– Даже мой первый советчик? – спросил Рус.
– Даже твой первый советчик, – сказал Словен.
– Но все равно мы с ним все уже обсудили, – сказал Рус.
Слова Руса показались странными Словену, так как идея женить брата на Поруссе возникла только что в разговоре с матерью. Словена должно было удивить, что их план так быстро стал известен Русу, но его мысли были заняты предстоящим разговором, поэтому все эти странности он оставил без внимания.
– Что ж, это хорошо. Тогда нам легче будет говорить, – сказал Словен.
– Я готов слушать, – сказал Рус.
Словен показал на скамью:
– Присядь рядом.
Рус сел.
– Тебе пошел семнадцатый год, – начал Словен. – В это время каждый юноша проявляет интерес к женщинам.
– Да. Конечно, – кивнул Рус, не понимая, к чему клонит Словен.
– У тебя уже, наверно, есть любимая девушка, с которой ты уже познал сладость любви?
– Ну… – пробормотал Рус. В его голове мелькнула мысль, что Словену уже доложили о том, что Милка ночует в его комнате.
– Наверно, кто-то из служанок? – предположил, улыбаясь, Словен.
Рус покраснел.
– Милка…
Словен перебил его:
– Это неудивительно. Странно было бы, если бы это было не так.
– Ты хочешь это обсудить? – спросил Рус.
– Нет. Я о другом. Просто я подумал, что тебе пора жениться, – сказал Словен.
Рус растерялся:
– Жениться? Не рано ли? Но я думал, что мы…
– Ты князь, – сказал Словен, – а князь может жениться в любом возрасте, потому что его поступками должны руководить не чувства, а государственный долг.
Теперь Рус понял, куда клонит Словен, и был разочарован.
– Я исполню твою волю, брат, – проговорил Рус. – Но разве это так важно сейчас?
– Разумеется, это важно, потому я и завел этот разговор, – сказал Словен. – Дело в том, что я хочу, чтобы ты правильно понял, что происходит.
– Что ты имеешь в виду? – проговорил Рус. Он уже начал догадываться, что Словен все же не в курсе его плана. – Мы говорим об одном и том же?
– Меня беспокоит то, что я видел в походе, – начал Словен.
– Что ты видел? Что может быть опасного для нас? – спросил Рус. – Хоть ты и воевал три года, но ты загнал Пания в горы.
– В горы я его загнал, но я его не победил, – сказал Словен. – А это совсем худо. Не убедившись в нашей силе, он в любое время может снова поднять восстание.
– Ты говорил. Если он поднимет восстание, то тогда мы соберем большое войско и побьем его, – сказал Рус.
Словен кивнул головой:
– Наверно. Может быть.
– Но ассирийцы далеко. Как они могут грозить нашей стране?
– Наши соседи на юге – пеласты. Они, подобно нам, строят большие дворцы из камня. Они любят искусство – музыку, рисование, – продолжил Словен.
– Они нам угрожают? – спросил Рус.
– Пеласты – нет. Они мирные люди, – сказал Словен.
– Так в чем же дело? – спросил Рус.
– Дело в том, что внук Эллина Ахей объединяет вокруг себя дикие горные племена. Ахейцы называют пеластов дикарями, хотя их культура значительно уступает культуре пеластов. Ахейцы строят невзрачные глиняные дома, потому что не умеют строить из камня. Нравы их дикие, живут в одних помещениях со скотом. Однако, как и все дикари, ахейцы считают себя избранным богом народом.
– Наш народ силен. Нам платят дань многие народы, даже египтяне и ассирийцы, – проговорил Рус. – Если ахейцы дикари, то чего же ты боишься?
– Они нам пока не опасны. Пока… Сейчас ахейцы воюют с пеластами. Причем успешно. Но что случится завтра? Завтра, может, наступит для них удачный момент и, приободренные победами с пеластами, они пойдут на нас, – сказал Словен.
– И что ты намерен предпринять? – спросил Рус.
– Пока нет нам прямой угрозы. Вступаться же за пеластов нам ни к чему – мы не имеем возможности вмешиваться во внутренние дела племен, которых сотни. Так можно погрязнуть в бесконечных войнах, которые нам не принесут никакой пользы. Но существует большая угроза для нас. Целью моего похода была Ассирия. На этот раз царь Паний уклонился от сражения. Но Паний, пока жив, спит и видит, как бы прекратить наше господство. И как только он заметит хоть малейшую нашу слабость, он нападет. На востоке поднимают голову и персы. С востока на них давит Индия, так что рано или поздно персы двинутся на запад. Они уже начали движение на запад. Поэтому пока я ничего не буду делать с ахейцами. Не до них, – сказал Словен.
– Люди всегда воюют между собой, – сказал Рус. Он уже понял, что Словена занимают другие дела, и обращение к нему с просьбой отпустить его на север будет напрасным.
Словен проговорил:
– Твое предупреждение о грозящей нам междоусобице оказалось верным. За три дня, что я пробыл дома, я услышал много жалоб, что племена потомков Зардана относятся к нашим людям, как к чужим. Притесняют, отбирают скот и пастбища. Наши родственники – князья Болгар, Коман и Истер – отдалились от нас. Если так и дальше продолжится, то недалеко и до войны. А нам междоусобная война сейчас не нужна. У нас слишком много и других врагов. Нашим прадедам, Скифу и Зардану, пришлось уйти из западных земель точно по такой же причине.
– Но у тебя сильное войско, – сказал Рус.
– И тогда не удалось князьям мирно договориться между собой, каждый понадеялся на свою силу, и началась междоусобная война. Этой междоусобицей воспользовались чужие племена. В результате погибло много наших соплеменников, и наши народы едва не исчезли. А те, что остались жить в западных землях, одичали и стали похожими на зверей. Я не хочу, чтобы подобное повторилось и сейчас.
– Но как это связано с моей женитьбой?
– Междоусобица идет оттого, что наши племена потеряли кровную связь между собой. Потомки Скифа и Зардана давно не роднились. Я надеюсь твоим браком с женщиной из рода Зардана снова укрепить наши кровные связи.
– Я понимаю, брат, – проговорил Рус. – И кого же ты избрал мне в жены? Я понимаю, что в таком деле выбирать не приходится, – о любви тут не приходится говорить, – но, надеюсь, она хоть молода? Или старуха?
– Молода, – успокоил Словен.
– Что – совсем девчонка? Я что-то не помню из их родни подходящих по возрасту девиц.
– Поруссу хочу просить для тебя в жены. Это выгодная партия – она дочь Комана и племянница Болгара. Болгар любит ее. Этот брак примирит нас с потомками Зардана. Ты ее когда-либо видел?
– А как же! Видел несколько лет назад на пиру у Болгара. – Рус не удержался и выругался. – Брат, так и знал – ты мне подсовываешь в жены сопливую девчонку!
– Три года назад, когда я уходил в поход, ты тоже был не молодец. За это время она, наверно, подросла. Говорят, стала красавицей. Да даже если она и сопливая девчонка – тебе что, сразу ложиться с ней в постель? Подождешь, пока подрастет. Женщины словно летняя ягода – быстро зреют, – сказал Словен и рассмеялся. – А в это время будешь дальше тренироваться в исполнении супружеского долга со своей Милкой. А что? Простые девицы часто бывают послаще законных жен, потому что они дают свои ласки не из долга, а из любви.
Рус огрызнулся:
– Как будто ты сам это пробовал!
– А как же! – изумился Словен. – Или ты думаешь, что мы в походах отшельниками живем? Нет, брат, в войске не только воины, но есть и много женщин. Они и пищу готовят, и по ночам греют.
Это Руса устраивало. Однако он покраснел и смущенно спросил:
– А согласится ли сама Порусса стать моей женой?
Словен от изумления даже фыркнул:
– Брат, где ты видел девицу, которая отказалась бы стать женой князя? Тем более такого красавца, как ты!
Рус и в самом деле таких не видел. И в самом деле хотя он и не был женат, однако это не означало, что он не знал женщин. И каждая из них, одаряя молодого юношу любовью, мечтала стать его женой. Даже если она и была из низшего сословия или рабыней.
– Но она княжна, – сказал Рус.
– И что? Она устроена по-другому? – спросил насмешливо Словен.
– Она вольна выбирать себе мужа, – сказал Рус.
Словен прекратил улыбаться и серьезно проговорил:
– Никто не волен над собой. Она женщина. И даже княжна знает, что женщина выходит замуж не для того, чтобы насытить свою плоть, – что вполне понятно, ибо бог так создал людей, – а для того, чтобы родить детей для своего мужа. Именем мужа славится женщина и ее дети.
– Но она может избрать себе другого мужа. Молодой Истер тоже вступил в брачный возраст. Да мало ли еще княжеских и царских сыновей?
– Я царь над многими народами, и породниться со мной для всех честь, – твердо проговорил Словен.
– Однако, как я слышал, Коман любит свою дочь и потакает ей в прихотях.
– С отцами дочек это частое явление. Наш отец тоже больше любил нашу сестру Илмер. Ты был мал и еще не понимал этого, а мне было обидно. Но этому объяснение есть простое. Мы, мальчишки, грубы и дерзки. А когда вырастем, станем для отцов соперниками. А девочки ласковы, послушны. Они ищут у отцов защиту. И мы будем любить наших дочек, когда они будут у нас, и баловать их больше, чем сыновей. Но всякому баловству есть предел. Хорошая дочь поступит так, как прикажет ей отец. Поэтому согласия Комана будет достаточно. А он его даст.
– Брат, я исполню любую твою волю, – сказал, склонив голову, Рус.
Глава 28
На княжеский пир собирали гостей различного положения: родственников, друзей, городских и деревенских старшин и, конечно, дружинников. Приглашались и женщины: хозяйка дома, сестры, жены гостей, а также дети, прежде всего сыновья. Зазывали и простой народ.
Таким образом, Словен на пир пригласил своих родичей – племенных князей Болгара, Комана и Истера. Потомки Зардана Болгар, Коман и Истер – братья. Болгар среди братьев был старшим. Коман – средним. А Истер – младшим.
Пригласил брата жены Болгара – Мешхеда.
Пригласил даже степного князя Сыроядца. Сыроядец – брат Вольги. Из-за дикого нрава он держался особняком от потомков Скифа и Зардана. Ходили слухи, что он был людоедом.