— Если я узнаю, что ты своей мазью кого-то лечишь — получишь двадцать плетей. Ясно? — Дий побледнел и закивал головой. — Иди строиться.
На завтра Бельт приполз в казарму, неся в руках одежду. Следом за ним тянулись и остальные офицеры. Он ничего не сказал, но так посмотрел на Дия, что тот, дождавшись, когда все наказанные пройдут, метнулся на кухню к Гнафону, и за целую крынку мази в будущем, выторговал маленький флакончик сейчас. Если бы Йелно знал об этой сделке, его бы хватил удар. В казарме он впихнул флакон в руку Бельта.
— Давай сам. Внимания много. Если Лесник узнает, мне двадцать плетей выпишут.
Бельт, уже было начавший просить о помощи, притих. Двадцать плетей Отана — это не шутка. А чувство юмора у Лесника отсутствовало напрочь. Дий забрался на свою койку, намереваясь вздремнуть, и теперь лежал, слушая, как снизу кряхтит Бельт, пытаясь намазать себе спину. Пару раз из разных отделений подходили солдаты с вопросом о мази, но Дий лишь качал головой:
— Я бы помог, но мне не из чего сделать.
— Эй, Бельт, ты на ужин когда пойдёшь, делай вид, что тебе больно, понял? — Шепнул сержанту Дий, спустившись с койки.
— Я не тупой, сам догадался. — Злобно ответил тот.
В итоге Лесник с большим подозрением смотрел на Дия — только Бельт улыбался разбитым лицом и в припрыжку бежал к столовой, когда остальные офицеры еле ползли, охая и вздыхая. Дий отводил взгляд и зачем-то хромал. Даже Жафро заинтересовался и спросил у него, почему он хромает. Дий только отмахнулся от здоровяка. Он и сам не знал, зачем это делает, от страха сработал какой-то рефлекс. Дий прихрамывал, и молился богам, чтоб Лесник не заставил показать спину идиота Бельта. Обошлось.
Когда через пару дней после Битвы Роты Лесника, как её быстро окрестили острословы Вольмова луга, в казарму вошёл капитан Ист Пелль и сообщил, что поход состоится следующим утром — рады были почти все — незнание изматывает сильнее всего. Рота получила снаряжение и провизию, а вечером Лесник отпраздновал этот знаменательный момент, приказав всем пробежать пятнадцать кругов вокруг полигона.
Утром рота проснулась под вопли капитана. За целый час до обычной побудки. Построилась в полном снаряжении и двинулась к воротам лагеря. Разочарованный гул был таков, что слышать его можно было в самом Авене: солдаты рассчитывали хотя бы на завтрак. Увы, Лесник имел другое мнение — марш начался. Многие недоумевали — неужели они пойдут пешком? Единственный конь в роте был у самого Лесника. Снова начал подниматься недовольный гул. Отойдя от лагеря на два хода, капитан скомандовал построение, и произнёс речь, о том, что рота разведки — не кавалеристы, кони им ни к чему. Каждый должен нести на спине свою еду, оружие, и постель. Можно бросить и палатку отделения, чего за собой такую тяжесть таскать? Кому тяжело нести свою постель — могут её бросить, спать можно и на камнях или на снегу. Можно бросить и еду, если тяжело.
— А теперь, соберитесь, тюфяки. Раз уж вы находите время болтать и выражать недовольство, значит, сил у вас полно и можно бежать. Завтра мы будем на Красных болотах! Бегом марш!
К обеду Дий задумался о том, а нужно ли ему всё это? Лёгкие сгорели в диком пламени, возродились и снова сгорели. Ноги дрожали и подгибались, спину ломило. Мало того, крепкой коркой льда, покрывшей давно выпавший снег, измочалило кожу сапог, а ноги в этих местах очень болели, казалось, что обе будто сломаны. Даже ветераны выглядели измотанными. Свеж был лишь капитан, потому что ехал верхом на лошади. И ехал не абы где, а в самом хвосте, чтоб лошадь не ранила ноги настом, а шла по уже утоптанному зимнику. Когда капитан скомандовал привал, травник испытал почти те же чувства, когда Каор забирал его из банды беспризорников: дичайшую злобу и страх.
— Рота! Привал! — Заорал Лесник. — Первый взвод — на вас охрана и разведка. Второй взвод — на вас еда для первого и лагерь. Лейтенанты, командуйте.
— Первый взвод — ко мне! — Крикнул Лофа Кийц, выходя из общего строя. Вокруг него собралось тридцать озлобленных человек. Кийц слегка растерялся.
— Мужики, я такой же, как вы… Лесник приказывает, я передаю. Не серчайте. — Первым делом сказал он. Потом отозвал в сторонку сержантов, дав им указания. Дий в это время пытался убедить себя, что он не умрёт от этой беготни. Отделению Бельта выпало вернуться по своим следам на ход-два назад, и проверить там местность. — Ребята, Лесник спросит и с меня и с вас, так что не просто отойдите в сторону и вернитесь с докладом, что всё спокойно. Он может поспрашивать о приметах местности, а может и послать кого-то как противника. Как он сказал, действуем в условиях боевой обстановки. Будьте серьёзны, ладно? Никто не хочет в лапы к Отану, да?
В ответ на слова лейтенанта сержанты только выругались. Четыре отделения разошлись каждый в свою сторону, а отделение самого Лофы осталось охранять временный лагерь.
— Да ладно, мужики, нам хоть повезло уже по натоптанному идти. — Сказал Бельт, когда отделение выдвинулось на разведку. — Остальным хуже — кто через целину прёт, а Лофиным так вообще — рядом жратву готовят и жрут как голодные волки Мельдарских гор… А они рядом стоять должны. Вот где мука.
— Это точно. Жрать хочется. — Пробасил Жафро. Дий засмеялся.
— Ты чего? — Спросил Эльтер Бу, пятый из отделения. Шестого, кстати, звали Капллеус Горняк.
— Да я про Йелно подумал. Вот он сейчас бесится — бежать за лошадью Лесника, за хвост держась… Он, поди, думал, что Лесник и ему коня даст. — Ответил Дий и снова хохотнул. Солдаты отделения покивали, усмехаясь.
— Ну, он хоть по насту не носился, как угорелый. Хотя побегал он тоже знатно… — Ухмыльнулся Бельт. Во время бега Лесник время от времени через Йелно приказывал разным отделениям проверить местность с флангов, и Йелно приходилось резко ускорившись, нестись вперёд, чтоб передать нужному сержанту приказ.
Отряд отошёл на достаточное расстояние от лагеря и Бельт скомандовал:
— Дий, Кап — вы со мной. Остальные — вправо. Мы пойдём налево.
— А бабы-то там есть? — Ухмыльнулся Капллеус. Ему никто не ответил, все привыкли, что юмор у Капа весьма своеобразен.
— Идём еще ход-два в стороны и возвращаемся сюда. Чем быстрей сходим, тем быстрей сможем передохнуть и перекусить. Пошли.
Тройки разошлись по сторонам протоптанной дороги и замерли, решая, кто пойдёт по целине первым. Жафро особо не раздумывая зашагал вперёд. Дий с Капом стояли и выжидательно смотрели на Бельта. Тот явно стеснялся приказать, но и сам не хотел торить путь.
— Эээ… Давай, Кап, ты первый, потом поменяемся.
— Да твою за ногу, Бельт! — Буркнул тот. — Чтоб тебе твоя сержантская цепь в задницу засучилась…
Кап двинул вперёд, следом за ним Бельт. Дий тащился в конце и потихоньку отставал. Кап был мужиком крепким, любителем кабаков и драк, а Бельт всё-таки не первый день служил в армии короля Флумара, так что не удивительно, что они были покрепче бывшего травника. Бельт плёлся следом и снова раздумывал о том, на кой ему это всё надо. Кое-чему он научился, денег у него столько, что в пору титул покупать… Нет, на титул, конечно не хватит, но на груди он носил целое состояние. «А почему бы сейчас не отстать, не упасть в снег, полежать часок, а потом двинуть обратно в Авен? Там прикупить гражданскую одежду, и с торговцами не рвануть в Нарт? А там можно и в Рингольн поглубже, чтоб не нашли… Эх». — Размышлял парень. — «Зачем мне вся эта беготня, а потом и война, если боги не приглядят? На днях морду разбили, вот и за что и зачем, а? Оно мне надо? Жить бы себе тихонько, науку трав дальше постигать». С каждым шагом эти мысли звучали всё слаще и громче. В сапогах хлюпало, от груди валил пар — на теле по совету Йелно Дий сушил запасные портянки. Болело всё, и хотелось жрать. Шагах в пятидесяти впереди топали Кап с Бельтом, а Дий остановился, поглядел на ельник, густо росший справа от него и сделал первый неуверенный шаг в ту сторону, с громким треском проломив наст. Он даже оглянулся на всякий случай, не услышали ли? Но нет, те двое продолжали переть вперёд, не оглядываясь. Да и как бы они услышали с такого расстояния? Ещё шажок… Ещё один. Откуда-то взялись силы, и Дий помчался огромными прыжками к ельнику. Нёсся он так, что в ушах свистел ветер. Ну, или его собственное сиплое дыхание, кто знает? Дий был уверен, что это ветер. Пятьдесят шагов до леса… Двадцать… Вот он, лесок! Дий вломился в ельник сквозь низкие лапы деревьев, сбил с них снег, часть которого попала за шиворот, в сапоги и в лицо. Снег попал везде, что уж там… Мельком убедившись, что за ним никого нет, только качаются зелёные игольчатые ветки, лишившиеся снежного покрова, парень чуть успокоился. Идти было тяжело — ветер нагнал в подлесок снега столько, что брести приходилось местами по колено. Сердце бешено колотилось в груди, было страшно и… весело. Вот она — свобода! Рукой подать. Дий целеустремлённо прошёл ещё шагов двести и, выбрав тихое место, упал в снег, затаившись. Минут пять он пытался отдышаться. Ещё минут пять напряжённо прислушивался. Кругом была тишина. Слышен был лишь скрип деревьев, да иногда звук падающего с ветвей снега.
— Ну что там? — Спросил сзади хриплый шёпот. Тут же кто-то коснулся Диевой ноги и тот заорал с переходом в визг. Подпрыгнув из положения лёжа на высоту двух своих ростов и развернувшись в полёте, травник обнаружил лежащих Бельта и Капа, с глазами, полными глубокого шока.
— Чё ВЫ тут делаете?! — Завопил он, матерясь и отряхиваясь. Отряхивал он больше даже не снег, а испуг.
— Ну, мы глянули, что ты к лесу попёр, думали, заметил чего. — Еле удерживая смех, ответил Кап.
— Ага, ну мы за тобой, вдруг ты кого заметил… А ты как лось больной параличом задних ног прёшь-прёшь, пыхтишь, потом упал. Ну, мы уже тебя догнали, и тоже упали, мало ли? — Поддакнул Бельт, расплываясь в улыбке. — Так чего тут? А… Ахахах… Кап, не, ну ты видел?..
Оба принялись хохотать так, что выступили слёзы. Какая уж тут маскировка? Два дурачка ржут изнемогая, валяясь в снегу, а один стоит, бледнеет, краснеет, и не знает что ответить. Если бы в ельнике действительно были враги — тройку бы уничтожили мигом. Дий махнул на них рукой, и пошёл по следам обратно. За спиной слышался сдавленный хохот. Душила досада и злость, но Бельт с Капом ржали так заразительно, что и Дий заулыбался. Испуг прошёл. Товарищи догнали его уже на тропе, с которой Дий и свернул к ельнику.