Дэйн не знал, какую пищу едят мутанты–латмеры. Судя по зубам, это хищники. Он оставил Е–рацион, который они смогут съесть, когда очнутся от действия станнера. Если очнутся… Их длительный сон казался Дэйну зловещим, хотя и облегчал им задачу. Али установил сигнал тревоги, который должен будет разбудить их, если ночью к загону кто‑то приблизится. Они настолько устали, что не захотели есть и сразу попадали в гамаки. Дэйн предварительно проверил люк. Бречи зашевелились, но Дэйн оставил им пищу и воду. Он надеялся, что если бречи решат побродить, то не станут будить экипаж. Но что‑то его беспокоило, как начинающаяся зубная боль. Слишком уж спокойны были бречи целый день. Не составляют ли они собственные планы?
Но даже если справятся с замком люка, холод снаружи помешает им выйти. Он не верил, что они на самом деле уйдут. К тому же он так устал, что это беспокойство не помешало ему заснуть.
Холод, резкий, пронизывающий до костей холод. Они погружены в ледник и погружены глубоко. Он смотрит на изумрудное озеро. Он должен двигаться, разбить ледяные оковы, освободиться, иначе он соскользнет вместе со льдом и навсегда погрузится в зеленые глубины. Он должен освободиться… Дэйн сделал усилие. Лед поддался и задрожал. Поддался… Дэйн падал в озеро!
Удар о пол шлюпки разбудил Дэйна. Он по–прежнему дрожал от холода. Но это не сон! Холодный воздух охватывал его. Дэйн приподнялся и при тусклом свете контрольной лампы увидел приоткрытую крышку люка и услышал вой ветра снаружи. Бречи! Он захлопнул люк и повернулся к гамаку, где лежали бречи. Как он и ожидал, гамак оказался пустым, осталась груда прокладок от клетки. Дэйн потратил несколько секунд и порылся в прокладках в надежде обнаружить там бречей. Он все еще держал в руках прокладки, когда громко прозвучал сигнал тревоги, установленный Али. Если поблизости бродит охотник, бречам угрожает не только холод. Дэйн натянул термокостюм, а Рип и Али поднялись из гамаков.
— Бречи исчезли, — сообщил им Дэйн, — и кто‑то привел в действие сигнал тревоги. — Этого он мог и не говорить — сирена громко звучала в тесном помещении.
Дэйн прикрепил к поясу фонарь, оставив руки свободными. Прежде всего надо было позаботиться о бречах. Как он и опасался, снаружи было очень холодно. Судя по часам, скоро наступит утро. Луч фонаря освещал на инее следы, не очень ясные, но похожие на следы бречей. Дэйн надеялся, что густая стена растительности удержит бречей на тропе. Дэйн услышал, как захлопнулся люк, и понял, что остальные идут за ним. Он старался идти быстро и бесшумно, насколько позволял слабый свет и пересеченная местность. К счастью, идти было недалеко, если бречи остаются в пределах силового поля, установленного Али.
Впереди послышался гулкий топот, который они слышали и ранее. Значит, охотник вернулся за эмбрионами. Дэйн остановился, будучи неуверен, что станнер подействует на чужую жизнь, и услышал резкий крик, полный страха. И хотя раньше он не слышал крика бречей, он был уверен, что это кричит один из них. Дэйн включил фонарь на полную мощность и побежал. Магнитные подошвы гулко стучали по замерзшей почве. Через несколько секунд он оказался на поляне, где они устроили загон. Вокруг него слабо светилось силовое поле. У этой слабой защиты скорчились бречи. Один из детенышей лежал на земле, рядом с ним скорчился его братишка или сестренка, а двое взрослых стояли, обратившись рогами к врагу.
Их противник мог одним ударом одной из шести конечностей раздавить бречей. Он высоко вздымался, касаясь круглым брюхом земли. Четыре лапы удерживали это брюхо, а маленький торс с длинными передними лапами нависал над силовым экраном. Очевидно, животное ощущало этот экран, потому что не пыталось коснуться светящейся дымки. Необычность нападающего поразила Дэйна. Муравей? Жук? Но нет, у него не было твердого панциря, как у насекомых. Напротив, круглое брюхо, спина и грудь были прикрыты длинной шерстью или волосами серо–черного цвета, спутанными и полными веток и листьев, так что сам он напоминал движущийся куст, если не обращать внимания на голову, на машущие передние лапы и весь ореол злобности. Верхние лапы кончались длинными узкими когтями, которые постоянно открывались и закрывались.
Дэйн прицелился в круглую голову, большая часть которой была занята большими фасеточными глазами, что также усиливало сходство с насекомым. Голова качнулась, когда луч станнера ударил в нее. Существо оглянулось через плечо под таким углом, какой Дэйн считал невозможным для животного, обладающего скелетом. Щелкнули когти–челюсти, но Дэйн не отступал, продолжая направлять луч полной мощности в голову чудовища. Однако его действие не приносило результата. Может быть, его мозг расположен в другой части тела? Али и Рип, видя, что нападение Дэйна не удалось, прицелились ниже — один в грудь, другой в брюхо. Существо наполовину повернулось, пытаясь сбежать, и рухнуло, лишь немного миновав ящики с зародышами и испуганных бречей.
Али отключил силовое поле, и они поспешили к бречам. Трое оказались невредимыми, но у детеныша, лежащего на земле, были разорваны плечо и бок. Он жалобно пищал, когда Дэйн наклонился к нему. Остальные бречи отступили, будто поняли, что Дэйн хочет помочь.
— Драконы исчезли! — воскликнул Али, заглянув в контейнеры. — Смотрите!
Под его толчком крышки распахнулись, как будто их никогда и не запирали. Однако Дэйн был готов поклясться, что раньше они были крепко заперты. Он осторожно поднял детеныша и понес к шлюпке, а остальные бречи поплелись за ним, обмениваясь негромкими звуками. Чем больше Дэйн вслушивался в эти звуки, тем больше они напоминали ему слова.
— Если вы справитесь один, мы поищем драконов, — сказал Рип.
— Справлюсь, — Дэйну хотелось побыстрее вернуть бречей в тепло и в безопасное место.
Он знал, что ни Али, ни Рип не допустят неосторожности по отношению к ошеломленному чудовищу. Следовало прежде всего позаботиться о раненом брече. Дэйн не знал, подействуют ли человеческие лекарства на детеныша–бреча, но других у него не было. Он опрыскал раны антибиотиком, залепил тонким слоем пластыря и поместил маленькое тельце в гамак. Туда сразу же прыгнула мать детеныша, прижала его к себе и начала облизывать, пока глаза детеныша не закрылись. Очевидно, он уснул.
Самец и второй детеныш продолжали сидеть на полке, куда они забрались, чтобы следить за действиями Дэйна. Отложив в сторону аптечку, Дэйн взглянул на них. Очевидно, они могли говорить друг с другом. А смогут ли они общаться с ним? На шлюпке было одно устройство, входившее в обязательное оборудование, и он мог попытаться. Дэйн извлек из запасника ящик и осторожно вынул его содержимое. Это оказался маленький микрофон, ларингофон, который нужно было крепить к горлу, и плоский диск. Второй микрофон и ларингофон он отложил в сторону, а диск положил перед самцом.
— Я Дэйн… — начал он с самого древнего способа, сообщив, что он друг.
Его надежды реализовались в серии поисков, донесшихся из диска. Но перевел ли речевой транслятор смысл? Самец удивленно подскочил и чуть не свалился с полки, а детеныш заверещал, прыгнул в гамак и прижался к самке. Та выставила рог и испустила предупреждающее ворчание. Но самец не стал отступать. Он переводил взгляд с Дэйна на диск, пока не коснулся короткой антенны, и снова взглянул на ларингофон на горле Дэйна.
На этот раз бреч не испугался. Он положил переднюю лапу на диск и вопросительно взглянул на Дэйна. Вид у него был задумчивым.
— Мои руки пусты. Я друг… — Дэйн двигался медленно и осторожно, протянув руки ладонями вверх.
Бреч обнюхал его руки и фыркнул. Дэйн отвел руки, медленно встал, принес пищевую смесь и наполнил миску.
— Пища, — отчетливо произнес он и налил в чашку воды. — Вода, питье… — Он поставил все это перед бречем.
Самка издала какой‑то звук и самец подтолкнул к ней пищу. Она села в гамаке и стала понемногу брать лапой пищу и заталкивать раненому детенышу в пасть. Самец попил, а затем перетащил чашку с водой к гамаку, но сам не остался с семьей, наоборот, он снова прыгнул на полку с диском. Приблизив морду к диску, он испустил несколько щелкающих звуков. Он понял! Теперь, если надеть на него ларингофон… Будет ли транслятор работать в обоих направлениях? Но прежде чем Дэйн коснулся транслятора, открылся люк. Самец отскочил от диска и прыгнул в гамак, а Дэйн раздраженно обернулся и увидел Рипа и Али.
При виде выражения их лица он понял, что попытка общения с бречами отступает на второй план.
Глава 7УБИЙСТВО, ВРОСШЕЕ В ЛЕД
— Каков размер существа, которое ты поразил станнером? — спросил Али, не снимая термокостюма и держа станнер наготове, как будто готовился к схватке.
— Выше любого из нас. — Более точного определения Дэйн не мог дать. Но какая разница? Ведь их станнеры справились с угрозой.
— А по–настоящему? — Рип сунул оружие в кобуру и теперь измерял перед собой размеры руками, расставив их приблизительно на фут. — Оно должно быть не больше… Есть и другие отличия.
— Может быть, вы объясните, в чем дело? — Дэйн был не в настроении решать загадки…
— На Асгарде живет существо, — объяснил Али, — похожее на земного муравья, только оно больше размерами и обитает не колониями, а в одиночестве. Правда, у него нет шерсти и оно не способно разрезать человека когтями или растоптать его ногами. Поселенцы называют его муравин. Так вот, мы видели муравина с различными украшениями.
— Но… — хотел возразить Дэйн, но Рип прервал его:
— Да, но и но! Мы оба уверены, что это муравин с мутациями, но ведь зародыши тоже изменились, как и бречи.
— Значит, ящичек… — Мысль Дэйна метнулась к опасному предмету, который они закопали. Изоляция, изготовленная Штоцем, должно быть, надежна, а радиация подействовала и на существо, гнездившееся рядом с укрытием.
Рип как будто прочитал его мысли.
— Не ящичек… — сказал он. — Мы проверили, он не потревожен. К тому же за ночь существо не могло настолько измениться. Мы прошли по следу. Оно было здесь до нашей посадки.