Неожиданно голова стала пустой и гулкой, словно оттуда в одно мгновение исчезли все мысли и чувства. Как Валентина добрела до квартиры, она не знала, зато отчетливо запомнила перепуганные лица Леры и Марии, когда она упала на пол в коридоре и забилась в истерике.
Лера громко ойкнула и бросилась к Валентине.
– Помоги! – крикнула она Марии, в ужасе застывшей посреди коридора. – Воды принеси!
Быстро!
Маша юркнула на кухню, а Лера опустилась на колени рядом с Валей.
– Что случилось? Котенок, успокойся. Что? Что случилось?
Но Валентина ничего не слышала и никого не слушала, она билась головой об пол и рыдала в голос. Из кухни вернулась Мария, прижимая к себе стакан с водой.
– Что с ней?
– Откуда я знаю! – Лера испугалась по-настоящему. – Валя, Валечка, да что происходит?
Мария подошла к бьющейся в истерике Валентине и наотмашь ударила ее по лицу. Та вздрогнула и замолчала.
– Сдурела? – напустилась на сестру Лера.
– А как ее еще было можно привести в чувство?
Девушки склонились над Валентиной, которая теперь лишь тихонько поскуливала, и, схватив ее под мышки, волоком потащили в комнату. Валю положили на диван и, сняв обувь, укрыли покрывалом. Лера и Мария сели рядом на пол и гладили Валины руки, пока девушка окончательно не успокоилась.
– У меня рак, – просто и как будто даже с облегчением выдохнула Валентина. – Рак, и шансов, похоже, немного.
– А ошибки быть не может? – первой очнулась Лера.
– Конечно, может быть. – Валентина вздохнула. – Я прямо завтра поеду в Челябинск, в онкодиспансер, и там меня еще раз проверят.
Мария сидела совершенно огорошенная, испуганная и потерянная.
– Но как такое возможно? Почему? Отчего?
– От стресса. – Валя еще раз вздохнула.
– А рак чего? – Лера нахмурилась. – Рак разный бывает.
– Груди. Левой.
И снова повисла гнетущая тишина. Лера ушла на кухню заваривать для Валентины успокоительный чай, а Мария так и продолжала сидеть на полу, бледная, сжимая Валину руку.
– Может, Игнату позвонить? – Лера вернулась из кухни, неся на подносе заварочный чайничек и кружку.
– Игнату? – Валентина нахмурилась, словно вспоминая, кто это такой. – Зачем? Чтобы он порадовался? Или сказал мне, что это меня за Катерину Бог наказал?
– Действительно, глупое предложение. – Лера вздохнула и поставила на стол поднос. Затем она налила чай в кружку и протянула ее Валентине.
– Завтра на электричке поедешь? Может, тебя на машине отвезти?
– Нет, не надо. – Валентина обхватила кружку руками. – Я одна поеду. Мне так будет лучше. У тебя роман недописан, я же знаю.
– Хочешь, тогда я с тобой поеду? – Мария обняла Валентину за шею. – Я могу отпроситься на работе на один день.
– Спасибо. – Валентина благодарно кивнула. – Спасибо, но мне лучше поехать одной!
Мария заперлась в ванной, пряча в кулаке мятый почтовый конверт. В конверте лежал героин. Этот единственный пакетик с наркотиком Мария совершенно случайно обнаружила у себя в вещах после того ужасного вечера, когда в ее уютное гнездышко вторглись Леха и Палый. Маша предположила, что во время тогдашней потасовки, когда в поиске недостающих денег голубую сумочку буквально вывернули наизнанку, героин из нее просто выпал.
Маша положила пакетик на ладонь и сжала кулак. Неужели она это сделает?
Мария еще некоторое время сидела не шевелясь, словно отключившись от всего происходящего, а потом резко встала и пошла собираться.
Уже натягивая джинсы, она посмотрела на диван – Валентина, свернувшись комочком, беспокойно спала, подложив руку под голову.
«Бедняга. – Марии стало жаль девушку. – Даже страшно представить, что у нее действительно рак. В последнее время судьба к ней слишком жестока».
Маша накинула куртку и вышла из квартиры, осторожно прикрыв за собой дверь. На улице было уже темно, холодный ветер продувал насквозь, и Мария застегнула куртку на все пуговицы и накинула капюшон на голову.
Она дошла до остановки и задумалась: а стоит ли идти дальше? Подлость в обмен на подлость?
Маша опустилась на лавочку и, сцепив пальцы рук, напряженно размышляла. С одной стороны, Роман за свое вероломное предательство действительно достоит мести, но с другой… Стоит ли опускаться до уровня низкого человека, даже идя на поводу у собственной гордости?
Чем больше Мария размышляла, тем больше сомневалась. Прошло полчаса, маршрутки и автобусы сновали туда-сюда, а она все никак не могла определиться.
«Если сейчас будет 312-я маршрутка, которая идет прямо до дома Романа, то я поеду!» – наконец загадала девушка и подняла голову.
К остановке подходила маршрутка, номер… 312.
«Значит, это судьба!»
Маша резко вскочила с лавочки и забралась в маршрутное такси.
Когда она вышла на остановке «Бородино», была уже самая настоящая ночь. Редкие прохожие, кутаясь в поднятые воротники, бежали по домам. Накрапывал мерзкий дождик, Мария шла по темному парку, не ощущая даже тени страха.
«Хоть бы меня что-то остановило! – думала девушка, подходя к двору Романа. – В конце-то концов, его может просто не быть дома!»
Мария поднялась на четвертый этаж, подошла к квартире и нажала на кнопку звонка. Из-за двери послышалась мелодичная трель, затем тишина и тяжелые шаги.
«Дома!» У Маши все оборвалось внутри. Роман распахнул дверь и уставился на нее:
– Ты?
– Я. – Маша натянуто улыбнулась. – Можно пройти? Или ты не один?
Роман, страшно бледный и смущенный, продолжал стоять в дверях как каменное изваяние.
– Конечно, проходи, – спустя несколько минут неловкой паузы очнулся он. – Я один.
Маша осторожно, бочком протиснулась в приоткрытую дверь и зашла в маленький неуютный коридорчик.
– Давай я помогу тебе раздеться! – Роман снял с девушки куртку и неловко смял ее в руках. – А… а… ты зачем пришла?
– Может быть, соскучилась, – натянуто улыбнулась Маша. – Ты куртку-то мою повесь на плечики, не мни. Она дорогая.
Мария зашла в комнату и села на диван. Работал телевизор, на столе стояли пустые пивные бутылки и разорванные пакетики из-под «кириешек».
Роман зашел следом и сел на стул. Только невнятное бормотание телевизора рассеивало гнетущую тишину, воцарившуюся в комнате.
Первой заговорила Маша:
– Мне кажется, что между нами произошло досадное недоразумение. – Мария старалась не встречаться с Романом глазами. – И нам пора это обсудить.
И снова в ответ тишина, Роман сидел, не шелохнувшись.
– Мне кажется, – словно заезженная пластинка повторила девушка, – что произошедшее между нами не должно стать причиной разрыва наших отношений.
Тишина. Маша еще некоторое время посидела, а затем поднялась с дивана.
– Можно я зайду в туалет?
– Конечно. – Он не поднимал на нее глаз.
– Спасибо.
Мария боком протиснулась к выходу. Она зашла в санузел, закрыла за собой дверь, опустила крышку унитаза и села на него верхом. Ее руки дрожали, она вытащила из сумочки пакетик с героином и огляделась.
Куда бы его спрятать? Ванная доверху завалена грязным бельем, то же самое в раковине и на стиральной машине. На зеркальной полочке крем для бритья, зубная щетка и зубная паста.
Маша подняла голову наверх – тусклый, давно немытый абажур из голубого стекла слабо освещал серый потолок, паутину по углам. Удивительно, что такой хозяйственный и чистоплотный Роман, живущий у Леры, сейчас предстал перед ней как конченый грязнуля и засранец.
«Люди не такие, какими кажутся на первый взгляд!» – подумала Маша и вздохнула.
И тотчас перед ней возникли перекошенные физиономии Палого и Лехи, унижающие ее перед испуганным и струсившим Романом.
Сомнения мгновенно испарились, и Мария опустилась на четвереньки. Одной рукой она оперлась о пол, а другой засунула под ванну пакетик с героином.
Мария выпрямилась, отряхнула колени и вышла в коридор. Рома продолжал сидеть в комнате, все в той же застывшей позе.
Мария, не прощаясь, вышла из квартиры и захлопнула за собой дверь.
Электричка замедлила ход, и Валентина посмотрела в окно. Поезд подходил к вокзалу. Промышленные постройки, серые бетонные стены, украшенные граффити, люди неопределенной внешности, бредущие вдоль железнодорожного полотна с полными пакетами, и поникшие на осеннем ветру деревья, желтые листья и мертвые цветы на безжизненной почве. Таким Валентина увидела этот город осенью.
Она перекинула сумку через плечо и стала пробираться к выходу из вагона. Когда электричка остановилась, она первой вышла на перрон и быстро пошла к стеклянному зданию вокзала.
Пассажиры, словно муравьи, сновали туда-сюда, повсюду слышался веселый смех – встречающие с букетами цветов и провожающие обнимались, обменивались поцелуями и радостно гомонили.
Валентине казалось, что все специально, намеренно бросаются ей под ноги, что эта бесноватая толпа бесконечна, и девушка стала задыхаться. Она рванула в сторону от общего потока пассажиров, едва не угодив под тележку с чемоданами, которую медленно катил носильщик.
– Осторожней, женщина! – рявкнул носильщик, и Валентина втянула голову в плечи.
«Это мне наказание за убийство!» – в который раз Валентина прокручивала все произошедшее за последние месяцы. Рухнувшая жизнь, рак – как дорого она платит за погубленные души.
«Имею ли я право на жизнь? – Валентина брела вперед и размышляла. – Это мое наказание, и я должна вынести его достойно!»
Панический страх, который жил в сердце девушки с того момента, как ей сообщили о раке груди, сменился болезненной обреченностью.
«Я убила беременную женщину, так чего же хотела получить взамен?»
Валентина добралась до автобусной остановки и опустилась на скамейку.
Через десять минут подошла маршрутка, идущая до онкологического центра. Сейчас Валентина уже была абсолютно уверена в том, что ее страшный диагноз подтвердится.