– Взгляните-ка сюда, Тахир, – предложила я, поднимая шприц так, чтобы на его содержимое падал свет. – Что вы видите?
– Гной, – тихо ответил тот. – В ликворе – гной. Похоже, вы были правы!
Права, только повода для радости нет – совсем наоборот. То, что в цереброспинальной жидкости из спинномозгового канала обнаружен гной, говорило в пользу бактериального менингита, а это означало, что у нас совсем нет времени. Даже если больные и поправятся, у многих могут впоследствии возникнуть проблемы в виде нарушения мыслительного процесса и потери зрения или слуха, ведь менингеальная инфекция поражает не только оболочки головного и спинного мозга, но и проникает глубоко в его мягкие ткани.
По окончании процедуры я, с целью снижения давления в спинномозговом канале, удалила часть жидкости и ввела в канал обезболивающее в надежде облегчить страдания несчастного. Тахир остановил кровотечение и наложил давящую повязку. Я предупредила жену больного, что в течение нескольких часов ему придется лежать на спине или на боку и ей следует это проконтролировать.
– Если появится сильная головная боль с тошнотой и рвотой, – добавила я, – скажете мне, и я дам таблетку, понятно?
Женщина испуганно кивнула и что-то спросила, с надеждой глядя мне в глаза.
– Он ведь поправится? – перевел Андрэ.
– Будем надеяться, – ответила я, через силу улыбнувшись. – Тахир, посмотрите, что там у вас самое сильное из антибиотиков?
Я поймала его тяжелый взгляд, говоривший: «Нет смысла, ведь он так и так умрет», но мы оба знали, что все равно будем пытаться. Потому что должны. Потому что иначе просто нельзя!
Я оглянулась в сторону костров в отдалении, возле которых проходила странная, на мой взгляд, совершенно дикая церемония перезахоронения покойников.
– Господи, – пробормотала я сквозь зубы, – и в такое время они не нашли ничего более важного, кроме как трупы перепеленывать!
– Они думают, болезнь поразила деревню из-за того, что жители пренебрегли памятью предков, – пояснил Андрэ. – Так как ничего другого сделать не могут, люди пытаются действовать в соответствии с традициями!
Прежде чем приступить к новой процедуре, Тахир спросил:
– Что делать с клиническим материалом? Я «напрягу связи», как вы и просили, однако необходимы доказательства – замкнутый круг получается!
– Ну, связи ведь есть не только у вас, – проговорила я, кусая губы.
– Что вы имеете в виду?
– Есть один человечек – думаю, она согласится помочь… Вы захватили марлевые повязки?
Он кивнул.
– Надо раздать их всем без исключения, чтобы попытаться снизить возможность заражения!
Ив в последний раз взглянул на себя в зеркало. Эти двое суток даром не прошли: круги под глазами, какие-то морщины в уголках рта. Не то чтобы он сильно заботился о собственной внешности… хотя, конечно, утверждать обратное – значит грешить против истины. Зачесав влажные волосы назад, он провел рукой по гладко выбритому подбородку.
В комнате раздался телефонный звонок.
– Алло? – сказал Ив в трубку, предполагая, что звонят, скорее всего, либо Селин, либо Тахир Догра, до которого он так и не сумел дозвониться и попросил больничную медсестру передать информацию. Однако голос на другом конце провода звучал незнакомо.
– Месье Сегье? Это Артюр Лоншар.
– Простите?
– Вы меня не знаете. Я работал в лаборатории, которую недавно разгромили. Вы оставляли свою визитку девочкам…
– Ах да, разумеется! Вы сказали, что работали… значит, уже не работаете в лаборатории?
– Это не телефонный разговор. Я сейчас нахожусь напротив вашего дома…
– Так что ж вы сразу-то не сказали! – перебил Ив. – Поднимайтесь. Шестой этаж, квартира двадцать два.
Через пять минут Артюр Лоншар входил в двери Ива. Это оказался высокий худой мужчина лет пятидесяти пяти, седой, с большими залысинами по обеим сторонам высокого лба. Держался он прямо, но несколько скованно, что сразу бросалось в глаза. Войдя в холл, гость огляделся, словно боясь обнаружить в помещении посторонних. Так же он поступил и в гостиной, куда проводил его хозяин.
– Вы чего-то опасаетесь? – осторожно поинтересовался Ив.
– Верно, – подтвердил Лоншар. – И вам, полагаю, тоже стоит опасаться: те, кто, ничтоже сумняшеся, вломился в лабораторию уважаемого научного учреждения, не остановятся ни перед чем!
– Значит, вы их знаете?
– Боже упаси! – развел руками Лоншар, усаживаясь в кресло. – Но я… Ладно, давайте по порядку. Некоторое время назад ко мне обратилась некая Амели Дегрэ с просьбой провести анализ клинического материала, добытого где-то на Мадагаскаре. Я сказал ей, что для транспортировки биоматериала требуется специальная разрешительная документация, но женщина ответила, чтобы я по этому поводу не беспокоился. А чего мне волноваться? Мое дело – получить и проанализировать, а кто и как добывает и доставляет… Короче, я успел забыть о разговоре, но потом пришел мужчина, сказав, что он от Амели Дегрэ, с которой мы договаривались о проведении лабораторных исследований. Он передал мне специальный контейнер и сопроводительное письмо. В письме мадемуазель Дегрэ подтверждала свою просьбу, а также предлагала отправить результаты по ее электронному адресу…
– Простите, а как насчет оплаты? – перебил Ив.
– Понимаете, мы хоть и работаем на базе института, тем не менее вполне независимая контора. Это значит, что мы имеем право принимать частные заказы. В подобных случаях платежи осуществляются любым удобным клиенту способом. Мадемуазель Дегрэ предпочла предварительную оплату – мы обсуждали ее в переписке.
– А вас не удивило, что частное лицо обращается с подобной просьбой?
– Наша лаборатория специализируется на менингите и гепатите, хотя, конечно, мы проводим и другие исследования. Так что нет, меня не удивило обращение вашей знакомой.
– Что было дальше?
– Дальше я провел все лабораторные анализы крови, мочи на посев, а также исследование спинномозговой жидкости. Результаты, как и договаривались, я отправил мадемуазель Дегрэ по электронной почте. Правда, меня удивило, что она не прореагировала на мое послание.
– Даже «спасибо» не сказала?
– В том-то и дело. Мадемуазель Дегрэ не объяснила, откуда у нее эти пробы и зачем ей требуется моя помощь, но я подумал, что дело важное, поэтому сам написал ей еще одно письмо с просьбой подтвердить получение. Безрезультатно.
– А почему мы не встретились, когда я с… коллегой приходил в лабораторию? – поинтересовался Ив. – У вас был выходной?
– Видите ли, я решил, что безопаснее уйти самому.
– Безопаснее? Вам угрожали?
– Мне звонили.
– Кто?
– Он не представился. Человек, с которым я беседовал (если, конечно, можно назвать «беседой» его ультимативную речь), говорил с иностранным акцентом. Он сказал, что речь о национальной безопасности и что он придет за результатами анализов. Я сообщил ему, что уже выслал результаты мадемуазель Дегрэ.
– Он приходил?
– Нет, но уже на следующий день кто-то вломился в лабораторию. Вывезли все, даже пустые колбы и пробирки, но главное – рабочие компьютеры и ноутбуки. Документация также пропала. Что интересно, сигнализация не сработала, так как оказалась выключена. На вахте сидит охранник, но он утверждает, что ничего не видел и не слышал.
– Простите, ваш собеседник по телефону упомянул «национальную безопасность» – он не уточнил, о безопасности какой страны речь?
– Нет. Но я не вчера родился и отлично понимаю, что означают подобные заявления! Бодаться с государством… с любым государством, с его машиной – ну, вы понимаете – отнюдь не входит в мои планы. Я – человек мирный и далекий от политики… Кроме того, я давно подумываю о переезде в более спокойное место. У моей матушки есть домик в Южной Франции, и я скопил достаточно денег, выгодно играя на бирже… Так что, пожалуй, займусь сельским хозяйством.
Ясно, он просто сбегает!
– А почему вы все-таки решили меня разыскать? – спросил Ив.
– Девочки сообщили мне, что двое, мужчина и женщина, интересовались результатами лабораторных исследований. Честно говоря, я подумал, что женщина – это мадемуазель Дегрэ… Хотелось думать, что с ней все в порядке, потому что тот звонок выбил меня из колеи и заставил предполагать самое худшее!
– Неужели ничего не осталось? Хоть каких-нибудь бумаг…
– За этим я, собственно, и пришел, – перебил Лоншар и полез в карман. – Только вот бумага, месье, в наше время – не самый удачный носитель информации. Все данные я храню в компьютере, а потом стираю за ненадобностью, но… Вот, возьмите. – И он протянул Иву черную флешку.
– Вы… успели скопировать данные?
Лоншар кивнул:
– Мне показалось, что этот случай – особенный, поэтому я и решил сделать то, чего обычно не делаю. После звонка неизвестного я понял, что поступил правильно.
– А с чего вдруг ситуация показалась вам такой особенной, ведь лабораторию тогда еще не разгромили?
– Именно потому, что я проводил детальный анализ. Я понял, что имею дело с совершенно новым видом менингита… если это заболевание, конечно, вообще можно назвать менингитом.
– То есть вы не уверены?
– Микроорганизмы, которые вызывают болезнь, на первый взгляд весьма похожи на менингококки, однако…
– Однако – что?
– Однако это – только на первый взгляд. Данные микроорганизмы существенно видоизменены и, насколько я успел заметить, способны, если так можно выразиться, «маскироваться» под менингококки. Кое-что вызвало у меня сомнения.
– А именно?
– Я ничего не могу утверждать наверняка, ведь прямых доказательств нет…
– Не темните, месье Лоншар! – всплеснул руками Ив. – Говорите яснее: каких доказательств нет?
– Искусственного происхождения этих микроорганизмов! – выпалил Лоншар.
– Что?!
– Возможно, мутация вызвана естественными причинами, средой или воздействием других микроорганизмов, но…
– Но все же вам кажется, что кто-то