Когда собиравшие рыбу люди заметили опасность, было уже поздно – Вьюн видел, как волна накрыла людей и все исчезло в кипящей воде.
– О боги! – с ужасом воскликнул Вьюн.
Глава 32
Словен уже три года провел в военных походах. Постоянное ожидание нападения врага приучило его быть все время готовым к действию. К опасности, как и к чему-то другому, человек рано или поздно привыкает. Привык и Словен – и по ночам спал вполне спокойно в любой обстановке. Но только не на этот раз.
Ему снилось, что он стоит на берегу бурной реки. В реке слишком сильное течение. Такое, что вода ворочает камни на дне. Но он знает: ему обязательно надо переправиться через реку, потому что от этого зависит его жизнь.
Наконец, решившись, Словен вступает в воду. Он чувствует, как течение ударяет в ноги и грозит снести его. Словена охватывает ужас. Ему становится страшно. И нет никого рядом, кто бы мог ему помочь.
Однако Словен собирает все силы и делает следующий шаг.
– Князь, просыпайся! – сквозь сон слышится осторожный голос Грозыни.
Словен открыл глаза.
В шатре полумрак. На полке, устроенной на центральном столбе, слабо светит масляный светильник.
Рядом Шелонь. Она слилась с ним горячим телом. Ее голова лежит на его плече. Волосы щекочут лицо. Тихо дышит.
Лицо Грозыни, стоящего у входа в шатер, в слабом свете кажется покрытым темными болезненными пятнами.
– Что случилось? – спросил Словен.
– Вставай, князь, скоро рассвет. Пора выходить, – сказал Грозыня, делая шаг в шатер.
Словен, осторожно сняв со своей груди тонкую руку Шелони, сел на кровати и провел ладонью по лицу, стряхивая сон. Почувствовав себя бодрее, встал и вышел из шатра.
Ночь была ослепительна – в чистой бездонной черноте ослепительно сияли звезды. Жалобно кричала какая-то птица.
– Сегодня опять будет жара, – проговорил вышедший из шатра следом за Словеном Грозыня.
– Поэтому до обеда надо будет пройти как можно дальше. Жару переждем, а как спадет жара, пойдем дальше. Идти будем до самой темноты, – сказал Словен.
Словен увидел, как на востоке небо окрасилось багровым всполохом.
– Что это – солнце уже встает? – встревоженно спросил Словен.
– Это не солнце. Это горят наши города и села, – мрачно проговорил Грозыня.
– Ах, да, – вспомнил Словен. – Я же отдал приказ об уничтожении оставленных городов и сел.
– Жалко жечь и разрушать наше жилье. В этих городах мы жили тысячи лет, – сказал Грозыня.
– Но что же делать? Не оставлять же их нашему врагу? Если мы не разрушим города, то люди снова вернутся в них и весь наш план разрушится, – проговорил Словен и покачал головой. – Я отдал приказ. Но неужели его выполнили и те, кто остался в этих городах? Странно.
– Наверно, они все-таки решили уйти с нами, – проговорил Грозыня.
– Нет, это не пожары. Это небо горит зарницами, – сказал Словен.
К нему подошел слуга с кувшином. Словен подставил руки.
– Лей.
Умывшись, Словен вытерся рушником и вернулся в шатер.
Шелонь уже проснулась, но еще лежала в постели.
– Пора? – спросила она, увидев Словена.
– Пора, – сказал Словен.
Шелонь хлопнула в ладоши пару раз, и в в шатер вошли две служанки. В руках они держали женскую одежду. Поприветствовав князя, они замерли в ожидании распоряжений.
Для Шелони и княжеской семьи были приготовлены большие удобные повозки, в которых они могли жить в довольно комфортных условиях. На стоянке же, когда ставились шатры, Шелонь могла приходить ночевать к Словену.
Шелонь сказала:
– Мне пора одеваться и идти в повозку.
Служанка подала Шелони накидку, та накинула ее на голову и вышла из шатра.
Словену принесли доспехи. Он на секунду задумался. День ожидался жарким, и ему не хотелось надевать доспехи.
Грозыня угадал мысли Словена и предложил:
– Князь, может, не будешь надевать доспехи?
– Нет, – вздохнул Словен, вспоминая ночной сон. – Мы людей выводим в тяжкую дорогу. Это как вступить в бурную реку, в которой угрожает опасность. Чтобы человек сделал шаг навстречу опасности, он должен видеть перед собой вождя. Поэтому – всем боярам приказываю надеть самые нарядные одежды и доспехи, пусть люди видят, что их вожди идут впереди и ничего не боятся.
– Я передам твой приказ, – сказал Грозыня.
– Иди. Скоро выходим, – ответил Словен.
Грозыня вышел. Словен встал перед слугами и приказал:
– Одевайте мне доспехи.
Слуги надевали на него доспехи тщательно, потому процесс продвигался неторопливо. Тем не менее через полчаса Словен был готов к выходу. Проверяя, хорошо ли подогнаны доспехи, он прошелся по шатру. Доспехи сидели на нем словно влитые.
Как раз к этому моменту в шатер вернулся Грозыня и доложил, что все готовы к движению и что можно отправляться.
– Давай присядем, мой друг, перед дальней дорогой, – Словен сел на лавку.
Грозыня сел рядом.
Слуги вышли из шатра. Посидев с минуту, Словен проговорил:
– Ну, теперь можно и ехать.
Они встали и вышли из шатра.
Около шатра уже стояли дружинники, готовые к выдвижению. Увидев князя, они поприветствовали его, и каждому Словен кивнул. Затем подвели княжеского коня.
Но Словен не успел сесть на коня, так как в этот момент земля словно вспухла. Затем сильный удар сбил Словена с ног. Вслед за ним попáдали и остальные. По лагерю словно пронесся смерч, который мгновенно раскидал людей и повалил шатры.
Словен поднялся на ноги.
– Что это? – с изумлением спросил он, оглядываясь и отряхивая пыль с одежды.
Ответом ему был новый удар, еще более сильный, который снова повалил людей. Земля тряслась так, словно хотела развалиться на части, по ней побежали глубокие трещины.
Это безумство земли продолжалось так долго, что люди уже стали терять надежду выжить.
Наконец дрожь утихла.
Словен снова поднялся на ноги и огляделся – вокруг лежали сваленные ударом шатры, испуганные люди с трудом поднимались на ноги. Плакали женщины и дети. Выли собаки. Но все остались живы – вокруг не было каменных домов, которые могли бы убить людей.
– Что это? – повторил вопрос Словен.
– Это знак, – сказал Грозыня, – боги торопят нас уйти из этой земли.
– Тогда послушаем их, поторопимся, – сказал Словен.
Ему помогли сесть в седло.
Устроившись верхом, Словен поднял руку. Выдержав немного, решительно опустил ее.
Взревели сигнальные трубы. Закричали погонщики. Великий поход начался. И никто не знал, что оставленные города и села стерты с лица земли ужасным землетрясением и что улицы разрушенных городов заполнены мертвыми телами тех, кто не захотел уходить из родного дома.
Боги чрезмерно жестоки. Но люди получают тех богов, которых хотят.
Глава 33
Во главе каравана кораблей шел корабль северян. Князь Рус посчитал, что в походе те не будут ему ничем полезны, поэтому отказался от их услуг. Таким образом, северяне были почти все в сборе, в том числе и Лещина. Из старших дружинников не было только Доброгнева, который ушел со Словеном.
В родных местах Квашка водил корабли по рекам, в крайнем случае – по озерам, где всегда был виден берег. Привыкший к этому, и в море старался использовать привычные приемы.
Всего лишь один раз, в начале лета, он отошел от своего правила, и то только потому, что, не зная дороги, плыл наугад на юг. Но погода была ясная, и идти на юг помогало солнце.
Тот опыт показал ему, что в море не обязательно ходить, держась берега. И наверно, Квашка повел бы корабли на север, ориентируясь по солнцу. Но этому решительно воспротивился Тан.
– Ты сможешь вывести караван точно к устью реки, по которой мы вышли в море? – спросил он.
Квашка замялся.
– Точно – вряд ли. Но если мы пойдем на север, то увидим мутную воду. Там, где река впадает в море, вода мутная и пресная. По пресной воде и найдем устье реки. Это будет быстрее, чем если мы пойдем вдоль берега.
– А если мы не увидим мутную воду? – задал вопрос Тан.
– А куда она денется? – с улыбкой спросил Квашка.
– Понятно, – сказал Тан.
– Что понятно? – спросил Квашка.
– Что ты плохой кормчий, – сказал Тан.
Квашка набычился.
– Если я плохой кормчий, то замени меня. Сам веди корабль.
– И поведу! – сказал Тан.
Квашка от злости плюнул за борт. Он хотел куда-либо уйти, но на небольшом корабле негде спрятаться, и он сел у мачты с оскорбленным выражением на лице.
Дружинники с удивлением наблюдали за размолвкой Тана и Квашки. Это была не первая их ссора. Квашка был хорошо известен вздорным характером и часто затевал ссоры по поводу и без повода. Но сейчас дружинники не понимали, почему Тан не хочет послушаться совета Квашки.
Уловив их недоуменные взгляды, Тан пояснил:
– В море подстерегает множество опасностей. Жизнь мореходов зависит от множества случайностей, от волн, от ветра. Внезапная гроза может перевернуть корабль. Поэтому на море цена ошибки особенно высока. Нам не привыкать к опасностям, но мы идем не одни, мы ведем за собой множество кораблей, и от нас зависит жизнь людей, которых везут корабли. Поэтому нам не следует подвергать корабли лишней опасности. Нам следует держаться берега. Тогда в случае бури корабли смогут быстро подойти к берегу и спрятаться в каком-либо укромном заливе. И при поломке корабля недолго пристать к берегу и спастись.
Дружинники увидели в объяснении Тана разумное зерно, и на Квашку обрушился шквал упреков.
– Квашка, не дури! – строго сказал Лещина. – Кормчего мы и другого можем избрать, но без дела мы тебе сидеть не позволим. Садись на весла!
Покрасневший Квашка поднялся.
– Да не отказываюсь я быть кормчим! Мне просто было непонятно, почему Тан отказывается идти коротким путем.
– Но теперь-то понятно? – спросил Тан.
– Понятно, – ответил Квашка.
– Тогда займись делом, – резко бросил Тан.
Квашка затих и повел корабль, стараясь держаться так, чтобы слева все время виднелся берег. Но ему это удавалось делать с трудом, так как мешал ветер, сбивавший корабль с пути. Вскоре пришлось даже спустить паруса, и дружинники сели на весла.