, когда осколки врезались в кожу. Но она была недостаточно быстра. Кольцо исчезло в мусоре, а вокруг сливного отверстия скопилась грязь.
— Нет! — снова закричала она, прыгая в канаву. Она копалась в грязи, отбрасывая в сторону зазубренные части бетона, пучки мертвой травы, куски дерева и обрезки ткани.
— Нет, нет, нет. Ты не можешь так поступить со мной! — она ударила кулаками по текущей воде, ударившись о неровную землю под ней. Было бы невозможно найти кольцо в темном, мутном потоке, среди всех этих обломков.
— Ты просто не можешь, — ее голос дрогнул, и она опустила голову.

Ронин наблюдал за рыжеволосой женщиной из-за груды гниющих досок, кирпичей и выгоревшей на солнце черепицы, которая когда-то была зданием. Из-за бушующего ветра и проливного дождя его аудиорецепторы не могли различить ее слов, но он уловил отчаяние в ее тоне. Несмотря на все это, она казалась физически невредимой.
Почему она пришла сюда одна? Так далеко от поселения она была незащищенной и уязвимой. Идеальная добыча для бродячих опустошителей или других падальщиков. Ронин видел, как люди и боты одинаково убивали друг друга, чтобы воспользоваться любым преимуществом, каким бы незначительным оно ни было, которое помогло бы выжить.
Женщина, стоявшая на четвереньках в канаве, склонила голову. Ее плечи дрожали, и промокшие тряпки, обернутые вокруг нее, свисали в неуклонно поднимающуюся воду. У него не было причин подойти к ней. Ей не нужна была его торговля, не нужна была его помощь, казалось, она не хотела иметь ничего общего с такими, как он.
Но эмоция в ее позе запустила скрытые процессы внутри него. Он покинул свое укрытие и побежал к ней трусцой. Вскоре дорога будет полностью затоплена. Здесь она не была в безопасности, как и он сам.
Повязка на ее голове была сбита набок, и из-под нее выбилось несколько растрепанных прядей волос. Обломки, скопившиеся в ливневой канализации перед ней, действовали как небольшая плотина, создавая вокруг нее растущую лужу; она, казалось, этого не замечала.
Ронин остановился позади женщины. Она не двигалась, только медленно, неуверенно поднимались и опускались ее плечи. Ее тихие рыдания были едва слышны из-за шторма.
— Ты в порядке? — спросил он. Для людей было нормально плакать, не так ли? Особенно после такого падения, как у нее?
Женщина напряглась, подняла голову и посмотрела через плечо. Ее покрасневшие глаза встретились с его оптическими прицелами. Она повернулась к нему с удивительной скоростью, отталкиваясь руками и ногами. Ее юбка задралась между бедер, ткань поплыла по мутному течению, открывая бледные, стройные ноги.
Она вытащила нож из-за бедра и ткнула им в воздух между ними.
— Ты!
— Был таким всегда, сколько я себя помню.
— Почему ты преследуешь меня? — свободной рукой она вытерла влагу с лица, когда встала. Она держала нож поднятым, как будто это было то, что удерживало Ронина на расстоянии.
— Я скиталец по Пыли. Мои дела часто заставляют меня уходить из города.
— Это не та Пыль.
— Нет. Но все дороги ведут к ней, — он чуть не сказал больше, но хотел успокоить ее. Разговоры о смерти не помогли бы.
— Тогда уходи, — сказала она, махнув ножом в сторону юга.
Ронин наклонил голову, изучая ее. Тон женщины был твердым, голос сильным, но глаза покраснели, кожа вокруг них слегка припухла. Она сжала губы, но это не скрыло их дрожи. Ее хватка на оружии была такой, что побелели костяшки пальцев.
— Ты в порядке? — снова спросил он, меняя модуляцию своего голоса на более мягкий тон.
— Со мной все будет в порядке, когда ты уйдешь, — она сделала один шаг назад. Вода струилась вокруг ее лодыжек, как речные пороги. Шайенн был местом, где мучила жажда, но он редко мог выдержать что-то большее, чем моросящий дождь.
Он поднял взгляд на одну из ее обнаженных ног. На колене виднелась царапина. Скорее всего, поверхностная рана, но органические вещества восприимчивы ко многим болезням и инфекциям, которые могут оказаться смертельными.
— У тебя идет кровь, — сказал он.
— Я. Буду. В порядке.
Ронин нахмурился. За время своего существования он видел немало крови. Причин для беспокойства по поводу ее крови у него не было, но мысль о том, что ей больно, не давала покоя.
— Я могу перевязать твою рану.
— Какого черта тебе от меня нужно? — потребовала она, срывая голос на более повышенный тон.
Чего он хотел? Почему он вошел в человеческое поселение с первыми лучами рассвета и последовал за этой женщиной сюда, только чтобы наблюдать за ней из укрытия? Зачем, в конце концов, приблизился к ней?
За всем, что он делал или чувствовал по отношению к этой женщине, не было никакой логики.
Медленно двигаясь, он сбросил с плеч рюкзак и поставил его перед собой. Женщина сделала еще один осторожный шаг назад, когда он расстегнул клапан. Протянув голую металлическую руку — ее глаза опустились на нее и расширились — он вытащил сверток, который купил у торговца продуктов.
Ее настороженный взгляд метался между его лицом и завернутым в бумагу предметом в его руке. Ронин протянул ей руку. Она смотрела, не подходя ближе. Дождь громко барабанил по бумаге.
— Если ты колеблешься, потому что ничего не дается даром, я выторгую у тебя это.
— Я-я же говорила тебе, я не торгую с ботами, — ее нижняя губа задрожала.
Ронин закинул рюкзак на плечо, чтобы освободить другую руку. Взяв уголок бумаги указательным и большим пальцами, он отогнул ее, давая ей возможность мельком увидеть пряное сушеное мясо внутри.
— У меня к тебе предложение, — сказал он, сворачивая газету. Он купил еду с несвойственной ему импульсивностью, но не думал, что это пропадет даром. — Эта еда в обмен на то, что ты выслушаешь.
— Я… — она уставилась на сверток, ее глаза заблестели.
— Просто послушай, что я хочу сказать, — он взглянул на темное небо и рукавом вытер воду со своей оптики. — После того, как мы вернемся в твой дом.
— Я не хо… — она захлопнула рот и опустила взгляд, нахмурив брови. Рука, державшая нож, опустилась. — Хорошо. Но я не обещаю ничего сверх этого.
Ронин кивнул.
— Я только прошу тебя выслушать и хорошенько подумать, — он засунул еду во внутренний карман своего пальто. Ее глаза следили за ним всю дорогу. — Я помогу тебе пробраться сквозь обломки, — он протянул ей раскрытую ладонь.
Она посмотрела на него с обидой на лице и прошла мимо него.
— Не нуждаюсь в твоей помощи, — пробормотала она.
Расправив плечи, она зашагала вперед, пробираясь сквозь воду теперь уже до середины голени. Когда она спотыкалась, то бешено размахивала руками, каким-то образом сохраняя равновесие. Ворча, она наклонилась, стянула один ботинок и отбросила его в сторону. Он со шлепком упал на берег.
Ронин нахмурился и осмотрел дорогу обратно к человеческому поселению. Камни, куски бетона и потрескавшийся асфальт волновали его меньше всего — поднимающаяся вода скрывала бесчисленные опасности. Деревянные щепки, ржавые гвозди и осколки битого стекла. Еще одна открытая рана, особенно в такой насыщенной пылью воде, была слишком большим риском.
— Будет безопаснее, если я понесу тебя.
— Черта с два ты это сделаешь, — она двигалась медленно, сосредоточив внимание перед собой, когда осторожно ставила босую ногу. — Ты же не собираешься…
Ронин сократил расстояние между ними в два шага, присел на корточки и завел предплечье ей под колени.
— Что, черт возьми, ты делаешь? Я сказала «нет»! — закричала она, когда он выпрямился и прижал ее к своей груди. Она извивалась и билась, пытаясь вырваться из его объятий, но ее борьба привела только к тому, что она запуталась в своей мокрой одежде.
— Ты заключила со мной соглашение. Ты не сможешь выслушать мое предложение, если ты умрешь на обратном пути.
— Даже если я подхвачу инфекцию, это не убьет меня сразу! — она трижды постучала ему в грудь, а затем потрясла рукой, морщась. — Пока что я достаточно хорошо справлялась сама. Я могу пройти милю до дома.
— Вероятно, могла бы. Я просто удостоверяюсь в этом, чтобы получить свою часть сделки.
— Я еще даже не получила свою, — сказала она, сдвинув брови к переносице. Она прижала свой поврежденный ботинок к груди и отвернула голову и плечи как можно дальше от него.
— Скоро, — Ронин шел, неуклонно ускоряя шаг по мере того, как проходил мимо самых глубоких затоплений. Хотя воздух значительно остыл из-за шторма и ветра, тело женщины рядом с ним было горячим. Он перешел с медленной пробежки на бег.
— Что ты делаешь? — спросила она.
— Держись.
Глава Пятая
К тому времени, как они добрались до ее дома, Лара была в бешенстве. Она не стала дожидаться, пока бот остановится, и выпрыгнула из его объятий, забрызгав ноги грязью при приземлении. Пальцы ее босых ног утопали в грязи, но она шла дальше, отказываясь признавать свой дискомфорт. Вода перелилась через край крыши и упала на ее и без того промокшую голову, когда она остановилась у двери.
Выругавшись себе под нос, она толкнула дверь в сторону и ворвалась в хижину. Она швырнула свой сломанный ботинок в угол, бросила сумку на поддон и развернулась к боту, ткнув в него пальцем, прежде чем тот вошел.
— Никогда больше так не делай, сукин ты сын.
— Не сукин сын.
— Не умничай со мной. Ты не имел права так обращаться со мной.
— Я имею полное право обеспечить выполнение нашего соглашения.
— У нас нет соглаш… Что ты делаешь? — она отступила, чтобы сохранить дистанцию между ними, когда он вошел внутрь. — Я тебя не приглашала!
— Я не собираюсь стоять на улице под дождем, пока делаю свое предложение.
Она уставилась на него, переводя взгляд с его лица на тело. То, как оно выглядело и двигалось, было чертовски человечным. Она даже почувствовала его тепло через одежду, когда оно держало ее. Если бы не его металлические руки, она бы никогда не догадалась о его истинной природе.