Полеты на Земле были сложным делом. Для детей они были мечтой и радостным волнением, для молодежи – средством соблазнения возлюбленных, для взрослых – символом статуса, а для стариков – орудием, на которое они непрерывно жаловались, но вынуждены были всё же пользоваться самолетами ради передвижения. Социологов личный авиатранспорт привел к новым формам организации общества, для политиков это был повод для споров о летном пространстве, экологи обвиняли личную авиацию в загрязнении атмосферы, для торговцев она была лекарством от спада экономики. И для всех персональные самолеты означали начало новой эры.
Старшеклассникам нужно было на чем-то добираться до школы, студентам университетов хотелось приключений, звезды жаждали путешествий. Вкусы у всех были разные, поэтому производителям личного авиатранспорта приходилось отвечать на все потребности, что привело к созданию «навороченных» самолетов. Для достижения высоких скоростей нужно было новое твердое топливо, для устойчивости крыльям требовались балансиры при низких скоростях, для контроля высоты были необходимы высокоточные регуляторы удельной теплоты сгорания топлива[21], для адаптации к различным воздушным потокам – «умные» потоковые датчики. Для того чтобы избежать несчастных случаев из-за плохого самочувствия летчика, нужны были надежные автопилоты, для связи на больших расстояниях и телеконференций требовались мощные радиостанции и дисплеи с высоким разрешением, дли защиты от атак в воздухе необходимы были самоуправляемые ракеты. Для выживания производителей требовалась реклама, для спасения жизни владельцев самолета на самый крайний случай были нужны кресла-катапульты и парашюты. Для того чтобы в полете предаться любви, нужны были удобные кресла, способные принимать горизонтальное положение. Личный авиатранспорт эволюционировал в тысячу самых разных вариантов, для его создания использовались все вообразимые материалы.
Когда простое становилось сложным, о простом забывали. Примерно так маленькие дети понимают, что для того, чтобы жить, нужно есть и спать, а взрослые накручивают еще целую кучу «необходимостей». А чтобы вернуться от сложного к простому, требовалось немало терпения и усилий.
– Нам нужно только питание, – сказал Мира.
Сорин рассматривал чертежи и графики, разложенные на столе.
– Но мы уже убрали всё, что могли.
На листах электронной бумаги торопливыми значками были отмечены самые разные компоненты. Некоторые из них были перечеркнуты. Трое парней сидели за столом, спорили и анализировали положение дел. Они собрались полностью переоборудовать небольшой марсианский боевой шаттл – убрать с него все системы, связанные с размещением грузов, добычей полезных ископаемых и ведением боевых действий. Кроме того, они хотели довести требования к набору высоты и скорости к минимуму, и притом так, чтобы самолет мог взлететь с минимальным набором оборудования.
Шел седьмой день после отборочного раунда перед Творческой Ярмаркой. Поскольку Люинь удалось поучаствовать в этом раунде, команда была официально зарегистрирована, и испытания могли быть внесены в программу. Анка разъяснил друзьям свои планы по переустройству шаттла, и они взялись за дело с невиданным энтузиазмом.
Несколько молодых людей из группы «Меркурий» тоже захотели отправиться с Люинь и посетить кратер и каньон, которые были так важны для всей марсианской истории. Рунге предложил взять напрокат буровой катер, Чанья начала сбор средств, а Сорин, продолжая руководить репетициями, возглавил тайное планирование. Реакция друзей Люинь не удивила. В конце концов, они столько дней протомились под стеклянными колпаками, составляя отчеты о пребывании на Земле, что мысль о приключении, во время которого можно было открыть правду о прошлом Марса, всем показалась очень привлекательной. Несколько главных членов команды ежедневно собирались для обсуждения деталей плана. Личное путешествие Люинь выросло в стремление к небу и в критическое осмысление прошлого.
– Думаю, мы неправильно к этому подходим, – сказал Анка, стоявший, прислонившись к колонне около стола.
– Это ты о чем? – спросил Сорин, оторвав взгляд от чертежей.
– Мы начали с самолета и принялись с него много что убирать. В результате мы спорим из-за каждого компонента, считая его необходимым. Но мы можем начать с нуля, а потом добавлять только то, что нужно.
– Начать с нуля? – нахмурившись, перепросил Сорин.
– Ну, не совсем с нуля. Если точнее, то с воздуха.
Люинь сидела на стальном ящике напротив стола. Трое инженеров всю ночь обсуждали план.
Свою мастерскую они обустроили в углу пустующего склада – того самого, где проходили репетиции. Одинокий сарай стоял у стены и походил на большущий почтовый ящик. Секции стальных стеллажей лежали на полу по диагонали, и это треугольное пространство стало рабочим. Была ночь. В пустом складе царила темнота, освещен был только сарай в углу. Парни сидели на ящиках. Переносной проектор показывал на стенах сарая изображения различных летательных аппаратов.
Анка стоял у колонны, скрестив ноги.
– Фактически, наша задача сводится к тому, чтобы перелететь через горы и не упасть. Для этого нам не нужен традиционный самолет. Думать надо прежде всего о крыльях. Даже двигатель ни к чему. Так мы максимально упростим конструкцию и снизим вес.
– Но как же мы обойдемся без двигателя? – возразил Сорин. – Даже если мы воспользуемся солнечной энергией, всё равно нам потребуются реактивные двигатели. Как иначе мы сможем лететь? Даже если наши крылья будут вибрировать, нужна будет минимальная скорость полета, чтобы держаться в воздухе.
Анка покачал головой.
– Это необходимо только в том случае, если нам придется лететь против ветра и вырабатывать подъемную силу. Но если мы не будем особо заморачиваться насчет направления полета, тогда мы сумеем лететь по ветру – как некоторые насекомые.
Мира сказал:
– Но мы вроде бы провели все расчеты. Подъемной силы не хватит.
– Подъемная сила прямо пропорциональна площади крыла, – сказал Анка. – Мы можем сделать крылья больше. Атмосфера у нас сильно разреженная, а это означает, в частности, что сила, прилагаемая к каждому квадратному сантиметру поверхности, невелика. Я проделал математические расчеты. Мы сможем изготовить крылья в несколько раз больше таких, какие требуются на Земле.
Мира с сомнением спросил:
– А крылья выдержат? Они не согнутся под весом машины?
Анка пожал плечами:
– Не уверен. Пока что это просто идея.
Сорин задумчиво кивнул:
– Давайте попробуем проработать детали. Думаю, мы сумеем поддержать прямизну крыльев, если укрепим их в правильных точках. Ключевыми являются аэродинамические свойства. Это означает, что нужно найти нужную форму крыльев и верные показатели ветра. Думаю, это достижимо. Ветра у нас хватает, невзирая на разреженность атмосферы.
Люинь делала заметки в электронном блокноте, слушала разговоры друзей, но не вмешивалась. Глаза Сорина были наполнены воодушевлением. Всклокоченные волосы обрамляли круглое темнокожее лицо Миры. Стоявший у колонны Анка ссутулился. С одной ноги у него слетела туфля, но это не помешало ему оставаться стройным и красивым.
Сложности инженерной дискуссии Люинь были не слишком понятны, но слова Анки ее потрясли: предлагаемый им вариант воздухоплавательного аппарата представлял собой всего лишь танец материала и ветра. Люинь озарило: чтобы говорить о полете, прежде всего нужно было говорить о воздухе, а чтобы говорить о действии, прежде всего надо было начинать с условий.
В тишине ночи Люинь смотрела на своих друзей и на луны, светящие сквозь куполообразную стеклянную крышу. Как и она, эти парни за время пребывания на Земле привыкли к полетам. Глядя на них, Люинь чувствовала утешение. Да, на их пути было немало препятствий, но она верила: за что бы они ни взялись – у них всё получится. Она не могла точно сказать, откуда у нее эта вера. Может быть, она просто привыкла плыть по течению вместе с друзьями, а может быть, ей просто ужасно нравилось то, как страстно загорались их глаза, когда они были охвачены идеями.
Обсуждение становилось всё более оживленным. Они начали перечислять условия для полета по ветру и необходимое для этого оборудование. Этот перечень показался Люинь набором проблем, которые решить невозможно. Но парни упорствовали и, разбирая проблемы одну за другой, сумели найти решения для большей их части. Однако несколько упрямых вопросов не желали поддаваться и застряли на месте, как рыбья кость в горле.
– Люинь, ты запомнила хоть какие-то описания рельефа местности там, где произошла вынужденная посадка твоего прадеда? – спросил Сорин.
Все трое парней пристально смотрели на Люинь. Видимо, они дошли до тупика в своей дискуссии, и им нужна была ее помощь.
– Помню, – кивнула Люинь. – Но таких подробностей там было мало.
– Что ты запомнила?
– В ущелье был поворот. В том месте стены стояли строго вертикально. Шквалистый ветер сбрасывал со скал камни и песок.
– Ветер там был очень сильный?
– Да, именно так.
– Но в это время бушевала песчаная буря?
– Да.
– А каково там, когда бури нет?
– Об этом в файлах досье ничего не сказано. – Люинь растерялась и задумалась. – Погодите… Я вспомнила кое-что. Там было написано про множество пещер в скалах, созданных выветриванием. И про вертикальные трещины – они тоже проделаны ветрами.
Парни переглянулись. Сорин кивнул Анке. Тот сделал еще несколько пометок на чертежах.
– Тебе известны точные координаты места и как туда попасть? – негромко спросил Анка.
– Нет, я этого не запомнила. Я знаю только, что это было недалеко от тогдашнего базового лагеря. Была одна строчка, которая врезалась мне в память: «Если вы отправите спасательный корабль прямо сейчас, он окажется здесь всего через полчаса».
– Спасательный корабль мог долететь туда так быстро?
– Да.
– Тогда мы без проблем сумеем туда добраться на буровом катере, – сказал Анка Мире.