете, что ль? Зря вы, такие яблочки и самому царю не зазорно на стол подать.
- Изжога у меня от них, - пояснила сваха. - И вообще, я твердо верю, что польза яблок сильно преувеличена. Вот получила я недавно в подарок от одного боярина дюжину плодов... Кстати, в благодарность, что невесту хорошую ему сосватала. Скромную девушку, тонкую, душевную, изящной словесности обученную. Повезло девице, будет теперь мед из золотых кубков пить, под одеялом из лебяжьего пуха спать да на слуг покрикивать. А все потому, что вовремя ко мне обратилась.
При упоминании боярина я затаила дыхание и обрадовалась, что разговор свернул в нужное русло, но тут же чуть не сплюнула от злости: Бабариха вновь переключилась на восхваление себя, любимой и неповторимой. Васька, уже поерзывающая на лавке от нетерпения, не выдержала и вклинилась, как только сваха сделала паузу, чтобы глотнуть чайку:
- Так что с яблочками-то?
- С какими яблочками? - удивилась успевшая подзабыть начало своего монолога Бабариха.
- Так с теми, которыми боярин поклонился, - с самым бесхитростным выражением лица пояснила подруга. - Не по вкусу они вам пришлись, что ли?
- Ах, эти, - досадливо поморщилась сваха. - Не знаю, не пробовала. Я их Федоре отдала, так дурында их в один присест умяла и после животом маялась. Говорю же, нет в плодах этих ничего особенного. Иное дело - фрукты заморские.
И Бабариха перешла к восторгам в адрес апельсинов и ананасов. А мы с Васькой поняли, что ловить здесь больше нечего и пора откланиваться.
Так просто уйти от сватьи не удалось. Только расспросив нас, заполнив некое подобие анкет и торжественно вручив тоненькую брошюрку, Бабариха нас отпустила.
- Дай-ка посмотрю, что там такое, - попросила я, едва мы оказались за воротами и сделали несколько шагов по улице.
Васька раскрыла книжицу, и мы дружно уставились на выведенные четким твердым почерком без завитушек слова. Федот пытался заглянуть из-за Васькиного плеча, выворачивая шею.
- "Купец небогатый - двадцать золотых", - прочитала Васька вслух. - Что это?
- Прайс-лист, - пояснила я. - Стоимость товара. Или, вернее, покупателя. Ого, за боярина сто золотых просит. Интересно, а цари у нее предлагаются?
- Хм, а богатый купец не дешев ныне, - заметил Федот. - Вот, видите, девяносто девять золотых? Почти как боярин.
И он ткнул пальцем с неровно обрезанным ногтем в привлекшую его внимание строчку.
- Бояре разные бывают, - вздохнула я. - У иных, кроме галереи предков, никаких достоинств. Потому и цена такая. Вот дальше на бояр не просто родовитых, но и состоятельных, цены повышаются.
- А вот ежели князья или царевичи там? - встрял любопытный Федот. - Они почем?
- А ты с какой целью интересуешься? - ехидно спросила Васька.
Стрелец даже отпрыгнул от нас.
- Да вы чего, девки, - залопотал он, - чего удумали-то? Да неужто я на такого похож?
- На какого "такого"? - невинным тоном переспросила я. - О чем это ты?
- На такого... не такого, вот! Да я по бабам, чтоб вы знали. Матушка говорит, еще в колыбели лежал, а уже на соседок поглядывал.
- Врет твоя матушка, - вздохнула Васька. - Или сам ты сочиняешь. Впрочем, неважно. Нам во дворец с докладом возвращаться пора, а мы тут ерундой занимаемся.
Федот так обрадовался прекращению неловкого для него разговора, что во дворец побежал впереди нас, совсем позабыв об обязанностях стража.
В наших виповских апартаментах Васюша скучала в одиночестве.
- А где Мышильда? - спросила я.
- На свидание унеслась. Усы наполировала, парфюмом облилась и усвистела. Вы-то что-нибудь выяснили?
- Выяснили. Не имеет Бабариха к отравлению никакого отношения, - ответила Васька.
- Уверены? - усомнилась Васюша. - Может, она вас специально по ложному следу направила, подозрения от себя отвела.
- Не думаю, - вздохнула я. - Мы, как учил Иван Кощеевич, дурочками деревенскими прикинулись. Похоже, она нам поверила.
- А остальные где? - поинтересовалась Васька.
- Елисей с ректором в больничных палатах, какую-то новую хитромудрую методу выведения из сна опробовать решили, - уныло отозвалась Васюша. - Меня с собой не взяли, сказали, способ с поцелуем напоследок оставят. Негигиенично, говорят. Если, мол, проснется, то и ничего, а вот коли лежать останется - так порцию новых микробов получит. Это Елисей заявил. Больно уж он у тебя, Васька, на стерильности помешан.
- А и правильно, - ринулась на защиту возлюбленного подруга. - Он, между прочим, лекарское дело изучает. Факультативно.
А я представила выражение маминого лица, узнай она о таком факультативе, и усмехнулась.
- Остальные ребята разбрелись по дворцу, - продолжила доклад Васюша. - Кузьма и Емельян с каким-то боярским сынком общаются, а Светозар к Варваре пошел.
Тут меня неприятно кольнуло в сердце. Как это - к Варваре? К той самой, которая признанная красавица, чьим именем даже шампунь назван? Помнится, мне Лорик такое средство предлагала. Правда, царица сказала, что Варвару умной не назвать, но когда это парни считали отсутствие острого ума у девушки недостатком? Им бы фигурку поточенее да физиономию посмазливее, а больше и не надо ничего. Не то, чтобы мне самой так уж понравился потомок эльфов, но ведь жаль отдавать его неведомой заносчивой капризной девице. И Машке он нравился. Точно! Из-за Машки я и распереживалась.
- А ты здесь одна сидишь? - спросила ничего не подозревающая о моих грустных мыслях Васька.
- Ко мне царица заходила, побеседовать. Оказывается, она неплохая тетка. Думаю, мы с ней поладим, особенно, если она к своему Петру в горы вернется. Будем дружить по переписке.
- Дружба по переписке - дело хорошее, - одобрила я. - Только ведь Мария все равно во дворец наведывается.
- Ничего, - отмахнулась Васюша. - Несколько дней в году я свекровь любить согласна.
Дальнейший разговор прервал стук в дверь.
- К вам можно? - просунул голову внутрь Светозар. - Я тут мышино-крысиную парочку повстречал, и они по секрету рассказали, что вам вчера съестного перепало. А я умираю, как есть хочу.
Хозяйственная Васька тут же вытащила из мини-бара здоровенный кусь ветчины и принялась кромсать его кинжалом с инкрустированной самоцветами рукояткой.
- Откуда он у тебя? - поинтересовался гость.
- Елисей подарил, - пояснила подруга. - Сказал, что его невесте полагается. Я все не знала, к чему бы этот ножик приспособить, но с собой таскала, чтобы жениха не обидеть. А теперь вот пригодился.
А я не выдержала и съязвила:
- Что это тебя Варвара не накормила?
- Она угощала, - без тени смущения пояснил Светозар. - Пастилой и пирожными. А я мясо люблю.
И с вожделением посмотрел на розовую ветчину с полоской жира на боку.
Васька бросила взгляд на оголодавшего потомка эльфов, тяжко вздохнула, и вынула в придачу к ветчине еще и небольшую головку сыра. А потом немного подумала и достала пузыречек сливовицы. А я порадовалась, что красивая, но недалекая Варвара совсем не знает, что для мужика, как правило, котлета вкуснее любого пирожного.
- Девочки, может, и мы перекусим? - предложила Васька, споро нарезая сыр. - А то у Бабарихи только аппетит раздразнили.
- Не знаю, - с сомнение ответила Васюша. - Мы с царицей чай пили, с бутербродами. Так что не уверена, влезет ли в меня хоть что-нибудь.
- В тебя-то? - усмехнулась Васька. - Даже не сомневайся.
А я спросила у Светозара:
- Ну как, выяснил что-нибудь полезное?
Он покачал головой.
- Узнал, что за Варварой увиваются и бояре, и купцы, и королевичи заморские, но вот кто ей яблоко подсунуть мог, красавица не знает. Более того, она даже оскорбилась, услышав, что кавалер ее таким плебейским плодом угостить способен.
- Прямо как Бабариха, - хихикнула я.
- Начала мне подарки от воздыхателей показывать: серьги с самоцветами, перстни золотые, ленты шелковые. На яблоко, сказала, и внимания бы не обратила.
- И здесь пусто, - резюмировала Васька. - Ладно, будем надеяться, ребята из боярских сынков новые сведения вытянут.
Но Кузьма и Емельян задерживались.
- В кабак отправились, - пояснил вернувшийся из лекарских палат ректор. - Я разрешил. Пусть подпоят оболтусов, глядишь, у тех языки и развяжутся.
- А как там Кешенька? - озадаченно поинтересовалась Васюша. - Все спит?
- Спит, - подтвердил Иван Кощеевич, неохотно признавая свое поражение. - Новые экспериментальные методы оказались не столь уж и хороши.
- А что за методы-то?
- Да вот Мария предложила иглоукалывание опробовать. Им с Петром рассказал об этом чудо-средстве некий просветленный. Не припомню только, как звать его, не то Чунь Ву, не то Вунь Чу, не то Су Ву. Мудреное имечко.
- А шуба что? - робко спросила Васька, бросив взгляд на вешалку, где оная шуба и висела.
- А ничего, - поморщился ректор. - Не в ее, говорит, это компетенции - царей будить.
- Иван Кощеевич, - осторожно начала я, - а все-таки, что же у вас за шуба такая чудесная?
Любопытство снедало меня уже давно, а здесь представился такой замечательный случай все выяснить. К моему удивлению, уходить от ответа Бессмертный не стал.
- Не чудесная она, - пояснил он, - а зачарованная.
- Как? - удивилась я. - И кем?
- Долгая история, - вздохнул ректор. - Если вкратце, то шуба моя и не шуба вовсе. Полагаю, ты уже догадалась, что она живая?
Я кивнула. Действительно, трудно не догадаться, если шуба разговаривает. Тут два варианта: либо я окончательно рехнулась, либо шуба ожила. Второй как-то предпочтительнее.