– Тогда почти уверена, что так оно и было, – вздохнула я. – В тот день был сильный ветер, порывом пламя раздуло.
– Думаю, дом схватился, а Вадим спал, выпив снотворное. Узнав, что случилось, Вася еще больше испугался ответственности и залег на дно. А потом решил напоследок подзаработать на моей беспомощности.
– Даже не знаю, как ты держишься, – пожалела я подругу, отметив, что все вышесказанное очень похоже на правду.
– Меня греет то, что теперь я хотя бы примерно понимаю, что произошло. И я хочу уехать. Хотя бы на несколько месяцев…
– В Америку?
– Там тетка, все-таки родня. Погощу, она давно звала. Не зря же мы визы делали… Врач сказал, во втором триместре беременности как раз не опасно летать. Мне просто жизненно необходимо сменить обстановку.
Обстановку сменить не помешало бы и мне. И я даже подумала, не поехать ли мне с Аленой. Но на следующий же день череда приближающихся новогодних корпоративов закружила нас со Славиком в танце полночном.
Агроусадьба «Гнездо бобра» располагалась в десяти километрах от нашего города. Она полностью соответствовала картинке, которую большинство людей рисует в своем воображении при упоминании загородного отдыха.
Безмятежная ледяная гладь озера рядом, тихое перешептывание векового леса, живописный горизонт, запах хвои, морозец. Это место напомнило мне то, где мы были с Дубровским, и тоска остро кольнула прямо в сердце. Я помотала головой, отгоняя морок.
– А баня будет? – деловито интересовался Славик, пока мы выгружали вещи.
– Конечно! Я же обещала, Славик. Как и текилу, – подмигнула ему Алена. Кажется, они со Славиком крепко подружились. Она подарила ему самое дорогое – кота Ну и Ну. Оттого приятель был абсолютно счастлив.
– Зря ты ему обещала текилу. Напьется и будет буянить, – пошутила я. – Он и так спрашивал, что ему такого надеть в баню, чтобы всех поразить.
– Она посоветовала противогаз, – наябедничал на меня Славик, довольно оглядываясь по сторонам.
– Пусть себе буянит. Первое правило пьянки на даче: дача должна быть не твоей, – улыбнулась Алена. – Так Вадим шутил… Он был очень веселым человеком. И надеюсь, это передастся нашему ребенку.
– Ты беременна? – переспросил потрясенный Славик. Теперь я написала бы «простодушный Славик». Но в тот момент на его лице было искреннее удивление, а я обняла подругу.
Мы приехали раньше всех, чтобы помочь Алене подготовиться к «отходной». Фирму Алена два дня назад продала Воронковскому, который сам покаялся ей, что давно присматривался к бизнесу Вадима. Хотел либо войти в долю, либо выкупить «Елану» целиком.
Он заверил, что и в мыслях не имел ничего противозаконного, простил долг и даже заплатил за фирму больше ее рыночной стоимости. Так сказал папа № 2, которого я попросила проконсультировать Алену перед заключением сделки.
В тот день я столкнулась с Полиной в коридоре, пока ждала папу.
– Полина, тебя можно поздравить с повышением? Будешь директором?
Ты с вызовом глянула на меня и отвернулась.
– Это ты писала записки с угрозами? – «выстрелила» я наугад и сразу поняла, что попала «в яблочко». Спесь сразу слетела с ее лица.
– Всего две, – испугалась Полина и, ухватив меня за локоть, отвела в сторону. – Не говори никому, хорошо? Я же просто… Ну, шутка, розыгрыш. Да, блин, я просто хотела, чтобы он забил на тендеры. Они вроде в Штаты собирались, присмотреться. Поговаривали, что бизнес туда перенесут. Пусть бы валили.
– Сливала цены конкурентам через Воронковского, патриотка?
– Один раз всего, – поникла та. – Хотела, чтобы Вадим быстрее продал фирму. Все равно это было делом времени. Я же не знала, что Воронковский козел. Теперь нос воротит, еще не факт, что не уволит.
– Что, сынку, помогли тебе твои ляхи? – вырвалось у меня, но Полина, похоже, «Тараса Бульбу» не читала.
– Ты тоже заметила? – обрадовалась она, решив, что я сменила тему. – Ноги у меня в целом нормальные, даже красивые. Но ляхи жесть. Может, какие-то упражнения есть или еще что?
Я махнула рукой на Полину и ее ляхи. Сказать, что это было ожидаемо, – ничего не сказать. Воронковский обещал ей максимальную поддержку, если она «додразнит» хозяина до решительной продажи фирмы, а теперь стыдливо отворачивается, потирая руки. Но это были уже не мои вопросы.
В общем, продажа состоялась. Оказалось, «Елана» была еще год назад оформлена на Алену, так что проблем со сделкой не возникло.
– Вадим как будто предчувствовал заранее, – с горечью твердила Алена. – Он всегда хотел уберечь меня от всего плохого…
Подруга через пару дней собиралась уезжать, но напоследок хотела отблагодарить всех за оказанную помощь и поддержку. Она позвала за город нескольких приятелей Вадима и пару коллег с работы. Среди них была и Полина (я решила не рассказывать Алене о ее признании). Сестра Вадима тоже должна была ехать с нами, но задержалась, чтобы дождаться сына от репетитора.
– Лида подъедет на такси. Идите пока погрейтесь, а я позову официанта. Надо заказать напитки.
Баню я не очень любила, но заметила, что Славик жаждет со мной поговорить. По крайней мере, пока Алена не видела, за руку он дернул меня весьма красноречиво. Когда мы с приятелем оказались в парилке вдвоем, я заметила, что он приуныл.
– Ты знала? Ну, про Алену…
– Она по секрету сказала. А ты чего так удивился?
– Ну, чего… Вообще-то я хотел за ней приударить. Завоевать. У нас на курсе задание было – найти объект, к которому стоит стремиться.
– Так вот кого ты имел в виду в своем дневнике завоевания «золотой самки»? – вдруг озарило меня.
– Ты что, знаешь про «золотую самку»? – в ужасе спросил Славик. Прозвучало это так, словно я знаю, кто убил Кеннеди. – Нет, ну а что тут такого? – сразу пошел он в атаку. – Алена теперь одинокая, симпатичная, главное – нет этого ужасного синдрома хоботка…
– Какого еще хоботка?
– Ну, когда губы для фото уточкой делают. Как Марья-искусственница нашего папы № 2. Вообще, в медицине описан такой синдром: тоническое сокращение мышц вокруг рта, при котором губы постоянно вытянуты вперед.
Я прыснула, а Славик разошелся не на шутку:
– В самом деле… Мне даже казалось, она делала мне какие-то знаки. Славушка то, Славушка се. Кота подарила. Я думал, это намек. А мне уже пора начать присматриваться, выбирать спутницу жизни. Но к ребенку я как-то не был готов.
– Славик, уверена, Алене сейчас не до интрижек.
– А я интрижку и не предлагал. Я был почти готов… А вообще, странно это, конечно. И когда она успела забеременеть? Когда я навещал ее в больнице, то мельком просматривал анализы. ХГЧ там и не пахло. У нее даже СОЭ повышена не была. Не было там никакой беременности, – пробормотал приятель.
– Ой, много ты знаешь, горе-медик. Синдром хоботка…
– Нет, по анализам у меня всегда «отлично» было, – принялся спорить тот. Как всегда, из вредности.
От нечего делать я подошла к окошку, поперекатывалась с пятки на носок, хотела приоткрыть его, но окошко оказалось закрыто снаружи.
– Что-то мне уже жарковато, пойду подышу.
Славик тоже сунулся к окошку, предлагая мне налечь посильнее. Пока он кряхтел и тужился, я подошла к двери. И тут она открылась сама.
Банщик в шапке Санта-Клауса, с бородой и в толстом махровом халате сделал пригласительный жест в сторону комнаты с бассейном.
– Ну что, ребята? Согрелись? Пора охладиться! Сейчас будет сюрприз, – пробасил он голосом Деда Мороза. Не хватало только знаменитого «Йо-хо-хо».
– А что у вас с ногой, дяденька, – сочувственно молвил Славик, заметив, что банщик прихрамывает. Славик тоже все еще прихрамывал после капкана и очень любил педалировать эту тему. Я закатила глаза, но банщик не растерялся:
– Олень копытом наступил.
Словом, дядька попался с юмором. А мы как раз сейчас искали второго актера на роль Деда Мороза для ВИП-корпоративов, которые вот-вот должны начаться. Здесь, в усадьбе, похоже, корпоративы начинались еще раньше. По крайней мере, все уже было украшено к праздникам.
Переглянувшись, мы со Славиком гуськом и на цыпочках переместились в соседнюю комнату с небольшим бассейном. Я бы даже назвала ее купелью. Банщик выскочил куда-то на минуту и вернулся с огромной темной емкостью в руках. Приоткрыв крышку, он таки грянул «йо-хо-хо» и весело ухнул весь свой стратегический запас льда прямо в воду. Хорошо, что мы еще не успели туда погрузиться.
Пар повалил клубами, и это почему-то выглядело странно. Славик сразу же выкинул руку вперед и заголосил арию зайца из «Ну, погоди!»:
– Ледяной горою айсберг из тумана вырастает…
– Славик, что это за фигня? Дымит. Я такое не люблю.
– Вроде сухой лед, – беззаботно отозвался приятель.
– Что?
– Ну, это углекислый газ, он же диоксид углерода, в твердой форме.
– А это не опасно? – насторожилась я.
– Его даже в продукты кладут, когда доставку привозят. Вообще, во всех инструкциях к сухому льду рекомендуют использовать его на свежем воздухе или в хорошо проветриваемых помещениях. Думаю, наш банщик не дурак. Знает, что к чему.
– Давай лучше все-таки откроем окно, не нравится мне все это, – попросила я, а Славик недовольно заявил:
– Ты без скандала, что тот гей в бане, не уронивший мыло.
Видимо, баня рождала у него нехорошие ассоциации. Но все-таки Славик направился к окошку. Я же решила для верности распахнуть еще и дверь. Проветрить, а заодно и позвать нашего банщика, который быстро самоликвидировался. Пусть подтвердит, что это безопасно.
Дверь оказалась закрытой. Славик растерянно глядел в окно.
– Какая-то старая тачка подъехала. Алена вышла.
– Кто-то уже приехал?
– Наверное, сестра Вадима, – протянул Славик, протирая окошко рукавом халата. – Неужели такая рухлядь еще ездит в такси. А, нет. Алена сама зачем-то садится в машину! Может, что-то забыла дома?
Я быстро подошла к окну, подергала его и убедилась, что здесь ситуация такая же, как и в парилке. Но даже не это заставило меня замереть, как тушканчика в прериях Амазонки. Я не могла поверить своим глазам. Из бани быстро вышел наш банщик, чуть хромая. Поверх халата н