Когда все восстановительные работы были завершены, флотилия, возглавляемая «Луной», отправилась прямиком к Седьмой Чернокаменной крепости, где, скорее всего, уже не осталось живых людей, не поддавшихся скверне Хаоса.
Глава 23Возвращение в крепость
В ранее оживлённом «Рулевом» ныне было не так весело, как обычно. Вместо громкой музыки или же спокойного пабного распития алкоголя царила гнетущая атмосфера. Почти никто из присутствующих не говорил, предпочитая думать о будущем. Лишь безумный и слегка упитанный священник Таддеуш Очиститель громким голосом читал молитву Богу-Императору.
Далеко не все из присутствующих славили Повелителя Человечества. Однако никто из них не смел прервать священника. И дело было вовсе не в увесистом силовом молоте, который боевой священник Экклезиархии держал в правой руке, хотя его вид действительно внушал благоговейный трепет…
…Не в его ярой последовательнице с огнемётом наизготовку и безумным взглядом, что внимательно всматривалась в толпу.
… И даже не в том, что Таддеуш находился в свите вольного торговца Януса Дрейка, чьи бойцы составляли львиную долю находящихся здесь людей.
Просто проповедь совершенно непонятным образом заглушала ужас, творящийся вне «Рулевого». Другое, более очевидное решение с громкой танцевальной музыкой себя не оправдало. Вопреки всякой логике материального мира, она, казалось, лишь подчёркивала происходящее снаружи, делая его ещё более невыносимым.
Творившееся на станции можно было охарактеризовать одним словом — «хаос». Чего только не было в этой какофонии звуков, доносившихся из-за стен: скрежет когтей по энергетическому щиту, будто кто-то огромный скребётся снаружи; мерзкие хлюпающие звуки, от которых кровь стыла в жилах; шёпот, обещающий всевозможные удовольствия; и, разумеется, этот пронзительный, издевательский смех… Над ними. Над практически беззащитной горсткой выживших, что, подобно крысам, забились в самую дальнюю щель и тщетно надеялись, что их там не достанут.
Пропасть, пускай не сразу, но пала. Всякое сопротивление было сломлено или переманено на свою сторону. И дело было не только в портале в Имматериум, беспрерывно извергавшем из себя полчища порождений Голодной С*ки. Оружия и разумных сражаться здесь хватало с избытком. Но сила рабов Той, Что Жаждет, заключалась не столько в боевой мощи, сколько в соблазнении и переманивании смертных на свою сторону. Естественно, среди её воинства были и мастера сражений, но здесь они не понадобились. Местное отребье — охотники за сокровищами, наёмники и авантюристы — быстро поддалось своим порокам и в обмен на сиюминутные удовольствия навсегда извратило свои души.
Нетронутым остался лишь бар «Рулевой», защищённый странными ксенощитами неизвестной природы, явно добытыми в Чернокаменной крепости. Их поверхность переливалась неестественными цветами, а при близком рассмотрении в них можно было разглядеть микроскопические движущиеся узоры. Из-за этого было совершенно непонятно, как долго они ещё продержатся — иногда они мерцали, будто вот-вот погаснут, но затем вновь набирали силу. Единственный, кто мог знать об этой технологии, — владелец бара по имени Гато. Но спросить его уже не получится…
Конечно, теперь это не имело значения, но он тоже был своеобразной легендой. Только в отличие от Ларсена — в отрицательном плане. В своё время бывший имперский офицер Гато более десяти раз посещал Чернокаменную крепость, и каждый визит заканчивался для него катастрофой. Каждый раз он терял часть своего тела, но так и не находил ничего особо ценного. Когда от его тела осталась лишь голова, а жизнь в ней поддерживалась лишь слабоподвижной бионикой, местные вольные капитаны так развеселились, что решили увековечить этого вечного неудачника. Вокруг него построили целый бар, назвав его в честь упрощённого обозначения офицерского чина Гато, а тело заменили на более подвижное, отдалённо напоминающее осьминога со множеством «щупалец» — металлических протезов, каждый из которых был оснащён каким-нибудь полезным инструментом. Правда, Гато теперь не мог покинуть бар. Перемещаться внутри спаянного из множества кораблей заведения — пожалуйста, но не дальше.
Для посетителей, по большей части охотников за сокровищами, эта история не была секретом, и потому самые успешные из них порой откровенно смеялись над неудачником. Пускай и не в открытую, за спиной, но Гато прекрасно знал об этом. Большая часть насекомовидных существ, летавших повсюду «мотыльков» размером с ладонь — была модифицирована для записи всего происходящего. Не говоря уже о множестве скрытых камер и прослушивающих устройств, встроенных прямо в стены. Всё это делалось для сбора информации, торговли ею и манипуляций в своих интригах. К тому же бесконечные сплетни стали для калеки своеобразным окном во внешний мир, который он больше не мог увидеть своими глазами.
Последствием насмешек стала откровенная нелюбовь владельца бара не только к успешным исследователям Чернокаменной крепости, но и ко всем посетителям в принципе. Он и раньше им завидовал, а со временем вовсе возненавидел. Свой бар он называл «Империум дураков», считая всех зашедших откровенными дебилами. О чём не стеснялся говорить открыто, нажив множество недоброжелателей среди относительно влиятельных персон сектора.
С таким характером неудивительно, что Гато решил максимально обезопасить себя. Со временем он превратил свой бар в настоящую крепость: древние ксенощиты неизвестного происхождения, запасы пищи на несколько месяцев, боеприпасы и броня в изобилии — от древних энергетических мечей до современных плазменных пушек. Правда, самому Гато это не помогло. Издевательский шёпот, доносившийся отовсюду, каким-то образом довёл бедолагу до самоубийства — он вынес себе мозги выстрелом из крупнокалиберного пистолета, который держал в одном из своих протезных щупалец.
Так что теперь оставалось лишь гадать, как долго продержатся щиты. Еда начала потихоньку заканчиваться, и уцелевший механикус в своей чрезмерно практичной манере начал подбирать тех, кто должен пойти на «ценные калории» для остальных. В этот список изначально попал и Таддеуш из-за лишнего веса — его тучное тело могло прокормить несколько человек. Из-за этого механикус чуть не спровоцировал святого отца на кровопролитие. Но затем был обнаружен бионический медведь на цепи по кличке Босс. Решено было пустить на мясо сначала его. Потом выяснился странный феномен — когда Таддеуш читал молитвы, давление извне ослабевало, и разговоры о том, чтобы накормить толпу телом священника, вовсе прекратились.
Так бы они и сидели, ожидая своей судьбы, если бы не случилось то, что происходило лишь в легендах. Внезапно Таддеуш прервал молитву. Его глаза на мгновение остекленели, будто он увидел внутри себя.
— Взгляните туда!
Силовой модот в руке праведного отца показала на кусок чернокаменной крепости. Люди посмотрели на неё но ничего примечательного не обнаружили.
— Слепые глупцы!… Взревел Таддеуш, его голос внезапно приобрёл металлический отзвук.
— … Вы слишком долго пребывали в этом безбожном месте что не видите даже прямого проявления ЕГО воли? Но ничего я раскрою вам глаза даже если вы этого не хотите. Смотрите же на одного из питомцев Гато что сидит на черном камне!
На куске крепости действительно сидел «мотылёк», отличавшийся от собратьев. У него было две деформированные головы — одна с пустыми глазницами. Крылья были распластаны в форме имперского орла и, в отличие от других насекомовидных существ, не двигались. Одна из ламп над камнем светила особенно ярко, подчёркивая это маленького создания.
Некоторые из культа бога машины хотели бы возразить. Какое им дело до мутанта, что случайным образом сдох в форме Аквиллы? Но внезапно машинные духи в их имплантах, броне и оружии возопили в едином порыве удовольствия, а на их переговорной частоте появился голос, что читал кредо механикус.
Дмитрий довольно быстро провёл флотилию к Чернокаменной крепости. Новые модифицированные щиты позволяли «Луне» игнорировать большую часть обломков на пути. А по проторенной им «дорожке» двигались остальные корабли.
Первое, что встретила флотилия на подступах к крепости — пара маневренных кораблей. Первый был знакомым — угловатый, с плавными линиями, характерными для эльдар, он принадлежал Теневедущей. Та узнала «Луну» и сразу же, на максимальной скорости скрылась в экстренном варп переходе.
Второй корабль принадлежал друкхари. Тёмные эльдары, немного помедлив, решили последовать её примеру. Но Краснов действовал быстрее — он успел телепортировать на их борт абордажную группу боевых роботов, которые захватили почти весь экипаж. Астартес тоже хотели поучаствовать в захвате — их глаза горели праведным гневом при виде ксеносов, но, во-первых, это могло привести к ненужным потерям среди космодесантников, а во-вторых, что-то подсказывало Дмитрию, что живьём они бы взяли куда меньше пленников. Когда же он познакомился с пленными друкхари, стало кристально ясно, почему их ненавидят даже другие ксеносы. Каждый из этих выродков был помешан на причинении боли — ментальной или физической. А если это было невозможно — хотя бы на демонстрации уязвимости собеседника и возвышении себя. Что, учитывая практически уничтоженный вид друкхари, было почти комично.
Пример высказывания одного из пленников:
«Что, маленьким монкеям слишком страшно говорить с представителем высшей расы? Ну-ну, не стоит, папочка не кусается… (улыбается, показывая бритвенно острые зубы)».
Из допросов стало понятна хронология событий с момента открытия разлома на станции. Как только вспыхнули первые бои и демоны хлынули в реальный мир, со станции тут же ринулись десятки кораблей, спасаясь от вторжения. Друкхари, поняв, что защитникам станции не до беженцев, сразу начали отлавливать их. Экипажи захваченных судов брали в рабство — что, учитывая специфику этих ксеносов, было хуже смерти. Они не стали организовывать полноценную блокаду, а оставили небольшой коридор, давая ложную надежду на спасение.