– С Панием быстро справиться не удастся – он, как всегда, уклонится от сражения и будет опять водить нас по горам. А как только Болгар узнает, что наше войско повернуло на Пания, так тут же нападет на нас, – заметил Грозыня.
– Значит, все войско нельзя вести на Пания? – спросил Буд.
– Нельзя. Придется наше войско разделить. Это его ослабит, но что же делать? Не отдавать же Градо врагу? – сказал Грозыня.
– И все же опасно делить войско – Паний хитрый и малый отряд запросто побьет, – заметил Словен. – Ты же понимаешь, что малой частью с Панием не справиться?
– Но что же делать? Отправлять на Пания большой отряд нельзя, Болгар малый отряд проглотит, как голодный волк ягненка, – проговорил Грозыня.
– Значит, ты, Грозыня, настаиваешь, чтобы против Пания отправить только часть войска? – спросил Словен.
– Настаиваю – направить против Пания часть войска, меньшую, а другой частью ждать Болгара, – твердо проговорил Грозыня.
– Ополчение пойдет на Пания, – проговорил Буд. – Мы будем защищать свои дома, своих жен и детей, а потому каждый будет драться за десятерых. На нашей стороне правда, а значит, сила – наша!
Словен бросил взгляд на Грозыню:
– И что думаешь, воевода?
– Без ополчения нам будет тяжело, но и с одними дружинниками мы дадим достойный отпор Болгару, – проговорил Грозыня.
Словен перевел взгляд на Буда.
– Паний очень силен. Возможно, вы пойдете на смерть…
– Умереть, защищая свой дом, – нет больше радости и почета для мужчины. А смерть? Смерть всего лишь переход в иной, лучший мир.
Словен поднял руку, давая знак, что хочет говорить, и все затихли. Словен заговорил:
– Думаю, что сегодня для нас Болгар гораздо опаснее Пания, потому что он поднял против нас не только дружину, а весь свой народ. К нему присоединился и Коман, и Истер. Их племена вместе – это большая сила. Паний же только хочет отомстить за свои обиды. Он разорит один, два города на нашей земле, но не всю землю, и уйдет. А Болгар хочет взять все!
– Мы даже небольшим отрядом не дадим Панию разорять наши города, – заметил Радмир.
Словен кивнул и продолжил:
– Значит, наш план будет таков – ополченцы пойдут на Пания одни, остальное войско будет ждать Болгара. Возьмем на вооружение приемы нашего врага – ополчение не должно вступать в сражение с Панием, но не должно давать ему идти на Градо либо напасть на нас с тылу. Короче – надо связать их. А когда разобьем Болгара, то всем войском придем на помощь ополчению.
– За кем будет победа, то решат боги. Надо бы устроить волхвование, – проговорил Рус.
– Волхвование происходит вечером, а мы не можем ждать вечера, потому ополчение должно выходить сейчас же.
Буд встал.
– Позволь, князь, уводить ополчение?
– Иди. И даже в тяжкую минуту, когда смерть будет дышать в ваше лицо, помните, что вы защищаете свои дома. Это даст вам силы, – сказал Словен.
Глава 73
У княжеских дружинников лошади легкие, из-за чего к перевозке тяжелых грузов негодные, но зато быстрые – самые подходящие лошади для стремительных атак.
Ополченцы народ трудовой, лошади им нужны прежде всего для работы – пахать землю, перевозить грузы. Поэтому лошади у них коротконоги, тяжелы и неповоротливы. Такие лошади в сражении бесполезны.
Да и как забрать лошадь из хозяйства? Поэтому ополченцы в отличие от дружинников ходят и сражаются пешим строем.
Однако пешее войско в походе неторопливо и передвигается гораздо медленнее конной дружины. Поэтому городское ополчение к месту высадки ассирийского войска подошло только на следующий день. К этому моменту ассирийцы уже закончили высадку с кораблей на берег и разбили лагерь у подножия гор.
Паний ожидал возвращения разведки. Имея неудачный опыт войны со Словеном, он не хотел рисковать.
У Пания были хорошие разведчики, и когда ополчение Буда приблизилось к лагерю ассирийцев, то его уже ожидало выстроившееся к сражению войско.
Любимым приемом обороны в те времена было плотное построение в несколько линий, которое позже, почти на две тысячи лет, греки назовут фалангой. Будем и мы использовать этот термин.
Ассирийцы своей фалангой перекрыли долину. По краям фаланги находились всадники. Края фаланги защищала конница. За передней линией прятались лучники и боевые колесницы. По логике военной тактики, ударный отряд противника должна встретить и сковать боем плотная линия пехоты. Конница же и колесницы при первом же удобном случае должны атаковать фланги противника.
А у ополченцев дела с разведкой оказались намного хуже – ее Буд попросту не выслал, – поэтому встреча с ассирийцами для ополчения оказалась неожиданной.
Буд, ехавший на коне впереди колонны ополченцев в окружении старших бояр – начальников отрядов, завидев линию, сверкающую в солнечных лучах начищенными медными доспехами, резко остановил коня.
– Что это? – с удивленным раздражением спросил он.
– Это ассирийцы! – предположил кто-то из начальников отрядов.
– Сам вижу, что ассирийцы! – обрубил Буд. – Почему мне не сообщили, что они уже ждут нас?
Бояре притихли – отвечать было нечего.
– Где начальник передового дозора?! – начал свирепеть Буд.
К Буду подошел начальник дозора.
– Видишь? – трясясь от злости, спросил Буд, показывая рукой на ровную линию ассирийского войска.
– Вижу, – спокойно ответил начальник дозора.
– Почему меня не предупредил заранее? – спросил Буд.
– Потому что мои разведчики ходят пешком, как и остальные, а потому не успевают вернуться и сообщить о противнике, – сказал начальник дозора.
– Но почему же ты не посадил их на коней? – спросил Буд.
– Потому что у нас нет своих коней. А ты коней не дал, – сказал начальник дозора.
Буд покраснел и зло плюнул.
– Зачем нам такая разведка, если она вовремя не успевает доложить о враге?
Начальник дозора пожал плечами и объяснил очевидное:
– Ополчение всегда воюет в обороне, потому нам кони не нужны. А в обороне и пешие дозоры справляются с разведкой.
– Ясно! – сказал Буд, поняв, что ничего от начальника дозора он не добьется. – Одно неясно: что делать теперь?
– Атаковать, – проговорил один из бояр.
– Как атаковать?! Они уже готовы к сражению. Они отдохнули, а мы после долгого перехода уставшие. К тому же мы не успели перестроиться в строй для атаки, – сердито проговорил Буд.
– Тогда надо тоже построиться в линию и ждать.
– Чего – ждать?
– Пока они сами не пойдут в атаку.
– И сколько ждать, пока они решатся на это?
– Но ведь нам же торопиться некуда. Мы на своей земле.
Тут Буд вспомнил, что Словен ставил ему задачу сковать ассирийцев, не дать им напасть на Градо либо ударить в тыл его войску.
– Ладно, – проговорил он, успокаиваясь. – Будем ждать. Пока будем ждать, укрепим наши позиции рогатками и ямами.
– У них конница на флангах – всю долину мы перегородить не сможем, – как бы она не зашла нам в спину… – заметил боярин Дарий.
Буд оглянулся. Подходившее ополчение постепенно строилось в линию.
– Для ассирийцев самое удачное время ударить по нам, – пробормотал Буд. Немного подумал и объявил решение: – Мы только что прошли самое узкое место в долине. Там, развернувшись в линию, мы сможем перегородить долину. Там с краев у нас будут крутые склоны, по которым коннице не пройти.
– Они, как увидят, что мы отходим, сразу нападут, – заметил боярин.
Буд усмехнулся.
– Поэтому, чтобы они не напали на нас, пока мы будем отходить, начнем с ними переговоры.
– Кто пойдет на переговоры?
– Я сам пойду, – сказал Буд, и обратился он к одному из бояр: – Дарий, пока я буду вести переговоры, ты станешь над войском. Отведешь отряды и поставишь в строй в узком месте.
– Паний заметит, что мы отводим отряды, – сказал Дарий.
– Так сделайте это незаметно. Чтобы они не заметили наш отход, пусть потихоньку уходят все отряды, кроме отряда… – Буд окинул взглядом и указал на одного из начальников отрядов: – Дран, твой отряд будет держать первую линию.
– Понятно, – сказал Дран.
Буд рассмеялся.
– Паний, говорят, великий обманщик, но и мы не лыком шиты. Когда переговоры закончатся, Дран, сделаешь вид, что испугался, и убегаешь. Пусть они бегут за тобой, а ты их приведешь к отряду Дарена, где мы устроим засаду.
Дран покачал головой.
– Опасное дело поручаешь…
– Опасное, поэтому я буду с твоим отрядом, – сказал Буд, взглянул на другого начальника отряда – Вагра – и изложил дальнейший план: – Вагр, а ты спрячь свой отряд на склоне холма в роще и, когда ассирийцы ввяжутся в сражение с отрядом Дария, ударишь им в тыл – это и будет наша засада.
Вагр улыбнулся и приложил руку к груди.
– Сделаю.
– А как же ассирийская конница? – спросил Дарен. – Паний обязательно кинет ее в сражение, боюсь, что мы не удержим ее удар.
– Удержите. Когда ассирийцы погонятся за нами, Паний бросит в преследование конницу. Конница обязательно смешается с пехотой. Конница сильна, когда бьет одним кулаком. А когда конница смешается с пехотой, кулак растопырится и, опасаясь, чтобы не потоптать своих, конница сбавит напор. Вот и силу она свою потеряет, – сказал Буд и повернулся к Вагру: – Только ты, Вагр, не торопись, ударишь после того, как они введут в действие конницу. Иначе конница покрошит вас, как капусту, – проговорил Буд.
Со стороны ассирийцев послышался рев военных труб.
Буд насторожился.
– Не иначе как они готовятся к атаке… Все, больше времени нет, надо идти на переговоры.
Он повернул коня.
– Со мной пойдут на переговоры… – Буд бросил взгляд на бояр. – Славутич, возьми несколько ополченцев на конях. – Буд махнул рукой остальным. – А вы идите, выполняйте, что я вам сказал.
Глава 74
Ассирийский царь Паний был молодым человеком, но к своим двадцати пяти годам уже имел большой опыт войн и интриг.
Кому-то могло показаться, что далеко не первому отпрыску ассирийского царя, тем более от наложницы, случайно удалось сесть на царский трон. Да и сам царь готовился передать, как это и следовало по обычаю, трон старшему сыну от законной жены.