– Да, я постараюсь.
– Сейчас я тебе разрешу пошевелиться. Но если ты хоть капельку почувствуешь, что ты можешь потерять равновесие, то замри – стань как камень.
– Да, милый, – промолвила Денепра.
– Ты готова? – спросил Данав.
– Да, милый, – сказала Денепра.
– Пробуй, – сказал Данав.
Денепра осторожно пошарила рукой по скале, нашла какой-то небольшой выступ и зацепилась за него.
– Вроде теперь держусь крепче, – доложила она.
– Хорошо, – сказала Данав. – Так и стой, а я попробую вытащить Поруссу.
Он так же осторожно повернулся спиной к скале и уперся ногами в узкий выступ, по которому пролегала тропа. Убедившись, что держится устойчиво, осторожно потянул на себя веревку.
Порусса шевельнулась и царапнула пальцами за скалу.
– Ты бы, княжна, лучше не шевелилась. А то перевернешься вниз головой – что делать будем? – подчеркнуто спокойно проговорил Данав.
– Я не буду шевелиться, – дрожащим голосом пообещала Порусса.
– Вот ты не бойся, – продолжил успокаивать Данав, – веревка у нас надежная, сплетена из конского волоса. На такой веревке и десяток таких, как ты, можно поднять. Но дай, я сначала тебя подтяну к себе. Не надо мне помогать. Я скажу, когда понадобится твоя помощь.
– Хорошо, – сказала Порусса.
Данав стал осторожно подтягивать веревку. Спешить не стоило. Хоть и крепкая была веревка, но если заденет острый край скалы, то он ее просто-напросто перережет.
То, чего человек больше всего опасается, обычно с ним и случается: когда голова Поруссы почти поравнялась с тропой, веревка попала в небольшую трещину в скале.
Данав, почувствовав дополнительное сопротивление, тут же перестал тянуть веревку. И вовремя сделал это – зазубренные края трещины с каждым движением резали веревку, не хуже острого ножа.
– Обе не шевелитесь! – приказал Данав девушкам и задумался.
Глава 45
Болгар после обеда обычно устраивал себе отдых, но сейчас не спал, потому что ждал развития событий.
На хитрую уловку младшего брата он держал большую надежду. Болгар прикидывал: если Порусса доберется до дворца Словена, то тот окажется в крайне затруднительном положении, так как ему будет трудно объяснить причину ее появления там. Еще труднее ему придется потом, когда Коман узнает, что Порусса находится у него, и потребует ее возвращения. В силу гостеприимства хозяин не может выдать своего гостя, тем более гостью. А захочет ли та вернуться к отцу? Учитывая желание Поруссы выйти замуж за Руса – большой вопрос…
Но даже если Порусса сгинет по пути, то и это будет выгодно: Словену придется отвечать за гибель девушки в своих владениях.
Болгару было бы жаль любимую племянницу, если бы она погибла, однако на свете есть множество вещей поважнее дружеской привязанности.
За стенами шатра послышался стук копыт – всадник спешил. И как только он стих, в шатер вошел Истер.
На его губах запечатлелась довольная ухмылка, по которой несложно было догадаться, что его затея удалась.
– Все получилось – она, как дурочка, удрала. А Коман сейчас очень рассержен, – доложил Истер, присаживаясь на подушку на ковре.
– Хм! – произнес Болгар и почувствовал, как к горлу подкатил радостный комок – Словен был почти в ловушке.
Чтобы сдержать чувства, он взял кубок, наполненный вином, и немного отпил.
Истер взял другой кубок. Он был пуст, и Истер плеснул в кубок из кувшина.
– Не пей вино, – сказал Болгар.
– Почему? – удивленно спросил Истер.
– Вино туманит разум, притупляет остроту ума. Я хочу, чтобы ты сохранил остроту ума. Ведь дело еще не сделано.
– Дело почти сделано. Коман в ярости. Я убедил его, что Поруссу захватили соглядатаи Словена. Еще немного, и Коман сам поскачет к Словену и потребует от того объяснений. Нам остается только правильно сыграть на этом, – сказал Истер, но кубок отставил.
– Пока рано ему ехать к Словену. Сначала надо убедиться, что Порусса приехала к Словену, – сказал Болгар и поднялся.
Истер также встал.
– Не в нашу кровь Коман – робкий, боится ссор, – сказал он.
– Не осуждай брата – он хочет спокойствия себе и своему племени, – ответил Болгар.
Истер с легким презрением заметил:
– Как сонный телок – легкая добыча для любого голодного зверя, так и робкий князь падет перед первым же смелым вождем.
– Может быть, – сказал Болгар. – Но рядом мы. За нами он как за стеной.
– Не может он сам принимать решения, так пусть идет за нами, – отрубил Истер.
Болгар бросил на брата быстрый взгляд.
«Эк, однако, как амбициозен! – подумал Болгар. – Страсти кипят, как в перегретом котле. А потому за горячностью и не понимает, что Коман тих, а потому мне удобен. А вот если мне удастся захватить царский титул, то Истер будет первым, кого придется опасаться. Жалко будет терять брата, но два медведя в одной берлоге не живут».
– Едем к Коману, – сказал Болгар, – теперь его нельзя оставлять одного.
Когда они подъехали к выходу из ущелья, Болгар увидел, что Коман с горестным видом сидит на камне.
Чуть в стороне кучкой стоят воины сторожевого поста и тихо разговаривают.
Болгар остановил коня. Трое воинов бросились к нему. Двое подхватили поводья коня. Начальник сторожевого поста, десятник, подставил колено, чтобы помочь князю сойти с коня.
Болгар обошелся без их помощи. Он ловко соскочил с коня.
– Ну как? – спросил он десятника.
– Она сбежала, – сказал десятник.
– Что же выпустили ее?
– Кто же знал, что она хитрит? Сказала, что надо взглянуть на дорогу, мол, служанка потеряла украшение, а сама и утекла.
– Плутовка, – сказал Болгар, и по тону голосу непонятно было – одобряет ли он хитрость своевольной племянницы или нет.
– Плутовка, – согласился десятник.
– А что Коман говорит? – спросил Болгар.
– Думает, что ее похитили, – сказал десятник.
– Ладно, – сказал Болгар, подошел к Коману и с сочувствием спросил: – Брат, ты что так горюешь?
– Глупая девчонка – обиделась, – в сердцах проговорил Коман.
– Все женщины таковы, большие или малые. Они думают, что весь мир создан только для них и что малейшая их прихоть должна удовлетворяться. Но мир не таков. Мир – это поле битвы, где побеждает самый сильный, ловкий и хитрый. А женщины лишь приз за победу, – проговорил Болгар, однако попытался успокоить брата. – Ничего страшного с нашей Поруссой не случится. Тут недалеко от дома. А она же и раньше сбегала на прогулки. Только служанку и брала. И ничего с ней не случалось.
Коман вздохнул.
– Раньше было безопасно, но после твоей ссоры со Словеном все может измениться. Истер сказал, что в окрестностях видели доглядчиков. Он боится, что, желая отомстить тебе, они могут похитить Поруссу.
– Да, плохо, – подтвердил Болгар и не преминул подлить масла в огонь: – Словен обижен, а он не любит отказов. Он мог пойти и не на такое.
– Но это нарушение наших обычаев! Мы не данники Словена! Мы ему братья.
– Однако он уже объявил себя царем над нами, хотя еще до сих пор и не утвержден на Большом совете племен, – сказал Болгар.
Комана это задело, и он резко встал.
– Если что случится с Поруссой плохого, я отомщу ему!
– Успокойся, – сказал Болгар. – Я сейчас пошлю погоню. Надеюсь, они далеко не ушли.
Болгар подал знак, и к нему подошли дружинники.
Болгар приказал им:
– Все отправляйтесь на дорогу и ищите Поруссу. Пятеро – в одну сторону. Пятеро – в другую. И найдите Поруссу до заката солнца. Приведите ко мне тех, кто ее похитил. Живыми. Кем бы они ни были.
– Я с ними поеду, – сказал Коман.
– Нет! Мы будем ждать здесь, – возразил Болгар.
– Но… почему? – спросил Коман.
– Если у Словена хватило наглости захватить в плен нашу любимую племянницу, то кто его остановит от захвата в плен и ее отца? А после этого не захватить в плен и Истера? И меня? – сказал Болгар.
– Его надо остановить! – сказал Коман.
– Мудрое решение, – сказал Болгар и приказал дружинникам: – Идите и исполняйте мой приказ.
Дружинники бросились исполнять приказ, а Болгар снова обратился к Коману:
– Брат, пока они ищут Поруссу, мы будем готовить войско на Словена.
Коман вздохнул:
– Не хотел я войны со Словеном, но так уж распорядилась судьба, что без войны не обойдешься. Пусть боги рассудят нас.
Глава 46
Думал Данав недолго. Тут было и так все ясно – веревка грозит оборваться в любой момент, и если она не оборвалась до сих пор, то только потому, что молоденькая девушка была совсем легкой.
Данав взглянул на Поруссу – та глядела на него огромными глазами.
– Вот что мы сейчас сделаем, – сказал Данав. – Я нагнусь и ухвачу тебя за руку.
– Ага, – сказала Порусса.
– Ты только не шевелись, – сказал Данав.
Его план был хорош, но, чтобы его осуществить, Данаву требовалось лечь на тропу, иначе рукой девушку не достать. Но, во-первых, лечь на тропу было не так уж и просто, настолько она была узкой. А во-вторых, если Данав наклонится, то при этом он невольно отпустит и веревку, на которой держится Порусса, и тогда ему до девушки не дотянуться.
Данав сначала хотел освободить себе хоть одну руку, для чего вбить нож в расселину, а к рукоятке ножа прикрепить веревку. Но, взглянув еще раз в огромные от испуга глаза Поруссы, он понял, что не решится отпустить веревку из рук.
Тогда Данав, прижимаясь спиной к скале, стал медленно опускаться на колени, при этом осторожно наматывая веревку вокруг ладони.
Денепра поняла, какой трюк собирается сделать Данав.
– Только осторожнее опускайся, – проговорила она.
– Ага, – сказал Данав. – Я ведь собираюсь на тебе жениться, а поэтому нам надо довести княжну к ее жениху.
– Ну, раз решил жениться, то тогда точно доведем, – постаралась пошутить Денепра.
– Если княжна не будет больше спотыкаться на ровном месте, – в тон ей ответил Данав.
– Не такое уж тут и ровное место! Тропа точно нить над пропастью, – обиделась Порусса.