и и заповедником. Азаки издал приглушенное восклицание, стукнул рукой по передатчику и заговорил в микрофон более резким тоном, но он, очевидно, не добился желаемого ответа, так как быстро огляделся и рявкнул приказ:
— Пристегнитесь!
Все застегнули широкие плетеные ремни, предназначенные для смягчения удара при падении. Дэйн увидел, как пилот нажал кнопку, освобождающую амортизирующие подушки. Несмотря на громко бьющееся сердце, он частью своего сознания отметил искусство хатканца, удерживающего флиттер на курсе, приводившем их на относительно ровный участок из песка и гравия. Дэйн поднял голову из‑под сложенных рук и огляделся. Главный лесничий хлопотал над пилотом, лежавшим без сознания на приборной доске. Капитан Джелико и Тау уже поднялись и возились с пряжками своих защитных ремней. Но один взгляд на переднюю часть флиттера сказал Дэйну, что машина не способна подняться в воздух без серьезного ремонта. Ее нос был задран вверх и назад, полностью закрывая обзор спереди. Однако пилот совершил удивительно отличную посадку для данной местности. Через десять минут, когда пилот пришел в себя, они провели военный совет, предварительно перевязав рану на голове пилота.
— Связи не было и я никому не смог сообщить о случившемся. — Азаки без прикрас обрисовал создавшееся положение. — Наши исследовательские партии еще не написали на карту эту часть лесничества, так как из‑за болот она имеет плохую репутацию.
Джелико, смирившись с положением, смерил взглядом горы на западе.
— Посмотрим, как нам перебраться…
— Не здесь, — поправил его главный лесничий. — Тут в районе кратерного озера нет прохода. Мы должны пройти к югу вдоль края горной области, пока не найдем подходящую дорогу в район заповедника.
— Вы, кажется, убеждены в том, что мы погибнем, если останемся здесь, — констатировал Тау. — Почему?
— Потому, что я начинаю верить, что любой флиттер, который попытается добраться до нас, может попасть в такую же аварию. К тому же они не имеют пеленга. Пройдет по меньшей мере день или два, прежде чем нас начнут считать пропавшими. А затем нужно будет организовать прочесывание всей северной части заповедника, а людей для этого недостаточно. Я могу привести вам, врач, еще множество доводов.
— Одним из которых может быть диверсия? — спросил Джелико.
— Возможно, — пожал плечами Азаки, — меня не любят в некоторых лесничествах, но в этом месте может быть что‑то фатальное для флиттеров, как и над Мигрой. Мы считали, что район кратерного озера свободен от влияния болота, но, может быть, это и не так.
“Но вы, в отличие от нас, не против путешествия по этому району, это ясно”, — подумал Дэйн, не сказав этого вслух.
Было ли это еще одной попыткой втянуть их в личные неприятности главного лесничего? Хотя оставить всех без транспорта в этой дикой местности и вывести из строя флиттер — слишком решительный шаг для главного лесничего.
Азаки начал сгружать с флиттера аварийные запасы и их вещевые мешки. Однако когда пилот, пошатываясь, вытащил спасо–пояса, а Джелико начал Распутывать их, главный лесничий с сомнением покачал головой.
— Без энергетического луча, который отрезан горами, боюсь, это не будет работать.
Джелико набросил один из поясов на искореженный нос флиттера и нажал на его кнопку острием игольчатого ружья. Затем он бросил в свисающий пояс камень. Сбив с пояса широкую защитную ленту, камень вместе с ней упал на землю. Защитное поле, которое должно было отбросить камень, Не сработало.
— О, прекрасно! — воскликнул Тау и открыл свой вещевой мешок, чтобы упаковать концентраты, после чего криво усмехнулся. — Мы не получили лицензии на право охоты в заповеднике, сэр. Заплатите ли вы наши штрафы, если мы будем вынуждены сделать отверстие в каком‑нибудь животном, которое будет оспаривать наше право на жизнь?
К удивлению Дэйна главный лесничий рассмеялся.
— Мы теперь вне заповедника, врач Тау, и можно предположить, что мы уже сегодня до наступления темноты поохотимся в пещерах.
— Львы? — спросил Джелико.
Вспомнив черно–белую бестию, показанную им Ламбрило, Дэйн не обрадовался такой возможности. Они имели — его взгляд проверил оружие, переходя от человека к человеку — игольчатое ружье Азаки, другое такое же на плече у пилота, капитан и Тау были вооружены бластерами, а у него самого были лучевое ружье и силовое лезвие. Эти последние считались легким оружием, но были достаточно мощными для того, чтобы даже у львов притупить охотничий энтузиазм.
— Львы, грасы, скальные обезьяны, — перечислял Азаки, закрепляя кла пан своего вещмешка, — все они охотники или убийцы. Грасы достаточно велики и значительны, чтобы не иметь врагов, и достаточно умны, так как высылают разведчиков. Львы охотятся с большим искусством… Скальные обезьяны опасны, но, к счастью, не могут соблюдать тишину, когда чуют добычу, и этим предупреждают об опасности.
Через некоторое время, когда они уже поднимались по склону, Дэйн оглянулся назад на оставшийся внизу флиттер и понял, что, вероятно, Азаки был прав, решив, что им лучше попытаться выбраться отсюда самим, чем ждать помощи.
— Даже оставляя в стороне возможность новой неприятности, когда мы снова направимся на запад, — Джелико опустил бинокль и он свободно закачался на шнурке, висевшим у него на шее, — если мы не случайно потерпели аварию, — его рот сжался так, что старый шрам от бластера на его коло натянулся и стал ясно виден до самой челюсти, — то кое–кому придется ответить на множество вопросов и очень скоро!
— Главному лесничему, сэр?
— Не знаю. Я еще не знаю! — проворчал капитан и, поправив вещмешок пошел вперед.
Если раньше им удача изменяла, то теперь она им улыбалась. Азаки перед заходом солнца обнаружил пещеру, расположенную вблизи горного потока Лесничий понюхал воздух перед этим темным отверстием, а его спутник, сбросив снаряжение, на корточках пополз вперед. Его голова была поднята, и он, раздувая ноздри, тоже изучал запахи из пещеры.
Запахи? Это были скорее зловония и достаточно густые, чтобы вывернут наизнанку желудок любому инопланетнику. Но охотник поглядел через плечо и успокаивающе кивнул.
— Лев. Не старый. Ею здесь нет, по крайней мере, пять дней.
— Неплохо. Даже старый запах льва будет удерживать на расстоянии скальных обезьян. Мы тут немного почистим и тогда сможем отдохнуть безопасности. — Таков был комментарий его начальника.
Очистка не составила трудов. Хрупкая подстилка из сухого папоротника и травы быстро сгорела, огнем и дымом освободив пещеру. Когда они выгребли ветками золу, Азаки и Нумани принесли охапки листьев, размяли их л разбросали по полу. От листьев распространился ароматный запах, заглушающий большую часть вони. Дэйн направился к ручью, чтобы заполнить канистры, и по дороге наткнулся на маленький прудик, дно которого было покрыто слоем гладкого желтого песка. Хорошо зная об опасных ловушках, в которые можно попасть в чужом мире, он тщательно обследовал прудик, взболтав его палкой. Не видя ни водяных насекомых, ни опасных рыб, он снял ботинки, закатил бриджи и перешел его вброд. Вода была прохладной и освежающей, хотя он и не отважился бы пить ее без добавки дезинфекторов. Затем, наполнив канистры и связав их ремнями, Дэйн надел ботинки и направился к пещере, где его ждал Тау с дезинфицирующими таблетками.
Через полчаса Дэйн, скрестив ноги, сидел у огня, поворачивал над ним шампур с тремя небольшими птичками, принесенными Азаки. Ближайшую к огню ногу начало жечь и он снял ботинок. Пальцы на ноге, сведенные судорогой, опухли и раздулись чуть ли не вдвое. От неожиданности он широко раскрытыми глазами уставился на эти пальцы — раздувшиеся, красные и болящие при прикосновении. Нумани присел перед ним на корточки, внимательно осмотрел его ногу и приказал снять другой ботинок.
— Что это? — спросил Дэйн, обнаруживая, что снимание второго ботинка очень похоже на пытку.
Нумани срезал с палки небольшие лучинки, не толще иглы.
— Песчаный червь… Откладывает яйца в тело. Надо выжечь их или вашей ноге будет плохо.
— Выжечь их! — повторил Дэйн и проглотил слюну, наблюдая за тем, как Нумани сует лучинки в огонь.
— Выжечь их, — твердо повторил хатканец, — выжечь вечером. Как можно скорее. Не выжечь — очень плохо.
Полный сожаления, угрюмо глядя на свои большие ноги, Дэйн приготовился оплатить последствия первой стычки с неприятными сюрпризами, приготовленными для них Хаткой. Действия Нумани с горящими лучинками было трудно вынести, но он выдержал их, не опозорив свой народ перед хатканцами. Последние принесли мазь, облегчающую дальнейшие страдания, и землянин получил время подумать о собственной глупости и о том, что он теперь может быть тормозом для отряда.
— Страшно…
Дэйн оторвался от созерцания собственного несчастья и увидел, что врач стоит на коленях перед рядом канистр. В руках он держал пузырек с дезинфектором воды, повернув его к огню таким образом, чтобы лучше рассмотреть содержимое.
— В чем дело?
— Мы, должно быть, очень сильно грохнулись. Некоторые из таблеток превратились в порошок! Приходится думать о порции, которую нужно добавлять. — Кончиком ножа Тау выскреб небольшое количество кусочков таблеток для каждой из канистр… — Вроде бы так. Но если вода будет иметь горьковатый привкус, пусть вас это не беспокоит.
“Горькая вода, — подумал Дэйн, пытаясь согнуть свои распухшие пальцы, — это, вероятно, наименьшая из неприятностей сегодняшнего дня, но завтра на рассвете, — решил Дэйн, — я пойду, чего бы это ни стоило”.
Утром вскоре после рассвета они отправились в путь, желая пройти как можно дальше до наступления жаркого времени дня, когда придется отдыхать. Дорога была трудной, но, хотя ноги Дэйна еще были чувствительны к прикосновениям, он все же мог ковылять в хвосте процессии, а Нумани позади него играл роль замыкающего. Вскоре начались джунгли, и они взялись за ножи, расчищая себе дорогу. Дэйн работал наравне с остальными и был доволен тем, что скорость их продвижения в этой зеленой массе замедлилась до такой степени, что он мог выдержать этот темп.