– Ты так говоришь, что улучшил технологию своих предшественников?
– Да. Я оптимизировал их методики производства.
– А предыдущие владельцы патентов согласились на это?
– Конечно. Почему бы им не согласиться? Идея может продолжать жить, только если ее постоянно совершенствуют.
– Ах, какие мудрые слова! Ты такой философ… Между прочим, ты только что подсказал мне решение той проблемы, которая давно не дает мне покоя. Я намерена внедрить понятие закрепления авторского права посмертно. Если на авторство имеют право живые, то почему бы этого лишать умерших? Я запишу идеи моего мужа, и любой, кто пожелает их анализировать, цитировать или даже упоминать о работах моего супруга, будет обязан платить мне деньги. Мой покойный муж непременно с этим согласился бы. Иметь доход даже после смерти! Ведь это будет означать, что он жив.
Хор в белых балахонах пропел:
– О-о-о-о, как это чудесно, ЧУДЕСНО!
В это мгновение на сцену одновременно вышли сразу много персонажей. Они стали метаться по сцене туда и сюда, а Анита в это время, прижимая к груди манекен, договаривалась о сделках, подписывала договоры и подсчитывала деньги. Некоторые люди протестовали: они заявляли, что больше не станут анализировать труды покойного мужа адвокатши, если за это надо будет платить, но Анита подманивала их к себе поближе и объясняла, что, уплатив ей, они могут взять и перепродать лицензию кому-то другому и получить доход. Чем больше сделок – тем больше прибыли для всех. Адвокатша собралась поделить авторские права покойного супруга на тысячу ответвлений и продавать их с аукциона до бесконечности.
Эта идея должна была обогатить всех. Хор в белых балахонах пропел:
– О, о, о! Это чудесно, чудесно! ЧУДЕСНО!
Мира, похожий на нищего попрошайку, с трудом пробрался сквозь запрудившую сцену толпу. Его руки были пусты. О нем все забыли. Он поднял с пола маленький узелок. Вид у него был совершенно потерянный. На глаза ему попалась небольшая лодка – такая же одинокая, как он сам. Мира сел в лодку и тихо поплыл обратно, к левому краю сцены, к тому континенту, где началась его история. Анита и все остальные исчезли в темноте.
Добравшись до берега, Мира зашел в небольшой бар и стал жаловаться на жизнь женщине, с которой там познакомился. Она чрезвычайно заинтересовалась его историей.
– Погоди, погоди, повтори еще разок, что ты сказал?
– Я сказал, что никому не было дела до моих изобретений и предложений.
– Нет, нет, не это. О чем ты говорил до этого?
– Я говорил, что они взяли музыкальное произведение и порезали его на части. Продавая права на каждую частичку по отдельности, они ухитрились заработать кучу денег. Кроме того, в кампусах музыкальных школ они проводили широкую рекламную кампанию. Любой учащийся, желавший получить диплом, вынужден был покупать права, принадлежащие множеству покойных композиторов.
– Какая блестящая идея! Я и сама могу так сделать! Я могу разделить одну статью на несколько глав и цитировать собственные работы. У меня получится не только больше публикаций, но увеличится индекс цитирования. Директор лаборатории так обрадуется! И идея проводить рекламную кампанию среди студентов тоже хороша! Если все студенты, которых я буду консультировать, станут цитировать мои работы, я приобрету высокий статус, это будет так престижно. Жаль, что я до этого раньше не додумалась. А теперь я получу всяческий почет и славу и стану самым молодым и талантливым сотрудником в лаборатории!
Хор в черных балахонах пропел:
– Ах, как великолепно, как великолепно!
Женщина с головой погрузилась в мечты о славе. Мира снова был забыт. Он вздохнул, вернулся к своей лодочке на колесах и стал «плавать» на ней в промежутке между двумя континентами туда и сюда – одинокий, потерянный, никому не нужный. Довольно долго он медленно передвигался то в одну сторону, то в другую. Сцену объяло безмолвие.
Когда Мира в очередной раз приблизился к правому краю сцены, там толпа обступила какого-то мужчину. Все наперебой задавали ему вопросы. Мужчине явно было трудно отвечать. Увидев Миру, он бросился к нему.
– Молодой человек, вы, видимо, с другого континента! Чудесно! Это значит, что вы будете совершенно беспристрастны. Эти люди считают, что наша минеральная добавка к пище содержит вредные вещества, и не верят моим объяснениям. Вы могли бы меня поддержать? Вам только нужно прочесть вот это. – Он прошептал: – Что бы вы ни сказали, вам они поверят!
Хор в белых балахонах загадочно пропел:
– О, это чудесно, чудесно!
Мира покачал головой. Он был просто ошарашен тем, чего от него хотел этот человек.
– Вам стоило бы просто опубликовать сообщение о ваших ингредиентах и об испытаниях для проверки безопасности пищевой добавки. Зачем мне читать вашу работу?
– Публиковать ничего нельзя! Ни в коем случае! Это секрет фирмы!
– А на моем континенте такую информацию всегда публикуют.
– Ни за что. Опубликуешь секрет – и тогда будет невозможно продавать продукцию.
Толпа на сцене, слушая слова Миры, начала выкрикивать:
– Расследование! Публикация!
Люди вытолкали Миру вперед, а сами бросились к картонному небоскребу позади, размахивая кулаками и вопя:
– Прозрачность! Революция!
Сверху, словно снежинки, посыпались листовки. Обезумевшая толпа продолжала кричать:
– Подтасовки в отчетности! Уклонение от налогов!
Мира, которого со всех сторон толкали, качался из стороны в сторону. Одежда на нем совсем изорвалась, он стал похож на одичавшего ребенка, выросшего в джунглях. Непонятно, как к его спине прицепились два куска картона, похожие на крылья. Вскоре разбушевавшаяся толпа взметнула транспарант со словом «революция», подняла Миру на руки. Все беспорядочно выбежали на середину сцены. У толпы не было ни направления, ни цели. Голоса людей смешались в дикую какофонию, невозможно было различить ни одной связной фразы.
А потом внутри мятежной толпы вспыхнула бессмысленная драка. Миру перебрасывали от одной группы людей к другой, возвращали назад. После всего этого о нем снова забыли.
Но он начал взлетать. Система проволок подняла его в воздух, картонные крылья захлопали, и Мира стал похож на фею из неведомого мира. Его освещал узкий луч прожектора.
Некоторое время Мира парил в воздухе, а потом упал. Зрители в ужасе ахнули. Но Мира не упал на сцену. Он приземлился в огромную сеть и стал взлетать и падать, взлетать и падать. Он озадаченно смотрел по сторонам. С обеих сторон за ним с самым серьезным видом наблюдали две колонны людей.
Когда вспыхнул свет, зрители поняли, что сеть присутствовала с самого начала спектакля. Она висела позади лодки, на которой Мира странствовал между двумя континентами, и пряталась в темноте – так что герой пьесы никуда не мог деться от этой сети.
Мира сидел в ней и покачивался, как в гамаке. Его взгляд стал пустым и невинным. Он смотрел то на одну группу людей, то на другую, а они не обращали на него никакого внимания. Предводители с обеих сторон, похоже, вступили в жаркие переговоры. Они вытягивали шею, шевелили губами, но при этом не производили ни звука. Между ними раскачивались чаши гигантских рычажных весов. На обе чаши было навалено немало грузов, но переговоры зашли в тупик.
Представители одной стороны сердито плюхнули что-то тяжелое на свою чашу весов. Рычаг склонился в их сторону. Представители другой стороны как ни в чем не бывало сбросили этот груз с чаши, и рычаг склонился к ним. Противники так рассвирепели, что, казалось, того и гляди дело дойдет до драки.
В это самое время вперед шагнул предводитель одной из сторон и призвал всех успокоиться. Он посмотрел на другого предводителя и указал на Миру, который всё еще болтался в сети. Второй предводитель кивнул. Они вместе подошли к сети, схватили Миру и толкнули к весам. Мира взлетел вверх, поскольку его всё еще держала система проволок, опустился, взлетел, и так несколько раз, и наконец он приземлился на чашу весов. Рычаг качнулся, но вскоре встал в горизонтальное положение. Предводители удовлетворенно кивнули, похлопали друг дружку по плечам и обменялись рукопожатием и большущими мешками с товарами.
Впервые с начала спектакля оба хора запели вместе:
– О, это чудесно, чудесно! Ах, как великолепно, как великолепно!
Стадион безмолвствовал. Парни и девушки из группы «Меркурий» и приглашенные участники массовки неожиданно выбежали на сцену и начали танцевать и бегать по кругу. После нескольких пробежек они подхватили Миру и умчались со сцены. Зрители сидели на трибунах стадиона, раскрыв рот от изумления.
Пьеса завершилась, хотя финала у нее не было. Тут и там прозвучали жиденькие аплодисменты, но актеров это не огорчило. Они даже не вернулись на поклон. Все тут же переключились на следующее выступление, а вскоре началась и церемония награждения победителей конкурса, так что о пьесе сразу забыли.
За кулисами члены группы «Меркурий» протолкались сквозь толпу других участников заключительной церемонии и работников стадиона, быстро сняли сценические костюмы, смыли макияж и организованно удалились. Они бесшумно прошли через задние выходы стадиона и ушли по мало кому известным дорожкам. Наконец они добрались до рудного двора[23], в котором их поджидал Рунге.
Оказавшись на рудном дворе, Люинь увидела старый буровой катер. Он лежал посреди двора и походил на голодную рыбу с раскрытой пастью.
Весь день Хуан волновался.
С утра он инспектировал новые истребители-трансформеры и результатами остался доволен. Эту модель самолета разрабатывали много лет, и проект претерпел немало переделок. И вот наконец была достигнута готовность производить эти самолеты в больших количествах и обеспечить ими Марс. У Хуана было такое чувство, что у него с плеч свалилась огромная ноша. Стало легче на сердце, взыграли амбиции. Он так долго готовился к этому дню. Только он сам знал, какой ценой ему это досталось.