Даже по сравнению со сверкающим собранием вассалов за пределами помещений вожди и их помощники являли собой настоящий разгул красок и запахов. Вожди сидели на деревянных табуретках. Перед каждым находился столик с кубком, обозначавшим принадлежность к определенному клану, складная лента с узором — их “торговый щит” — и инкрустированный ящичек с ароматной мазью. Эту мазь вожди использовали как освежающее средство в ходе переговоров. Ветерок играл концами поясов и складками плащей, но все собравшиеся были неподвижны. Не начиная переговоров, Ван Райк подошел к табуретке со стоящим перед ней столиком и сел. Дэйн начал действовать так, как решили заранее. Он поставил перед ним на столик карманную пластмассовую фляжку, сверкающую в ярком свете солнца, как сарголийские алмазы, красивый шелковый платок и, наконец, бутылочку пахучей соли, изготовленной Тау после нескольких часов комбинаций сарголийскими пряностями.
Выполнив долг подчиненного, Дэйн освободился и уселся позади суперкарго прямо на пол, скрестив ноги, как сыновья, наследники и родственники вождей, расположившихся каждый за своим главой. Вслед за ними появился опоздавший вождь и Дэйн увидел, что это Фандор — еще одна удача! Этот клан был маленьким и у него не было значительного влияния. Если бы вот так же медлили Халфер или Вафт, это было бы совсем другое дело. Фандор занял свое место, разместились и его приближенные, и Дэйн, старающийся быть незаметным, решил, что Совет в полном составе. Трэкот Кам указал, что по берегу морей в этом районе живут семь кланов, и на Совете было семь вождей — несомненное доказательство важности Совета, так как некоторые из вождей за пределами зоны мира в данный момент находились в состоянии кровавой вражды. Да, все семеро находились здесь. Однако один стул напротив Ван Райка оставался пустым. Пустой стул — кого же они ждут?
Ответ на этот вопрос был получен незамедлительно. Но не вождь сарголийцев появился в дверном проеме. Самообладание позволило Дэйну остаться на месте даже после того, как он разглядел Fep6 пришельца.
Торговец! И не просто торговец, а представитель компании! Но почему и каким образом? Компании участвуют в крупной игре, а эта планета предоставлена вольным торговцам, независимым скитальцам звездных путей. В соответствии с законами и правами представитель компании не мог находиться здесь, хотя лицо Дэйна, как и лицо Ван Райка, было замкнуто, мысли его мчались стремительным галопом. Трэкот Кам как вольный торговец приобрел права на эксплуатацию Саргола, когда единственным для вывоза продуктом была парфюмерия — товар уже слишком незначительный, чтобы им могли заинтересоваться компании. Но когда были найдены камни, цена Саргола стремительно возросла и большие компании это сразу поняли.
Они, вероятно, узнали о смерти Трэкота Кама как только патруль отправил свой доклад в штаб. У всех компаний были свои разведывательные и информационные службы и, поскольку Кам умер, не оставив наследников, они увидели в этом шанс и тотчас же им воспользовались. Однако — тут челюсти Дэйна сжались — они здесь не получат ничего. Законным торговцем на этой планете был лишь капитан Джелико с “Королевы Солнца”. Их права были заверены полицейским патрулем на Лимбо и все, что оставалось сделать представителю “Интерсолар” — это поклониться и как можно быстрее убраться.
Но человек “Интерсолара”, казалось, не торопился так поступать. Он с высокомерным видом уселся на свободную табуретку, а юноша в форме его компании поставил перед ним образцы товаров примерно того же типа, что лежали и перед Ван Райком. Но суперкарго ничем не проявил своего удивления. Один из младших воинов Вафта поднялся и хлопнул в ладоши. В помещение вошел сарголиец в богатых одеждах, указывающих на высший ранг, но с ошейником, который надевали взятым в плен. В сопровождении того же воина он обошел всех собравшихся, наливая в кубки из своего кувшина пурпурную жидкость. Наследник Вафта попробовал эту жидкость перед тем, как ее предложили собравшимся гостям. Когда они остановились перед Ван Райком, сарголиец только дотронулся до фляжки. Это означало, что земляне должны осторожно обращаться с местными продуктами и что они лишь символически попробуют этот напиток в знак начала торговых переговоров. Вафт поднял свой кубок и все повторили его жест. На быстром языке своего народа он произнес формулу, такую древнюю, что мало кто из сарголийцев смог бы перевести ее на разговорный язык. Они выпили и переговоры были открыты.
Первым заговорил пожилой сарголиец, сидевший слева от Халфера, человек без ножа–ногтя и в темном плаще, который вносил диссонанс в пестроту одежд его товарищей. Он говорил на традиционном торговом языке линго, о котором сарголийцы узнали от Трэкота Кама.
— Под белым, — он указал на щит наверху, — мы собрались поговорить об очень важных вещах. Но мы видим здесь два голоса, хотя каждый клан должен представлять лишь один отец. Скажите, чужеземцы, с кем из вас мы должны разговаривать? — и он перевел взгляд Вана Райка на представителя “Интерсолара”.
Суперкарго “Королевы” не ответил. Он смотрел на человека компании. Дэйн неторопливо ждал, что тот на это скажет, но у того уже был готов ответ.
— Это правда, отцы кланов, что здесь два голоса, тогда как по правилам и обычаям он должен быть один. Но этот вопрос мы решим между собой. Разрешите мне удалиться и поговорить друг с другом. Тот же, кто вернется к вам, будет иметь все права для разговора, который больше не будет откладываться.
Вафт ответил прежде, чем это успел сделать приближенный Халфера, который говорил до этого:
— Лучше бы вы договорились прежде, чем пришли сюда. Идите, пока нет тени от щита, а потом возвращайтесь сюда и говорите только правду. Мы не будем ждать ради удовольствия чужеземцев.
Одобрительный гул встретил этот резкий ответ. “Пока нет тени от щита” — значит, до полудня. Ван Райк встал и Дэйн собрал образцы товаров. С тем же видом превосходства, с каким вошел, суперкарго покинул помещение.
Они уже были на дороге, ведущей к “Королеве”, когда их нагнали представители компании.
— Капитан Грант желает посмотреть ваши права, — начал суперкарго компании, но Ван Райк прервал его уничтожающим взглядом.
— Если вы, браконьеры, хотите что‑то сказать, скажите это на “Королеве Солнца” капитану Джелико, — выпалил он и пошел дальше.
Лицо его противника вспыхнуло и он прикусил нижнюю губу. Мгновение он колебался, а затем удалился в сопровождении своего помощника. Лишь пройдя половину пути до корабля, Ван Райк снова заговорил:
— Удивляюсь, почему все идет так легко, — пробормотал он. — Клянусь проколотым хвостом эксола, это не самый счастливый наш день! — И он прибавил шагу.
Глава 2КОНКУРЕНТЫ
— Стойте, представители “Интерсолара”!
Хотя торговцы по законам и традициям не использовали личное оружие за исключением случаев большой опасности и были вооружены лишь парализующими пистолетами, выстрел из которых лишал на некоторое время подвижности, но доставлял весьма неприятное ощущение, угрозы такого, пистолета оказалось достаточно, чтобы три человека, подошедшие к трапу “Королевы”, остановились.
Али небрежно держал в руке пистолет, но его глаза цепко следили за ними, а у вольных торговцев была такая репутация, что заставляла конкурентов из больших компаний уважать их. Жизнь преподала вольным торговцам немало суровых уроков и они их хорошо усвоили. Дэйн, глядя через плечо помощника инженера, понял, что предположение Ван Райка о предстоящих переговорах оправдывается. Они покинули сарголийский Центр торговли не более трех четвертей часа назад, а теперь внизу у трапа стояли капитан корабля компании “Интерсолар” и его суперкарго.
— Я хотел бы поговорить с вашим капитаном, — проворчал офицер “Интерсолара”.
Лицо Али выразило крайнее отвращение. Это выражение вызвало у тех, к кому оно было обращено, самое дурное из глубины души. Дэйн испытал это на себе — он помнил первое знакомство с экипажем “Королевы”.
— Но захочет ли он разговаривать с вами? — возразил Камил. — Стойте там, пока мы это не выясним.
Дэйн должен был исполнять роль гонца к капитану. Он отступил в корабль и взобрался по лестнице в командирскую рубку. Проходя мимо личной каюты капитана Джелико, он услышал приглушенный крик отвратительного капитанского любимца хубата — кошмарную помесь попугая, жабы и рака, одетого в голубые перья и склонного кричать и оплевывать всех входящих. Поскольку хубат в присутствии хозяина вел себя спокойно, Дэйн прошел дальше и в штурманской рубке наткнулся на совещающихся капитана, штурмана и суперкарго.
— Ну? — изуродованная бластером щека капитана Джелико дернулась.
— Внизу капитан корабля компании “Интерсолар” со своим суперкарго, сэр. Они хотят вас видеть.
Рот Джелико был сжат в прямую линию, а глаза смотрели сурово. Инстинктивно рука Дэйна потянулась к рукоятке пистолета, укрепленного на поясе. Когда у старика такое лицо, гляди в оба.
“Итак, мы будем бороться!” — сказал себе Дэйн, думая о том, какие обязанности предстоит выполнять ему.
— Неужели? — начал Джелико, но оборвал фразу. Он умел подчинять свои чувства железной воле, когда это было необходимо. — Ладно, пусть остаются там, где стоят. Ван, мы пойдем к ним…
Мгновение суперкарго колебался, а его полуприкрытые глаза казались сонными. Можно было подумать, что его не интересует происходящее.
— Верно, сэр, — кивнул он наконец головой.
Ван Райк поднял свое тяжелое тело с маленького стула, на котором сидел, поправил тунику и надел шляпу с таким видом, будто ему предстояло представлять “Королеву” перед собранием вождей всею Саргола. Дэйн поспешил спуститься по лестнице и остановился рядом с Али. Теперь настала очередь человека у трапа задать нетерпеливый вопрос.
— Ну?
Видимо, это было любимое словечко из лексикона всех капитанов.
— Ждите, — ответил Дэйн, не собираясь расшаркиваться перед пришельцами. Пребывание в течение года на борту “Королевы Солнца” наполняло его гордостью за свою работу. Вольный торговец подчиняется только своим командирам и больше никому на целом свете — и даже между звездами, независимо от того, какие правила этикета приняты между компаниями.