– А что они за это хотят? – спросил Коман.
– Ничего, – сказал Болгар.
– Так не бывает, – сказал Коман.
– Персам нужна Анталия. Там у нас нет интереса. А ахейцам – чтобы мы помогли им взять ихнюю главную деревеньку, Афины, – пояснил Болгар.
– И все же нехорошо чужих вмешивать в наши дела, – проговорил Коман.
Болгар хлопнул ладонью по столу.
– Коман, я вижу, что ты не хочешь войны со Словеном. Кто еще не хочет войны со Словеном?
– Я за войну. И выставлю дружину, – поторопился сказать Истер.
– И я выставлю войско, – сказал Мешхед.
Болгар обратился к Коману:
– Вот видишь – все твои родственники хотят войны. И ты реши: с кем ты? Со своими братьями или против нас?
Коман кисло улыбнулся:
– Видит бог, я не хочу войны, но если Словен откажется добровольно уступить старшинство, то я встану на стороне братьев. Но согласятся ли наши племенные советы на войну?
– А куда они денутся? Запасы зерна подходят к концу, и если и в этом году повторится засуха, то зиму придется пережить на пустой желудок. А если и в следующем году повторится засуха? Нет, голод – лучший довод в пользу войны. Ты еще увидишь, как они сами будут уговаривать нас начать войну, – сказал Болгар. Он повеселел и распорядился: – Истер, налей нам вина.
Истер налил вина из кувшина в стеклянные стаканы. Наливал ровно до краев, при этом ни одной капли не пролил.
Болгар заметил:
– Истер, однако тверда твоя рука.
– Я стрелу одну в другую могу всадить, – похвастался Истер.
– Неужели? – изумился Болгар.
– Могу показать, – сказал Истер.
– Не надо. Ты мой брат, а потому мне твоего слова достаточно, – сказал Болгар и поинтересовался: – Истер, тебе же уже восемнадцать?
– Да, – ответил Истер.
– И ты еще не женат? – вкрадчиво продолжил Болгар.
Истер насторожился. Среди служанок у него было несколько подруг, поэтому его постель по ночам не пустовала. И его такое положение устраивало. А женитьба стесняет свободу. Хотя и формально – ведь никакая жена не сможет помешать мужчине пользоваться благосклонностью других женщин. Тем не менее Истер не хотел стеснять себя даже малыми ограничениями.
Но брату, известному крутым нравом, Истер возражать опасался. Поэтому он осторожно заметил:
– Так нет подходящей невесты.
– Глупости! Для князя всегда есть подходящая невеста, – сказал Болгар и обратился к Коману: – Коман, твоей дочери сколько лет?
– Какой дочери? – осторожно спросил Коман.
– Поруссе, конечно!
– Четырнадцать.
– Вот и невеста Истеру! – воскликнул Болгар.
Коман покраснел и сказал:
– Порусса приходится Истеру племянницей, поэтому, по обычаям, ему нельзя жениться на ней.
– Обычаи я и без тебя знаю, – грубо проговорил Болгар.
– Это будет кровное смешение – обычаи это запрещают, – повторил Коман.
– Обычаи должны выполнять простые люди. Брат, ты забываешь, что мы избранники богов и людские обычаи нас не касаются.
– Нехорошо все это, – проговорил Коман и недовольно засопел. Настаивать на своем он остерегся, так как не желал ссоры с братом.
– Да и я не хочу жениться на Поруссе! Зачем мне сопливая девчонка? – в свою очередь вспыхнул Истер.
Болгар удивился.
– Истер, правильно ли я тебя понял – ты не хочешь жениться на Поруссе?
– Не хочу!
– А на ком же ты хочешь жениться?
– Я вообще не хочу пока жениться, – сказал Истер.
– Это почему? Все мужчины должны жениться. А князь и подавно, – строго проговорил Болгар.
– Это почему? – строптиво спросил Истер.
– Затем, чтобы были у тебя наследники, – сказал Болгар.
– У меня есть дети.
– Я говорю о законных наследниках, а не о выблядках, – сказал Болгар.
– И чтобы через женитьбу породниться с достойными людьми, – добавил Мешхед.
– Да. С достойными людьми! – сказал Болгар.
– Порусса – дочь достойного отца, но Коман – мой брат, и моя женитьба на его дочери не добавит мне родственника. А раз так, то мне нужна другая невеста, – сказал Истер.
– Ха! – воскликнул Болгар. – Однако ты прав.
– Надо поискать ему невесту у греков или персов, – проговорил Коман, увидевший в предложении Истера способ убедить Болгара изменить свое решение.
– У дикарей? – усмехнулся Болгар. – Нет уж!
– Тогда у египтян или ассирийцев, – сказал Мешхед.
– У ассирийского царя Пания нет дочери. А египтяне свихнулись на своих богах, – сказал Болгар. – Зачем моему брату сумасшедшая?
– Ну, не такие они уж и сумасшедшие, – сказал Мешхед.
– У Словена есть сестра Илмер. Илмер как раз приходится ровней Истеру, – вмешался в разговор Коман.
– Связывать себя родственными отношениями с тем, с кем мы собрались воевать? Вот ты точно с ума сошел! – воскликнул Болгар. – Ни в коем случае!
Он выпил вина и, успокоившись, проговорил:
– Но в общем-то цель ясна – надо искать Истеру невесту. Но одно дело – брат царя, и совсем другое – брат подданного царя. Поэтому займемся этим после того, как отберем у Словена старшинство.
Истер отметил про себя, что в коварстве старший брат мог бы послужить ему учителем, ведь Болгар ни одним словом не намекнул, что ищет ссоры со Словеном потому, что не хочет отдавать долг.
Глава 30
– Кто придет на пир, гостем будет. Садись за наш стол. Хлеба-соли дадим, платить не заставим. А кто не захочет с нами остаться, тому все пути-дороги свободны! – Такие слова велел гонцам говорить всем князь Словен. Таким образом, на пир было созвано около двух тысяч человек.
Словен гостей встречал в парадном зале, сидя на троне. Рядом с ним по правую руку стоял Рус.
Первым приехал молодой князь Истер.
Он был одет в яркий роскошный наряд, украшенный золотыми и серебряными цепочками. На пальцах сверкали драгоценными камнями перстни. Из-за изобилия украшений и худобы он походил на причудливый цветок.
По чину его встретил Рус. Когда сообщили, что приехал Истер, он вышел к входу в парадный зал, дождался Истера и под руку подвел его к трону.
– Я рад тебя видеть, брат мой, – приветствовал его Словен, подавая руку для поцелуя.
Истер сделал вид, что не заметил жеста Словена, и, уперев руку в бок, надменно ответил:
– И я рад видеть тебя, брат мой.
Словен удивился столь дерзкому поведению молодого человека, однако вида не подал и продолжил положенный церемониал.
– Здоров ли ты?
– Здоров, чего и тебе желаю.
– Гладок и приятен ли был твой путь?
– Доехал хорошо.
Разговор был сух и неприветлив, что озадачило Словена. Но начали прибывать новые гости.
– Что ж, благодарю тебя, что уважил меня, приехав на пир, – проговорил Словен, подавая этим знак, что разговор окончен.
В зале появился Сыроядец.
Это был огромный мужчина. Лицо его и голова заросли черными всклоченными волосами. Коричневые глаза смотрели из-под густых бровей по-звериному.
Потомки рода Ария, как правило, были светловолосыми и синеглазыми, поэтому вид Сыроядца и его одежда – рубаха и штаны из волчьей шкуры мехом наружу – производили на людей сильное впечатление.
Его наружности соответствовали жестокий нрав и грубое обращение. Сыроядец был скор на расправу. Его жены жили недолго – он был женат уже семь раз, и все его жены быстро умирали при загадочных обстоятельствах.
Так что неудивительно, что многие считали его людоедом.
Правда, никто не замечал, чтобы Сыроядец употреблял в пищу человечину, но это не имело значения.
После представления Словену Сыроядец поднес Шелони и Илмер подарки – красивые янтарные ожерелья.
Своей сестре Вольге сделал особый подарок – подарил золотой венец с изумительным красным камнем.
Он угодил Вольге – красное особенно подходило к ее черным волосам.
Между тем следующим гостем был Коман, и Словен занялся им. Коман, как всегда, был доброжелателен и учтив. Правда, в его глазах Словен заметил смутную тревогу.
В роде Зардана с Команом у Словена были самые лучшие отношения. Он с удовольствием поговорил бы с ним подольше, но, к сожалению для Словена, времени для беседы не было.
С Команом приехала жена и три дочери. Порусса среди них была старшей. Две другие были еще девочки.
Рус с интересом рассматривал Поруссу.
Девушка была среднего роста. Светловолосая. Волосы заплетены в толстую косу и украшены синим бантом. Остренькие черты лица. Большие серые глаза. Пухлые ярко-красные губы. Она походила на маленькую холеную мышку.
Только одета в парадное тяжелое платье синего цвета, украшенное жемчугом. Но платье не скрывало хрупкости фигуры девушки. Впрочем, в четырнадцать лет все девушки хрупки и изящны. Даже толстухи.
От Поруссы не скрылось повышенное внимание к ней молодого человека, и женской интуицией она мгновенно поняла, что интерес молодого князя к ней неслучаен.
После представления Словену мужчины размещались вдоль стены.
Князья, бояре, главы городов приезжали с женами и дочерьми-невестами.
Пир для девиц был удобным поводом, чтобы себя показать, и приглядеться к потенциальным женихам.
Женщины кучками толпились у окон. Ими занимались Шелонь и Илмер. Женщины делились новостями. Рассматривали молодых мужчин. Оценивали и обсуждали наряды друг дружки. В общем – обычная болтовня.
Улучив момент, Рус приблизился к одной из кучек, в которой находилась Порусса. Сказав несколько вежливых слов ее матери, он невзначай спросил у Поруссы, где она проводит летнее время.
Порусса сказала, что на лето они выезжают во дворец на берегу моря и там живут почти до зимы.
Вскоре они весело болтали, не обращая внимания на других. Однако недолго им дали развлекаться в свое удовольствие.
В зал вошел Болгар, а следом за ним и Мешхед, и Рус вынужден был оставить Поруссу и вернуться к брату.
Словен и Болгар завели приличествующую случаю беседу. Впрочем, она была скучна. Интересовались здоровьем друг друга, жен, детей, видами на урожай. При этом Болгар даже не пытался начать разговор о возврате долга.