– Молчи, Зоя, молчи! – патетически воскликнул он. – Не смей выдавать тайну следствия!
– Какого еще следствия? – удивились все.
– А, что я говорила? – обернувшись к Вите, Арина радостно прищелкнула пальцами. – Я же видела, что наш Гуманоид идет по следу.
И все с удвоенной энергией принялись расспрашивать Зою и Антошу. Зоя решила, что нужно в стойкости следовать сыщику Антоше, а потому теперь старательно отбрыкивалась от всех вопросов. И даже успела отказаться от того, что только что рассказала. А в том, что Витя Рындин – человек благородный, поэтому бить и мучить ее не будет, Зоя была полностью уверена. И поэтому молчание давалось ей легко.
– И все-таки, – заговорила, наконец, Арина, – тут есть много непонятного. И вы нам должны все объяснить. Почему вас так часто видят у спортзала, который закрыт?
– Ну… Надо, – ответила Зоя.
– А почему Петр Брониславович сказал, чтобы мы в спортзал вообще не ходили?
Антон и Зоя в удивлении переглянулись.
– Не знаю. Мы такого не слышали, – искренне проговорил Антон.
Сам того не подозревая, он был таким простодушным, что все его чувства четко и ясно обычно рисовались на его лице. Это одному себе Антоша казался хитрым и пронырливым. А на самом деле сложно было найти во всей школе мальчика более доверчивого и наивного.
Арина и Витя переглянулись.
– Когда Брониславович это сказал? – спросила у них Редькина.
– Еще на той неделе, – ответила Арина. – Причем все слышали. Не знаю, где вы в это время носились, что все прохлопали. Но совершенно точно, что он это сказал.
– Так вот из-за вас, наверно, и закрыли спортзал? – повернув к себе головы Антоши и Зои, спросил Витя Рындин.
– Нет, нет, не из-за нас! – в один голос закричали Антон и Зоя.
– Очень подозрительно, – заметила Арина. – Ну так что же вы все-таки натворили? Подумайте.
– Как ни посмотри, все на вас сходится, – добавил Витя.
– Антоша, Зоя, мы ж от вас не отстанем, пока не узнаем. Правду, – вздохнула Арина. – Может, вы что-то сделали, и сами не догадываетесь, что из-за этого проблемы начались.
– Я не знаю… – Зоя готова была заплакать.
В это время прозвенел звонок.
– Вить, отпускай. – Арина махнула рукой и вышла из-за шкафа.
Со звонком в класс влетела грозная Овчарка.
– По местам! – рявкнула она, и урок начался.
Зоя и Антон сидели далеко друг от друга. Но они успели перемигнуться и прийти к соглашению, что придется все рассказывать. Вскоре Арина Балованцева получила записку, в которой детектив Антоша торжественно сообщал, что после урока необходимо будет пробраться в спортзал. Где они с Редькиной всю правду и покажут. Арина, точно индейский вождь, молча и с достоинством кивнула.
Всю алгебру Антоша, Зоя, Арина и Витя сидели как на иголках. Овчарка вовсю глумилась и ставила двойки и в любой момент могла добраться до кого-нибудь из них четверых. Но сейчас это никого из них не смущало. Мысли этой четверки были разного качества, но сходились на одном – что же там, в спортзале, за тайна такая?..
Урок закончился. Овчарка, как нарочно, задержала всех минут на пять, заставив записывать под ее диктовку длинные условия домашней работы. И едва она выплыла из кабинета, Витя, Арина и их подозреваемые, подхватив сумки и рюкзаки, со всех ног бросились к спортзалу. Антоша Мыльченко норовил бежать впереди всех, чтобы взять инициативу расследования в свои руки. Но это ему не удавалось. Потому что первыми у дверей спортзала оказались все равно Витя, Арина и Редькина.
– Ну, заходите, сейчас покажу! – не успев отдышаться, как можно торжественнее сказал Антоша, дернул дверь спортзала, но она не поддалась.
Антоша принялся дергать сильнее и настойчивее. Витя усмехнулся.
– Закрыто там, Антоша. Мы уже подергали. Давайте, говорите словами, что вы там показать нам хотели.
И Антон с Зоей, перебивая друг друга, принялись рассказывать о том, как жена Петра Брониславовича отказалась готовить ему пищу и как теперь бедный классный руководитель питается в спортзале, припрятывая съестные припасы за матами.
– Он же не может нам показывать, что страдает, – горячо шептала Зоя.
– И мы ему тайно еду носим, – добавил Антон. – Чтоб ни он, ни кто-нибудь другой не догадался, откуда эта еда появляется.
– Он и злой-то из-за того, что в семействе у него проблемы, – вздохнула Зоя. – Прошла любовь, остались у них в семье одни ссоры. Вот как оно бывает. Жалко-то как Брониславовича.
– Жалко. – Арина Балованцева тоже вздохнула. – Ну и что вы ему сегодня принесли?
Редькина моментально извлекла из сумки пакет:
– Вот, – с гордостью сказала она. – Это Петру Брониславовичу на обед. Запеканка и две сосиски! А утром мы ему плова подсунули!
– Мало. Тут ему на два укуса, – покачала головой Арина. – Ну-ка, братва, есть у кого-нибудь с собой провизия? Кладите в кулек.
Витя вытащил из своего рюкзака карамельку «чупа-чупс» и бутерброд с колбасой, у Арины было с собой только яблоко. Антоша присоединил к общей массе захваченные из дома продукты для Брониславовича.
– Ну, уже солиднее. – Арина похлопала по наполненному до отказа пакету. – Не дадим умереть Брониславовичу голодной смертью. Теперь надо аккуратно ему в спортзал подбросить. Мы на шухере постоим, а Мыльченко пусть несет мешок в спортзал. Ты же знаешь, Антоша, в каком именно месте Брониславович еду прячет?
– Знаю, конечно, знаю! – Антоша чуть не подпрыгнул от счастья. А до этого он уже стоял, пригорюнившись, потому что чувствовал, как инициатива стремительно уходит из его рук в Аринины. А теперь снова он, серьезно рискуя, должен проникнуть в спортзал. Спасибо доброй Арине!
– Ну, Витя, действуй! – скомандовала Арина.
Витя Рындин подошел к закрытой двери и только просунул в замочную скважину две распрямленные скрепки, как дверь внезапно открылась сама. Скрепки-отмычка застряли в замке, Витя даже вытащить их не успел.
На пороге спортзала стоял Петр Брониславович. На лице у него был надет зеленый респиратор, в руках виднелись ведро и швабра.
– Вы чего это тут кучкуетесь? – удивился он, рассматривая четверку ребят из седьмого «В», с которыми мысленно уже начал прощаться.
…Вот уже неделю Петр Брониславович боролся с главной своей бедой. Которая, как известно, свалилась на него нежданно-негаданно.
Бодрой спортивной походкой неделю назад зашел учитель физкультуры в свой любимый спортзал. Только что закончились выходные, которые он провел наилучшим образом: вместе с Галиной Гавриловной совершил очередной прыжок с парашютом. На улице светило солнце, зимний снег растаял, и настроение у Петра Брониславовича было расчудесное.
Он ходил по спортзалу, бодро напевал одну из мелодий, которые разучивала Галиночка на бывшем Зоином пианино, и, как обычно, осматривал дорогой его сердцу спортивный инвентарь.
«Так, что тут у меня с брусьями? – разговаривал сам с собой и со своими железными соратниками Петр Брониславович. – С брусьями у меня порядок. Можно просто маленько подвинтить… А канатик? Подыстрепался малость. Ишь, хвост какой пушистый стал, так по полу и метет… Любят эти обормоты, что большие, что маленькие, как обезьяны, на канате выкаблучиваться. Что ж с ними делать, если требуют движения растущие организмы? Ладно, канат послужит, пока технике безопасности он не противоречит. Так, а остальное хозяйство как тут?.. Ой, да что ж это такое? Да откуда ж оно взялось?»
Петр Брониславович нагнулся над сложенными гимнастическими матами и увидел страшную картину: все их кожаные бока порваны, поролон там и сям наружу высыпается. И весь какой-то пожеванный. Еще в субботу, помнил Петр Брониславович, все было чисто. А сегодня, в понедельник… Грыз и трепал кто-то бедные маты безжалостно.
Прислушавшись, Петр Брониславович услышал, как в углу кто-то шебуршится. Едва он подошел поближе, раздался писк, и множество когтистых лапок заскребли по кожаным матам.
– Крысы! – ахнул учитель, глядя, как разбегаются в разные стороны серые толстозадые твари. – Да откуда ж вас только принесло? Что, попрятались? От меня, братцы, не спрячешься.
Один особенно крупный крысак так самозабвенно жевал поролон и опилки, что убежать со всеми вместе не успел. Только мощный пинок Петра Брониславовича заставил его отбежать и притаиться, да и то недалеко.
Петр Брониславович рассердился не на шутку:
– Вижу, вижу твой серый хвост, вижу толстый зад, наглая твоя шкура! Лень даже меня испугаться? А вот это ты зря! Я с вами разберусь! Думаете, позволю школьное имущество погрызать? Как бы не так. Плохо вы знаете Петра Брониславовича Грженержевского! Я на вас управу найду!
С этими словами Петр Брониславович распинал в разные стороны пожеванную труху и решительными шагами направился звонить в соответствующие органы. По пути он чуть не сбил с ног своего ученика Антошу Мыльченко, непонятно зачем мотавшегося под дверью спортзала.
Но добраться до учительской Петру Брониславовичу была в этот раз не судьба. Пришлось по просьбе Сергея Никитича идти наводить порядок в разбушевавшемся восьмом «Г», после чего у Петра Брониславовича окончательно упало настроение. Никуда он не позвонил и в самом мрачном расположении духа направился домой.
Через день, после очередного посещения своего будущего класса, измочаленный физкультурник вернулся в спортзал.
– Демоны! Вампиры! Монстры, а не дети! – печально вздыхал он, садясь на маты.
Где-то пискнула крыса. Затем послышалась возня и противный звук погрызания. Петр Брониславович замер и прислушался. Визг, грызня и возня не умолкали. Они с каждой минутой становились все отчетливее и наглее.
– И вы еще тут, окаянные! – зло хлопнул Петр Брониславович ладонью по матам. – Обложили меня со всех сторон! Тут эти монстры, там еще одни! Что, вкусные у меня маты? Ешьте, все сгрызайте! Ухожу я из школы, раз тут все против меня, да, ухожу! Буду мясокомбинат охранять, Галиночка пристроит!
Услышав это, грызуны, видимо, все поняли, обрадовались и принялись громко чавкать. Такого Петр Брониславович выдержать уже не мог. Его деятельная натура пересилила тоску.