Процесс отступления скифов протекал одновременно с проникновением сармат, волны которых последовательно занимали территорию степей, вытесняя постепенно скифов оттуда, где они еще сохранились после разгрома в конце IV в. до и. э. Уже в первые века нашей эры прослеживается ассимиляция сармат праславянами, точнее племенами «полей погребальных урн». Памятниками проникновения сармат в лесостепные районы можно считать погребения в грунтовых ямах с северной ориентировкой, с типичным сарматским вооружением, керамикой и украшениями[180]. Так постепенно, в течение довольно короткого времени сменилось население в степной части Украины. Старое скифское население и племена скифского времени в области скифов-пахарей на Среднем Днепре были поглощены новым населением.
Существенные изменения претерпели отношения скифов с античными городами-колониями, прежде всего с Ольвией. До этого Ольвия сохраняла свою независимость и скифы, вероятно, не пытались ее подчинить. Несомненно, скифы использовали Ольвию как посредника в торговле и раньше, но в условиях мощной скифской державы, внутри которой находилась Ольвия, скифам не было нужды уничтожать ее политическую самостоятельность.
Судьба Ольвии, особенно торговой Ольвии, целиком зависела от отношений со скифской державой, являвшейся главным ее торговым партнером. Отношения между ними были в основном мирными. Известно, например, что некоторые скифские цари имели в Ольвии свои дворцы и пользовались правом свободного входа в город. Теперь, после ослабления скифов, положение изменилось. Территория Скифского царства ограничивалась Крымом и Нижним Днепром. В степях появилась новая сила — савроматы. Чтобы заставить Ольвию служить своим интересам, скифы должны были подчинить ее и в политическом отношении. Свидетельством того, что скифы так и поступили, являются ольвийские монеты с именем скифского царя Скилура. Существует также одна надгробная надпись II в. до н. э., в которой Ольвия названа скифским городом[181]. Однако подчинение Ольвии, вероятно, не было длительным или постоянным. К тому же II веку до н. э. относится знаменитый ольвийский декрет в честь Протогена, из которого следует, что Ольвия является свободным городом, а скифы и другие племена ищут защиты за ее стенами, опасаясь нашествия галатов. По-видимому, в данном случае имелись в виду те скифы, которые обитали в окрестности Ольвии.
Центр скифов перемещается в Крым. Около теперешнего Симферополя возникает новая столица — Неаполь Скифский. У историков это политическое образование известно под именем Скифского царства в Крыму. К истории его мы и обратимся, оставив в стороне часть скифов, поселившихся за Дунаем и сыгравших некоторую роль в политической жизни тех районов, а позднее растворившихся во фракийской среде.
Скифское царство в Крыму
На этом последнем этапе своей истории скифы — это небольшое рабовладельческое государство. Территория его значительно сокращена по сравнению с прежней. Сокращается и число соседей. Это тавры, потомки киммерийцев, на юге, в Крымских горах, это Боспорское царство на Керченском полуострове и Херсонес — греческий город на западном побережье (около современного Севастополя). Выход из Крыма в степи Украины закрывают сарматские племена. Ольвия, оказавшаяся на периферии государства, постепенно теряет свое значение, все большую роль в торговле приобретает Херсонес, который скифы пытаются полностью подчинить.
Около рубежа нашей эры некоторую роль стали играть тавры, которые были втянуты в общую политическую жизнь Крыма, и, по-видимому, уже не были такими дикарями, какими их рисовали греческие писатели. Из изучения погребальных памятников степного Крыма ясно виден тесный контакт скифов и тавров. В погребениях скифов северного предгорья появляется ориентировка, свойственная таврской, и захоронения в скорченном положении[182]. В грунтовых могильниках у с. Партизанское и в некрополе Неаполя Скифского встречаются коллективные захоронения, типичные для тавров. За последние годы было открыто немало коллективных захоронений рядовых скифов. Это каменные ящики, сооруженные на поверхности земель, содержащие от 10 до 173 костяков. Интересно, что в рядовых могилах, как правило, отсутствует вооружение. Такие скифские каменные ящики встречаются только в предгорной части, т. е. в соседстве с таврами. Тесные взаимоотношения тавров и скифов сказываются не только в обрядовой стороне погребений, но и в инвентаре. В первые века нашей эры появился новый термин «тавро-скифы». Этот термин встречен был на одной из боспорских надписей. Он позволяет, по мнению некоторых исследователей, говорить о частичной ассимиляции тавров скифами. Страбон считал, что такая терминология не отражает истинного положения вещей, а свидетельствует о незнании древними географами этнического состава населения[183].
Мнение Страбона, одного из самых достоверных авторов, к высказываниям которого историки древности прислушивались внимательно, заставляет не считаться с термином тавро-скифы, который как будто предполагает отдельный народ. Но появление этого термина, несомненно, свидетельствует о тесных связях обоих народов.
За последние годы в Крыму были исследованы многие скифские поселения, и они в той или иной мере носят античный характер, что сказывается и в системе укреплений, и в постройках. Наиболее интересным и показательным является Неаполь Скифский — полуварварский, полугреческий город. Заслуживают также внимания исследования турецкого вала и рва, вероятно, ограничивавших Крым по линии Перекопа. Ров в древности соединял моря Черное и Азовское.
Скифская держава, потеряв значительную территорию и ослабев экономически, пыталась вести в Крыму активную политику. Особенно трудно приходилось Херсонесу; это заставило его искать поддержку на стороне. В 179 г. до н. э. был заключен договор с понтийским царем Фарнаком, который обещал защищать Херсонес от варваров. В самом конце II в. до н. э. Херсонес опять был принужден обратиться за помощью к Понтийской державе. Преемник Фарнака, Митридат VI Евпатор, в 110 г. до н. э. послал в Крым армию под командованием Диофанта, разбившего скифов и тавров. Декрет в честь Диофанта, которым почтили его херсонесцы, упоминает о том, как скифский царь Паллак внезапно напал на город с большим войском. «Он [Диофант] поневоле принял битву, обратил в бегство скифов, считавшихся непобедимыми». Несколько позднее, когда, как говорится в декрете, скифы, проявив врожденное вероломство, отложились от царя (Митридата) и изменили соотношение сил, Диофант овладел Керкенитидою и Стенами, которые в это время были захвачены скифами, и приступил к осаде Прекрасной Гавани. Война, как можно судить по документу, окончилась для скифов печально. Диофант взял Неаполь и Хавеи, полностью разгромил скифское войско и надолго спас Херсонес от скифского нашествия.
Победе Диофанта посвятил несколько строк и Страбон.
Тяжелые для скифского царства в Крыму события не привели к его гибели, но создали превосходство греков. Может быть, этим объясняется более решительная позиция Боспора, о чем пишет Страбон. Касаясь взаимоотношений со скифами, он отмечает, что кочевники ведут войны из-за денег. Они передают свою землю во владение тем, кто хочет ее обрабатывать, и довольствуются получением обусловленной платы, умеренной, необходимой для удовлетворения своих потребностей. Однако с теми, кто им не платит, кочевники воюют. Кочевникам не платят люди, уверенные в своей силе. Так поступил боспорский царь Асандр (47–17 гг. до н. э.), который, по сообщению Гипсикрата, построил на перешейке, поблизости от Меотиды, стену с башнями[184]. Следует помнить, что и сами греческие центры в это время попали в тяжелое положение. Восстание рабов на Боспоре в 107 г. до н. э. привело к подчинению всех городов Митридату Евпатору и втянуло античные государства Крыма в борьбу Понта с Римом.
В это время степи были заняты одним из крупнейших племенных объединений сармат — роксоланами. По-видимому, у них были не враждебные отношения со скифами.
Когда мы говорим о переходе центра и, конечно, части населения скифской державы в Крым, мы не должны забывать о проникновении вместе с ними туда и сарматских племен. Во всяком случае погребения сармат встречаются в Крыму. Несомненно, в Крыму происходили и события, описанные Страбоном: «Роксоланы, — пишет он, — воевали даже с полководцем Митридата Евпатора под предводительством Тасия. Они пришли на помощь Поллаку, сыну Скилура, и считались воинственными. Однако любая варварская народность и толпа легко вооруженных людей бессильны перед правильно построенной и хорошо вооруженной фалангой. Во всяком случае роксоланы, числом около 50 000 человек, не могли устоять против 6000 человек, выставленных Диофантом, полководцем Митридата, и были большей частью уничтожены»[185]. Да и позднее, судя по тому, что скифы временами властвовали над Ольвией, сарматы не нарушали их кочевий в устье Днепра и возле Ольвии. Правда, защитить Ольвию от Митридата, а позднее от гетов скифы не смогли. Геты разгромили Ольвию в I в. до н. э., после чего, по желанию скифов, Ольвия была восстановлена, как об этом пишет Дион Хрисостом. Однако теперь новая Ольвия ничем не напоминала богатый и цветущий город прежних лет; была заселена только небольшая часть города. В середине I в. н. э. Ольвия существовала под протекторатом скифов и в знак своей зависимости выпускала монеты с именами скифских царей, Фарзоя и Инисмея, но скифы уже не могли влиять на общую политическую обстановку и, когда во II в. римляне сочли необходимым включить город в свою империю, они без труда это сделали, разместив там свой гарнизон.
К этому времени скифская держава не могла вести сколько-нибудь самостоятельной политики. Иногда скифы проявляли активность и вели наступление на греческие государства.