В северной части кургана, в насыпи была обнаружена еще одна могила из сырцовых блоков с мужским скелетом, рядом лежал меч, серебряная чашка и бронзовые наконечники стрел[118]. Можно привести и другие примеры, когда в погребении обнаружены кости лошадей. Так, курган № 2 у Фанагории содержал усыпальницу из сырцовых блоков с тремя мужскими костяками и с вооружением. Рядом, в склепе из каменных плит, находилось женское захоронение. В этом же кургане были открыты конские могилы. В одной лежало шесть коней, в другой пять. Аналогичные курганы были известны и близ греческого города Гермонассы.
Другой характер имеют скифские погребения, не связанные территориально непосредственно с античными городами. Но и они имеют некоторые черты греческого влияния. Таковы курганы, известные в литературе под названием Семь братьев. Там, в кургане № 2, в насыпи была обнаружена конская сбруя и погребальная колесница. Могила представляла собой большую яму, обложенную по стенам и полу сырцовыми плитами и, по-видимому, имела деревянное перекрытие. Около трех четвертей всей ямы было занято скелетами лошадей с уздечными бронзовыми наборами. В северо-западном углу на помосте находилось погребение. Костяк лежал головой на восток, на спине, с вытянутыми конечностями. Останки погребенного были покрыты покрывалом, украшенным золотыми бляшками. При скелете находилось вооружение, состоящее из кожаного панциря, покрытого железными и бронзовыми позолоченными пластинками. Центр нагрудной части был украшен крупной бляхой с изображением оленя и олененка, выполненным несколько условно, со схематично переданными рогами. Здесь же фигура орла, головой вниз, с распростертыми крыльями и хвостом. Рядом лежали стрелы и остатки деревянного сосуда с золотыми ручками в виде гусей и уток. На шее погребенного лежала гривна и ожерелье из 126 золотых трубочек. При погребении находился сосуд в виде рога, (ритон), орнаментированный в греческом вкусе, две греческие чернолаковые чашки и много золотых бляшек. Погребение датируется V в. до н. э.[119] Такие курганы на Таманском полуострове нередки. Они близки кубанским. Все они содержали погребения рабовладельцев, воспринявших эллинскую культуру; ведь несмотря на то, что скифы осуждали своих соотечественников, увлекавшихся иноземной культурой, греческая культура широко распространялась в их среде. На примерах, приведенных выше, мы видели, как под влиянием греков изменился обряд погребений, изменилась отделка деревом могил, характерная для кубанских захоронений, не сохранились и коновязи для убитых лошадей. Резко сократилось число лошадей, сопровождавших умершего, прекратилось и убийство рабов.
Характерный скифский звериный стиль сохранился только в конской сбруе. Погребальный инвентарь в значительной части становится греческим. Район Кубани являлся областью меотов и синдов, скифы жили здесь, по-видимому, вперемежку с аборигенами.
За последние годы археологи открыли несколько поселений и могильников, которые принадлежат меотам. Грунтовые могильники VII–IV вв. до н. э. содержали погребения с небольшим числом вещей. Покойников клали на спине или на боку в полускорченном положении, головой на юг. Самые могилы имели прямоугольную форму и незначительную глубину. В могилу ставили корчаги, чарки, кувшины. В мужских могилах встречается оружие: железные мечи, копья, железные наконечники стрел; бронзовые и костяные стрелы встречаются редко. Оружие местного населения было сходно со скифским, но отличалось в ряде деталей. В женские могилы клали пряслица, шила, бронзовые браслеты и ножи. Могильники такого типа распространены по берегам среднего течения Кубани и в Приазовье. Все погребения принадлежат рядовым членам общин. Однородность комплекса вещей, положенных в могилы, как будто свидетельствует об отсутствии имущественной и социальной дифференциации в этом обществе.
Позднее, в III–II вв. до н. э., появляются признаки имущественного расслоения; выделяется племенная знать. В это время меняется обряд погребения. В некоторых могилах археологи находят скелеты лошадей. Наряду с простыми ямами появляются могилы с подбоем в одной из стен могильной ямы, куда клали покойника. Весьма вероятно, что это было связано с проникновением на Кубань сарматских племен, появившихся в Предкавказье довольно рано.
Материал, рисующий хозяйственное развитие, был найден при раскопках поселений. По многим признакам можно говорить о пашенном земледелии и развитом скотоводстве, составлявших основу хозяйства[120]. Значительная часть хлеба шла на вывоз в Пантикапей.
Проникновение скифов и сармат на эту территорию сильно изменило этнический состав местного населения.
К югу и востоку, в предгорьях Кавказа жили другие племена, вошедшие в науку под именем племен кобанской, а еще дальше на восток от них — каякентско-хорочаевской культуры[121]. Это исконное население испытало сильное влияние скифов. Через их территорию скифы прошли в Малую Азию.
Влияние скифов сказывается здесь не только в наличии скифского оружия, но и в появлении некоторых деталей погребального обряда, не свойственных кобанским племенам. Покойников стали иногда погребать не скорченно на боку, как это было принято, а на спине в вытянутом положении[122], обычном у скифов.
Местное население Северного Кавказа было близко в этническом и культурном отношении населению горного Крыма, которое являлось потомками киммерийцев, первыми проложивших завоевательные пути в Переднюю Азию.
К северу от этих племен и к востоку от Дона обитали савроматы. Именно с племенами савромат связывается знаменитый цикл легенд о женщинах-воительницах — амазонках. Тот же Геродот сохранил нам легенду о происхождении савромат: «…когда эллины вступили в борьбу с амазонками… то, как гласит предание, эллины, победив их в сражении при Термодонте, отплыли обратно, везя с собою на трех судах амазонок, которых им удалось захватить в плен. Последние в открытом море напали на мужчин и изрубили их, но они не знали судов и не умели обращаться ни с рулем, ни с парусами, ни с веслами и поэтому после избиения мужчин стали носиться по волнам по воле ветра и прибыли к Кремнам на Меотийском озере (Азовское море — А. С.): эти Кремны лежат в земле свободных скифов. Сойдя здесь с судов, амазонки отправились в обитаемую местность; встретив первый табун лошадей, они захватили его, сели на лошадей и стали грабить владения скифов».
Геродот далее рассказывает, что амазонки вступили в бой со скифами.
В сражении скифы захватили трупы убитых амазонок и узнали, что это женщины. Тогда на совете скифы решили не вступать в бой с амазонками, а отправили к ним молодых людей, приблизительно в том числе, сколько было амазонок. Когда амазонки убедились в отсутствии воинственных настроений у скифов, то постепенно сошлись со скифами.
Геродот подробно рассказывает всю эпопею сближения, создания одного лагеря, отмечает, что амазонки выучились языку скифов. По совету амазонок скифские юноши вернулись домой, взяли часть имущества и ушли к амазонкам, затем все они перешли реку Танаис и стали там жить вместе.
«Отсюда савроматские женщины исстари ведут свой образ жизни: они ездят верхом на охоту с мужьями и без них, выходят на войну и носят одинаковую с мужчинами одежду. Савроматы говорят на скифском языке, но издревле искаженном, так как амазонки не вполне его усвоили. Относительно браков соблюдается у них следующее правило: ни одна девушка не выходит замуж, пока не убьет врага; некоторые из них и умирают в старости безбрачными, потому что не могли выполнить этого требования "[123].
Эти сообщения Геродота послужили некоторым античным авторам и позднейшим исследователям основанием утверждать, что у савромат существовали матриархальные отношения.
Конечно, савроматское общество имеет еще много архаических черт, и основными из них являются: легкость заключения и расторжения брака, выбор мужа девушкой, приход мужа в род жены со своим имуществом[124]. Однако по ряду фактов можно заметить, что перед нами уже не матриархальное общество с его слабо развитыми производительными силами, а общество, в котором выделилась аристократическая прослойка, присущая скорее ранней ступени военной демократии. Ведь то, что мы знаем о свободе савроматских женщин, относится к ранней поре их жизни, пока они девушки. Выйдя замуж, савроматская девушка начинала заниматься домашними делами и принимала участие в ратных делах только в случае военной опасности. Такой архаизм, сказывающийся в свободном поведении девушек и очень часто в выборе мужа, можно было наблюдать в недавнем прошлом у некоторых народов Поволжья и Урала. Однако нет сомнений в существовании у этих народов патриархальных отношений.
Из того факта, что роль женщины у того или иного народа весьма значительна в общественных делах, нельзя делать вывод о существовании у них матриархата. Роль женщины-воительницы велика, в частности, у саков и массагетов, согласно греческим легендам[125], такова же роль царицы Семирамиды и Нитокриды в Вавилоне[126] и царицы Савской из Библии[127]