– А где же она тогда? – удивился Коман.
– Это я и хотел узнать, – сказал Истер.
Коман повернул коня и поскакал к повозкам с женщинами. Подъехав к повозкам, стал поднимать шторы и заглядывать в окна – но Поруссы нигде не было.
Теперь Коман уже не на шутку встревожился.
– Кто-либо видел Поруссу? – спросил он женщин.
– Нет, – кто-то из женщин ответил из кареты.
– А куда же она делась? – машинально спросил Коман.
– Она на лошади едет где-либо сзади. Она с нами не хочет общаться.
Женщины высунули головы из окон кареты, и карета стал похожа на клумбу с цветами.
– Но где же она? – задумчиво проговорил Коман, пристально рассматривая окрестности.
К Коману подъехал воевода. По встревоженному выражению на лице Комана он сразу догадался, что произошла какая-то неприятность.
– Что случилось? – спросил он князя.
– Ты Поруссу не видел? – в ответ спросил Коман.
– Не видел.
Слышавшие разговор женщины, по своему обычаю, начали живо обсуждать пропажу Поруссы и выдвигать версии. Наконец кто-то из женщин огласил то, чего опасался Коман: Поруссу, наверно, украли.
– Кто украл?! Кто?! Как?! Вокруг охрана. Как могли украсть девушку из охраняемого лагеря?! – Коману ударила в голову кровь. – Или все спали?!
Истер, посмеиваясь в уме, придал лицу скорбное выражение и тронул Комана за локоть.
– Брат, из лагеря никого не могли украсть. И охрана не спала. Но тут выезд один, поэтому надо бы спросить сторожей на выезде из ущелья. Если она выезжала из ущелья, то они ее видели.
Коман тут же ударил каблуками бока коня. Ударил очень сильно, и нервный конь сначала вздыбился, едва не скинув ездока с седла, но Коман удержался. Конь опрометью поскакал к выходу из ущелья.
Истер едва успевал за ним. За ним поспешил и воевода.
Выезд сторожили десяток копейщиков из дружины Болгара. Прячась от жары, они дремали в тени от скалы.
Коман накатил на них:
– Спите?!
Он выхватил плеть и хлестнул первого, кого достал. Копейщики кинулись врассыпную.
Подоспевший Истер ухватил брата за руки.
– Стой! Стой, Коман. За что ты бьешь наших людей?
– Они спали! Они спали, подонки! – кричал Коман.
К князьям осторожно приблизился десятник. Он приложил руку к груди и поклонился.
– Князь, объясни: в чем наша оплошность? За что ты нас бьешь?
Истер нагнулся с коня и поинтересовался:
– Поруссу мимо вас не вывозили?
– Не вывозили. Она сама проехала, – сказал десятник.
– Кто был с ней? – спросил Коман.
– Одна она проезжала, – сказал десятник.
– Мужчин с ней не было?
– Не было мужчин. Только охранница была с ней.
– А почему ее выпустили? – зло спросил Коман.
– Как же не выпустить? – проговорил десятник. Он показал глазами на плеть князя Комана. – Она княжна. Приказала – и мы выпустили.
– Не надо было ее выпускать! – крикнул Коман.
– Такого приказа нам не поступало, – сказал десятник.
– И в самом деле, им никто такого приказа не отдавал, так что ты зря сердишься на них, – сказал Истер.
– Куда она поехала? – спросил Коман.
– Она сказала, что хочет поехать впереди отряда, чтобы найти на дороге потерянное украшение, – сказал десятник.
– Вот непутевая девка! – возмутился Коман.
Истер почесал затылок.
– Однако это очень неосторожный поступок. Одинокая женщина на дороге – легкая добыча для разбойников.
– Ты думаешь, что на нашей земле не побоятся обидеть княжну? – спросил Коман.
– Это не наша земля – это земля племени Словена. А он после ссоры с братом мог послать доглядчиков. А уж те не упустят возможность похитить княжну, чтобы досадить нам, – сказал Истер.
Лицо Комана стало пепельным, и он осел.
– Я поеду, скажу брату, что пропала Порусса, – сказал Истер и уехал.
Глава 44
Как только Порусса оказалась на скале, она немедленно освободилась от веревки, и спросила, где тропа.
Данав кивнул на скалы:
– Здесь тропа.
Порусса с разочарованием глядела на склон горы, усеянный камнями.
– Здесь нет никакой тропы. Тут невозможно пройти, – наконец проговорила Порусса.
– Конечно, это не гладкий большак, но идти здесь можно, – сказал Данав.
Здраво рассудив, что другой дороги все равно нет, а возвращаться назад было невозможно, Порусса вздохнула:
– Ну раз так, то пошли.
– Погоди, – сказал Данав.
Княжна не имела опыта передвижения в горах, и за ней, как за всяким новичком, требовался особый пригляд. Поэтому Данав решил поставить Поруссу между собой и Денепрой, умевшей ходить в горах.
Конечно, лучше было бы, чтобы Порусса все время находилась на глазах Данава, но пустить вперед Денепру он все же не решился.
Данав протянул Поруссе конец веревки.
– Позволь тебя обвязать.
– Зачем? – с подозрением спросила Порусса.
– Это необходимо. Если поскользнешься и упадешь, то веревка спасет тебя, – сказал Данав.
– Этого не надо, – сказала Порусса. – Я не поскользнусь.
– Надо, – сказал Данав.
– Веревка будет только мешать мне, – сказала Порусса.
– Зато, если поскользнешься, спасет тебя, – сказал Данав.
– Ты слишком много говоришь о том, что может случиться, – сказала Порусса.
– Любой человек должен проявлять разумную осторожность, – сказал Данав.
– Если боги захотят…
– Сейчас богам не до людей, – перебил Поруссу Данав и твердо заявил: – Княжна, надо привязаться… или возвращаться назад.
Порусса взглянула на Денепру, которая невозмутимо смотрела на перебранку.
– А Денепра? – спросила Порусса.
– Ее я тоже привяжу, – сказал Данав.
– Тогда привязывай поскорее, и пошли, – сказала Порусса.
Данав обвязал веревкой Поруссу за талию. Конец веревки Данав привязал к своему поясу.
Начал движение Данав осторожно: Поруссе, да и Денепре требовалось время, чтобы освоиться на тропе.
К его удивлению, вскоре дело пошло на лад – девушки, словно горные козочки, ловко скакали по камням и даже умудрялись при этом весело болтать.
Данав прислушался и едва не рассмеялся – девушки обсуждали подходящие для свадебного пира наряды.
«Ладно, – подумал Данав, – скоро они устанут и замолчат».
Время шло, но девушки и не думали замолкать.
Впрочем, все кончилось, как и должно было кончиться: в самый неподходящий момент, когда они проходили по тропе над краем пропасти, веревка дернулась, едва не свалив Данава с ног, и тут же сзади послышался придушенный писк попавшей в мышеловку мыши.
Данав схватился за выступ на скале. И только убедившись, что он держится надежно, оглянулся – Порусса висела над пропастью.
Лицо ее стало бледным, словно окунули в мел. Глазищи – вполлица. От испуга Порусса боялась даже пошевелиться.
Первым делом Данав ощутил радость, что благоразумно поступил, привязав Поруссу к веревке. Затем он в полной мере оценил опасность положения, в котором оказалась Денепра.
Она легко бы удержала на веревке груз и тяжелее молоденькой девчонки, так как на ее долю пришлась только половина тяжести, а девушка она была довольно крепкая, – другая половина держалась на Данаве, который занимал устойчивое положение.
Но для Денепры все было гораздо хуже. Падение Поруссы случилось в самый для нее неудобный момент – когда она перебиралась через узкое место тропы, где скала низко нависала над тропой, заставляя человека держаться в неустойчивом полусогнутом положении над пропастью. Теперь, чтобы удержаться, Денепра уперлась пятками в край тропы и прижалась спиной к скале.
Малейшее движение могло свалить ее в пропасть, поэтому она даже боялась пошевелиться. Она видела это и была испугана не меньше Поруссы. У нее дрожали пальцы, губы исказились в болезненной гримасе.
Но как бы ее положение ни было опасно, но все же главную угрозу представлял страх смерти. Если Денепра не выдержит и поддастся испугу, то она упадет в пропасть.
Данав был силен. Он не сомневался, что удержал бы двух женщин на весу. Но он не был уверен, что веревка не порвется от двойной тяжести.
Поэтому действовать ему надо было крайне осторожно. И прежде чем вытаскивать Поруссу, следовало дать девушкам успокоиться, особенно Денепре, которая почти отчаялась.
– Любовь моя, – обратился Данав к Денепре с ласковыми словами, – все хорошо, ты держись и не бойся, все окончится благополучно.
– Все хорошо, – чуть шевеля онемевшими губами, отвечала Денепра.
– Только ты не свались, – притворно бодрым голосом проговорил Данав.
– Постараюсь, – едва слышно сказала Денепра.
Теперь можно было заняться Поруссой.
– Княжна, ты как там оказалась? – умышленно насмешливо спросил Данав.
– Я упала, – одними губами выдавила Порусса.
– Ты же говорила, что не упадешь, – напомнил Данав.
– Я думала… – пробормотала Порусса.
– Это ты зря! – с сарказмом перебил ее Данав.
– Что – зря? – спросила Порусса.
– Думала, – сказал Данав.
Порусса пошевелилась, чтобы зацепиться за край скалы, но неосторожное движение тут же нарушило неустойчивое равновесие и девушка стала переворачиваться вниз головой.
– О-о-ой! – пискнула Порусса и судорожно задергала руками и ногами.
Из-за этого Денепре пришлось совсем туго, она ногтями заскребла гранит, стараясь удержаться на тропе.
– Порусса, не шевелись! – резко приказал Данав.
– Но я… – попыталась оправдаться Порусса.
– Ты слушай меня, – сказал Данав.
– Я… – снова начала Порусса.
Данав зло осек ее:
– Княжна, подобным образом ты погубишь и себя, и нас.
Порусса застыла.
Успокоив неразумную девицу, Данав начал распоряжаться.
– Денепра, – подчеркнуто спокойным голосом проговорил он, – сейчас я дам тебе знак, и ты осторожно-осторожно постарайся поменять положение.
Денепра мотнула головой.
– Угу.
– И не вздумай вытаскивать княжну, я сам ее вытащу, тебе надо только удержаться на тропе, и тогда все будет хорошо.