Бабай каким-то образом сумел напялить поверх своей неизменной шапки-ушанки невзрачную шапку Кремлевского. По словам Кремлевского, это на самом деле была «корона», исполнявшая тайные желания ее обладателя. Конечно, весьма недоверчивый и скептичный по своей природе Бабай не верил в это, но образованная Пелагея Аполлинарьевна все-таки сумела убедить его надеть эту шапку.
– Во-первых, Кремлевский просто так ничего не скажет. А во-вторых, хуже от этого все равно не будет, – сказала она и, оглядевшись по сторонам, упавшим голосом добавила: – Потому что хуже быть просто не может.
И Бабай надел эту шапку. И тут же исчез. Наверное, это всю жизнь и было его главным и невысказанным желанием – оставаться невидимым. Чтобы никто его не пугался. Может, в глубине души он вообще никогда и не хотел никого пугать. Просто так сложилась жизнь. Но уж теперь-то Бабай решил отыграться за все свои «бесцельно прожитые дни и годы». И порождения Тьмы сразу же почувствовали, что на самом деле Бабай был совсем не детской страшилкой. Может быть, когда-то он и был ею, но сейчас превратился в охотника на чудовищ и их истребителя. Безжалостного и неумолимого…
Глава 12Битва за Москву(часть 2-я)
Анька долго отказывалась взять «державу» в виде обыкновенного яблока, которое настойчиво пытался дать ей Кремлевский.
– Не надо мне ничего! Я и сама отлично справлюсь! – отнекивалась Анька, привыкшая к самостоятельности везде и во всем.
– А я бы все-таки на твоем месте взял. Бери, не пожалеешь. Как старший товарищ тебе говорю, – продолжал убеждать ее Кремлевский.
Несмотря на свое упрямство, Анька была воспитанной девочкой и не привыкла отказывать в просьбе старшим. Тем более, таким старшим (старше ее даже неизвестно на сколько сотен лет). Поэтому со вздохом яблоко (или «державу», кто их там разберет) она взяла и ни разу потом об этом не пожалела. Потому что оно каким-то образом обеспечило ей непробиваемую защиту. И Анька спокойно могла демонстрировать на противниках все то, чему она научилась на своих многочасовых тренировках. О чем тут же узнали многочисленные тролли, гоблины, вурдалаки, вампиры… Видя в маленькой и, казалось бы, беззащитной девочке легкую добычу, они с энтузиазмом бросались к ней. Но уже через очень короткое время очень сильно жалели об этом своем излишнем энтузиазме. Впрочем, жалели недолго. Потому что очень скоро укладывались, правда, не очень ровными штабелями рядышком. Анька же все больше и больше продолжала убеждаться в том, что время, проведенное ей на многочасовых изнурительных тренировках, было потрачено не зря.
– Трревога! Трревога! Опасность сверрху! Воздух! – раздалось сверху взволнованное карканье Марты.
Молния неестественно черного цвета прорезала небосвод, вслед из туч вынырнуло множество огненных точек. Стремительно приближаясь, они превратились в огромных огнедышащих драконов. Драконы летели клином, напоминавшим построение истребителей.
– Колобок, сделай что-нибудь! Атаки с воздуха мы не выдержим! – отчаянно крикнула Анька, отбиваясь сразу от двух троллей, трех гоблинов и четырех вампиров.
– Будет сделано! – отсалютовал Колобок и направил скипетр на пикирующих драконов.
Но вместо ожидаемого, сжигающего все на своем пути луча, из скипетра вырвалось что-то непонятное. Создавалось впечатление, что это было что-то, свернутое в тугой комок. Так оно и оказалось. Поначалу это что-то, казавшееся каким-то комком, начало разворачиваться и расправлять свои огромные кожистые крылья, пока наконец во всей своей мощи и красе не появился трехголовый Змей Горыныч. Он взмахнул крыльями, заодно сметая хвостом всех наседавших на Аньку противников.
– Эй, я бы и сама справилась! – возмущенно крикнула Анька и добавила, вытирая со лба пот: – А, впрочем, спасибо! Удачи тебе, ас!
Змей Горыныч оскалил огромные зубы в хищной улыбке, подмигнул ей и, сделав залихватский разворот, направил свой полет навстречу уже перестроившимся в боевой порядок драконам противника.
– Пижон! В общем, наш человек, – одобрительно кивнула Анька и с диким криком бросилась в самую гущу наступавших на нее вурдалаков.
Еще одна черная молния ударила прямо в Москву-реку. Та тут же вскипела. Но это было не кипение кипящей воды. Это что-то огромное и страшное поднималось на поверхность. Словно исполняя какой-то дикий и завораживающий танец, над водой взметнулись щупальца, с легкостью напрочь сметая ряд фонарей, стоявших вдоль набережной. Одно из щупалец зацепило мост через Москва-реку, легко обрушило его и продолжило поиски того, что можно было бы сломать, обрушить или убить.
– Неужели это Кракен? – поразился Стасик.
– А кто такой, этот Кракен? – спросил его Сеня, с ужасом глядя на эти бесконечно длинные щупальца, все продолжавшие и продолжавшие вылезать из воды.
– Кракен – это огромное подводное чудовище, которое спит целую вечность на дне океана и которое должно выйти из спячки ко времени Великой Битвы, круша вокруг себя все и вся, – тяжело вздохнул Стасик.
– Вот это да… – кивнул Сеня, глядя на погасшие фонари вдоль набережной.
А тем временем Кракен, видимо, решил, что реки ему мало и надо показать свою разрушительную мощь на земле. И в одно мгновение он легко снес верхний этаж ближайшего дома.
– Похоже, этот Кракен уже не остановится, – невесело сказал Стасик. – Надо что-то с ним делать. Только вот знать бы еще что…
– Я знаю. Я пойду к нему. Ведь кто-то же должен с ним разобраться. А если не я, то кто же? – неожиданно выдал Сеня и решительно шагнул в сторону Москва-реки.
– Ты что, с ума сошел?! – замотал головой Стасик.
– А у меня его, наверное, никогда не было. Так что и сходить не с чего, – улыбнулся Сеня и пошел навстречу разбушевавшемуся Кракену.
Неожиданно рядом с ним, словно из ниоткуда, появился Бабай и натянул на ведро Сени шапку Кремлевского.
– Надень шапочку, Сеня, лысинку простудишь! – крикнул он ему вслед и почему-то громко рассмеялся.
– Бабай, ты что, совсем дурак?! – покрутил Стасик пальцем у виска и развел руками. – У меня просто нет слов, какой ты балбес.
– Да все будет нормально, – успокил его Бабай. – Ты смотри, что сейчас будет. Кремлевский-то ведь правду сказал про шапочку. Она на самом деле работает. Да еще как!
Тем временем события развивались стремительным образом. Точнее, даже не развивались, а скорее застывали. Потому что стоило Сене коснуться воды, как тут же вокруг него все начало сразу же замерзать (а какие, вы думаете, мысли могут быть в голове у снеговика?) И даже огромный и могучий Кракен ничего не мог с этим поделать. Буквально через несколько мгновений он был просто вморожен в лед. А вскоре и сам превратился в огромную глыбу льда.
– Это как это? Это что это? – удивленно открыл глаза, до этого зажмуривший их от испуга, Сеня.
– Это Сеня – повелитель льда и победитель Кракена! – торжественно провозгласил Бабай и зааплодировал.
К нему тут же присоединился и Стасик. И то ли от этих аплодисментов, то ли от того, что смущенный Сеня случайно задел обледеневшее щупальце Кракена своей метлой, превратившийся в лед Кракен тут же покрылся трещинами и раскололся на мелкие кусочки. Сеня посмотрел на них, а потом на Стасика.
– Значит, конец Тьмы наступит? – поинтересовался он.
– Похоже, что да, – улыбнулся Стасик.
Тем временем в воздухе дела складывались совсем плохо. Точнее, не в воздухе, а на земле. На самом деле в воздухе все было прекрасно, и Змей Горыныч разделывался с огнедышащими драконами Тьмы, как самый настоящий воздушный ас. Змей Горыныч, демонстрируя чудеса высшего пилотажа, уничтожил большую часть воздушных сил Тьмы. И в этой своей битве он оказался не одинок. В какой-то момент превосходящие силы драконов противника начали заметно таять. Происходило это при весьма загадочных обстоятельствах. Из нависавших над полем битвы облаков появлялась когтистая лапа и утаскивала жалобно верещавшего дракона куда-то в облака, откуда раздавалось радостное клекотанье. И вскоре жалкие ошметки того, что совсем еще недавно было огромным и страшным огнедышащим драконом, летели вниз. Затем все повторялось вновь.
– Не зря Бабай освободил орла из герба, – погладил Колобок скипетр, с его помощью Бабай и совершил, сам не подозревая того, это очень полезное и нужное дело. – Видно, орлы тоже благодарные существа, раз добрые дела помнят и добром за них отплачивают.
– Спасибо, Орлуша, за помощь! – крикнул он в небо. – Свободного и приятного тебе полета!
В ответ из облаков раздалось приветственное клекотанье на два голоса. А шум громадных крыльев возвестил о том, что их обладатель, видимо, воспользовался пожеланием Колобка и отправился в «свободный и приятный полет». Благо, из всей первоначально такой многочисленной эскадрильи огнедышащих драконов Тьмы теперь оставалось всего каких-то жалких две штуки.
Змей Горыныч преследовал предпоследнего их представителя, когда к нему «сел на хвост» последний огнедышащий дракон, неожиданно вынырнувший из облаков. Змей Горыныч не видел его и поэтому был в смертельной опасности. Но увидевшая это Марта не могла этого допустить. Она буквально грудью встала между Змеем Горынычем и пущенной в него огненной струей. Вскоре огненным комком Марта упала на землю. Быстро добив двух оставшихся огнедышащих драконов, Змей Горыныч опустился рядом с ней. Тут же стояли и все остальные. Силы Тьмы практически все были уже уничтожены, а все, кто им противостоял, чудом остались живы и невредимы. Все, кроме Марты.
– Нет, этого не может быть! Марта, вставай, мы победили! Слышишь, вставай немедленно! Кто меня теперь ругать будет? Кроме тебя некому! У тебя ведь это так хорошо получалось! – склонился над ней Сеня, роняя слезы на обугленную Марту.
Все, склонившись, молча стояли вокруг. Да и что тут можно было сказать? Неожиданно Аньку кто-то легонько постучал по плечу. Анька обернулась и с удивлением увидела, что это Змей Горыныч протягивает к ней свою когтистую лапу. Анька непонимающе пожала плечами, но Змей Горыныч когтем указал на яблоко (или на «державу», Анька уже в этом запуталась), которое она все еще держала в руке. Анька протянула ему яблоко, и Змей Горыныч аккуратно положил его на Марту. В воздухе раздался хрустальный звон, и яблоко окуталось странным сиянием, тут же превратившись в «державу», сверкающую драгоценными камнями. Это сияние и сверкание странным образом начало стекать вниз и словно впитываться в обугленное тело Марты. И, как после дождя все начинает расти, у Марты начали расти новые блестящие перья. Все с замиранием сердца следили за происходящим на их глазах чудом. Но настоящим чудом стал тот момент, когда Марта открыла глаза и, подозрительно посмотрев на склонившиеся над ней лица, каркнула: