зачем он скрывается?
– Ты уверена, что это письмо от брата?
– Ну, почерк Васи. Вроде бы. Хотя… Я сто лет его почерк не видела. Я… не знаю.
В этот момент в комнату вплыл Славик с кофейной чашечкой в руках и галантно поставил ее перед Аленой.
– Славик, ей нельзя кофе. Сходи, принеси чай. Видишь, Алене нехорошо, – шикнула я на приятеля, чтобы договорить с Аленой с глазу на глаз.
Славик с интересом глянул на Алену, но я решила, что распространяться про ее беременность пока не стоит. Это не мой секрет, хватит того, что я уже и так растрепала Славику лишнее.
– Что делать? Не пойду же я ночью на лесопилку… – развела руками Алена, как только Славик снова вышел.
– Алена, тебе надо узнать, что случилось в ту ночь в доме, так?
– Конечно, я спать спокойно не могу…
– Ты не веришь брату?
– Сама понимаешь, нас связывает общая тайна, – зашептала Алена, прикрыв дверь. – Конечно, тогда, с Амалией, он заступался за меня, но все-таки… Я все время чувствовала свою вину.
Алена снова расплакалась.
– Ты считаешь, он мог убить Вадима?
– Я сама только об этом и думаю. Мог он или нет? Но зачем?
– Не будем спешить его обвинять. А что, если история с Воронковским не такой уж бред?
– В смысле?
– К примеру, Вадим узнал, что друг под него копает. Подозревал, что ему может угрожать опасность, застраховал себя… Твой брат мог оказаться там на самом деле случайно. Работал рядом, решил заглянуть. Он до этого заходил к Вадиму?
– Не особенно. Хотя… Когда брат стал работать на стройке, то раза два был. Помню, Вадим даже просил его отремонтировать крыльцо. Вадим Васю неплохо знал со времен нашей юности. Оттого всегда был не против дать подзаработать. Но, сама понимаешь, я была не очень «за» их общение. Учитывая обстоятельства…
– В этот раз Вадим мог и сам его позвать. Попросить, к примеру, приглядеть за тобой, если с ним что-то случится. Или посоветоваться. Учитывая, что у твоего брата был криминальный опыт. Извини, конечно…
– Ничего.
– Вдруг он искал кого-то, кто бы его охранял?
– Теперь я ничего не знаю. Получается, Вадим многое от меня скрывал. Не хотел волновать.
Я задумчиво потирала подбородок – дурацкая привычка папы № 1. Алена внимательно посмотрела на меня и вдруг улыбнулась:
– У тебя на лице написано, что тебе не терпится посетить лесопилку. Так ведь?
– Да нет, что ты, – отмахнулась я, а сама подумала, что Алена действительно хороший психолог.
– Не ври. Я хорошо читаю по лицам. Так вот: я категорически запрещаю тебе даже думать о том, чтобы рисковать собой ради меня. Рассказала тебе про письмо, но уже жалею. В любом случае я все решила.
– Пойдешь?
– Конечно, нет! Я не собираюсь рисковать ребенком, да и платить ему мне нечем. Если честно, мне уже кажется, что он просто решил нагреть руки на этой истории. Запугать меня и заставить раскошелиться. Если ему есть что сказать – пусть не валяет дурака и явится сам. Или позвонит. Прости, что впутала тебя в эту историю.
– Но если его арестуют, он может рассказать сама знаешь о чем.
– Пусть дальше расследование этого дела идет в правовом поле. Если они выйдут на брата – значит, так должно быть. Пусть сам разбирается. Ведь тогда я на самом деле ничего не знала. А по поводу опасности для меня, про которую он твердит… Все равно я собираюсь продавать фирму. Не знаю, какой смысл кому-то вредить мне.
– Знаешь, я тут подумал, – вклинился Славик, когда мы уже ехали назад (естественно, хоть и краснея, я ему все пересказала), – мы же проглядели очевидное. Смотри: сейчас, если с Аленой что-то случится… Ты только не нервничай, хорошо? Получается, ее брат станет единственным наследником. Так ведь?
– Ну… я даже не думала о таком. Выходит, станет.
– Устав шантажировать Алену по мелочам, он мог решить прибрать к рукам все и сразу. Сначала хотел потрясти Вадима. Но что-то пошло не так, и Вадим погиб. Вася мог решить, что теперь подвернулся удобный случай. Он же не в курсе, что ты его видела. И если сейчас с Аленой в лесу что-то случится, никто не свяжет эти события и его исчезновение. По крайней мере, он так считает. А потом объявится – фу-ты ну-ты наследничек.
– Точно, инсценирует самоубийство Алены! Безутешная вдова пустила себе пулю в голову возле места кончины любимого мужа. – Я прямо увидела эту страшную картинку. – Вдруг Алена все-таки надумает с ним встретиться? Надо за ней приглядывать.
– Есть идея получше.
– Какая?
– Знаешь, давай сами проверим, – понесло Славика. – Устроим ему ловушку. Сначала кинем записку, в которой Алена якобы соглашается явиться ночью на лесопилку. А вместо нее явлюсь я, у меня и опыт переодевания в женское есть.
– Ты в своем уме? Это же опасно. Да и поверит ли он?..
– Уверен, пистолета у него нет. Мелкая он сошка, а достать оружие не так-то просто. Он может попытаться задушить или зарезать Алену, а для этого надо подойти вплотную. Я усядусь в уголке с ветеринарным ружьем. И как только он на меня ринется – стрельну снотворным. Смешаю дозу как на свинью. В аптеке все можно купить. А ты вызовешь полицию.
– Зачем мне ее вызывать? За нами сейчас и так по пятам ходит бравый малый Серега от папы. Забыл?
– Еще лучше! Победителей не судят. Когда предъявим им убийцу – еще и благодарность выпишут.
– Это еще бабушка надвое сказала: убийца ли Вася. А вдруг нет? И как я объясню, зачем мне ночью понадобилось прогуляться по лесу?
– У богатых свои причуды.
– Но я не настолько богатая!
– Ему об этом знать не обязательно! Ну сама подумай, если брат на самом деле явится только за деньгами или чтобы поведать правду, то какая ему разница, кто бабки передаст? А если он убийца, непременно захочет избавиться и от Алены. Ну, как тебе план? Кто тут главный храбрец? – потер руки Славик. Он обожал шпионские игры.
– Я давно не обращаю внимания на твои выкрутасы. Есть такое понятие – отвага и слабоумие. И иногда это прогрессирует. Я раньше тоже думала, что ты бесстрашный. И только недавно твоя мама рассказала, что у тебя в детстве был аутизм. А такие люди вроде как не считают опасным то, что таит в себе настоящую угрозу.
– Этот диагноз мне поставила бабушка, потому что считала, что я подолгу смотрю в одну точку. На самом деле у меня всегда под одеялом был журнал с голыми моделями, который я спер у соседа, – огрызнулся Славик. – Учти, что себе она еще лет тридцать назад диагностировала Альцгеймер, однако до сих пор посещает дискотеки для тех, кому «за».
– Нет, я совершенно против, – подумав, заявила я. – Это очередная авантюра.
– Эх, мне бы пушку, – мечтательно закатил глаза Славик. Он всегда мечтал заполучить хоть какое-то, хоть самое малюсенькое оружие, чтобы почувствовать себя значимым. Но папа № 1 заявил, что скорее позволит носить оружие орангутангу, и бдил, чтобы приятель не получил разрешение окольными путями.
– У меня есть оружие, – нехотя признала я, вспомнив про пистолет в тайнике. – Не спрашивай откуда. И не вздумай им воспользоваться. Я могу взять его с собой только в качестве аксессуара, чтобы держать врага на расстоянии.
Славик был восхищен. После долгих препираний мы решили, что ответ в дупло он отвезет прямо сейчас, а уже вечером мы устроим засаду на лесопилке, чтобы пообщаться с братом Алены. Если, конечно, он клюнет и ответ прочитает.
– И узнаем наконец, кто убил Лору Палмер. В смысле – Вадима, – зафиналил довольный собой Славик.
До вечера времени было много, и я все-таки решила поговорить с рыжей Полиной. Справедливо решив, что застану ее на работе, я поехала в уже знакомый офис. Секретарша, наверное, подумала, что меня снова послала Алена за какими-то документами.
Проходя мимо курилки, я сразу заметила рыжие кудри. Закинув ногу за ногу, Полина задумчиво пялилась в окно. Моему приходу скорее удивилась.
– Как там Алена? – рассеянно спросила она.
– Нормально, она уже дома. Можешь ей позвонить. Я по другому вопросу. Давно ты крутишь с Воронковским?
Я забросила пробный шар, ожидая, что Полина примется отшучиваться или удивится. Но реакция ее оказалась весьма неожиданной.
– Этот кобель что, и к тебе подкатил? Ну, ушлый козел. Я же видела, как вы пялились друг на друга во время похорон.
Сначала я хотела возмутиться, но потом решила, что злость – худший советчик. Вдруг Полина в порыве проговорится?
– Ну… – неопределенно промычала я, закатив глаза.
К делу это не пришьешь, в случае чего можно заявить, что меня просто не так поняли.
– И думать забудь! Вот мудак… Говорил, что с женой они давно просто друзья. Обещал, что сделает меня директором.
– Вот с этого места подробнее.
– Он и тебе это место обещал?
– Ну… – повторила я свой трюк.
Ее хорошенькое личико сморщилось, и мне показалось, что она вот-вот заплачет.
– Не надейся. Трепло и бабник. Воронковский часто заезжал к Вадиму, мы познакомились на каком-то корпоративе. Он тогда был без жены, она отдыхала где-то. Кажется, в Дубае. Мы еще в ту ночь большой компанией поехали в загородный комплекс: баня, бассейн, лес. Все пьяные, веселые. Тогда у нас с ним и завертелось. Влюбленная дура…
– Воронковский интересовался делами Вадима?
– Да, спрашивал. Я тогда думала, он по-дружески интересуется. Я-то знала, что дела на фирме идут неважно. Но этот козел мне пел, что он помочь хочет. А Вадим упертый, гордый. Ни за что не признается. Теперь я понимаю, что у Воронковского были свои планы.
– Он тебя использовал, – подлила я масла в огонь.
– Ты прикинь! Вот мразь. Оно и понятно, величия захотелось. Блинный король.
– В смысле?
– Ты знаешь, чем он занимается?
– Нет…
– У них с женой сеть блинных в нашем городе и еще парочка в соседних городишках. Друзья его всегда дразнили Масленицей. Короче, захотелось парню серьезным бизнесом заняться. Кому-то что-то доказать.
– А мог он для этого убить Вадима? – ринулась я в атаку, пока Полина не опомнилась.